«Нефть и космос – все, что у нас осталось». Юрий Караш о ракете «Зенит», упавшей в океан

01/02/2013 - 18:28 (по МСК) Никита Белоголовцев

Член-корреспондент Российской академии космонавтики Юрий Караш в программе КОФЕ-БРЕЙК перечислил наиболее вероятные причины аварии ракеты-носителя «Зенит-3SL» и рассказал, почему ему стало страшно после знакомства с государственной космической программой России на 2013-2020 годы.

Белоголовцев: Насколько сегодняшняя авария ракеты «Зенит» серьёзный повод для беспокойства, для паники?

Караш: Говорить только на основании падения ракеты-носителя «Зенит», что всё рушится, ужасно - это всё равно, что говорить на основании попадания «Мерседес» в аварию, что «Мерседес» должен закрываться, что у них нет будущего. На самом деле это, конечно, не так. Что касается ракеты-носителя «Зенит», то в целом у неё довольно хороший рейтинг успеха, порядка 84%. Грубо говоря, если бы ракета-носитель «Зенит» совершил 100 полётов, 100 ракета-носителей, это машина одноразового использования, то 84 ракеты выполнили бы свою задачу. Это в общем неплохой показатель, но, конечно, до «Протона» и до «Союза», чей рейтинг надёжности 95,96-98%, она пока ещё не дотягивает. Но это относительно молодая ракета, она совершила свой первый полёт только 1985 году.

Белоголовцев: Сегодня в эфире «Дождя» звучала оценка, что этот неудачный старт примерно можно оценить в несколько сот миллионов долларов.

Караш: Я думаю, что эта цифра, приближенная к реальности. Что касается потери, то не будем забывать, что ракета была застрахована, поэтому я думаю, что значительная часть потерянных средств будет компенсирована страховыми выплатами.

Белоголовцев: А насколько эту аварию можно перечислять в ряду всех неудач российской космонавтики, которые случались в обозримом прошлом?

Караш: Большинство аварий, которые случились, как вы тонко подметили, в обозримом прошлом, были так или иначе связаны с отказом разгонного блока. Здесь до разгонного блока дела даже не дошло, отказала первая ступень ракеты-носителя. Если со стороны посмотреть, ракета не вывела на орбиту полезную нагрузку, но не пой той причине, по которой это происходило ранее.

Белоголовцев: Насколько я понимаю, одной ярко выраженной версии аварии ещё нет, существует несколько.

Караш: Есть четыре версии. Первая, которая на поверхности, самая невероятная - это то, что ракета-носитель запустили в слишком большой волне. Что такое морской старт? Это платформа, которая стоит не на твёрдой земле, а на колышущийся глади океана.

Белоголовцев: Мне, честно говоря, вообще сложно представить, как ракета может в космос летать с неподвижной платформы…

Караш: С неподвижной платформы просто, с той платформы, которая наклоняется вправо, влево действительно намного сложнее.

Белоголовцев: А эта стартовая платформа для ракеты действительно ощутимо колышется волнами?

Караш: Это зависит от волны, ведь может быть штиль, 1 вал, 2, 3. Помните Айвазовского «Девятый вал»? Конечно, может быть и такое волнение, что ракета-носитель будет наклоняться +-30-45 градусов, и конечно, при такой волне её запускать нельзя, потому что она сразу полетит куда-то вбок.

Белоголовцев: А было волнение сегодня в Тихом океане?

Караш: А я не знаю. Говорят, что, может быть, было волнение.

Белоголовцев: Тогда это, получается…

Караш: Грубейшее нарушение стартовых процедур, поэтому я и не верю в эту версию. Было 35 запусков,  и так проколоться невероятно, хотя всё бывает.

Белоголовцев: А зачем в принципе нужен старт с морской платформы?

Караш: Чем ближе к экватору, тем больше нам помогает вывести полезную нагрузку на околоземную орбиту  от вращения земли. Представьте себе вращающееся колесо, чем точка находится ближе к оси, тем она движется с меньшей линейной скоростью, угловая скорость такая же, как и от более отдалённой точки, но линейная разная. Чем дальше точка от оси, тем оно движется с большей линейной скоростью. Чем ближе ракета-носитель запускается к экватору, тем у неё больше линейная скорость, которая ей предаёт земля, можно залить меньше топлива, и можно больше нагрузить на ракету. Это не первый морской старт, был ещё один, правда, назывался не «Морской старт», он располагался на заякорённой платформе рядом с берегами Кении.

Первая версия - это волна. Вторая версия, не будем забывать о том, что всё-таки двигатель РД-71 обладает способностью к управлению, то есть он может корректировать полёт за счёт отклонения своих сопел или дюз. Может быть, сработала внештатная система управления, может быть, сопла отклонились не на тот угол, или не в ту сторону. Это вторая версия.

Белоголовцев: Это человеческая ошибка или отказ техники?

Караш: Поскольку ракету-носитель «Зенит-3» собирает не Господь Бог, а люди, то тут везде будет человеческая ошибка.

Белоголовцев: Я имею в виду, это ошибка людей, которые осуществляют запуск…

Караш: Конечно, это ошибка тех, кто собирал ракету. Есть третья версия - есть на ракета-носителе «Зенит», как и на других ракета-носителях, система аварийного отключения двигателя. Это если ракета полетела не туда, эта система автоматически отключает двигатель, чтобы ракета упала недалеко от места старта, а не на густонаселённый район земного шара. Может быть, внештатно сработала эта система.

Белоголовцев: Опять-таки ошибка на стадии сборки.

Караш: И четвёртая - это механический дефект, может быть, в трубопровод что-то упало. Было такое, что попадал посторонний предмет, по-моему, это была причина, по которой не долетел «Прогресс» до орбиты год тому назад.

Белоголовцев: Вам какая версия кажется наиболее вероятной?

Караш: Мне представляется крайне вероятным, что запустили ракету не при той волне, скорее всего, это что-то связано с электроникой.

Белоголовцев: Насколько серьёзные последствия эта авария может иметь для людей, управляющих отраслью, для жизни этой ракеты, для конкретных людей, осуществлявших старт?

Караш: Я не думаю, что будут какие-то серьёзные последствия, потому что вся система «Морской старт» проектирована для работы именно с ракетой-носителем «Зенит», поэтому трудно представить, что сейчас после этого всё предприятие закроют. Даже с учётом этого старта общий рейтинг успеха запусков с морского старта составляет 88%. Было 35 запуска из них только 4 неудачных. Совершенно нет никаких оснований для паники. Что касается организационных выводов, давайте подождём результатов комиссии, которая должна определить, кто виноват.

Белоголовцев: Я хотел бы вам предложить поучаствовать в акции. Мы на «Дожде» каждый день задаём вопрос дня, сегодня он посвящён ситуации с аварией. Вопрос мы сформулировали так: стоит ли России бороться за место в космосе?  40% - да, мы великая космическая держава, 25% - нет, космическая отрасль необратимо деградирует, и 33% - деньги на космос можно потратить на что-то более полезное. Вы бы как ответили на этот вопрос?

Караш: Я отвечу на ваш вопрос так: если России не будет бороться за место в космосе, то ей останется только гордиться тем, что она нефтяная держава.  Потому что у нас ничего, кроме нефтяных вышек, газопроводов, нефтепроводов не осталось.

Белоголовцев: Это всё, что есть у России?

Караш: А вы ещё что-то можете назвать?

Белоголовцев:  Балет.

Караш: Ах, извините, вы об этом с Филиным поговорите, говорят, он сегодня выписывается.

Белоголовцев: Действительно спектакль отменили в Большом театре. Насколько я знаю, была принята государственная…

Караш: Государственная космическая программа России на 2012-2020 год.

Белоголовцев: Насколько этот документ изменит жизнь отрасли?

Караш: Я честно скажу, когда я прочитал этот документ, мне стало страшно, потому что главная стратегическая цель, которая стояла на первом месте, которую провозглашает эта программа, - это сохранение гарантированного доступа  и присутствия  России в космосе. Простите, но эту цель можно достичь, запуская гагаринские «Востоки» и простейшие спутники типа того, который 4 октября 1957 года передал сигналы с орбиты. Возьмите США, которые чётко ставят лидерство, чётко ставят помогать развиваться тем технологиям, тем отраслям, которые обеспечивают конкурентоспособность Америки в современном мире.

Белоголовцев: Может быть, это заведомо выполнимая задача, и здесь люди, которые были авторами этой программы, ставят цель, которую они точно выполнят, выполнят больше - ОК.

Караш: Это очень порочная постановка задачи, потому что у нас гарантированно можно выпускать паровозы, зачем мы тогда мы пытаемся развивать собственные современные железнодорожные технологии? Гарантированно можно выпускать «Победы» и первые Волги, зачем мы пытаемся сделать что-то типа современного автомобиля?

Белоголовцев: Какие конкретные цели, учитывая, что Россия не может тратить столько денег на космическую программу, сколько тратила при СССР …

Караш: А столько денег она может вывозить, сколько вывозит?

Белоголовцев: Понятно, что не может. Учитывая…

Караш: Но, тем не менее, вывозит.

Белоголовцев: Учитывая реальное положение дел в стране, какие цели должна ставить Россия в космической отрасли?

Караш: Учитывая реальное положение дел  в стране, а именно чрезвычайное бедственное положение науки и техники, Россия, безусловно, должна ставить те цели в космосе, которые будут максимально стимулировать развитие науки и техники. А эти цели могут стоять только в давнем космосе, ни в какой околоземной орбите, и даже никакой Луне. В программе прописано, что российская космическая отрасль должна создать корабль для полётов, внимание, к Луне. Простите, пожалуйста, но эта задача - полёт к Луне - была выполнена 40 лет назад, когда вокруг Луны успешно летал «Аполон-8». Немногие, наверное, это знают, что космический корабль «Союз» создавался для полётов к Луне в рамках советской, к сожалению, неудавшейся лунной программы.

Белоголовцев: Но люди, которые написали эту программу, наверное, имели какую-то логику, их же не с улицы набрали.

Караш: Я не могу ответить на вопрос, была ли у них логика или нет.

Белоголовцев: А вы знаете, кто писал её?

Караш: Я знаю, что эту программу, безусловно, утверждал глава Роскосмоса Владимир Поповкин, а кто писал, я не знаю. В любом случае я не могу назвать авторов этой программы профессионалами.

Белоголовцев: Даже вы не знаете,  кто писал?

Караш: Я не знаю. Эти люди совершенно не заботятся о государственных интересах России в космосе.

Белоголовцев: А есть у России ресурсы, чтобы ставить амбициозные задачи в космосе?

Караш: Разумеется, есть. В России разработан проект миссии пилотируемого орбитального облёта Марса. На Марс никто в ходе этого проекта высаживаться не будет, к Марсу летит пилотируемый комплекс в сопровождении флотилии автоматических аппаратов, управляется экипажем с борта комплекса и возвращается к Земле. Потом уже можно пристыковать модуль для посадки и полететь обратно к Марсу. Стоимость этой миссии оценивалось РКК «Энергия» в 2000 году всего в 15 миллиардов долларов, давайте сейчас умножим эту цифру в 2 раза, пускай 30 миллиардов долларов в рассрочку…

Белоголовцев: Подождите, 15 миллиардов долларов – это треть Олимпиады в Сочи.

Караш: Вы знаете, 15 миллиардов долларов - это всего в 2 раза больше стоимости дороги, которую строят в Красную поляну, кажется. Вы знаете, о чём я говорю. Но, видно, Олимпиада в Сочи для России важнее, чем развитие науки и техники.

Белоголовцев:  Сегодня разгуливал такой слух, что 31 января – несчастливый день для программы «Морской старт». С чем это связано?

Караш: Я не знаю, но конец января - начало февраля - несчастливый период для американской космической программы, потому что именно в этот небольшой промежуток времени сначала погиб экипаж «Аполона-1» в 1967 году, потом взорвался «Challenger», и наконец развалилась «Сolumbia». Это было всё в промежутке между 27 января и 3 февраля, а причём здесь «Морской старт», я не знаю.

Белоголовцев:  То есть в российской космонавтике в этот период «чёрных дней» не было?

Караш: По крайней мере, я их не знаю.

*По решению Минюста России Некоммерческая организация «Фонд борьбы с коррупцией» включен в реестр СМИ, выполняющих функции иностранного агента.

Другие выпуски