Сколько еще будут расти цены, на что правительство копит наши деньги, и почему точка невозврата уже пройдена

С другой стороны, эти факторы, нет ощущения, что они могут уйти со сцены через месяц, через два, то есть кажется, что можно так ждать бесконечно, когда ситуация станет лучше. Нет? 

По меньшей мере мы должны быть уверены, что рубль чувствует себя надежно. Когда мы знаем, я, возможно, в некоторой степени повторюсь, что американские те же санкции, очень мощные, они были только отложены на весну, вот давайте посмотрим, что это будут в конце концов за санкции, как рубль поведет в таких условиях, что будет с ценами на нефть. И вот тогда только можно было бы действительно действовать, покупать ту же валюту. 

А то, что они делают, это запланировано, задолго об этом объявили, все-таки нельзя говорить о том, что это как-то нивелирует риски, в том смысле, что рынок, в общем-то, к этому готов и давно об этом знает? 

Рынок-то знает, но тем не менее, пока действие не совершилось, в полной мере эта мера не реализуется на рынке. Вот когда действительно начали, вот же оно, резкое возрастание спроса, вот она, покупка валюты, вот этот фактор в действии, вот тогда он и проявляется в полной мере. Поэтому безусловно рынок это отыгрывает, но не может отыграть полностью то действие, которое совершится. Завтра оно совершится, посмотрим. 

Хорошо, если мы поговорим в целом, вообще об этом решении, об этой стратегии, потому что, если я правильно понимаю, то вот эта покупка валюты это фактически исполнение все того же бюджетного правила, то есть лишнюю выручку, которую получил бюджет от продажи нефти по более высоким ценам, бюджетное правило у нас отсечка в районе сорока долларов, средняя цена гораздо выше, в районе шестидесяти и выше, соответственно на эти деньги будет куплена валюта, и они отправятся в резервы Минфина, то есть в наш, так сказать, Фонд национального благосостояния и так далее. 

Вообще в целом, как вам кажется, насколько по-прежнему оправдана эта политика? Может быть, имеет смысл вот эту отсечку в сорок долларов поставить повыше? Учитывая что все равно нефть, по крайней мере, весь прошлый год была сильно выше этого уровня, и в общем, резервы у нас довольно сильно наполнились в прошлом году, там уже довольно значительная сумма сейчас. Как вам кажется, насколько имеет смысл вообще продолжать придерживаться вот этого же решения, той же стратегии?

Я не считаю, что эта политика такая уж правильная, тут явный перегиб, потому что если бы не была такая политика, то, возможно, нам бы и не пришлось повышать НДС. Действительно, что получается, ситуация парадоксальная — вы одновременно складываете деньги, у нас профицит по прошлому году, как известно, больше двух триллионов рублей, и в этом году ожидается, одновременно мы повышаем НДС, чтобы какие-то дополнительные доходы собрать. Зачем? В условиях, когда экономика болтается возле ноля, то ли 1% будет, то ли 1,5%, мы повышаем НДС, что категорически противопоказано экономике в такой период. 

Так вот, если бы мы жестко не придерживались этой самой политики накопительства на «черный день», правительство просто об этом не говорит, но на самом деле фактически оно просто копит деньги на «черный день», вот так вот достаточно прямолинейно, я так политкорректно выражаюсь, копит и копит, и повышает НДС, и пенсионный возраст повышает, накопительство на «черный день». Поэтому это безусловно крайний вариант в политике.

Ну, вы же сами сказали, и с точки зрения санкций, и с точки зрения нефти, вот эти возможные «черные дни», которые могут наступить. 

Но противостоять можно по-разному. Можно пытаться все-таки решить проблему санкций, решать, хотя бы признать, что это проблема. Можно эти деньги, которые вы копите, пускать в экономику так, чтобы они имели максимальный мультипликативный эффект и давали эффект как раз для роста экономики, для роста налоговой базы, и, соответственно, для получения больших доходов. Например, ради бога, транспортная инфраструктура, но не такая, что давайте какую-нибудь высокоскоростную магистраль куда-нибудь, а посмотрите, что у нас в регионах с дорогами делается. Вот в качестве примера, кстати. 

К сожалению, здесь превалирует, да, деньги будут какие-то выделяться, и ставка на государственной инвестиции, но тем не менее, накопить побольше, вот именно с осознанием этого у нас действует правительство сейчас.

А как вам кажется, есть там какая-то цель, какой-то предел, что вот нам нужно иметь, не знаю, вот такого размера резервы, 10% ВВП, или столько-то триллионов рублей, или столько-то миллиардов долларов? Или это какой-то бесконечный процесс, вот пока есть лишнее, мы все будем туда складывать, неважно, сколько там уже есть?

У меня такое впечатление, правительство об этом не говорит, я сейчас выскажу свою точку зрения, но как известно, у нас когда Фонд национального благосостояния достигнет уровня 7% от ВВП, тогда эти деньги можно будет тратить на разного рода проекты. Вот ставится задача максимально накопить в Фонде национального благосостояния, чтобы потом, здесь я употреблю грубое слово, «раздербанивать» вот эти самые деньги. Но сначала надо накопить до 7% от ВВП в ФНБ, Фонд национального благосостояния.

Если я правильно понимаю, сейчас там около 4,5%, да, по-моему? 

Нет, там сейчас даже больше, больше 5%. Там сейчас по итогам года идут такие мощные зачисления. У нас практически до самого конца года было меньше пяти триллионов рублей, а сейчас туда прямо триллионами вливают. 

Я имею в виду в процентах от ВВП.

Ну, соответственно, да. 

Я к тому, что примерно чуть меньше, чем полпути у нас еще останется.

Да нет, осталось совсем немного. Еще почему у меня такое впечатление, ажиотаж такой возник у правительства, вот скорее, вот уже эти 7%, и тогда гораздо более свободно можно распоряжаться… 

Может быть, в этом и смысл, чтобы наконец выполнить эту, достичь этой цели, и уже потом эти средства действительно направлять на то, что хочется.

Вообще-то сейчас надо грамотно тратить средства, и экономика нуждается в этих средствах, а не потом. Причем большой вопрос, насколько эффективно они будут тратиться потом, когда 7%… 

Несомненно, это отдельный огромный разговор, но по крайней мере, хотя бы эти деньги будут. То есть, грубо так, чтобы уже закрыть это, правильно ли я понимаю, что у нас при нынешних темпах, грубо говоря, к середине года вполне вероятно, что мы этой цели достигнем?

Не-не, нет, это слишком оптимистично. Мы будем еще копить, мы быстро так эти 7% … Я бы сказал, полтора-два года. 

Полтора-два года. И при этом, тем не менее, это сильно зависит от цен на нефть.

Безусловно.

Насколько выше они, чем вот эта самая отсечка в сорок долларов.

Конечно. 

Ну что ж, хорошо. Тогда давайте как раз об НДС, о котором вы уже упомянули. Вот с 1 января живем мы все вместе в новой реальности, НДС 20%. Поползли, как и ожидалось, поползли цены вверх. Вот по данным Росстата, за праздничную неделю, с 1 по 9 января, на 0,5% уже цены выросли в целом на рынке. Вот, например, Руспродсоюз дает такой прогноз по росту цен на продукты на 8%. Вообще пока речь в основном именно про продукты питания. Это можно как-то объяснить, или это просто то, что видно сразу? Или это то, что быстрее всего меняется? Как вам кажется?

Можно объяснить все-таки сезонное подорожание, но действительно с 1 по 9 января у нас больше всего выросла в цене плодоовощная продукция, огурцы более чем на 8%, помидоры более чем на 6%, капуста белокочанная почти на 4%. Это сезонное такое, этим объясняется. Но я бы не сказал, что цены поползли. Вот вы сказали, они поползли, это смотря как сравнивать. Вот те 0,5% за период с 1 по 9 января, это все-таки в 2,5 раза выше по темпам, чем было год назад с 1 по 9. В 2,5 раза! А в прошлом году мы вообще-то имели инфляцию 4,3%. Если предположить, что в течение года мы так же будем в 2,5 раза выше расти по ценам, то мы получим больше 10%. 

Выше 10%, да.

Конечно, сравнение такое условное, но тем не менее. Поэтому не поползли, скакнули цены, жестче надо выражаться, это будет более объективно. 

Тут я поясню на самом деле, почему я так говорю. Потому что одновременно с этим мы видим такие комментарии о том, что в общем, ритейлеры по крайней мере стараются максимально осторожно этим оперировать, понимая, что при этом одновременно довольно низкий спрос, то есть боятся, что называется, «пережать», слишком сильно их поднять и просто в итоге потерять в продажах. А насколько это может, вот эта осторожность, как-то сработать? Или в общем, здесь неизбежно?

У меня такое впечатление от первых посещений магазинов в текущем году не сложилось, что они там осторожничают, — поднимают цены будь здоров. А если кто и осторожничает, то он, по-моему, боится просто контролирующих органов, потому что все же видят как на рынке топлива. Как у нас один из вице-премьеров сказал: «Проблема решена, цены заморожены». Я хочу сказать — с точностью до наоборот, если вы заморозили цены, то значит проблема не решена, значит, она прорвется в самый неподходящий момент, и это мы весной еще увидим. Поэтому кто-то осторожничает, но большинство все-таки уже… Они вынуждены были, НДС автоматически включается.

А в этом смысле, тем не менее, как вам кажется, насколько долгим будет вот этот неприятный процесс адаптации цен к новому НДС? То есть как долго мы еще… Буквально вот эти первые недели января фактически каждый день мы видим на разных ресурсах новости о том, что вот это подорожало настолько, это на столько и так далее. И в общем, фактически каждый отдельный кейс рассматривается отдельно. Вообще как долго, как вам кажется, этот процесс продлится? То есть, не знаю, в течение месяца, двух, по всем отраслям, по всем сегментам уже так или иначе будет отыгран НДС, или это будет гораздо более долгий процесс? 

Здесь проблема не только в адаптации к НДС. Я думаю, один-два квартала все-таки адаптируемся к этому делу. А потом, что такое адаптация? Все подняли цены на эту величину.

Ну, кто-то, может их не поднимает, а просто заложил в цену уже существующего более высокий НДС.

Заложат, большинство подавляющее, я уверен, заложат. Это происходит автоматически фактически у производителей. Проблема в том, что к повышению НДС экономика в этом смысле, только в этом смысле, адаптируется, просто все будут включать. Но у нас же будут включаться другие факторы, которые стимулируют рост цен, да они уже действуют: тарифы естественных монополий подняли, цены на топливо. Ведь правительство сказало, что заморозили до весны. А дальше что? Ведь никто не отменял повышение акцизов, никто не отменял налоговый маневр в нефтянке. А это значит, что дальше будем адаптироваться к повышению цен на топливо, дальше будем адаптироваться к влиянию новых санкций, то есть весь год будет адаптация к чему-либо такому сильному, что будет толкать цены вверх. И когда много факторов, то это и инфляция большая, и адаптация очень болезненная. 

Что касается бензина, мы уже это видим, с начала года он также уже подрос. Пока там цифры не очень большие, они как бы такие средние по больнице, это порядка 30 копеек. Я так понимаю, что на заправках уже видно и 1,5% рост и больше, но главное, что выглядит угрожающе, это значительный рост цен на оптовом рынке. Там уже наблюдается больше 10%, если я не ошибаюсь. Насколько мы в конечном счете это все равно прямо увидим тут же и на табло на заправках? Или все-таки может быть так, что розничные цены вырастут меньше, чем оптовые, благодаря каким-то хитростям нефтяных компаний, независимых сетей АЗС и так далее. 

Мы же понимаем, что розничные цены не могут быть ниже, чем цены оптовые. 

По крайней мере, что они не так быстро будут расти. 

Они будут расти скачкообразно. Вот пока заморозили, пока так жестко пообещали, что до весны не будет, какой-то такой рваный местами будет рост цен. А потом весна, потом нам скажут, что посев сельхозпродукции, посевная начинается, и плюс акцизы и другое никто не отменял. А дальше скачкообразно будут расти цены на топливо. Мы же, скажут, обещали вам только до весны проблема решена, а дальше мы не обещали. 

Окей, но с другой стороны, при этом все-таки тем не менее в правительстве этим вопросом занимались, вели долгие переговоры с нефтяными компаниями и так далее, то есть так или иначе их этот вопрос беспокоит в общем. Да?

Ладно, будем тогда успокаивать себя тем, что «они же занимаются».

Нет, я в том смысле, что действительно, самые очевидные ожидания, что мы в момент разморозки цен увидим скачок, который отыграет весь тот рост, который должен был произойти фактически с ноября по март. Как вы считаете, означает ли это, что правительство в этот момент, так сказать, поднимет руки, и мы увидим 15-20% рост в течение недели-двух? Или все-таки, не знаю, может быть, это будет какое-то новое соглашение, продление, какие-то новые найдут решения или что-то подобное. Как вам кажется? 

Гадать, конечно, дело тут неблагодарное. Мы скоро сами увидим. Мы должны к этому подходить так: мы понимаем, что у нас хоть и кривая-косая, но все-таки рыночная экономика, и если вы замораживаете цены на что-то, то рано или поздно все равно должна наступить разморозка. И это будет очень болезненно. Ну, могут еще раз заморозить, до начала июня, еще какие-нибудь отрицательные акцизы, а потом все равно это прорвется. 

То есть никакого способа плавно из этой заморозки выйти, на ваш взгляд, нету в принципе?

Чтобы плавно выходить, надо принимать системные меры тогда на этом рынке. Надо на самом деле пересматривать свою налоговую политику. Почему нам говорят, что мы не будем пересматривать решения по повышению акцизов? А мы знаем, что это один из ключевых факторов повышения цен на топливо. Вот сказали — нет, вот акцизы мы запланировали, будут расти, так и будут расти. А зачем, а почему? Поэтому у нас сейчас все регулирование не через вот эти системные меры. Системная мера — конкуренция на этом рынке. Как известно, это только кажется, что у нас тут жесткая конкуренция. Если взять локальные рынки, по губерниям, по регионам, то там олигополия, как правило, все это поделено.

Да, один регион принадлежит одной компании, другой — другой и так далее.

Да-да, вот чем надо заниматься, системные меры. Но этим надо заниматься, и надо было давно, и сейчас надо заниматься. А такое впечатление, что если ― я уже цитировал ― «проблема решена, цены заморожены». Если мы так подходим к решению проблемы, то, конечно, никакого именно настоящего решения не будет.

Здесь хочется сказать в продолжение, хотя не знаю, в продолжение или нет, но, так сказать, сограждане наши примерно так же, как и вы, оценивают работу нашего правительства. Вот буквально на днях вышел последний опрос «Левада-Центра», сделанный в декабре 2018 года. Более 50% россиян поддержали отставку правительства, основная претензия ― как раз-таки рост цен и падение доходов.

В этом смысле вопрос к вам: как вам кажется, вообще насколько дело в персоналиях, в конкретном этом правительстве и так далее? То есть насколько справедливо здесь мнение, да, наших граждан, их оценка или, в общем, да, если мы сейчас поменяем и там окажется другое правительство, в нынешних условиях ситуация будет примерно той же?

Я не стал бы разделять: вот правительство плохое, а все остальные хорошие или более-менее.

Нет, даже про это речи нет. Я имею в виду в целом, так сказать, насколько это может иметь значение в данном случае.

Имеет значение, персоналии всегда имеют значение. Если другие персоналии будут не только излагать, но и пытаться реализовать другой взгляд на то, что надо делать в экономике, значит, это те персоналии, которые нужны. А сейчас я не вижу перспектив, что могут появиться такие.

Причем что еще плохо? И это доказывает и нынешний состав правительства. Даже если там есть, а я уверен, что там есть правильно понимающие ситуацию люди, то они просто боятся сказать то, что действительно надо говорить. Например, то, что если проблема санкций останется, то никакого экономического рывка не будет, ни в какую пятерку высокоразвитых, вернее, наиболее крупных экономик стран мира мы не войдем.

Никто это не скажет. И поэтому кажется: а что, мы и с санкциями все эти задачки решим. А я говорю: «Не решим! Вот таких чудес не бывает».

Тут я снова, может быть, выступлю адвокатом, но это как, знаете, часто так бывает, нужно поставить себе завышенную цель, может быть, практически недостижимую, но благодаря тому, что ты идешь к ней, так сказать, добиться каких-то высоких результатов.

Завышенную не надо. Надо ставить амбициозную, высокую цель, но не завышенную. Завышенная ― это значит, что она больше, чем ты можешь. А вот если можешь на пределе возможностей, то ее надо оставить, тогда это мобилизует все твои возможности. А это просто нереалистичная цель получается, достижение ее не учитывает все те факторы, которые есть.

Хорошо, давайте тогда немного попробуем порассуждать. А что тогда на этот год для нашего правительства было бы амбициозной, но реалистичной целью? Какие результаты по итогам года, не знаю, в росте ВВП, в доходах населения, в инфляции? Что, как вам кажется, в принципе возможно было бы при нынешней ситуации, которая, по всей видимости, судя по всем, опять же, прогнозам и ожиданиям, останется такой же на протяжении всего года? С точки зрения санкций, нефти и так далее.

Нет, если бы мы признали раньше, что есть проблема санкций, если бы мы… Вот я тут должен сказать несколько раз вот эти «если бы», много раз. Если бы мы не повышали НДС, если бы мы не повышали пенсионный возраст, если бы мы не вводили налог на самозанятых, если бы мы ― и так далее, и тому подобное, вот тогда бы мы могли достичь других результатов. Я думаю, и 2%, и 3% по динамике ВВП могло бы быть.

Но мы же все это вот это сделали. А вот с учетом того, что вы наделали, натворили, я бы даже сказал, вы получите в лучшем случае тот результат, на который вы рассчитываете. Я думаю, даже и его не получите. Вот этот 1,4% прироста по ВВП и инфляция 4,3% ― это нереалистичные задачи, прогнозы на текущий год. Инфляция, по нашей оценке, будет больше 6%, это к гадалке не ходи, что называется. А по росту ВВП дай бог, чтобы не уйти в отрицательную вообще зону.

Но при этом вы говорите: «Было бы и 2%, и 3%», что тоже, в общем, не сказать, что какой-то умопомрачительный результат. И все равно ниже, если я правильно понимаю…

Для начала 2% и 3%. Мы же должны учитывать базу. Если мы имели 1,5% и в 2017 году по динамике ВВП, по росту ВПП и 1,5% в текущем году, будем учитывать ту печку, от которой приходится отталкиваться. 2%, 2,5% ― это уже выше, и заметно.

То есть, грубо говоря, даже при самом благоприятном раскладе, и самой разумной политике, и правильных решениях все равно, в общем, 2,5–3% ― это более-менее предел мечтаний того, где мы находимся? Исходя из того, где мы находимся.

Для начала, да. А дальше можно как раз решать те задачи, нужно решать те задачи, которые продекларированы-то правильно. Это и экономический рывок, и так далее, но здесь очень много надо сделать.

Хорошо. Я здесь хотел еще зацепиться за одну вашу цифру, которую вы назвали. Ваши ожидания по поводу инфляции в этом году больше 6%.

Да.

Что, в общем, не выглядит как-то тоже катастрофично, вполне себе достаточно… Такие цифры, которые можно пережить, скажем так, мы вполне к ним привыкшие за последние годы. Но тем не менее означает ли это, на ваш взгляд, дальнейший рост ставки ЦБ, ключевой ставки? Я так понимаю, что, в общем, по последним годам разница между ключевой ставкой и инфляцией была порядка 3%, это значит, что мы можем ожидать где-то порядка 9% ключевую ставку?

Да, означает. ЦБ у нас очень озабочен ― и правильно, что озабочен ― инфляцией. Таргетирование ― это просто идея-фикс, что называется. И если инфляция выходит на такие уровни, ЦБ просто вынужден повышать величину ключевой ставки. Да, это будет.

Но я хочу сказать, что не трагедия, что больше 6%. Трагедия в другом. Трагедия в том, что мы снизились по инфляции до 2,5% в 2017 году, у нас очень много усилий и времени ушло на это, а сейчас мы лихо развернулись в тенденции и теперь идем снова к двузначным цифрам. Вот это плохо ― тенденция сменилась. Сегодня 6%, не трагедия, а завтра уйдем за 10%.

И это уже тяжело.

Да.

Означает ли это, что все усилия, деньги и сложности, так скажем, пережитые на то, чтобы дойти до этих 2% в 2017 году, в общем, все коту под хвост?

Если так легко расстались с этим, что меня удивляет, потому что действительно было тяжело дойти до такого приличного уровня в 2,5%, и сейчас так легко мы от этого ушли, в том числе повышая ставку НДС!

Некоторые, так сказать, эффекты этого мы уже видим, а именно рост ставки по ипотеке.

Да.

Который еще фактически в конце прошлого года начался и вот сейчас продолжился. Я так понимаю, что мы ждем и рост ставок по кредитам, и рост ставок по депозитам и так далее. Здесь хочется спросить, потому что об этом же и зрители нас тоже спрашивают, насколько все-таки это, опять же, новый тренд или это некоторое временное явление и здесь ЦБ все-таки в течение года, может быть, удастся вернуть этот тренд обратно к тому, на котором мы были последние годы, по снижению ставок и ЦБ, и ипотеки, и банков и так далее?

Эти ставки решающим образом зависят от инфляции. Я думаю, все согласились. Тем более Банк России согласился. Тогда мы вроде бы сделали, я, во всяком случае, пытался обосновать такой вывод, что то, что происходит сейчас с инфляцией, что произошло, ― это разворот тенденции.

Итак, 2017 год ― плюс 2,5%. Это достижение, от которого мы легко, не мы, а власти отмахнулись, получили 4,3% рост цен в 2018 году, сейчас планируют, что будет около этого, хотя Банк России говорит о 5–5,5%. Мы уверены, я уверен, что будет больше 6%. Это уже, на мой взгляд, смена тенденции. Это как бы заставляет задуматься.

Дальше мы должны проанализировать факторы, закрепляют они эту тенденцию или нет. Итак, НДС повысили, это мощный закрепляющий факторы. Тарифы на продукцию естественных монополий индексируются, это, само собой, тоже фактор. Новые санкции ― то, что ведет к ослаблению рубля и, естественно, тоже толкает цены вверх, тоже такой проинфляционный фактор. Разогрев инфляционных ожиданий ― мы сейчас это видим? Да то, что мы обсуждаем так горячо эту цену, как раз говорит, что инфляционные ожидания высокие.

Можно, наверно, еще продолжать, но уже достаточно, чтобы сделать вывод. Да, ставка повышается Банком России, тоже вряд ли не будет повышаться. Вывод ― смена тенденции произошла, инфляция будет высокой. Как в таких условиях Банк России оставит или будет оставлять ключевую ставку на прежнем уровне или даже будет снижать, я не представляю, это нереально. Значит, увы, к сожалению, да, и ставки по ипотеке, и другие ставки будут расти.

То есть так же на протяжении всего года, то есть фактически вплоть до следующего перелома, когда и если он случится. Я к тому, что, в общем, мы все радовались на протяжении 2017–2018 года очередным рекордно низким ставкам по ипотеке, рекордный объем выдачи ипотеки от месяца к месяцу. И казалось, в общем, что прямо в этом смысле действительно какая-то большая позитивная история для всех: и для граждан, да, у которых появляется возможность улучшить свою жизнь, и, соответственно, для экономики, потому что, как мы знаем, строительство жилья очень хорошо влияет на все отрасли, да.

Да.

Есть ли шансы снова увидеть эти приятные новости в ближайшее время, через год, два и так далее или, в общем?..

Шансы, что мы когда-нибудь это увидим, конечно, есть, но в обозримой перспективе шансов нет.

Пока нет. Понятно, все ясно, это вполне прямой и ясный ответ.

Вполне определенный ответ.

В общем, да, на самом деле в этом смысле здесь совет простой: если собирались брать ипотеку, то чем быстрее, тем лучше, потому что дальше все будет дороже, дороже, дороже и дороже.

Да, потому что мы видим, сегодня уже мы знаем об известном решении. И дальше будет хуже.

Дальше будет хуже. Хорошо, в этом смысле про «дальше будет хуже» у нас есть прекрасный философский вопрос от нашего зрителя, который оставил его у нас на сайте, от Валерия Сорокина. «Скажите, пожалуйста, есть ли у экономики России дедлайн, точка невозврата, когда развал страны станет уже необратимым?». Дальше он сам, так сказать, на свой вопрос отвечает: «Похоже, опыт развала СССР никого ничему не научил».

Кажется, что, исходя из того, о чем мы говорили вначале по поводу наших резервов, дедлайн еще очень далеко, мы можем еще очень долго так, в таком состоянии жить. Или все-таки нет?

Если мы говорим про развал страны, как сформулировал телезритель…

Нет, скажем, как называют некоторые, точка невозврата у экономики России, то есть некоторые такие необратимые последствия, скажем так.

Мы не говорим сейчас о развале именно страны.

Нет-нет, мы только в экономическом плане.

А вот с точки зрения перспектив экономики точку невозврата мы уже прошли, да. И резервы вот эти вот не должны никого смущать. В конце концов, у нас были и большие резервы, но мы, как известно, потратили Резервный фонд, и с 1 февраля 2018 года он не существует. Остался Фонд национального благосостояния, который, да, мы пополняем, потому что нефтяная конъюнктура так хорошо сложилась, и те деньги, которые туда перечислят, это еще от тех высоких цен 2018 года.

Но мы напринимали такие решения, стратегически неверные, НДС, пенсионный возраст, вообще повышение налоговой нагрузки, мы не признаем проблему санкций, что фактически сделали, действительно, то, о чем я сказал. Мы уже повернули на то, что ситуация будет ухудшаться, и в этом смысле развернуться, я надеюсь, всегда можно, но такое впечатление, что вот с теми устремлениями, которые сейчас происходят, точка невозврата пройдена. И теперь мы в этом году, может быть, еще около ноля проболтаемся, а уж со следующего года точно уйдем в минус. Дальше ― больше.

Хорошо. Здесь можно, наверно, долго обсуждать, насколько в целом был необходим этот поворот в целом, да, на повышение разных видов нагрузки на бизнес, на население и так далее, особенно учитывая такие резервы. Но здесь хочется немножко пофантазировать, какие у нас есть, может быть, возможные зацепки, шансы, где мы могли бы эту ситуацию поменять. Мы сейчас не берем смену курса и так далее, но какие-то позитивные «белые лебеди», скажем так, которые, может быть, нам можно было бы ожидать.

Вот, скажем, с внезапной стороны, а именно с востока, вот, например, многие возлагают большие надежды по поводу нынешних переговоров с Японией, а именно по поводу Курил. Есть надежда, что мы за эти, в общем, не очень дорогие нашему сердцу, наши нынешние территории сможем получить от Японии какие-то невероятные преференции, инвестиции, технологии, вложения. В общем, действительно, что называется, есть ощущение, что у японцев за это можно просить хоть полцарства, как в той сказке, и все это можно получить.

Как вам кажется, действительно, насколько на такие вещи можно рассчитывать, насколько они могут действительно отразиться положительно на нашей экономике или все равно можно максимум какие-то точечные бенефиты, скажем так?

Я думаю, рассчитывать на это не стоит по одной простой причине. Японцы просто уверены, что мы должны поделиться, что называется. Не купить они у нас должны эти острова, а мы должны. Я не знаю, какое будет принято решение, но у них-то именно такая точка зрения. По праву, они считают, им это принадлежит.

Проецируйте ситуацию на себя. Если вы уверены, что вам по праву что-то принадлежит, но оно сейчас у другого, то почему вы должны вообще за это еще дополнительно заплатить? Вряд ли вы захотите.

Это некоторые дипломатические, так сказать, вопросы. Да, давайте мы действительно дождемся, когда будет какое-то решение.

Да, да.

Но тем не менее есть некоторое такое мнение о том, что да, в общем, что называется, можно будет выторговать что-то хорошее. Если да, если действительно удастся этого добиться, насколько это может быть чувствительно? Я поясню.

Это спасет нашу экономику?

Некоторые говорят и так. Что Япония такая богатая, мощная, развитая и так далее, что, так сказать, получив некоторое, не знаю, стратегическое партнерство с ними, можно будет за эту зацепку вытянуть если не все, то значительную часть.

Я думаю, наивно на это полагаться. Вообще японцы, китайцы, другие восточные люди достаточно прагматичны, на мой взгляд.

Прижимистые, я бы сказал, ага.

Прагматичные такие. Поэтому деньги считать они умеют. Они тяжело их зарабатывают, люди способные, но они и считать их умеют. Просто так ― ура, подфартило, наконец-то решили, и вот вам, получайте все, что хотите ― такого, конечно, не будет. И санкции останутся. У них же это вопрос вот этот, а это вопрос вот этот. Мы их не смешиваем.

Поэтому, естественно, рассчитывать на какой-то золотой дождь со стороны японцев, который позволит решить все проблемы российской экономики, не стоит.

А жаль, что тут можно сказать. Есть правда такие, периодически, иногда высказывают такие мнения, что, в общем, действительно мы могли бы получить если не спасение всей экономики, то, в общем, какие-то серьезные преференции и выгодные сделки, скажем так.

Пока мы будем надеяться, а вдруг тут Япония нам поможет, а здесь Китай, вот это консервирует то развитие, которое у нас сложилось. Мы все надеемся на что-то, на какое-то вот «подфартит». Ведь фартило десятилетия! И цены на нефть снова вырастут. И это очень успокаивающе и, я бы сказал, разлагающе действует на тех, кто принимает решения.

Хорошо. Что же, здесь можно только выразить надежду, что, в общем, надежды, эти обманчивые надежды закончатся, да.

Вот я всегда с большим удовольствием присоединюсь и тоже надежду выражаю. Конечно, надеяться будем на лучшее.