Сергей Бунтман: новый совет директоров «Эха Москвы» может уволить Алексея Венедиктова, но нового главного редактора будут избирать только журналисты

Дзядко: Что это решение означает для «Эха Москвы»?

Бунтман: Мы недовольны были тем, что сократился состав директоров, чем меньше состав, тем тяжелее считать проценты акционеров. Получается полтора землекопа, который основной акционер трактует как один землекоп. Этим землекопом стал Алексей Венедиктов. Все акционеры, представляющие «Эхо Москвы», голосовали против солидарно, во всяком случае, состав соответствует при количестве в пять человек распределению акций более-менее.

Дзядко: А количественно и сущностно как изменилось? Потому что мы помним, что это вторая смена состава совета директоров за последние полтора года.

Бунтман: Там была более резкая попытка, сейчас изменили количественный состав. Это такой более формальный заход. Во всяком случае, совет директоров – это не тот орган, который определяет редакционную политику. Что он может сделать, так это сместить главного редактора. Может сместить, но не может поставить самостоятельно главного редактора.

Дзядко: Давайте разберемся.

Бунтман: Давайте.

Дзядко: Итак, совет директоров своим решением, где сейчас наибольшее число членов совета директоров имеет «Газпром-медиа», может теоритически снять с поста Алексея Венедиктова.

Бунтман: Может снять с поста Алексея Венедиктова, и после этого будут назначены новые выборы, так как по уставу «Эха Москвы» выбирает коллектив радиостанции. Только после выборов коллективом избранного человека совет директоров может утвердить и может не утвердить.

Дзядко: А кто в этот переходный период будет главным редактором?

Бунтман: И.о.

Дзядко: Прописано ли кто становится и.о?

Бунтман: И.о становится тот, кого назначает главный редактор смещенный.

Дзядко: То есть в том, что касается редакции, не финансовой части, единственное, на что влияет, что определяет совет директоров, это смещение главного редактора?

Бунтман: Да, теоритически он может сместить главного редактора, если захочет, но не поставить.

Дзядко: Что касается редакционной политики, Алексей Венедиктов писал сегодня в блоге на сайте «Эха Москвы», что «мы как восхищали вас, так и будем восхищать, как возмущали, так и будем возмущать, как смущали, так и будем смущать». Если говорить не про технику, не про технические возможности совета директоров и отсутствие его возможностей, а про некие сигналы, которые этим сегодняшним собранием подаются или не подаются.

Бунтман: Нет, во всяком случае, сигналы, даже когда кто-то хочет подать сигналы, наше дело – их не слушать, потому что у нас есть специальные бруши, которыми затыкаются уши. Мы сигналами не понимаем. Мы понимаем какие-то распоряжения, указы, что-нибудь еще  официальное. У есть закон о СМИ, у нас есть устав радиостанции «Эха Москвы». И нет никаких поводов менять свою информационную или аналитическую политику.

Дзядко: Тем не менее, сам факт внеочередного собрания акционеров для вас, для радиостанции неожиданностью не было?

Бунтман: Конечно, это неприятная неожиданность в том, что зачем сокращать. Я понимаю, если сокращать аппарат, сокращать бюрократию. Но в данном случае это было ясно, что меняется именно количественный состав, меняется состав директоров. Так и получается: три директора от «Газпром-медиа», один независимый, один от «Эха Москвы».

Дзядко: Сегодня Алексей Венедиктов в преддверии собрания акционеров писал, что сегодня определится их (я так понимаю «Газпром-медиа») позиция: атака или работа. Атака или работа?

Бунтман: Попытка атаки, конечно, была. Работа – это наше дело. Работа будет, это организационная работа, у нас будут выборы главного редактора, как полагается по уставу. Весной мы выбираем главного редактора.

Дзядко: Весной 2014 года?

Бунтман: Да, на очередной срок выбираем. Выдвинем, я так думаю, Алексея Венедиктова. При этом акционер вольны выдвинуть и, наверное, даже выдвинут альтернативного кандидата – того, которого им хочется.

Дзядко: Я не буду делать вид, что я не связан с «Эхо Москвы» - был там долгие годы. Насколько я помню, по уставу, чтобы был выдвинут кандидат на пост главного редактора, должно быть два или три журналиста или акционер может сам по себе?

Бунтман: да, журналист. Акционер может и сам по себе выдвинуть. И даже здесь сквозила фамилия, например, Соловьев Владимир. Вполне возможно. Некоторые люди уже заняты серьезными делами вроде Дмитрия Киселева. Так что Владимир Соловьев, потому что слышалось. Это вполне реальная альтернативная кандидатура, тем более интереснее будут выборы, я думаю.

Дзядко: Но голосуют только журналисты?

Бунтман: Конечно.

Дзядко: Для радиостанции «Эхо Москвы» 1 октября - день, когда генеральным директором «Газпром-медиа» вместо, долгие годы занимавшего этот пост, Николая Сенкевича, стал Михаил Лесин, с которым у радиостанции «Эхо Москвы», вспоминаем 2001 год, не самые теплые отношения. Что его назначение означает для радиостанции? Если что-то означает, то в чем-то это уже выразилось или нет?

Бунтман: Мы видели этот численный состав, потом сейчас по всему холдингу идут изменения исполнительных органов. Сегодня, насколько я понимаю, «Газпром-медиа» объявил о том, что в феврале будет переизбрание исполнительных органов.

Дзядко: Да, можно посмотреть сообщение «Газпром-медиа», что «в феврале 2014 года на внеочередном собрании акционеров в повестку дня будет включен вопрос о переизбрании генерального директора «Эхо Москвы».

Бунтман: Да, генерального директора. У нас есть генеральный директор, причем генеральный директор успешного предприятия. Ты прекрасно знаешь, что «Эхо Москвы» все, за исключением какого-то кризисного года, выходило на самоокупаемость.

Дзядко: Здесь процедура какая, «Эхо Москвы» будет предлагать свою кандидатуру? Как?

Бунтман: Пока выдвижения кандидатур не было, мы не знаем, какие есть кандидатуры. Может быть, есть какие-то кандидатуры у «Газпром-медиа». Но я думаю, что акционерное общество должно быть довольно своим генеральным директором, который не только не берет у «Газпром-медиа» и самого «Газпрома» деньги на что-нибудь, а даже платит дивиденды тогда, когда мы выходим…

Дзядко: То есть, когда будет стадия выдвижения кандидатуры, «Эхо» предложит Юрия Федутинова?

Бунтман: Я думаю, да, потому что у меня нет сомнений, что Юрий Федутинов – это оптимальный генеральный директор, знающий, что такое радиостанция, что такое акционерное общество, для того, чтобы он приносил доход своим акционерам. Это самое главное.

Дзядко: 1 октября, возвращение Михаила Лесина или не возвращение, а назначение Михаила Лесина, затем несколько этапов: сегодняшнее собрание акционеров, новый состав совета директоров, затем, судя по всему, внеочередное собрание акционеров в феврале, о котором мы сейчас говорили, - это все такие формальные этапы. Но ведь параллельно с этим есть разговоры, разговорчики, переговорчики, слушки, слушки и так далее и тому подобное.

Бунтман: Это неизбежно, конечно.

Дзядко: О чем нашептывают?

Бунтман: Нашептывать могут всегда. Нас уже закрывают лет 20 примерно. Нас уже 20 раз закрыли так же, как мы помним, сколько лет в отставку отправляли Виктора Степановича Черномырдина.

Дзядко: И хоронили, прости, Господи, Михаила Сергеевича Горбачева

Бунтман: Его похоронили, и он тут же пришел на день рождения к Венедиктову. Это сложная большая работа, работа с акционерами всегда была сложной, какими бы они не были, будь то «Мост-медиа» или «Газпром-медиа». Это разные степени сложности, это нормально. Посмотрим, се зависит от конкретных ходов, которые предпринимают акционеры. Пока ход такой, пока с советом директоров получилось так. Здесь остается только добавить, что пока это никак не затрагивает работы «Эхо Москвы» редакционной и журналистской. Никак.

Дзядко: Тем не менее, я не говорю про компромиссы, я не говорю про умалчивание и невыдачу в эфир тех или иных сведений. Вот эта череда событий, о которых мы сейчас говорим, является причиной для какой-то оглядки?

Бунтман: Нет. Эта причина для редакции, администрации, для руководства редакции, для более сложной работы именно с акционерами, потому что внутрь редакции это не просачивается. Всегда форма редакции – это, как бутылка с узким горлышком, и в этом узком горлышке есть главный редактор. Через него все идет, и как разговоры в этом горлышке, дальше не проходит ничто. У нас есть принципы объективного освещения, нормального анализа и всех комментариев, которые только возможны. Эти принципы как 23 года есть, так они и остаются.

Дзядко: В ситуации «гребанной цепи» - словосочетание, подаренное миру Филиппом Дзядко, «Эхо Москвы» на фоне финансовых проблем у одних СМИ, политических проблем у других как будто бы остается на том же уровне, в той же конфигурации, в которой оно существовало все последние годы. Как?

Бунтман: Это очень тяжелая работа, это очень важная работа. Как мы знаем, это езда на велосипеде в гору, гора стала гораздо круче. Это значит, что нужно наращивать соответствующие мышцы и гораздо интенсивнее крутить педали, еще и передачу пониже сделать для того, чтобы было сцепление с дорогой. Вот технически это примерно так.

Дзядко: То есть все-таки передачу пониже сделать? Соответственно, как-то оглядывать?

Бунтман: Передачу пониже это означает, что ты должен прилагать усилия для того, чтобы  сохранять свои. Если появляется оглядка, здесь нужно, естественно, психологически преодолеть. Когда ты садишься за комментарий, например, или за что-нибудь, первое слово, которое у тебя возникает: «Ах, а можно ли это сейчас?», вот его нужно, может быть, с большим психологическим усилием отринуть и вернуться к сути дела – я могу писать, мне нужно писать о том, о чем я знаю, я должен писать так, как я понимаю это, и аргументировать так, как я способен аргументировать. Вот и все. Это просто больше физической силы нужно.

Дзядко: Вы, как политический комментатор, а частности политический комментатор «Эха Москвы», смотря на те неожиданные события, которые на наших глазах разворачиваются последние неделю-полторы: амнистия, выходы, выход Михаила Ходорковского, вчерашняя новость от Вячеслава Лебедева о возможном пересмотре первого и второго дела, что, судя по всему, сулит нам выход Платона Лебедева, сегодняшние новости про Константинова, Удальцова, Развозжаева, такая как будто бы предновогодняя оттепель. Насколько, на ваш взгляд, это предновогодняя оттепель? Судя по всему, это, по крайней мере, как считает Михаил Ходорковский, желание российских властей поработать над имиджем. Насколько это может оказать благоприятное воздействие на рынок СМИ, на все, что с медиа происходит, которых после инаугурации 7 мая 2012 года основательно приморозили?

Бунтман: Здесь, я думаю, надо быть осторожным и очень серьезно осторожным не в том, как бы чего не сказать, а осторожным в своих оптимистических  прогнозах, даже частично оптимистических прогнозов. Потому что наряду с амнистией, помилованием и так далее  мы видим ликвидацию одного из самых толковых агентств, может быть, самого толкового информационного агентства, причем самого большого портала информации по разным областям, каким был РИА «Новости», с проглядывающейся перспективой такой пропагандисткой машиной. Этого нельзя забывать. Мне кажется, что вполне идет расчистка имиджа. Есть какие-то вещи досадные, которые не изменяют позицию человека, в данном случае президента путина, но которые досадны, надоели мне чемоданы без ручки. Может быть, это так. Здесь есть какие-то вещи, которые не меняют, принципиально не решают и где можно не упираться, может быть. Это не означает, для чего расчищает дорогу, для чего расчищает дорогу себе руководство страны. Но то, что расчищает, это точно. Может быть, не нужен сидящий Ходорковский, не нужно болотное дело или PussyRiot, вызывающее только недоумение. Может быть, для чего-то гораздо серьезного, связанного с укреплением власти.

Дзядко: Небольшое уточнение по поводу нового состава совета директоров. Является ли хорошим звоночком тот факт, что… Вы говорите, что редакция и руководство радиостанции недовольны сокращением числа членов совета директоров. Но, например,  в состав членов вернулся Алексей Венедиктов.

Бунтман: Да, это несомненно, правильно. Мы это предполагали, что Алексей Венедиктов будет в совете директоров именно, как тот человек, который и определяет, как главный редактор, и уполномочен журналистами определять редакционную политику. Он и будет следить за деятельностью совета директоров, принимать в нем участие. Это важно. Точно так же, как мы всегда кто бы ни был у руководства «Газпром-медиа»,  это должно быть первое лицо «Газпром-медиа», потому что здесь не должен быть испорченный телефон.

Дзядко: Как здесь и произошло.

Бунтман: Как здесь, опять же был Алексей Сенкевич, сейчас - Михаил Лесин, то есть работа сложная, но она должна вестись напрямую и в совете директоров тоже.