Политехнический музей переезжает на ВВЦ и АЗЛК. Какую роль в этом сыграл Чубайс?

Салтыков: Началось всё это в сентябре 2010 года, когда вышло постановление правительства о полной, глубокой реставрации этого здания. Зданию 140 лет, 12 декабря отпраздновали. В целом здание выглядит неплохо, но в подвалах, конечно, уже признаки близкого разрушения, поэтому  мы действительно вовремя схватились, надо делать полную реставрацию дома и одновременно приспособить его к зрителям, посетителям 21 века. В здании около сотни лестниц, ни одного пассажирского лифта, поэтому, конечно, музей нуждается в реставрации.

Сейчас наступило время, когда мы начинаем упаковывать основную экспозицию, это 3,5-4 этажа с подвалом. Мы переезжаем на временные площадки, которые согласовали, это три площадки. Все фонды наши государственные музейные переедут на АЗЛК - это бывший завод «Москвич», где есть современные складские помещения, мы там будем арендовать 15 тысяч метров, строить стены, если понадобится, комнаты специальные, туда же уедет наша огромная библиотека политехническая, которая почти упакована уже, и туда переедет реставрационный центр.

На ВВЦ, бывшем павильоне транспорта будет наша экспозиция, возможно, на более большой срок. Там всего лишь 3 тысячи метров,  а у нас сейчас около 12, поэтому там будет не просто собрание лучших экспонатов  музея, а, скорее, это музей, который сделает шаг к будущему музею. Там будут более современные музейные технологии, интерактивы, мультимедийные  вещи.

Макеева: А что уедет в Люблино?

Салтыков: В Люблино у нас арендована уже давно площадка, извините, это бывшее бомбоубежище, которое приспособлено под хранилище. Там музей арендует помещение для больших автомобилей, для большого размера вещей. Туда поедут частично коллекции автомобилей, а часть коллекции мы передадим на временную выставку в Музей ретро-автомобилей, которая у нас на Рогожском Валу.

Макеева: А в Люблино можно будет ходить посетителям?

Салтыков: Нет, это, конечно, не для посетителей. Для посетителей будет только ВВЦ, где будут выставки, 2-3 лаборатории для детей и, возможно, на ВВЦ переедет офис.

Макеева: Реставрация с приспособлением для современного использования - это то, что вы говорили: лифт и какие-то другие вещи?

Салтыков: Мы думаем, что уже затихла эта волна: а будет ли там Чубайс, а будет ли там бизнес-центр, а будет ли там гостиница. Уже всё это слышал ещё вчера.

Макеева: Кстати, а будет ли там Чубайс?

Салтыков: Не будет, Чубайс ответил уже два года назад, что РОСНАНО купило новое здание на Проспекте 60-летия, и ему ничего не нужно. Если говорить серьёзно, то приспособление обозначает, чтоб удобно было посетителям. Во многом экспонаты - это экспонаты индустриальной эпохи, там современных IT-технологий, то, что называется «life sciences», это вообще трудно показывать. Я, например, помню музей в Лондоне, там был специальный этаж построен, где на огромном панно окровавленный разрез мозга человеческого. Они нашли способ через интерактивы, через панели загадывать загадки, которые нужны для того, чтобы продемонстрировать возможности мозга. Это гораздо лучше усыпляет зрителей, чем такие вещи.

Макеева: Вы упомянули Чубайса. А напомните, как это было, Чубайс давал деньги на реконструкцию?

Салтыков: В апреле 2010 года Анатолий Борисович Чубайс, который в то время уже был директором РОСНАНО и занимался инновационной экономикой в целом, вместе с тогдашним министром культуры Авдеевым написали письмо, где предложили, поскольку тогда была провозглашена концепция модернизации и инновации, сделать Политехнический музей современным. Тогдашний президент Медведев написал: «Да, создать на базе Политехнического музея современный Музей науки». Так было сказано, поэтому многие потом говорили: «А что Политеха не будет, будет Музей науки?».

Тогда Чубайс учредил с РОСНАНО с разрешением правительства Фонд развития Политехнического музея, в который положили деньги РОСНАНО. Фонд помогал немного отдельным проектам музея. В постановлении  Путина, который был в 2010 году премьер-министром, четвёртый пункт обязывал целесообразно образовать попечительский совет музея во главе с первым  вице-премьером Игорем Ивановичем Шуваловым. Это было сделано, сегодня создан Совет попечителей, в который кроме Шувалова, Дворковича, Чубайса, Волошина…

Макеева: То есть у вас всё хорошо.

Салтыков: Хорошо, но бедно. Туда ещё вошли человек 15 богатых людей, которые помогают музею уже собственными взносами. В этот Фонд развития влились деньги серьёзных попечителей, сейчас это более серьёзные деньги, но их всё равно, наверное, не хватит на реставрацию всего музея.

Макеева: А кто сейчас главные спонсоры реставрации Политехнического музея?

Салтыков: Там целая серия людей, начиная от богатых людей: Усманова Алишера, кончая Караченским, BP-Россия, Яндекс. Много людей не пожалели денег, чтобы участвовать в этой серьёзной акции и сделать музей современным.

До конца 2016 года предполагается реставрация здания, потом 2017 год уйдёт на насыщение всей техникой и экспонатами, 1 января 2018 года планируется открытие обновлённого музея.

Макеева: Архитектурная идея принадлежит японцу, а доводит до российских реалий, вписывает в российский пейзаж россиянин.

Салтыков: Реалии не только российские, но и технологические, потому что можно, конечно, запрограммировать или нарисовать очень многое, но это будет дорого очень, нерентабельно абсолютно.

Макеева: Но рисовал же архитектор.

Салтыков: Он дизайнер. Он не построил ни одного серьёзного здания, но был победителем биеннале в Венеции.

Макеева: То есть я – художник, а дальше сами как хотите?

Салтыков: Примерно так, и это правда, потому что, например, была предложена Ишигами крыша - перекрытие двух наших дворов из специальной супер современной плёнки, но архитекторы и комиссия забраковала эту идею, потому что она не очень прозрачная. Решили перейти на остекление дворов, дворы будут превращены в атриумы, там будет и зона отдыха посетителей и крупные предметы музея.

Макеева: Российский архитектор, который занимается окончанием всей работы,  какие серьёзные здания построил?

Салтыков: Я не могу вам на этот вопрос ответить. Он из очень серьёзного архитектурного бюро. Сегодня мы готовим к концу февраля этот проект на экспертизу, и госэкспертиза окончательно скажет можно или нельзя.

Макеева: Всё будет постепенно закрываться до мая, а что будет с «Политеатром»?

Салтыков: «Политеатр» работает и будет работать до конца сезона, потому что закрыт у нас только 1 подъезд, 9 подъезд с Лубянки будет жить, надеюсь, в том же виде, будут идти лекции, проводиться конференции.

Макеева: Вам куда теперь придётся на работу ездить?

Салтыков: Думаю, что офис, скорее всего, придётся делать на ВВЦ, нам предлагают уже одно из зданий, это ближе к нашей экспозиции.

Могу сказать, что мы уже работаем над тем, чтобы иметь ещё 3-4 площадки в Москве для временных выставок, которые будут длиться 1-3 месяца. Мотоциклы мы вывозим в музей Задорожного в Красногорске на Ильинке, мы заключили партнёрское соглашение с малым и большим манежами. Наши экспонаты мы будем всё время выставлять, чтоб нас помнили не только в виртуальном пространстве. Кстати, создаётся супер современный портал, который, скорее всего, откроется в конце октября, это будет виртуальный музей. Там будут и лекции, записи, тексты, сама экспозиция, ходилки-бродилки. Он заказан и уже делается.