Пострадавший в ходе штурма в квартире на Чистопрудном бульваре Павел Никулин: полицейские подчинялись только членам «Справедливой России»

Никулин: Да.

Лобков: Кем?

Никулин: Начну с того, что мне, скорее, больше обидно, чем больно, потому что «Справедливая Россия» - это та партия, за которую я голосовал на думских выборах. Такая встреча с кандидатами была очень печальная. А избит я был, по лицу меня ударил человек из партии Левичева – это Руслан Татаринов, он финансовый уполномоченный, финансовый контроль, что-то такое.

Лобков: А вообще вот эти люди в серых костюмах, которые сначала приехали. Олег Пахолков, который был в эфире до этого, он сказал, что, действительно, они опередили полицию, приехали первыми, а потом уже оттуда с места вызвали полицию.

Никулин: До того, как меня помяли, и до того, как я не смог заниматься своими профессиональными обязанностями и делать репортаж, всем вообще заправляли представители партии. Они командовали полицейским, кого пропустить, а кого нет, они стояли в подъезде, не пропускали.  А по иронии судьбы я снимаю маленькую комнату в коммуналке на два этажа ниже этой квартиры злополучной, и меня пытались не пустить в свою квартиру. Это были люди, которыми заправлял Пахолков. Я не могу сказать, что они принадлежали к партии Левичева или к какой-то другой, или это были нанятые люди, но они слушались Пахолкова, они слушались других людей, Татаринова. Именно Татаринов и сказал, что «Россию 2» вы должны пропустить и дать им удобную точку, чтобы снимать, как вскрывают дверь, а вот РИА «Новости», там был молодой человек из РИА «Новостей», его не пропустили.

Лобков: Три часа «болгаркой» пилить дверь - это что такое? И смех и грех.

Никулин: На самом деле, пилили они ее куда меньше, они дольше ее включали.

Лобков: А это были сотрудники полиции или МЧС?

Никулин: Они были не в форме, они были только в респираторах.

Лобков: А многие у них просили ордер? Как сказал только что Роман Переверзев, блогер и, как я понимаю, один из соратников Навального, который там находился, его оштрафовали на тысячу рублей, не стали его арестовывать. Он сказал в показаниях на суде, что им сказали вначале, что надо проверить, есть ли мигранты, потом, что соседи жалуются, что их затапливают, а потом, что в их квартире есть боеприпасы. То есть истинную причину проникновения никто не упоминал.

Никулин: Я, к сожалению, не был с самого начала там. Я пришел домой, увидел ажиотаж у подъезда. Первое, что мне удалось увидеть, что меня не пускают в подъезд. Прямо на входе стояли люди в гражданском, и это не оперативные сотрудники, потому что оперативные сотрудники показывают документы. Это были люди, которые подчинялись представителям партии. Когда я убедил их, что я живу здесь на втором этаже и показал им дверь, это, конечно, не та массивная металлическая дверь, а простая деревянная в моей коммуналке, после этого я прошел.

От меня Татаринов требовал документы, когда я решил, что черт с тобой, пойду я и покажу тебе документы, он меня перестал пропускать. Мои журналистские документы лежали в квартире, он меня не стал пускать, я его пытался подвинуть, знаете, как в автобусе - «разрешите пройти». В этот момент на меня набрасывается четверо людей, в том числе Носков, и валят на землю. Причем, они расходятся в своих изложениях, Пахолков в интервью говорит, что меня ударил по лицу некий журналист.

Лобков: Давайте как раз посмотрим, что происходило у подъезда, с комментариями Пахолкова, потому что вместе с ним мы смотрели эту же трансляцию.

Никулин: Это совсем не та история, потому что основная моя претензия - к тому, что произошло в подъезде. Татаринов ударил меня, лежачего, когда меня держали четверо. После того, как он мне нанес удар по челюсти, не сказать, что очень сильный, но почему я стал консультироваться с юристами, встречаться с представителями правозащитной организации «Агора», Татаринов ударил меня и тут же сказал: «Ты на меня напал, я напишу на тебя заявление, я тебя посажу».

Лобков: То есть вы решили опередить его?

Никулин: Конечно. Человек угрожает не только, что меня ударил, он угрожает мне лишить меня свободы. А тот эпизод, который был на улице, это было позднее. Я очень эмоционально кричу и машу руками, потому что сотрудники полиции, неправильно даже сказать, что они отказывались задержать Татаринова, потому что они вообще не реагировали на меня никак. Они не говорили даже «здравствуйте», «до свидания». Они просто молчали. Там нет момента, где мы стоим у пазика, я выставил руку и сказал, что этот человек никуда не пойдет, пока его не задержит полиция, у меня устное заявление могут принять полицейские.

Лобков: А вы в автозак попали?

Никулин: Нет, мы рядом стояли. И полицейские никак не отреагировали. И тут человек, я не знаю, журналист он или нет, но он шел вместе с Татариновым, он набросился на меня и попытался ударить, а в это время Татаринов и сбежал.

Лобков: У нас есть еще видеосвидетельство господина Носкова, он представился как журналист, блогер и сторонник «Справедливой России». Давайте посмотрим.

Дмитрий Носков, политтехнолог партии «Справедливая Россия»: Никулину не составляло труда отойти метр шаг в сторону и обойти Татаринова, но почему-то он как в автобусе начал на него напирать, а он его больше по габаритам. Из-за этого они сцепились и вышли в центр лестничной площадки. Я вижу, что началась потасовка и она может чем-то закончиться. Так как я крупнее всех по габаритам, я оттащил Никулина от Татаринова, его держал за руки какой-то лысый мужчина, это, по-моему, сотрудник чего-то. Мы его начали опускать на землю, я его коленом немножко в грудь придавливал и за плечи. Никулин смог вырвать руку и нанес мне удар в подбородок. Никто его не бил, это все было на моих глазах.

Лобков: Кто у вас фигурирует в заявлении, на кого вы написали?

Никулин: Я не буду раскрывать все карты и говорить, по какой статье и в каком виде мы собираемся подать, через мировой суд или через отдел полиции, мы пока консультируемся еще, ищем оптимальный вариант. У меня будет фигурировать Татаринов, потому что он ударил меня, когда я лежал. Носкова я видел, наверное, не видел. Я знаком по блогу его, в блоге он написал, что он присутствовал в период этой потасовки, и он утверждает, что давил мне коленом на грудную клетку.

Лобков: Как выбирались те люди, которых увезли в автозаке? Это три человека, как я понимаю.

Никулин: Они были в квартире, как я понимаю.

Лобков: Им инкриминируется сопротивление полиции.

Никулин: 19.3 – это «Неподчинение законным требованиям сотрудников полиции», это административная статья.

Лобков: Как вы считаете, законное ли было требование полиции открыть дверь в такой ситуации?

Никулин: Я не видел никакой бумаги, я не слышал позицию ГУ МВД. Последняя позиция ГУ МВД, которую я видел сегодня на лентах новостей, это то, что у них было разрешение хозяйки квартиры. Но при этом девушка Дровецкого сообщила в своем Твиттере, мы по этому поводу писали новость на своем ресурсе, что такого разрешения не было, было разрешение осмотреть квартиру при согласии жильцов. Кто из них прав, мы узнаем, только когда вы или мы или мы вместе сможем поговорить с хозяйкой квартиры и понять, чего от нее хотели господа полицейские.

Лобков: А что происходило снаружи? Вы видели, как выносили эти бумаги? Потому что мы видели картину обыска, который назывался «досмотром квартиры».

Никулин: Насколько я понимаю, это было очень поздно, потому что время от времени нам из ОВД писали, ну не нам, я стоял вместе с девушкой Дровецкого. Я еще надеялся написать репортаж, но, к сожалению, моя фамилия не фигурирует в репортаже, потому что я был занят другими делами - правовыми вопросами касательно избиения. Полицейские пересчитывали стикеры, каждый стикер они обязаны были пересчитать. А, судя по фотографиям, они были в рулонах, поэтому всю ночь они считали стикеры.

Лобков: И тогда уже «Справедливая Россия» уехала?

Никулин: Они уехали, как раз когда была сцена у автобуса, когда уходит, господин, если так можно его назвать, Татаринов, это они направлялись к машинам.

Лобков: Вы живете в этом доме, вы за этой квартирой замечали какую-то подозрительную активность? 2 тонны бумаги – это несколько очень больших коробок. Знали ли вы, что там есть штаб Навального условно?

Никулин: «Братьев Навального», насколько я знаю. Я не знал, но я думал, что там кто-то живет из оппозиционной тусовки, потому что мне кто-то сказал, что знает, где я живу, потому что был в гостях в этом доме на два этажа выше. Я не думал, что там какой-то штаб. Касательно всей ситуации, это вообще старая предвыборная технология - участвовать в рейде и уличить оппонента в незаконной агитации. Это очень некрасиво и неизящно воспользоваться такой технологией «Справедливой России». Точно сказал про них Жириновский, что это «партия белоленточных предателей». Эта партия предала интересы честной игры на выборах, как мне кажется. Потому что это какой-то ужас они устроили, они предали мои интересы как избирателя. Эта партия для меня ничего не сделала, как для избирателя, я только получил в лицо от ее функционера.

Лобков: А самого Левичева вы не видели?

Никулин: Нет.

Лобков: Вроде он приезжал.

Никулин: Я видел фотографию, что он там был, но самого Левичева я не видел. У меня есть пара вопросов к господину Левичеву после этого.

Лобков: Задайте.

Никулин: Насколько это нормально, господин Левичев, что члены вашей партии управляют полицейскими? Как вы вообще считаете, можно ли участвовать в политической жизни страны, где полиция не слушает своих граждан, а подчиняется функционерам вашей партии? Потому что полицейские, когда приехали в дом 10 на Чистопрудном бульваре, они слушались только членов «Справедливой России».

Лобков: И вопрос Навальному: если вы знаете, что вы совсем под микроскопом, то зачем вы храните…

Никулин: Тут у Навального своих добровольцев хватает. Мы же с вами тоже можем напечатать некие стикеры и хранить у себя дома. Другое дело - меня немножко покоробило, меня назвали… Но здесь неявно прозвучало в комментариях моих оппонентов, но в интервью господин Левичев меня назвал сторонником Навального. Чтобы расставить точки над «i»: я не собираюсь за Навального голосовать на выборах, я не его сторонник, я не поддерживаю его взгляды. Я не могу его поддержать – он националист. Для меня много причин, почему я не буду голосовать за Навального.

Лобков: Как вы считаете, это станет главным событием предвыборной кампании?

Никулин: Если ничего не произойдет, если история получит какое-то развитие, будет некое расследование… То есть до этого главным событием кампании была история с Генпрокуратурой, которая очень быстро стухла.

Лобков: И детьми Собянина.

Никулин: Теперь получается, что да, потому что были задержания, есть обвинения в нечестной игре как со стороны Навального к этой партии, так со стороны этой партии к Навальному. Сейчас это главная тема, все следят, очень много людей было в суде.

Лобков: Пока Переверзев оштрафован.

Никулин: Да, а еще есть Козловский, Дровецкий.

Лобков: Видимо, остальных дела еще слушаются. Мы задаем всем сегодня вопрос дня: штурм квартиры на Чистый прудах - что это было? Вариант первый – обычный эпизод предвыборной борьбы. Второй – провокация против Навального. Третий ответ – провокация против Левичева. Четвертый – борьба с нарушениями в предвыборной кампании. И пятый вариант ответа – много шума из ничего. Наши зрители считают, что провокация Левичева, хотя многие считают, что много шума из ничего.

Никулин: Мне сложно что-то сказать. Я больше специализируюсь на криминальных новостях, чем на политических. Есть какая-то доля правды, что это провокация против Левичева, потому что имидж полиции сложно испортить, давайте будем честны. Если бы меня избили полицейские, никто бы так не удивился, потому что полицейские могут себе это позволить. То, что полицейские не приняли мою жалобу, это тоже неудивительно, это же полицейские.

А тут появляется Левичев с нулевым рейтингом, вряд ли он совершает что-то, что этот рейтинг ему поднимет. Он играет против самого активной аудитории сейчас, пусть мне эта аудитория и Навальный не очень нравится, но это в интернете самая активная аудитория, это люди, которые реально работают. Я был в штабе, у них реально горят глаза. Он просто наживает себе врагов, он наживает себе людей, которые, в принципе, могут и без Навального организоваться. Как я следил по Твиттеру пока я ехал, уже Левичева будут ждать у «Москвы -24» и будут задавать ему вопросы. Вряд ли это пойдет ему на пользу. Мне кажется, что у него нет такой уличной борьбы, чтобы достойно себя повести.