Евгений Ясин: как только Навального зарегистрировали кандидатом в мэры, я сразу понял – вопрос о его «посадке» уже решен

Ясин: Про царский. Это даже не царский, по-моему, начиная с киевской Руси и до конца.

Макеева: И что пишут  про свет-то? Скоро?

Ясин: Нет. Что просто путь развития страны довольно предопределенный. Чем она отличается от Европы, почему Европа смогла добиться больших успехов, и после 1820 года до конца 20 века она увеличила свой валовый продукт в 8 раз. Ну, у нас, конечно, при социализме тоже были большие успехи, но не такие.

Макеева: Главную тему дня обсуждаем сегодня с гостями. С точки зрения общего исторического витка развития, как вы считаете, сегодняшний приговор Кировского суда – логичное событие?

Ясин: В общем, да. Можно было спорить относительно того, посадят – не посадят. И как на это повлияет то обстоятельство, что его, Алексея Навального, зарегистрировали кандидатом на выборах московского мэра. Ну, как только я об этом услышал, я потом подумал, я сразу понял, что вопрос о его «посадке» уже решен. Потому что ясно было, что если бы тут были какие-то сомнения, то тогда надо было искать другие выходы. И нельзя было бы его регистрировать. Но если сложилась такая ситуация, что уже открыто дело, что это дело уже подходит к концу рассмотрение в суде, то, вероятнее всего, можно было бы сделать вывод, что суд затеян не ради достижения справедливости, а для того, чтобы убрать Навального с политической арены.

Макеева: Неожиданные такие, к вопросу об экономике, может быть, и ожидаемые последствия – то, что на фоне объявления приговора Навальному, акции Московской биржи упали на 20 пунктов. Михаил Касьянов, с которым мы беседовали по телефону, неожиданно именно с точки зрения бизнеса на все это дело посмотрел, и сказал, что это плохо очень отразится на климате в бизнес-сообществе. Вы что об этом думаете?

Ясин: Я выступал по этому вопросу. Мне кажется, даже и у вас. Я говорил, что эта линия, которая избрана, линия, я бы сказал реакционная, консервативная, после 6 мая 2012 года для усмирения публики, которая питает интерес к общественной жизни, не приведет к подъему экономики. В сущности, то, что произошло на бирже… Биржа, в основном, реагирует на США и Японию, а не на те события, которые происходят в России. Экономика реальная – да, она реагирует и на то, что происходит здесь. Ну, и мы видели в последние два года, что темпы роста российской экономики падают. Ожидали, что будет 7%, как до начала кризиса в 2008 году, то хотя бы 4%, как это было в 2010-м, теперь оказывается, что ожидали 2,4%, сейчас добрались пока до 1,1%. Ну, в общем, такое разочарование, что вот видите… Что-то не получается, и какие причины? Я считаю, что в значительной степени, причины, связанные с подавленностью бизнеса и нежелание его рисковать.

Макеева: Как вы считаете, бизнес воспринимает хоть сколько-нибудь Навального, как своего, что называется?

Ясин: Нет.

Макеева: Мне кажется, это несколько с натяжкой…

Ясин: Ну, он хорошо понимает расклад социальных и политических сил, он понимает, что сами по себе силы, бюрократия или бизнес, не выступают откровенно, потому что они оперируют такими активами, которые нуждаются в защите и в осторожности. А есть специальные люди, политики, общественные деятели, трудящиеся массы, которые могут себе позволить как-то рисковать. Вот они выступают. Они являются носителями определенных взглядов. Они смотрят, эти взгляды им подходят или не подходят. Эти люди готовы отстаивать их интересы, которые, естественно, они считают наиболее близкими интересам России. Да или нет? Вот то, что они видели в последнее время, говорит о том, что они не могут рассчитывать на защиту. Наши лидеры, Владимир Владимирович Путин, другие, не прочь показать конкретным бизнесменам, как они их любят, как они на них рассчитывают и так далее. Мы видим, что Вексельбергу поручили заниматься Сколково, кто-то еще занимается Олимпиадой и так далее. Занимается – значит, дает деньги. Но это не все, не весь бизнес и не все деньги. И если вы видите, что у вас ситуация ухудшается в силу изменения обстоятельств. Таких обстоятельств, которые были в тучные годы, очень благоприятных – таких для бизнеса больше не будет в ближайшие годы..

Макеева: Размежевание среднего класса и власти как-то на экономике может сказаться, отразиться? Или это чисто эмоциональные впечатления ряда людей, скажем так. Проход идет своим путем?

Ясин: Ну, средний класс – это некая модная категория, которой все пользуются, чтобы сказать: «Приходит время среднего класса, он будет нашим лицом, и нужно будет ценить его взгляды». Ну, возможно. Модная категория. Но я по старому немножко смотрю на вещи. Для меня важны капиталы. Будут они вкладываться – не будут. У малого бизнеса, среднего бизнеса и крупного. Как будет вести себя интеллигенция, как будут вести себя политики, государственный сектор, частный сектор. И когда эта картина вся в целом передо мной встает, мне ясно, что частный бизнес – не малый, не средний, крупный вкладываться при такой ситуации не будет. Дело не в том, что Навальный – представитель какого-то бизнеса. Нет. Он делает свою карьеру. Но он делает ее довольно умело. По крайней мере, я вспоминаю Навального в вечер после выборов  4 декабря 2011 года, и тогда он был такой, слишком радикальный, боевой, он звал атаковать Центральную избирательную комиссию и так далее. Меня это немножко настораживало, но за последний месяц он очень сильно преобразился. Он созрел в политическом отношении.

Макеева: Можно ли назвать умелой карьеру человека, который сейчас находится в СИЗО, и которому дали сегодня 5 лет. Так или иначе, мы говорим о том, что, видимо, его политическая деятельность привела к такому исходу.

Ясин: Его боятся. Это как бы показатель. Точно также со страху посадили Ходорковского в свое время. Но вот я сегодня, кстати, думал: то, что сделали, подготовили такой приговор и все такое – это ошибка или не ошибка? Сначала у меня была такая мысль: это ошибка, нельзя так делать. Потом я понял, что я за ошибку наших политиков правящих выдаю свои настроения, свои пожелания. А они не ошибаются. Просто те ошибки, которые они совершили раньше, в частности с Ходорковским, потом со вторым приговором, некоторые другие вещи, они сегодня обрекают власти на определенные действия. Вот, решение по Навальному было такое, что все равно мы сдать свои позиции во имя демократии, смены руководства  мы не можем. Если мы не можем, мы не хотим, то тогда мы должны соглашаться на все меры, которые предотвратят этот исход. Ну, вот мы его сегодня услышали.