Для Шойгу закончилась политическая карьера

Макеева: Занимательно переплелись две новости: стремительное назначение Сергея Шойгу губернатором Подмосковья и неожиданно связанная с ней новость – перестановки в партии «Справедливая Россия», с которой вообще неизвестно что будет. Видимо, плохи дела Сергея Миронова, если депутаты вопреки его воле делают ставку на совершенно другие расклады и голосуют за Шойгу, даже когда лидер партии им это прямо запретил.

Орешкин: Действительно, у Миронова плохи дела. Партия указала в несколько раз больший рейтинг, чем ее лидер. Второй раз Миронов участвует в президентских выборах, и второй раз занимает последнее место. Тут история простая: партия сыграла примерно так же, как на президентских выборах сыграл Прохоров. Она была наименьшим злом против действующей власти, поэтому на думских выборах за «Справедливую Россию», два раза плюнув и три раза перекрестившись, проголосовало довольно много избирателей. Кто-то за «Яблоко», но поскольку многие считали, что «Яблоко» может не пройти, то давай лучше за «Справедливую», которая проходит. В результате она набрала около 20%: у нее украли 4%, сделали 16%, если мне память не изменяет. Все равно много. Миронов решил, что это он.

А на президентских выборах эту функцию выполнил Прохоров, когда плюнув и перекрестившись, лишь бы не за этого, но вот за того. А Миронов оказался на последнем месте. В партии-то сильные лидеры – и Оксана Дмитриева, и Геннадий Гудков. Люди с лицом, с позицией, которых уважают и ценят. А за Мироновым что? В результате сама партия демонстрирует своему лидеру некоторое пренебрежение. Ну что он может сказать? Разгоню, выгоню, удалю? Кого он выгонит – Дмитриеву, Гудкова?

Макеева: Пономарева собирается, как мы только что услышали.

Орешкин: Пономарев недавно прислонился, поэтому может и отслониться, условно говоря. Но в общем, тоже была бы ошибка, потому что Пономарев – хороший игрок. Это обычная проблема тренера и команды. Кто играет на поле? Тренер побеждает или это мастера кожаного мяча побеждают? Футболисты думают, что они побеждают, тренер думает, что он. Нормальные люди договариваются, но здесь ситуация сложнее.

Макеева: История с Шойгу. Для вас это было неожиданным, что он вдруг перестал быть главой МЧС? Сколько лет. Кто же нас будет спасать, теперь непонятно.

Орешкин: Конечно, было неожиданно, потому что это фирменная черта путинской кадровой политики: хлоп-хлоп, и вдруг за уши кролика из шляпы. Кто ж знает, каким будет этот кролик? В данном случае оказался руководитель министерства «что случилось?». Как это понимать? Мне кажется, люди выстраивают какие-то очень сложные конструкции: это стартовая площадка для Шойгу или что-то другое? Мне кажется, надо исходить из простого устройства нашей государственной жизни. Скажем, в Америке вся политическая система растет от земли, от регионов. Поэтому президентом становится человек, который до этого был губернатором – он проходит снизу вверх все ступеньки. Рейган был губернатором Калифорнии.

Макеева: Вы к чему? К тому, что Шойгу – следующий президент?

Орешкин: Нет, наоборот. Обама был губернатором Иллинойса, Ромни – бывший губернатор Массачусетса. У нас когда-нибудь кто-нибудь из губернаторов становился хотя бы реальным претендентом? Только Лужков, который был губернатором Москвы. У нас страна, в отличие от Америки, центростремительная. У нас президентами становятся люди или из ЦК партии, или из КГБ, на худой конец – из «Газпрома», как Медведев. Из какой-то централизованной структуры, которая находится в столице. То есть для Шойгу закончилась политическая карьера, у него теперь тупичок, хорошо оплачиваемый, уважаемый, ответственный.

Может, его для того сделали в этом тупичке хозяином, чтобы он поспорил с Москвой, потому что надо благополучно похоронить странную идею о формировании «большой Москвы», которую Дмитрий Анатольевич Медведев родил, а Владимиру Владимировичу надо ее как-то назад запихнуть в то место, откуда она выползла. Можно много думать. Но что понятно – это то, что с Шойгу, как с возможным лидером федерального масштаба, мы с вами прощаемся.