Глава общественного совета при Минобороны Коротченко уклонился от вопросов про уклонистов

Белоголовцев: Игорь Коротченко, военный эксперт, главный редактор журнала «Национальная оборона» у нас в гостях. Игорь Юрьевич, здравствуйте. Спасибо, что пришли.

Коротченко: Здравствуйте.

Белоголовцев: Правильно же назвал вашу должность?

Коротченко: Да, конечно.

Белоголовцев: Отлично. Ну, смотрите, мы хотели бы с вами поговорить о законопроекте, который, по крайней мере, как сообщают средства массовой информации, из Совета Федерации пришел сегодня в Государственную думу и он призван реформировать кардинально систему оповещения призывников о необходимости придти в военкомат и дальше всю цепочку на военную службу. Скажите, пожалуйста, предложение сенатора Озерова, который предлагает призывникам самостоятельно приходить за повесткой, и соответственно, наказывать призывников, если они за повестками в военкоматы сами приходить не будут, как вы оцениваете?

Коротченко: В принципе, это законодательная инициатива. У нас в соответствии с Конституцией Совет Федерации обладает правом законодательной инициативы. И если председатель профильного комитета внес такую инициативу, я не вижу здесь особых проблем. Хотя, наверное, дискуссия какая-то определенная будет у нас в обществе, безусловно.

Белоголовцев: Очень многие говорят, в частности, руководитель «Комитета солдатских матерей» утверждает, что эти поправки неоднократно уже пытались принять в 2007, в 2008 году, но это все, собственно, разрушалось. Потому что есть такое невероятное количество исключений - работающие вахтовым методом, находящиеся на учебе далеко от дома, находящиеся под следствием, что, в принципе, этот закон сразу же погрязнет в исключениях и работать, даже если его примут, не будет.

Коротченко: Все зависит от того, насколько это будет закон прямого действия. Конечно, хотелось бы, чтобы этот документ, который обретет силу закона, он не нуждался в каких-то дополнительных инструкциях, разъяснениях, и так далее. Посмотрим, насколько наши законодатели смогут юридически безупречно учесть во эти все моменты, о которых вы сейчас говорили. Они, безусловно, присутствуют. Но в целом, повторю еще раз, с точки зрения, скажем, покушения на чьи-то права, законные интересы, я не вижу никаких проблем. У нас человек, который не хочет служить, он имеет законное право воспользоваться предоставленным Конституцией шансом пойти на альтернативную гражданскую службу. Перечень достаточно большой, и не все там сугубо тяжелые гражданские специальности. Не только за больными в хосписах надо выносить, так сказать, судна, есть нормальные специальности, где можно отработать и без всяких проблем.

Белоголовцев: Хорошо. Давайте прямо сейчас, как я уже говорил, послушаем мнение «Комитета солдатских матерей». Там в реалистичность нового закона не верят и приводят аргументы, согласно которым, закон этот работать не может. Давайте послушаем.

Мельникова: …Потому что повестка не является никаким обязательством. Это извещение гражданина, что в графике, который составлен призывной комиссией района, где он зарегистрирован, в графике ему назначена медицинская комиссия на такое-то число, к примеру, на 15 апреля, а призывная комиссия, к примеру, на 30 июня. И в наше время, эти повестки они совершенно бессмысленные.

Белоголовцев: Это мнение Валентины Мельниковой. Она утверждает, что, в принципе, вся система настолько устарела и настолько странно и нелепо пользоваться повестками в век электронной почты, телефона, мобильного телефона, что, в общем, абсолютно один анахронизм поменять на другой анахронизм.

Коротченко: По мере того, как мы будем насыщать военкоматы современной электронной техникой, возможно, эти повестки будут уже и в электронном виде, их будет возможность брать. Повторю еще раз, мы живем в нормальном демократическом обществе. Мнения разные, безусловно. Валентина Дмитриевна Мельникова - уважаемый, авторитетный человек, которая посвятила свою жизнь защите прав военнослужащих срочной службы. Она высказала свою точку зрения. Мы относимся к ней с уважением. Давайте подождем все-таки конкретного выхода. Думаю, прежде чем законопроект пройдет необходимые чтения, общественность сможет высказаться по ее основным положениям, если надо, дополнить или что-то изменить. В любом случае, так сказать, это нормальный консенсусный метод принятия решений в гражданском обществе.

Белоголовцев: К сожалению, мы пока не видели текста этого законопроекта. Вы, кстати, знаете о нем, может быть, больше нас?

Коротченко: Пока не знаком. Для меня этот…

Белоголовцев: Даже главе Общественного совета при Министерстве обороны, кем вы являетесь…

Коротченко: Мы относимся к Министерству обороны, но не к Совету Федерации. Как известно, при Совете Федерации нет Общественного совета.

Белоголовцев: Может, с вами посоветовались, нет?

Коротченко: Нет. Будем работать в том же режиме. Соответственно, документ поступит и к нам в копии, также сможем высказать свою точку зрения.

Белоголовцев: Не кажется ли вам, что эта ситуация создает огромное поле для злоупотреблений, потому что сейчас все очень просто: как бы есть подпись под повесткой, если есть подпись под повесткой призывника - повестка считается действительной, ну и дальше призывника можно привлекать к ответственности, если он по повестке, которую он сам подписал, не явился. А здесь ситуация, при которой создается такая некоторая презумпция виновности что ли, призывника. То есть, когда он сам себя, грубо говоря, приходя в военкомат, должен призывать на военную службу.

Коротченко: Знаете, еще раз говорю, не видя закона, мы сейчас то, что говорим, это рассуждение о документе, которого мы не читали. Разумеется, общество наше, если оно поражено коррупцией, этот процесс не может не затронуть систему военного призыва, в частности, военкоматы. В то же время, я бы обратил внимание на два обстоятельства. Первое – у нас поставлена принципиальная задача резко уменьшить количество призывников, то есть, которые служат срочную службу. Ближайшие несколько лет количество профессионалов в армии, имеется в виду на должностях контрактников, составит 425 тысяч человек - достаточно солидная прослойка. То есть, количество призывников как таковых, будет с каждым годом все более и более уменьшаться. То есть, мы будем сокращать призыв на срочную службу. Что касается каких-то коррупционных моментов, могу сказать по имеющемуся опыту, что любой сигнал относительно коррупционных проявлений в системе военкоматов, он расследуется немедленно, реакция следует самая жесткая. Это принципиальное указание министра обороны, который, кстати говоря, регулярно встречается с «Солдатскими матерями» и поддерживает практически все их инициативы.

Белоголовцев: Если все так отлично работает, то, собственно, зачем реформирование? Если, по вашим словам, система призыва, в общем, работает, призывать надо будет меньше, соответственно как-то там добирать призывников не надо, зачем тогда эта история?

Коротченко: Наверное, этот вопрос надо адресовать сенатору Озерову. Я не могу мыслить категориями, которыми мыслят у нас председатель профильного комитета. Я так думаю, что в основе его законодательной инициативы лежит все-таки желание сделать более упорядоченным процесс призыва как такового, снизить количество уклонистов. Ну и в известной степени, если все-таки у нас этот процесс будет жестко регламентирован…

Белоголовцев: Какой сейчас процент уклонистов, ну вот, по-вашему?

Коротченко: Вы знаете, в общей сложности где-то у нас сейчас 200 тысяч человек, которые уклоняются. Но это имеется в виду за все предшествующие годы. У нас до 27 лет молодые люди призываются в армию. Вот, условно говоря, с 18 до 27 за все предшествующие годы призыва, в общей сложности, порядка 200 человек.

Белоголовцев: В общей сложности, сейчас в стране 200 тысяч человек?

Коротченко: Да, уклонистов, которые, так сказать, не исполняют свой конституционный долг.