Любовь Соболь: для борьбы с режимом нужен единый оппозиционный блок во главе с Навальным

Соболь: Сейчас прошел первый суд, которым он отказал партии «Народный альянс», сказал, что приостановление регистрации партии было произведено Минюстом законно. Сейчас у нас на рассмотрении находится судебный иск обжалования регистрации партии. То есть мы обжаловали приостановление, дальше мы обжаловали отказ в регистрации. Стало уже понятно, что суд встает на защиту власти. До этого у нас иллюзий, конечно, никогда не было, что они пойдут на нашу сторону, но сейчас понятно, что даже если Алексей Навальный формально в нашу партию не входит, нам отказывают в регистрации партии. От того, что он войдет формально и будет ее лидером являться, ничего в регистрации партии не изменится.

Давлетгильдеев: И в ней продолжат отказывать.

Соболь: Мы будем дальше пытаться всеми возможными методами добиваться регистрации партии.

Давлетгильдеев: Может быть, наоборот, сейчас некая легитимизация Алексея Навального через московские выборы прошла, властная инициация…

Соболь: А что значит «легитимизация Алексея Навального»?

Давлетгильдеев: Алексей до этого сильно раздражал власть, сейчас он раздражает, может быть, чуть меньше. То есть, как бы раздражает, но…

Соболь: Мне кажется, он раздражает чуть больше, потому что никто не ожидал, что у Алексея Навального будет настолько высокий рейтинг, настолько большой кредит доверия.

Давлетгильдеев: Тем не менее, ему уже можно раздражать, как-то смирились, что ли, с его существованием и с тем, что приходится как-то существовать в рамках такой жесткой политической конкуренции, в том числе и вместе с Алексеем.

Соболь: У меня совершенно другое мнение. Мне кажется, что Алексей Навальный как раз сейчас раздражает больше, чем раздражал до выборов. До выборов его, наверное… Его и допустили до выборов, его не сняли в процессе выборов, потому что думали, что он наберет каких-нибудь 7% или 13%. Он набрал 27% только по формальному, официальному решению МГИКа. Скорее всего, он набрал немного больше, что не посчитали честно. Нужно сказать, что никто не ожидал этого высокого процента. О том, что он наберет порядка 30% на выборах мэра Москвы, никто не говорил, не давали оппозиционеры, не давали провластные структуры, не давали социологи такой прогноз. Прогноз достаточно положительный.

Давлетгильдеев: Тем более, высокий процент – значит, придется считаться с Алексеем.

Соболь: Придется считаться, да.

Давлетгильдеев: Вчера было какое-то заседание в Госдуме, открытое, позвали туда политологов, депутаты, глава фракции «Единая Россия» в Думе Васильев, всякая партийная элита, высший совет партии, генсовет партии и политологи, этот классический набор политологов – от Мухина до Маркова. Они говорили, что как раз через эти выборы произошло некое смирение власти, боролись-боролись, понятно, что уже просто бороться нельзя, нужно жить в условиях наличия Алексея Навального в политической жизни.

Соболь: Я думаю, что нам расслабляться не стоит, нам нужно продолжать действовать, как мы действовали, развивать активность. Другого варианта нет. Ждать того, что они все поняли, осознали, сами уйдут, сами поделимся властью, мне кажется, что это очень наивно.

Давлетгильдеев: В чем заключается юридическая стадия процедуры отказа в регистрации «Народного альянса»?

Соболь: Нам сначала приостановили регистрацию, мы проводили второй съезд, потом нам отказали в регистрации, и сейчас мы это все обжалуем в суде.

Давлетгильдеев: А основания для отказа?

Соболь: Там было много формальных оснований, в том числе неправильно пронумерованы какие-то странички, еще что-то. Придирались к нашему уставу, который содержал такие же положения как в уставах других партий: новых зарегистрированных и старых, которые действуют, которые зарегистрированы Минюстом. Нам же это предъявляли в качестве претензий. Там был большой набор требований.

Давлетгильдеев: Это как-то оформлено?

Соболь: Это есть, это оформлено. Есть официальное заявление на сайте партии «Народного альянса», об этом писал и Алексей Навальный, по-моему, в своем блоге, в СМИ проходила информация. Мы говорили, что это незаконно. Мы считаем, что это как раз формальные придирки, которые не влияют на существо, они не давали право Минюсту отказать нам в регистрации.

Давлетгильдеев: Если есть список претензий от Минюста, вам прислали его, вы же можете все это поправить.

Соболь: Мы пытались поправить, но есть придирки, которые невозможно поправить, потому что мы с ними в корне не согласны. Например, они придираются, что часть наших членов указали неправильное место их жительства, мы смотрим по паспорту и наши листки регистрации на съезд – у нас указано все так же, как в паспорте у человека. К нам придираются и говорят: «Нет, у нее место жительства записано не «дом», а «д» с точкой. И вот это у вас было написано в листе регистрации незаконно, у вас неправомерно заполнены листы регистрации, неправомерно проведен съезд, раз съезда не было, не было устава, не было партии», и так далее.

Давлетгильдеев: А если вы исправить эту придирку?

Соболь: Мы как раз второй съезд и проводили, чтобы эти формальные требования Минюста, которые были выставлены на приостановление, они были устранены. Мы второй съезд провели, мы считаем, что мы все претензии со своей стороны устранили. Мы подали новый пакет документов в Минюст, чтобы они нам приостановление отменили и зарегистрировали партию. В итоге у нас получился полный отказ. То есть нам отказали полностью в регистрации партии. Теперь нам нужно обжаловать это в суде или начинать другую процедуру регистрации, которая достаточно хлопотная и длительная по времени.

Давлетгильдеев: Тем не менее, есть некое концептуальное решение, насколько я понимаю, и у Алексея Навального есть такое решение – развивать собственный политический партийный проект, а не идти вместе с существующей и уже зарегистрированной партией какой-нибудь.

Соболь: Я думаю, что оппозиционеры, во-первых, должны держаться всегда вместе. То, что мы видим по всей этой последней истории развития оппозиционного движения в России, это как раз большая консолидация, чем разъединение. И это очень правильное направление.

Давлетгильдеев: А мы как раз видим, что консолидации нет особой.

Соболь: Почему консолидации нет? То же самое КС, которое, к сожалению, не смогла возглавить и повернуть протестное движение в какую-то сторону и четко его направлять, но при этом мы видим, что в Координационном совете оппозиции участвуют различные силы: и либеральные, и националистические, левые, все представлены. И все по настоящее время сидят и пытаются взаимодействовать и находить какие-то общие моменты.

Давлетгильдеев: А плюнуть на «Народный альянс», если не хотят его регистрировать, взять и примкнуть к «РПР-ПАРНАС»?

Соболь: Я думаю, что единство и разнообразие – это не взаимоисключающие вещи.

Давлетгильдеев: Как бы вместе, но порознь.

Соболь: Конечно. Во-первых, у нас разные могут быть политические программы, с разными партиями. Мы придерживаемся, например, общего требования смены власти воровской, но при этом мы смотрим на будущее и предлагаем различные методы решения каких-то спорных вопросов. Если в оппозиционном движении будут различные партии, будут идти вместе, составлять какие-то коалиции на отдельных выборах, выбирать единых кандидатов, я думаю, что это будет достаточно эффективно и никак не помешает развитию как раз этой позитивной повестке оппозиционной. Различные партии – это хорошо. Почему у нас должна быть одна КПСС, которая будет возглавлять оппозиционное движение, и все должны будут туда входить? Нет.

Давлетгильдеев: Одна КПСС у нас уже есть.

Соболь: Нет, как раз создавая другое… Во-первых, если у нас будет единая партия, то ее легче будет со стороны партии подавлять, будет легче ставить ей какие-то препятствия, если у нас будут различные группы, причем сильные, это будет легче всем. Я думаю, это будет очень эффективно.

Давлетгильдеев: А договороспособны лидеры остальных партий?

Соболь: Я думаю, что договороспособны. Если мы видим сейчас последнюю историю, нам говорят, что Алексей Навальный выдвигался от партии «РПР-ПАРНАС» и выдвигался успешно – его одобрили на их совете и дали возможность баллотироваться и участвовать в качестве кандидата в мэры Москвы.

Давлетгильдеев: Тем не менее, Сергей Митрохин пошел в мэры сам по себе. Есть же много лидеров оппозиции, которые считают себя самыми главными лидерами, и они не готовы мириться с тем, что есть тут Алексей Навальный и все.

Соболь: Всегда есть исключения. Алексей Навальный, не Алексей Навальный – какая разница? Если мы будем объединяться и дальше идти вместе, это будет хорошо. Если будут какие-то исключения, которые будут тянуть одеяло на себя, и это будет портить оппозиционное движение, это будет плохо. Я думаю, что общественное давление поможет этим людям осознать, что все-таки единый блок оппозиционный, даже из различных партий, это именно то, что нужно нам всем.

Давлетгильдеев: Потенциал партии «Народный альянс», предположим, что их зарегистрируют, например, на выборах в Мосгордуму через год? Он примерно сопоставим с потенциалом Алексея Навального на выборах мэра Москвы?

Соболь: Трудно гадать. Мы, конечно, постараемся эти все процедуры регистрации проводить в самый короткий срок, постараемся каких-то результатов добиться уже в этом году, обжаловать или начинать новые процедуры регистрации, потому что она тоже длительная. Если мы придем к такому мнению, что мы в суде уже ничего не можем сделать, потому что нам поставили четкий блок, нам нужно начинать новую процедуру. Мы будем это делать в короткий срок. У нас практически ежедневно проводятся какие-то совещания на эту тему, мы об этом все думаем, потому что это первое, что нужно сделать.

Давлетгильдеев: Но цель – это выборы в Мосгордуму, да?

Соболь: Ближайшая цель такая глобальная, если по выборам… Смотрите, конкретно выборы – это же не может быть целью, цель – это смена городской коррупционной власти, выборы – это как инструмент.

Давлетгильдеев: Но эффективная возможность…

Соболь: Эффективная возможность еще раз донести свою позицию, проводить официальную агитацию, разъяснение населению – это участие в выборах. Ближайшие выборы, которые будут, это выборы в Мосгордуму. Это очень важные выборы, эти выборы, наверное, важнее даже, чем выборы в Госдуму, потому что вместо 450 депутатов тут сидит 45 депутатов, которые действительно решают судьбу города. Там уже мнение одного кандидата и мнение одного депутата, который будет, достаточно существенно влияет на всю обстановку в самой Мосгордуме. Соответственно, эти выборы очень важны, я думаю, что оппозиционные лидеры будут в них участвовать, будут пытаться через эти выборы также навязать свою повестку.

Давлетгильдеев: А если говорить про некую политическую повестку «Народного альянса», в чем заключается лицо партии? Это что?

Соболь: Это, в том числе, борьба с коррупцией, потому что фонд, наверное, неотделим от всех проектов, которые ведет Алексей Навальный, тот же «РосПил», «РосЯма», «РосЖКХ». Все эти проекты направлены на борьбу с коррупцией, на эффективное решение проблем.

Давлетгильдеев: И как бы позиция партия должна быть примерно похожа на что-то такое.

Соболь: У нас есть программа, я предлагаю всем желающим с ней ознакомиться, она лежит на официальном сайте.

Давлетгильдеев: Программа программой, но у вас партия еще не зарегистрирована. Я про некую повестку.

Соболь: Чтобы была партия, нужна программа, поэтому мы ее написали, она у нас есть. Там даже прописаны какие-то вопросы по пенсиям, какие-то вопросы по экономике, в здравоохранении, в образовании. У нас есть отдельные блоки вопросов, в том числе смена существующего режима и борьба с коррупцией. Потому что без борьбы с коррупцией невозможно проводить какие-то эффективные меры в том же здравоохранении, образовании, в транспортной системе и так далее.

Давлетгильдеев: Я к чему веду, это плавный переход на следующую тему для разговора. Этот политический тренд борьбы с коррупцией пытаются перехватить у Алексея Навального и его проектов, в частности «РосПил», сейчас «Народный фронт». В принципе это предсказывали, предсказывали, что так случится, скорее всего, что попытка перехватить оппозиционные инициативы – это главная цель создания ОНФ. Как вы можете, как человек, который один из стоит во главе коррупционных историй во главе фонда «РосПил», оценить эти попытки у вас эту антикоррупционную инициативу перехватить?

Соболь: Хотелось бы сказать, чтобы они перехватывали не тренд, а саму борьбу с коррупцией. Как раз мы видим, что они пиарятся, перехватывают тренды, очень много сейчас об этом говорят и пишут, но при этом борьбы с коррупцией мы не видим. Что касается ОНФ, единственное, что они сделали в сфере тех же госзакупок, они создали сайт за честные госзакупки или как-то так называется, само название «За честные выборы» и так далее очень близко.

Давлетгильдеев: Вообще из названия есть такое ощущение, что это кто-то из оппозиционных товарищей создал.

Соболь: Я думаю, что как раз пытаются перехватить этот тренд. Вместо того, чтобы они посмотрели на содержание и суть, они перехватывают какие-то названия, они даже скопировали сайт «РосПил», нашу главную страницу, прям видно, что некоторые элементы они брали у нас. Они посмотрели и пытались немножко переделать, чтобы не было похоже. Вот это визуальное сходство возможно, но суть и содержание в ОНФ, в том числе в этом сайте по госзакупкам, его нет. Что делает сейчас ОНФ? Они идут сейчас по стопам «РосПИла», «РосПил» начинал с написания жалоб. Сейчас он предлагают инструмент для написания жалоб и отправки их в антимонопольные службы.

«РосПил» с этого начинал 2,5 года назад, в итоге мы поняли и пришли к такому мнению, что невозможно этими отдельными обжалованиями закупок, даже если они будут эффективны, даже если жалоба будет удовлетворяться антимонопольной службой и чиновниками, повлиять как-то системно на ситуацию в госзаказе, в сфере коррупции в госзаказах и так далее. Поэтому мы начали действовать более системно, мы стали вести расследования, у нас появились связные закупки, у нас появились связи чиновников, мы смотрим аффилированные лица, мы направляем наши обращения не только в антимонопольные органы, но и в органы финансово-бюджетного надзора, тот же Росфиннадзор, те же правоохранительные органы. Мы пытаемся найти в корне проблему.

Благодаря тому же «РосПилу» системная проблема, которая была несколько лет назад, - латиница в госзаказе, когда невозможно было по поиску найти конкретную закупку, потому что в название вставляли латинские символы в русские слова. Мы это устранили именно в системном характере. Мы предлагали, нас услышали, наконец-то, и реализовали эту инициативу. Сейчас на сайте госзакупок мы предлагали символы латинского алфавита уровнять для поисковой машины символами русского алфавита. Например, если пишут слово «молоко», с буквами «о», но латинскими символами, то сейчас поисковая машина индексирует это слово и выдает его вместе, если человек пишет с русскими буквами. Мы это предлагали провести через подзаконные акты, это было сделано. Сейчас проблемы латиницы в госзаказе нет. То есть можно обжаловать десятки и сотни закупок ежедневно, которые шли с латиницей по всей стране, а можно устранить эту проблему системно, решить через подзаконные акты. Это мы сделали и по этому пути мы идем. В том числе «РосПил» участвует в законотворческой деятельности, мы очень активно участвовали в разработке закона о контрактной системе.

Давлетгильдеев: Вас привлекают как экспертов?

Соболь: Нас привлекали как экспертов. Мы участвовали в обсуждениях Высшей школы экономики, когда они разрабатывали концепцию самого закона, Минэкономразвития, когда был законопроект, в Госдуму мы ходили на рабочие комиссии – доносили нашу позицию всеми возможными способами: письменно, устно на рабочих комиссиях.

Давлетгильдеев: И как вас встречают в Думе?

Соболь: Встречали скрепя зубами, скажем так. Нас приглашают, потому что трудно игнорировать самую крупную общественную организацию в России, которая занимается госзакупками, госзаказом, когда разрабатывается новая система в этой сфере, поэтому нас приглашали. Не всегда нас слушали, не всегда нас даже пытались услышать, но свою позицию мы доносили до всех. Я думаю, что все, кто хотел ее услышать, услышали. Что касается ОНФ, его возглавляет Владимир Владимирович Путин, который является президентом, туда входит Борис Грызлов, который возглавляет высший совет партии «Единая Россия», входят многие депутаты Госдумы.

Давлетгильдеев: Туда входят целые города и целые заводы.

Соболь: Туда входят те чиновники и те лица, которые могут системно решать вопросы коррупции. Не создавать отдельный сайт, который повторяет деятельность «РосПила» 2,5- годичной давности, а какие-то системные изменения привносить. Вместо этого они ничего не делают, создают этот сайт, который копирует деятельность «РосПила», которая была в самом начале развития этого проекта. Ну, удачи. Если у них что-то получится, будет хорошо. Но никаких положительных результатов, я думаю, сильных для сферы госзаказа это не принесет.

Давлетгильдеев: А к вам они обращались за советами, как лучше бороться с коррупцией?

Соболь: К нам они не обращались за советами. Всем должностным лицам, депутатам Госдумы, президенту, премьер-министру и другим лицам, министру экономического развития, который участвует, в том числе в оформлении подзаконных актов в сфере госзаказов, мы направляли свои предложения, и у них у всех есть наши предложения касательно развития общественного контроля, развития  в целом системы госзакупок, улучшения качества товаров, которые закупаются, улучшения коррупционной составляющей. Все эти предложения есть, они оформлены. Они публикуются в тех же самых блогах, на сайте «РосПила», они часто озвучиваются на различных конференциях, совещаниях и открытых пресс-конференциях, везде, где угодно. А вместо этого они создают такой сайт.