Харассмент по-русски: как в Госдуме начался и сразу закончился Вайнштейнгейт

Фото: Юрий Мартьянов / Коммерсантъ

Фракция ЛДПР разобралась быстро. Уже на следующий день вице-спикер Думы и сын Жириновского предложил просто выгнать из Думы рассказавшую об этому журналистку Дождя Елизавету Антонову. Вот вам #MeToo по-русски.

В Америке, когда начался скандал с Вайнштейном, некоторые жертвы тоже рассказывали о домогательствах анонимно. Понятно, почему: им стыдно. Они стыдятся своей слабости, унижения, которое они испытали, даже если это было 20 лет назад. В этом суть сексуального насилия, в любой форме: с чувством вины и стыда потом живет жертва, а не агрессор.

Журналистки, указавшие на Слуцкого, тоже пока не раскрывают своих имен, но по другой причине: разумно боятся, что их накажут. Могут выгнать из Думы, могут вообще уволить, а в лучшем случае рассмеются им в лицо. В России на журналистов смотрят либо как на обслугу, либо так по-отечески покровительственно. А у чиновника есть всего две причины общаться с прессой — или приказ сверху, или он делает одолжение. Да и 99% прессы в сущности работают в том же самом департаменте Кремля, что и депутаты. И действительно, как еще тогда смотреть на обвинения в харассменте как не на нарушение внутрикорпоративной этики?