Каромат Шарипов о боях в Таджикистане: Они решают, кто будет возить белый порошок из Афганистана

Лобков: Сегодня мы обсуждаем целый вал сообщений, которые приходят из Таджикистана. Сообщения связаны, прежде всего, с тем, что впервые таджикские власти обнародовали тот факт, что в Таджикистане идут бои. Бои идут, прежде всего, в Горном Бадахшане (это восточная памирская часть республики), где другая конфессия ислама, где другой народ, который граничит с Афганистаном. В общем, оттуда всегда начинались какие-то беспорядки и даже гражданские войны внутри Таджикистана. И сегодня мы обсуждаем с Кароматом Шариповым, председателем общероссийского общественного движения «Таджикские трудовые мигранты», что может получиться из этих стычек, локальной войны.

Как я знаю, вы войне 91-го и 98-го года тоже принимали участие?

Шарипов: Да. Я буквально прибыл из Германии в западной группе войск. В последующем я находился в составе 201-й дивизии с 92-го по 96-й год и заменился в Московский военный округ России.

Лобков: А вы были офицером?..

Шарипов: Я был офицером советской, потом российской армии.

Лобков: Как вы считаете, когда вот, убивают Абдулло Назарова, главу госбезопасности в Хороге в Бадахшане, в этом подозревают неких контрабандистов, а оказывается, что там не контрабандисты, а оппозиционеры, которые залегли на дно после последней войны 98-го года. Может ли быть такое, что после этого резонансного убийство начнется противостояние масштабное и новый виток гражданской войн?

Шарипов: Гражданская война – этот вариант исключен, потому что мы уже видели гражданскую войну. Любая страна, в том числе в Таджикистане может провести свои самостоятельные операции против организованной преступной группы. И потом давайте будем говорить, что не солдат был убит, не генерал МВД был убит, а генерал безопасности Таджикистана. Генерал, который неоднократно, несомненно, принимал участие в процессе мирного регулирования в Таджикистане. Сразу возникает вопрос у наших братьев-таджиков в Горном Бадахшане: кто убил? Надо было тогда сдать этих людей. Ведь оставалось 24 часа времени до проведения спецоперации. А там, соответственно, бывшее полевые командиры сделали заявление, что этих граждан они отдавать не собираются.

Лобков: А, то есть, было открытое заявление бывших полевых командиров?

Шарипов:  Айманбеков, который служил в погранвойсках Таджикистана, сейчас возглавляет моджахедов так называемых. Но я еще раз повторю: мне жалко мирных жителей. По последней информации, которую мы получили, среди них есть афганцы. Ну, может, афганцы и так приезжают в гости друг к другу, недалеко друг от друга находятся. На мой взгляд, лучше бы они сели за стол переговоров те люди, которые казнили генерала.

Лобков: Да, очень зверски…

Шарипов: Да. И дело в том, что даже не пострадал ни один из них, и не пострадала даже охрана генерала. Пускай вопрос по охране генерала Таджикистана решает военный трибунал, военный суд. Они должны быть жертвами, так же как и генерал. Почему они не стреляли?

Лобков: То есть, может быть, заговор был?

Шарипов: Не исключено. Наша страна, хотя и маленькая, но сильно коррумпированная. Там могли происходить между ними какие-то споры. Я не исключаю такой вариант как наркотики.

Лобков: А как там могло получиться, что основной подозреваемый, он бывший полевой командир и он же высокопоставленный чин погранотряда Таджикистана?

Шарипов: Доверили почему? Должна власть доверять. Я его называю не бывшим полевым командиром, а бывшим начальником отряда погранвойск Таджикистана. Он подчинялся напрямую генералу. Ну, в последнее время он уходил, он практически не находился на месте, был уволен.

Лобков: А многие вообще бывшие боевики оппозиции перешли на сторону правительства и заключили некое соглашение о примирении?

Шарипов: Примирение было в 98-м году, когда было подписано соглашение между оппозицией и властью. Но сегодня там практически действует только власть. Все находится в руках власти, за исключением Исламской партии возрождения Таджикистана.

Лобков: Это та самая партия, которая в свое время победила в войне 91 и 92 года?

Шарипов: Да. Вот мы говорим о том, что демократические принципы там нарушаются. Если эта партия имеет два человека в парламенте, хотя в Таджикистане 98% верующего населения, это значит, недемократические выборы. Что касается событий сегодняшних, например, митинг возле нашего посольства в Москве, - я не поддерживаю таких митингов, потому что…

Лобков: Сегодня памирцы вышли на митинг возле таджикского посольства?

Шарипов: Да. Завтра могут выйти хатлонцы. Почему? Генерал-то из Хатлонской области. Поэтому у нас, в конце концов, пускай решение принимает верховный главнокомандующий, президент пускай принимает. Но операцию почему надо проводить до конца (а надо обязательно проводить!), потому что эти люди завтра будут праздновать: мы убили генерала, завтра убьем премьер-министра, потом убьем президента и нас никто не накажет. Так нельзя. Пускай не забывают наши братья-памирцы, что они часть Таджикистана сегодня, они не отделены. Поэтому, я думаю, надо сегодня сесть за стол переговоров. Вот я сегодня читал, что предлагается вывести войска с Горного Бадахшана. Наоборот, надо туда ввести войска. И, в том числе, надо вывести с территории Душанбе 201-ю дивизию, отправить к Горному Бадахшану. Наша главная угроза какая? – Афганистан. А памирцы – это наши таджики. Почему они должны находиться под обстрелом?

Лобков: Говорят о том, что те люди, которые занимаются наркотрафиком и контрабандой табака, они стояли за убийством генерала, потому что он перекрывал эти потоки, что основной путь транспорта наркотиков из Афганистана как раз проходит через Горный Бадахшан.

Шарипов: Я абсолютно согласен. Длительное время все наркотики поступают через Горный Бадахшан. Соответственно, где поступает, там больше количество населения будет задействовано в этой торговле. Там же будет крышевание. Может быть, генерал крышевал, может, другие крышевали. Но беда в том, что открыто совершено нападение на государственного чиновника, чиновника в ранге генерала национальной безопасности Таджикистана. Тут надо принимать все меры, вплоть до того, что… Ну, надо находить. Почему они не сдаются, самое главное? Надо сдаться. Это вопрос был старейшин горно-бадахшанцев. Должны были старейшины по прибытии силовых структур… Вчера там был министр МВД Таджикистана Рамазон Рахимов, министр безопасности Таджикистана, министр обороны – все были на месте. Надо было прийти старейшинам и сказать: «Уважаемый, не надо нас трогать, надо произвести поиск в домах, мы готовы этих людей предоставить».

Лобков: А российские войска, которые дислоцированы в Таджикистане, 201-я дивизия…

Шарипов: Они никогда не принимали участие.

Лобков: Должны ли они сейчас защищать действующего президента Рахмона и должны ли принимать участи в спецоперациях?

Шарипов: Нет. Это сугубо внутренние дела Таджикистана. У Таджикистана достаточно есть сил и средств для того, чтобы сохранить свой конституционный строй. Это пока не идет угроза из Афганистана. Другой вопрос, в уставе ОДКБ нет ни одного пункта, который бы регулировал действия российских войск в таких случаях – выступил с поддержкой на стороне власти Таджикистана, Узбекистана или Киргизии. Они не принимают участие. Это как миротворческие силы. Это так называемый МЧС на территории Средней Азии. Это практически для помощи русскоязычным гражданам в кризисных ситуациях. Это такая сейчас идея в Кремле, что сохранение 201-й дивизии необходимо для того, чтобы в случае, когда создатся угроза безопасности русскоязычных граждан, чтобы они, соответственно, создали коридор для безопасной переправки этих граждан на территорию России. Что касается сегодняшних событий, что будет гражданская война, я полностью исключаю. Потому что основанная масса населения Бадахшана находится здесь. Конечно, демократическим путем надо их поддерживать, потому что они хотят, чтобы там не пролилась кровь. Они правильно делают, что к посольству идут, но надо это делать более цивилизованно. Я против того, что председатель Соцдемократической партии Таджикистана делает заявление, что там, в Горном Бадахшане, происходят именно этнические чистки. Какая этническая чистка? Это ОПГ!

Лобков: Действительно, может быть, подоплека экономическая, но это все будет трактовано как притеснение бадахшанцев, потому что известно, что в критические минуты Таджикистан имеет обыкновение раскалываться на ленинобадских, кулябских, памирских. Кроме того, там немного другой ислам, как я понимаю. Там, в основном, исмаилиты, не сунниты…

Шарипов: Ну, не меньшее количество их живет и в Душанбе. Даже открыт центр исмаилитов, благодаря имаму Ага Хану. Этот центр открыт как раз для того, чтобы находить общий язык с президентом. Самое главное, если посмотреть по расходам таджикистанского бюджета, основные деньги где – Горный Бадахшан.

Лобков: То есть, это не оставленная богом республика?..

Шарипов: Средства идут. Вот как Россия дает деньги в Чечню, так Таджикистан дает там же. Прекрасные учебные заведения там созданы, прекрасная инфраструктура создана. У них круглый год постоянно электроэнергия, хотя даже в 10 км от Душанбе электроэнергии уже нет. Это же все сегодня происходит. Вот они сюда приезжают, горно-бадахшанцы, они должны не забывать о таких вещах, что Таджикистан по объему, по населению – это единое государство. Решение принято – надо поддерживать. Потому что это президент принимал решение, а не просто три министра туда пришли и начали объявлять боевые действия. Есть Совет Безопасности, в конце концов, в Таджикистане. Ну, надо как-то так сделать, чтобы эти люди предстали перед судом.

Лобков: Вот сейчас мы услышали, что в Таджикистане есть такие противоречия серьезные между генералами спецслужб и, скажем так, бывшими полевыми командирами, которые согласились сложить оружие и прийти на службу действующей власти. Просто потому, что вопиющий случай – убийство генерала и сегодня вот 9 человек уже погибли из спецслужб в боях. А раньше, в период с 98-го года, периода национального примирения были подобные инциденты?

Шарипов: Да. В прошлом году тоже происходили инциденты в восточном направлении. Но были уничтожены боевики, которые были командирами полевыми. Но здесь вопрос кардинально отличается от предыдущих случаев. Вопрос Горного Бадахшана – это кто будет контролировать наркотрафик. Это или власть, а как мы знаем, власть плотно занимается этим вопросом, или этим будут заниматься отдельные лица. Вот этот конфликт и возник, может быть, не исключаю.

Лобков: В каком смысле «власть курирует»? Власть получает доходы от наркотрафика?

Шарипов: Сегодняшнее уничтожение генерала – это значит, что по-хорошему не хотят сдавать свои позиции. Мы можем называть их как угодно, но это отдельные лица, которые заинтересованы в прибыли от белого порошка, который поступает через Афганистан. Вот тут делиться придется чем-то им. Ни у той, ни у этой стороны нет ни малейшей совести и желания думать о собственном народе. Мы сегодня видим, что власть в Таджикистане коррумпирована, существует клановость. Решение этого вопроса – это слишком долго. Но мы не хотим арабского сценария.

Лобков: Можете ли вы четко ответить на вопрос, возможно ли, что из этой искры загорится пламя гражданской войны, которая может расколоть Таджикистан на несколько частей?

Шарипов: Абсолютно этого не будет. Потому что основная масса людей, которые сегодня читают, пишут и знают – это те люди, которые после 98-го года. Остальная масса, которые приехали – это молодежь. Они ни телевидения не видели, ни газет, ни журналов. Эти 2 млн практически ничего не видят, они в замкнутом круге находятся. Поэтому гражданскую войну я здесь абсолютно исключаю. Но власть обязана сесть за стол переговоров, чтобы меньше было жертв и предлагать горно-бадахшанцам сотрудничать с властью сегодня. Надо людей, которые среди бела дня убивают чиновника, сдать. А почему они должны находиться на свободе?