Член Пиратской партии Саркис Дарбинян: новые инициативы правительства полностью обрушат архитектуру российского интернета

Белоголовцев: Что вам, как инициаторам петиции, известно о ее судьбе? Зовут ли вас как-то участвовать? Как дальше все происходит?

Дарбинян: Мы набрали 100 тысяч голосов, набрали их стремительно - в течение месяца, потому что отрасль подключилась к этому процессу активно, подключились пользователи. Благодаря всей интернет-общественности петиция набрала такое количество голосов, необходимых для рассмотрения. Сейчас она направлена оператором ресурса российской «Общественной инициативы» в экспертную комиссию, которую возглавляет один из министров. После принятия решения о внесении петиции в тот орган, который уполномочен, а уполномочена здесь Госдума, потому что она принимала 187-й закон, будет решаться вопрос по ее рассмотрению. В нашей петиции мы просили отменить закон полностью. Нас не устраивает позиция пересмотр закона, внесения каких-то либеральных статей, которые упростят, может быть, процедуру судебной или несудебной блокировки. Мы сегодня просим отменить данную петицию, мы сегодня обратились с открытым письмом, где просили внести в состав рабочей группы экспертной комиссии наших представителей от ассоциации пользователей интернета, от Пиратской партии, проекта «Роскомсвободы».

Белоголовцев: А вы реально верите в то, что закон теоритически могут отменить?

Дарбинян: Зная наши реалии, мы, конечно, понимаем, что задний ход у нас редко когда включается, особенно по этому закону, который, можно сказать, с согласия президента страны был внесен и в стремительные сроки принят. Но если никаких действий, никаких решений по петиции не будет, то для нас это будет наглядный пример того, что сайт «Общественной инициативы» - это фикция, которая ник чему не ведет.

Белоголовцев: То есть у вас две цели, помимо того, чтобы обратить внимание на закон, показать некоторую бутафорскую сущность «Общественной инициативы»?

Дарбинян: Я думаю, что бутафорность «Общественной инициативы» вылезет, потому что, скорее всего, закон не отменят. Тем не менее, сегодня это единственная возможность официального обращения граждан  к законодательному органу. Сегодня нас поддерживает партия КПРФ, которая не голосовала за принятие этого закона, они выразили нам поддержку, что будут поддерживать инициативы Пиратской партии, которые в петиции были указаны.

Белоголовцев: Готовы ли вы к каким-то компромиссам? И возможны ли они?

Дарбинян:  Я думаю, да. Закон не отменят, но должны принять ряд мер, которые должны закон подправить. Хочу напомнить, что когда принимался закон, было финансовое обеспечение закона, где говорилось, что закон не потребует дополнительных бюджетных инвестиций. Когда закон был принят, и Роскомнадзор, который должен обеспечивать соблюдение этого закона, изучил закон и регламент работы, пришел к выводу, что для исполнения закона в жизнь необходимо набирать в штат около 25-50 человек, соответственно, необходимы новые бюджетные средства.

Белоголовцев: При всем уважении, но 25-50 человек нанять в Роскомнадзор - деньги, мягко скажем, в размерах государства ох какие небольшие.

Дарбинян: 100 миллионов сегодня оценено.

Белоголовцев: 25 человек будет получать 100 миллионов в год?

Дарбинян: Здесь на работу штата, я думаю, необходимые сопутствующие расходы Роскомнадзору необходимо будет понести.

Белоголовцев: Получается, что люди будут зарабатывать по полмиллиона примерно в месяц, если я не ошибаюсь.

Дарбинян: Сейчас не скажу. Роскомнадзор не дал смету, для чего необходимы деньги, но официально в СМИ он завил, что деньги из бюджета для исполнения закона нужны.

Белоголовцев: Это все равно небольшие же деньги. Это деньги по меркам Роскомнадзора, по меркам российского бюджета - это не деньги, если честно.

Дарбинян: По большому, это не такие бюджеты в пределах нашей империи, но давайте подумаем об абсурдности. То есть Роскомнадзор должен брать деньги у налогоплательщиков, чтобы бороться с этими налогоплательщиками, с распространением контента в сети интернет.

Белоголовцев: Полиция же тоже существует на деньги налогоплательщиков, в том числе борется с налогоплательщиками.

Дарбинян: Но она борется с преступниками. А тут мы говорим в среднем о 20-30 миллионах человек, которые привыкли распространять и пользоваться контентом сети интернет.

Белоголовцев: Как быть в ситуации, когда закон начал действовать? Появляются первые обращения, какие-то ресурсы подвергались блокировке. Как быть с этим?

Дарбинян: У нас есть глубокое убеждение, что это борьба с ветряными мельницами, и принятие 187 закона не решает тех фундаментальных проблем авторского права, которые сегодня существуют. Давайте представим ситуацию: сегодня Мосгорсуд блокирует несколько торрент-файлов на ресурсе Ru-torrents.org, решения приняты. Как говорят юристы «Dura lex, sed lex», закон суров, но он есть закон. В этот же день появляются несколько десятков других раздач, а мы понимаем, что это тот контент, который пользователи сами загружают. Соответственно, правообладателю надо на следующий день обращаться с заявлением по поводу новых ссылок, торрентов, которые существуют в сети интернет.

Белоголовцев: Мне кажется, что когда либо ресурс, либо конкретный пользователь, или десять ресурсов или десять конкретных пользователей получат какое-то реальное наказание, даже не очень тяжелое, но реальное, то следующие тысяча, миллион, 20 миллионов, по вашим словам, они как-то 15 раз подумают перед тем, как открыть раздачу.

Дарбинян: Наказание пока не предусмотрено, хотя господин Мединский обсуждал возможность введения штрафных санкций для пользователей, может быть, уже с осени следующим этапом. Поэтому двигается немецкая практика, когда пользователям выставляют многотысячные штрафы за раздачи. Тем не менее, закона пока указанного нет, есть огромное количество технических возможностей не светить свой IP-адрес при раздаче.

Белоголовцев: А как быть с людьми, которые в соответствии с новым законом так или иначе изменили бизнес-стратегию? Например, многие правообладатели рассказывали телеканалу «Дождь», что они всерьез с новым законом поменяли свою стратегию.

Дарбинян: Я пока не вижу, что бизнес-схемы кардинально поменялись. Если такие бизнес-схемы менялись бы, закрылись бы все торрент-трекеры, закрылись бы крупнейшие социальные сети, которые сегодня зарабатывают на этом, или им надо пересматривать всю схему.

Белоголовцев: Конкретная ситуация – крупнейшая российская социальная сеть «ВКонтакте» удалила просто терабайты музыки.

Дарбинян: А сколько еще там существует?

Белоголовцев: Там существует еще много, но она очень много их удалила. Сейчас, этого никто не скрывает, они всерьез меняют свою стратегию взаимоотношений с лейблами, ведут с ними переговоры, которые, как говорят источники с обеих сторон, должны увенчаться результатом. Как с этим быть?

Дарбинян: Я боюсь, что такие сайты как в «ВКонтакте» явно потеряют большую часть аудитории, когда не будет того контента, который пользователи привыкли смотреть. Хочу ваше внимание обратить, что 40% пользователей по опросам фонда «Общественное мнение» заявили, что они не готовы платить денег за контент. А технология сегодня опережает право. Как мы понимаем, сегодня есть огромное количество средств анонимайзеров, обхода блокировок, которые существуют, которые пользователь уже начинает осваивать.

Белоголовцев: Сегодня Павел Крашенинников говорил, что Госдума готова рассмотреть вопросы о запрете в том или ином виде использование анонимайзер, в частности браузера Tor.

Дарбинян: Мы слышали и считаем, что подобные заявления бредовые, потому что запретить технологию невозможно. Даже если они опишут конкретно и подробно данную технологию Tor, существует еще огромное количество других технологий - VPN, Proxy и другие.

Белоголовцев: Вам не кажется, что здесь есть некая здравая логика? Я проведу аналогию  со спортом. В спорте запрещено пользоваться не только допингом, но и средствами, которые этот допинг из организма выводят. Здесь Госдума, странно сегодня выступлю в роли ее защитника, не часто это делаю, ведет себя логично. Говорит: «Мы запрещаем не только красть контент, но мы еще запрещаем средства, которые помогают вам красть контент». Здесь как раз логика выдержана.