Танки против санкций: зачем правительство хочет отдать гражданские заказы военным

А решен, в смысле, нашли других поставщиков или как?

Нашли других поставщиков, сделали свои решения. Некоторые компании, такие как «Сургутнефтегаз», они всю жизнь большую часть оборудования и исследований проводили своими силами, то есть частично вопрос удалось закрыть. Но ситуация такая, что действительно самый главный вопрос же не в том, чтобы поставить буровую установку, ее можно поставить, можно усовершенствовать, можно купить китайскую, как покупали. Но самое важное — это совершенствовать знания о том, что в недрах находится, анализ и повышение эффективности извлечения этих самых запасов, нефти, газа. И вот в этом есть существенный совершенно задел на то, чтобы заниматься, но оборонка, к сожалению, она немножко про другое, то есть тематика и задачи, которые они решают, немножко другие, они не ITшные.

Поэтому тут такая, очень сложная вещь, что, наверное, кому-то действительно удастся локализовать, дадут зеленый свет на создание СП, но опять же, нужно понимать, предприятия режимные, каким образом на базе их можно организовывать какие-то СП, например, с участием иностранных тех же самых производителей, организовать передачу западного ноу-хау, не западного, а восточного, если мы про Китай говорим.

Иностранного, в общем, да.

Это на самом деле очень сложно, и мне кажется, это действительно такой как бы первый камень, такой вот пробный, но, конечно, мы еще сильно далеки от того, чтобы действительно этот уровень 50% гражданской продукции освоить.

Ну да, вот здесь, собственно, сам вице-премьер Борисов, такие цитаты нам РБК передает, что энергетики рассчитывают на оборудование «нормальное, как за границей, а не в виде танка» и так далее. Потому что действительно, здесь сразу все вспоминают про то, старый анекдот, что ни делай, получается «Калашников». В этом смысле все так же? Те же, в общем, проблемы, или все-таки как-то…

Вот, смотрите, о чем можно говорить. Существует опыт производства гражданского самолета на военных предприятиях, это СУ, наш Sukhoi Superjet. Соответственно, самолет сделали, в количестве 150-200 штук, но проблема заключается в том, что даже тот эксплуатант, Interjet мексиканский, который эффективно научился эти самолеты использовать, в прошлом году был вынужден половину самолетов просто поставить на землю и отдать, то есть они не пролетали и семи-восьми лет, положенных по первому лизинговому контракту.

Это говорит о том, что действительно есть вопросы, связанные, с одной стороны, с тем, чтобы поставить и довести их до ума, вот эти образцы, которые поступают, «Аэрофлот» потратил кучу времени и сил на то, чтобы эти самолеты летали более-менее сносно, без отказов таких очевидных, очень много сил на это было отдано. Но потом возникает вопрос, а сколько эта машина может летать? Вот мы видим, что она летает сильно меньше того срока, на который рассчитана.

Это значит, в смысле, что «военные», условно, в кавычках военные, не умеют обеспечивать должный сервис, уровень, вот этот Service Level Agreement, что называется, качество обслуживания?

Во-первых, да, это вопрос падежа летной годности, и во-вторых, действительно, видимо, те решения, которые заложены внутрь этого самолета, тот способ, скажем, изготовления этого самолета, по принципу — мы сделаем большой конструктор, купим у одного поставщика одно оборудование, у другого другое, у третьего мотор и так далее, соберем, поставим, и оно будет летать, — к сожалению, история с Superjet показывает, что все это совершенно не очевидно.

Не работает.

Даже притом, что комплектующие, как помните, у Райкина, «К пуговицам претензии есть?», то есть сами компоненты, к ним вопросов нет, а вот как только это начинает летать вместе, выясняется, что оно долго и эффективно эксплуатироваться не может.

Понятно. Хорошо, но тем не менее, в этом направлении, давайте так, вот если сейчас пошел про это разговор, когда, самое раннее, можно ждать, если все-таки решат? Сколько вообще может занять времени на то, чтобы на условном «Уралвагонзаводе» начать выпускать какие-нибудь буровые установки?

Ну, «Уралвагонзавод» худо-бедно все-таки начал делать вагоны еще, кроме танков. Но объективно ситуация осложняется тем, что это колоссального размера предприятия, на которых работают десятки и даже сотни тысяч человек, и развернуть вот эти махины… На самом деле, парадокс заключается в том, что сам по себе факт появления гражданских заказов, предположим, от «Аэрофлота» или от S7 на Superjet или МС-21, по большому счету это способ сохранить все те же самые военные кадры, всю ту же самую инженерию и рабочих для того, чтобы производить военную продукцию.

То есть, если бы была задача, скажем, развернуть ситуацию, нужно было бы делать это более компактно. Понятно, у нас есть пример реструктуризации — это «АвтоВАЗ», с которого уволили примерно половину работников, и худо-бедно, спустя десять лет реформ, «АвтоВАЗ» вылез из долгов более-менее, вылез из убытков и начал жить нормальной коммерческой жизнью. Это реформа. Объективно, конечно, вот к такого рода реформам ни на «Уралвагонзаводе», ни на других предприятиях, которые в основном градообразующие, конечно, никто в принципе не готов.

Поэтому сложность вот именно управления этими изменениями состоит в том, что очень много ограничений, и внутренних, и внешних, которые, к сожалению, я думаю, по МС-21, наверное, начнут производить, наверное, начнут производить одну-две серии каких-то установок буровых, но до большой доли гражданской продукции, наверное, мы в ближайшие лет десять не доберемся точно.

В общем, грубо говоря, получается так, что это скорее не про помощь нефтяникам, а скорее про какую-то передержку, временную загрузку, попытку временно загрузить ОПК, который может остаться без дела в какое-то ближайшее время.

В принципе, да. Я вам могу привести пример, как действовал «Газпромбанк», то есть как только были введены санкции, те предприятия, которые достались «Газпромбанку» просто фактически в управление, по договорам займа, в залог и все остальное, они, в общем, достаточно быстро действительно запустили механизм локализации, и продукция, которую они на своих предприятиях производят, она находит сбыт и в России, и частично она работает за рубежом, потому что есть компании наши, которые имеют там подряды, на Ближнем Востоке. То есть принципиально задача решаемая, принципиально. Но когда у тебя есть большая доля «военки», секретности, допуски и все остальное, в общем-то, далеко не каждый менеджер, скажем так, может просто туда прийти, даже эффективный, встать во главе этого предприятия и начать этим делом управлять.