Глава профсоюза футболистов: Российские клубы не борются с расизмом на трибунах

Белоголовцев: Есть стержневой вопрос к вам, как к человеку, который отстаивает права футболистов, в том числе, право на то, чтобы быть неоскорбляемыми по расовому признаку. Многие футболисты, которые играли в разные годы в чемпионате России, уезжают из России и затем дают интервью: «Меня оскорбляли так, меня оскорбляли эдак». Почему футболисты, как некое единое сообщество, централизованно, с использованием рычагов давления, которые у них есть, не борются с этой проблемой?

Леонченко: Борются давно в мировом масштабе, началось это все с Англии. У нас такой проблемы глобально еще несколько лет назад не было, были какие-то единичные случаи. А то, что происходило в прошлом году и в начале этого года, мы можем говорить, что проблема есть. Как футболисты могут бороться? Они могут бороться таким способом, как вы это оперативно сделали, за что вам большое спасибо. Великолепные ролики, которые надо распространять, чтобы как можно большее количество людей видело, самое главное, на стадионах. Второй момент – футболисты, естественно, могут показывать солидарность вплоть до того, что пока будут оскорбления, пока будут нарушаться права, мы играть не будем.

Белоголовцев: На мой взгляд, этой солидарность у российских футболистов нет. Вспомним одну из самых грязных и некрасивых историй, связанную с болельщиками моего любимого клуба «Спартак», когда они в Самаре на трибуне растянули баннер расистского характера, назвав футболиста Веллитона, который только приходил, обезьяной, «Десятый номер всегда для Андрея Тихонова». Казалось бы, Андрей Тихонов, кумир и звезда - выступи жестко, осуди. Но там была некоторая обтекаемая реакция. В ситуации, при которой футболист клуба обратился бы к болельщикам со словами «Ребята, вы вообще что делаете?», ее как таковой никогда не было. Футболисты расистских трибун немного побаиваются, по-моему.

Леонченко: Думаю, что проблемы, с которыми мы сталкиваемся, это не только против расизма. Сейчас играют на плохих полях, начали говорить, наконец. Когда переход на другую систему совершался, он неподготовленный, вроде мы там опросы проводили, но открыто об этом заявить никто не хочет. Действительно, проблема существует. Что удалось за это время сделать? Это ролики о борьбе с нечестным футболом, дальше которых пока не пошло. То, что удается нашим коллегам на Западе, когда испанцы, игроки «Реала» и «Барселоны», могут выйти и показать солидарность с коллегами низшего дивизиона, которым не платят деньги – это говорит о другом уровне сознания.

Белоголовцев: У российских футболистов низкое правосознание?

Леонченко: Это проблемы общекультурного уровня. Сегодня ты должен понимать, что если у тебя временное благополучие есть, высокая зарплата, хороший клуб, то общее неблагополучие нашего футбола, начиная с болельщиков и заканчивая полями, оно все равно на тебе отражается, ты никуда от этого не денешься. Поэтому позиция должна быть жесткой, солидарной и понятной. Осенью с большим трудом надели майки в поддержку Гогниева. Не потому что игроки не хотели, были определенные сопротивления со стороны РФС, замолчать эту историю. Но надо же говорить дальше.

Белоголовцев: Игроки зависят от клубов. А почему, с вашей точки зрения, клубы централизованно и жестко, вплоть до привлечения к уголовной ответственности, обращения в правоохранительные органы, не борются с расизмом своих болельщиков? Я бы мог понять, если бюджет российских футбольных клубов зависел на 90% от болельщиков, и они бы боялись кого-то обидеть. Понятно, что российские клубы от болельщиков финансово почти не зависят.

Леонченко: Вы сразу ответили – от болельщиков не зависят. Сегодня у нас болельщик не является экономической единицей клуба, и тех болельщиков, от которых мы имеем проблемы, их не должно быть на стадионе. Мы говорим о проблемах не расизма, а хулиганства.

Белоголовцев: Почему клуб не пытается изъять их со стадионов?

Леонченко: Посмотрите на источники финансирования большинства клубов. Если мы говорим о верхних клубах, то за исключением частных ЦСКА и «Спартака» остальные источники – госкомпании. Как-то это влияет? Не влияет. Заплатишь 300 тысяч рублей штраф в каждом туре или 500 тысяч. Принципиально в рамках бюджета, который около 80 млн. долларов ежегодно, это не влияет. Поэтому ваш ответ был правильным – болельщик не является экономической составляющей клубов и футбола.

Началось все после переходного периода от Советского союза к России, когда много сложностей было, на мой взгляд, очень неверный шаг был сделан в свое время Мутко, когда он дал «зеленый свет», организовал ВОБ, дал такие полномочия. Мы сегодня не имеем цивилизованного болельщика.

Белоголовцев: Болельщики говорят: «Нам не нравится, как ведут себя легионеры, мы на это реагируем жестко». Один из последних наиболее громких конфликтов, когда футболист московского «Спартака» Эммануэль Эменике, насколько я знаю, вы защищали его интересы, говорит: «В меня бросают снежками, мне кричат расистские реплики с трибун». Что делает Эммануэль Эменике, мы видели только что на своих экранах. Как здесь быть? Когда болельщики говорят: «Они ведут себя неправильно, мы на это жестко реагируем»?

Леонченко: Болельщики на это не жестко реагируют. В данной ситуации футболист не сдержался, его понять можно. Кстати, он сразу принес извинения за свой поступок. Естественно, какая бы ситуация ни складывалась, что бы ни происходило, футболисты должны понимать, что на них направлены камеры, миллионы людей на них смотрит, они должны соответствовать своему уровню. Но те люди не только Эменике в данной игре оскорбляли, они бросались снежками, они и другим футболистам нелицеприятные вещи кричат. Когда я прихожу на футбол, и вся трибуна за воротами говорит: «Мы вам голову отрежем» - это что такое? Это расизм? Хулиганство, экстремизм? Как мы будем это называть?

Много времени прошло, когда ничего не делалось. Это явление сегодня появилось на любом уровне. Тот клуб, за который я играл больше всего – «Торпедо» - там никогда ничего не было. Сегодня этот клуб уже третий матч проводит без зрителей. В том числе, из-за выходки против Дакосты, футболиста «Алании». Его несут на носилках. Сегодня у человека на матче «Локомотива», бросившего банан (а может, он что-то другое бросит?), есть возможность покинуть стадион, и мы его потом все вместе ищем. Такого не должно быть.

Белоголовцев: Вопрос о некоторой профессионально-цеховой солидарности. Мы не говорим о том, чего бы мы очень хотели, а о том, что реально может быть. С вашей точки зрения, (понятно, что сняться в ролике – это несложно), можно ли сказать, что российские футболисты способны или готовы провести какую-то целенаправленную акцию солидарности, направленную против расизма?

Леонченко: Я думаю, что надо над этим подумать. Наши футболисты поддержат коллег с удовольствием, если будет желание, можно продолжить кампанию. Это были первые ролики, их можно сделать интереснее, и если не будет меняться ситуация, то просто останавливать матч – солидарно. Не то чтобы Эменике или кто-то другой что-то показывал и бросал обратно на трибуны, как сам бы это сделал, а останавливать и не выходить. Сказать: «Хотите - мы не будем играть».

Белоголовцев: Но это же санкции для клубов.

Леонченко: У нас есть методы в рамках существующих регламентов, когда можно без санкций провести акцию на поле.