Экс-замминистра иностранных дел России Георгий Кунадзе: следующий шаг – признание независимости «ДНР» и «ЛНР»

Дзядко: Мне в связи с этими выборами, в связи с заявлениями российского МИДа вспомнились события семилетней давности или восьмилетней, когда какое-то голосование проводилось в Абхазии и Южной Осетии, на тот момент эти две территории РФ не признавала в качестве независимых, однако к выборам относилась с уважением, как говорится и сейчас. Насколько, на ваш взгляд, эти ситуации сравнимы? Где здесь проходит грань между признанием выборов и признанием самих субъектов как независимых государств?

Кунадзе: Если говорить о формулировке тех времен насчет Южной Осетии и Абхазии, там речь шла об уважении, а теперь речь идет напрямую о признании. Так что здесь сделан шаг дальше. Можно ли признать легитимные выборы, не признав государство? Да, теоретически можно, хотя в данном случае, как я понимаю, судя по заявлению МИД, там ведь сказано, что это шаг к легитимации властей. Стало быть, следующий шаг – это, видимо, уже полное признание.

Дзядко: То есть, на ваш взгляд, сейчас вся логика событий свидетельствует об этом или это тонкая дипломатическая игра?

Кунадзе: По моим наблюдениям, тонких дипломатических игр ни Россия, ни МИД уже не ведут. Ведут игры достаточно толстые и очевидные. По-моему, речь идет о попытке создать некий северный Кипр или Приднестровье, если угодно.

Дзядко: Если говорить про Приднестровье, выборы в Приднестровье называла ли когда-нибудь РФ состоявшимися, признавала ли она когда-нибудь их результаты?

Кунадзе: Дело в том, то динамика вокруг конфликта в Приднестровье была другая. К тому моменту, когда там проводились выборы, очень многое в позиции президента России уже определилось. Тогда на этом вопрос не заострялся, а я, честно говоря, просто не помню. Я бы повернул разговор несколько в другую плоскость. Видите, минский протокол, согласно которому и настало такое условное перемирие, в нем ведь, по-моему, изначально был заложен этот конфликт, который сейчас разворачивается между правовой позицией России и правовой позицией остального мира. Потому что, с одной стороны, там говорилось о том, что будет принят закон об особом порядке управления этими территориями, украинский закон, а, с другой стороны, и тогда, и потом сепаратисты открыто заявляли, что ни о каких ассоциированных связях с Украиной они слышать не хотят. И в этом смысле, когда протокол был этот принят, был сделан первый шаг к очень серьезной правовой коллизии. Сейчас она налицо у нас. С одной стороны, закон об особом порядке управления все Украине был принят, согласно этому закону выборы в местные органы власти назначены  на 7 декабря. Тем самым, по протоколу выборы, которые прошли сейчас, в общем, являются нарушением.

Дзядко: Петр Порошенко их назвал уже фарсом, да.

Кунадзе: Я не знаю, насколько можно говорить о выборах вообще, коль скоро, я слышал, на территории, контролируемой сепаратистами, было открыто 187 участков для голосования. Что это для территории с населением в пару миллионов человек точно? Я не представляю, что это такое. Поэтому да, наверное, президент Украины прав в своем определении, хотя в нем больше эмоций и политического подтекста, нежели правовых каких-то категорий.

Дзядко: Вы говорите, что логика, на ваш взгляд, свидетельствует о готовности на следующем этапе признавать «ДНР» и «ЛНР» РФ, российским МИДом. Что же мешает это сделать сейчас?

Кунадзе: А Бог его знает, что мешает. Я надеюсь, что  признание этих самопровозглашенных республик Россией не состоится в итоге. Мы видим по опыту той же самой Абхазии и Южной Осетии, что между установлением межгосударственных связей до момента  признания прошло немало лет, и эти годы были потрачены впустую, но, наверное, они могли быть потрачены, чтобы найти какой-то модус-вивенди. Так что я в принципе надеюсь, что ведь когда-то должен возобладать здравый смысл, хоть когда-то должна быть поставлена точка в этой комедии с правовой точки зрения и, конечно же, с трагедии для миллионов людей.