Александр, если можно, я у вас сначала спрошу, потому что очень много, действительно большая презентация новых военных вооружений, почти половина послания этому была в результате посвящена. И в этом нужно разбираться, чтобы оценивать адекватно, что же нам все-таки показали. Уже очень много было разных комментариев на тему, что и этот «Сармат» — это на самом деле переделанная ракета еще из прошлого, что эти дроны подводные вылезут из воды на пятый день, когда от земли уже ничего не останется, потому что их нельзя отозвать назад, как было сказано в репортаже и тому подобное.
Но главное, у меня вопрос в этой связи такой: вас что-то, как эксперта, в этой презентации удивило, вы узнали что-то новое, во-первых? И, во-вторых, насколько то, что нам показали, нарушает тот самый ядерный паритет, который, как мы знаем, существует? Эти гарантии взаимного уничтожения, вроде как мы жили с мыслью, что и так на каждую ядерную ракету оттуда всегда найдется ядерная ракета здесь, и в этом смысле у нас уже и так паритет имеется. Он нарушен теперь, что ли?
Гольц: Если позволите, начну со второго вопроса. Он мне кажется более важным. Паритет не нарушен. Все те средства, мы их знаем, и степень их готовности, которыми хвастался Владимир Путин, паритета в действительности не нарушают, потому что Соединенные Штаты в любых условиях обладают способностью нанести ответный ядерный удар и уничтожить Россию.
И наоборот.
Гольц: И наоборот, безусловно. Другой вопрос в том, что то, что говорил глава нашего государства, с точки зрения теории сдерживания носит сугубо дестабилизирующий характер.
Дестабилизирующий?
Гольц: Да. Представим себе на минутку, что это правда, все это правда.
Что все это есть и что это не блеф, как нам, собственно, и говорит Путин?
Гольц: Да. Что Россия получила стратегическое преимущество над Соединенными Штатами. Что это означает с точки зрения теории сдерживания? Что в кризисной ситуации Соединенные Штаты должны нанести первый ядерный удар — вот что это означает. Увы и ах, российские начальники — не слишком образованные люди. Я подозреваю, что свои представления о международных отношениях они черпали из романов Юлиана Семенова. Путин, что характерно для романов Юлиана Семенова, в критический момент, как ему кажется, выложил козырные карты. Согласно теории Семенова, Запад должен тут же согласиться на советские (тогда советские, сегодня российские) требования. Этого не произойдет.
Теперь по второму вопросу. Что меня удивило? Я думаю, что меня удивило ровно то же, что и всех остальных — это крылатая ракета с ядерной энергетической установкой. Ее наличие, если допустить, что это не блеф, приходит в полное противоречие с заявлением Путина об опасности российского технологического отставания. Если нам удалось это сделать — мы впереди планеты всей, и на эти достижения мы можем жить долгие-долгие годы, если удастся конвертировать это в какие-то продаваемые технологии. Но мы ничего не знаем про эту ракету, и можно только гадать, что она из себя представляет. Все остальное более-менее известно и более-менее ясно, можно сказать о степени готовности.
Но эта ракета с ядерной установкой, и она, собственно, не меняет кардинально соотношение сил между сторонами?
Гольц: Нет, она не меняет кардинально соотношение сил. О степени общей готовности тех технологий, о которых объявил Владимир Путин, можно судить о самой известной системе — системе «Сармат», простите. Ровно до момента послания сведения были сугубо пессимистические. Сначала предполагалось провести испытания в 2015 году, потом — в 2016-м, потом отнесли на самый конец 2017-го, и в итоге, мне пришлось поговорить с некоторыми экспертами, произвели бросковые испытания в 2017 году.
Бросковые — это значит, что никакой ракеты нет, есть макет ракеты, который выталкивается, и проверяется способность порохового заряда вытолкнуть этот макет на высоту 30-40 метров. Тогда у будущей ракеты должны включиться двигатели, и она полетит. Здесь нам показали, насколько я могу понять, некую склейку: выброс ракеты «Сармат», а дальше нам показали фейк, то есть другую ракету, которая улетела куда положено. Это позволяет судить о степени готовности тех проектов, о которых говорил Владимир Владимирович.
Спасибо большое. Костя, у меня, естественно, возникает вопрос: может быть, дело не в том, как Александр только что говорил про то, что плохо готовились генералы? Может быть, все готовы на самом деле хорошо, но мы имеем дело с чистой риторикой, и эта риторика обращена на самом деле не к западному миру, не к этому потенциальному противнику, а это просто мобилизация перед выборами и все?
Гаазе: Я бы сказал, что мы имеем дело не с чистой риторикой, а с чистой эстетикой. Это абсолютно эстетический проект. Раньше были плакаты с мужчинами в касках и винтовках, а теперь у нас президент, в общем, занимается рекламой баллистических ракет, и на самом деле, как сказал Александр, которые, в общем, еще самую предварительную стадию испытаний не прошли. Посмотрим на тайминг, кампания началась. Это те самые две недели со вчерашнего дня и до 18 марта, которые Владимир Путин и по состоянию здоровья, и по возрасту, и по графику может позволить себе провести погруженным полностью в кампанию.
Эта кампания началась с такой риторики, с такой эстетики, которые, строго говоря, даже посланием не являются. Что это должно сказать американским коллегам, европейским коллегам, то есть что это должно изменить в текущей внешнеполитической ситуации? Я напомню, многие стали вспоминать: Брежнев, 26-й съезд. Я напомню, вообще Леонид Ильич Брежнев, выступая на 26 съезде, он в международной части доклада делал конкретные предложения. Он говорил: «Давайте встречаться, давайте обсуждать, давайте устраивать прямые контакты». Президент Путин даже этого не сделал. Он просто показал несколько мультиков и дал понять, что если, дай Бог, не дай Бог, кому как, у нас все это появится, это все может быть использовано.
«Если будут атаковать или нас, или наших союзников» — вот так это прозвучало.
Гаазе: Слушайте, хорошо, система ПРО у нас размещена, опять же, я не эксперт, но я просто видел, был в Калининграде, у нас в Калининграде укрепрайон создается с «Искандерами» ровно на то, чтобы часть этой системы ПРО опережающим ударом уничтожить.
Но как мы начали с Александром, собственно, друг с другом согласились, та самая система ПРО американская, про которую говорил Путин сейчас, на самом деле не препятствует российскому ядерному потенциалу достигать цели в США, если мы верно понимаем. Правда ли, Александр?
Гольц: Безусловно, так. Вообще к тому, что говорил господин Путин, американская система ПРО не имеет никакого отношения, потому что как-то есть консенсус у экспертов, что нынешние российские ракеты без труда преодолеют нынешнюю американскую систему ПРО, это не вопрос. И разговор о договоре по ПРО — это всего лишь повод. Послушайте, американцы вышли из этого договора 16 лет назад. С тех пор Москва заключила не один, а два договора с американцами по стратегическим наступательным вооружениям. Если мы подозревали их в коварных замыслах нарушить стратегический паритет, какого черта мы подписывали эти договоры?
Фото: Министерство обороны России
' style='fill:%23c4c4c4;fill-opacity:1'%3E%3Cpath d='M93.28-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.41-11.75zM98.5-57.4h2.52L94.7-45.67h-2.6l6.4-11.75zM103.78-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.4-11.75z'/%3E%3C/a%3E%3C/svg%3E)
