Адвокат Чичваркина Гервис: Белоруссия ведет себя как рейдеры – Керимов не может ни выехать за границу, ни доказать свою невиновность

Гервис: Об этой ситуации человек должен узнавать от правоохранительных органов, а не от СМИ, от Первого канала белорусского телевидения.

Белоголовцев: Приходит ли специальная бумага от Интерпола, факс, телефонный звонок? Как это происходит?

Гервис: Мы же живем в не безвоздушном пространстве, наш член Совета Федерации, сенатор Керимов - это человек публичный. Все его данные находятся в прямом доступе у всех, оповестить его о тех или иных следственных действиях, о возбуждении в отношении его уголовного дела, предъявить ему обвинения, вызвать его на допрос можно совершенно по-разному. Повесткой и телеграммой и заказным письмом.

Белоголовцев: А Интерпол обязан это делать?

Гервис: Здесь нужно разделять. Интерпол - это бюрократическая организация, которая исполняет только коммуникационные связи, связанные с тем, что человек на территории определенного государства подвергается уголовному преследованию, в отношении него должно быть возбуждено уголовное дело, ему должно быть предъявлено обвинение, это обвинение не должно быть связано с его политической или общественной деятельностью, и в отношении него должна быть избрана мера пресечения в качестве ареста. Все те необходимые требования были выполнены белорусской стороной, никаких проблем у них с этим не было.

Дальше они подают материалы в свой национальный центр - бюро Интерпола Белоруссии, который транслирует уже в штаб-квартиру Интерпола в Париже. Здесь идет бюрократический вопрос, связанный только с предоставлением этих документов в соответствии с формальным признаком того, о чем я говорил, и рассылка в те страны, которые Национальное бюро Белоруссии считает важным закрыть и определить. Есть страны, которые приоритетны, а есть общие.

Белоголовцев: Одна из первых мыслей, которая возникла у СМИ, это мысль о том, что теперь Керимов стал невыездным, не может покинуть пределы РФ без боязни оказаться за решеткой и быть экстрадированным в Белоруссию. При этом, смотря на опыт Евгения Чичваркина, он нигде в итоге в России не оказался, спокойно продолжает оставаться в Великобритании. Как дальше все технологически происходит?

Гервис: В зависимости от того, определит ли белорусская сторона какие-то страны нахождения нашего сенатора приоритетные, она может сказать, что Белоруссия и Россия, тогда национальные бюро Белоруссии и России должны будут у себя отслеживать пребывание Сулеймана Керимова, задерживать его.

Белоголовцев: Ну, ведь отслеживать пребывание Сулеймана Керимова в России бессмысленно.

Гервис: Совершенно верно. Потом, это и невозможно. Это сенатор, в отношении него не возбуждено никакого уголовного дела, он пользуется неприкосновенностью, как член Совета Федерации. Для привлечения его к уголовной ответственности нужно ходатайство генерального прокурора и согласие Совета Федерации.

Белоголовцев: Оказывается Сулейман Керимов на Лазурном берегу или в Лондоне едет в гости к Роману Абрамовичу на матч «Челси», он должен опасаться в Лондоне чего-то, или он в Лондоне чувствует себя в безопасности?

Гервис: В этой ситуации он может себя уже не чувствовать в безопасности.

Белоголовцев: В чем тогда разница межу Керимовым и Чичваркиным?

Гервис: Разница в том, что Евгений Чичваркин за время нахождения на территории Великобритании, когда не закончилось уголовное преследование на территории России, он не выезжал в другие страны. Он находился безвыездно на территории Великобритании. Если бы он выехал, тогда он мог бы быть задержан, по существующей процедуре было бы направлено уведомление в российский Интерпол о том, что Евгений Чичваркин задержан, представьте документы для судебного рассмотрения вопроса экстрадиции.

Белоголовцев: Подождите, правильно ли я понимаю, что британский Интерпол просто не мог найти Чичваркина в Великобритании и нашел бы его только при пересечении границы?

Гервис: Нет. Во-первых, Евгений добропорядочный гражданин как на территории РФ, так на территории Великобритании, где он сейчас находится. Его место нахождения было известно Министерству внутренних дел с самого начала, поскольку он получал документы на проживание, адрес нахождения как его, так и его семьи и двоих малолетних детей, было известно. Где находится наш уважаемый сенатор, тоже всем известно. В отношении Евгения, когда была ситуация, связанная с запросом Интерпола, английская сторона инициировала вопрос рассмотрения этого в суде, вопрос экстрадиции. Но в связи с тем, что уголовное преследование здесь было закончено раньше, то по ходатайству прокуратуры Великобритании этот иск был отозван, и преследование по экстрадиции было прекращено в отношении Евгения.

Белоголовцев: То есть тогда же получается, как мне кажется, что Сулейман Керимов тоже «в домике».

Гервис: Совершенно верно.

Белоголовцев: Сулейман Керимов или любой другой человек, находящийся в розыске Интерпола, решил слетать в Ниццу на две недели, он прилетел, пока подается запрос, пока принимается решение о задержании и экстрадиции, тем более, в случае еще и с сенатором, он улетел в Россию, и на этом все закончилось.

Гервис: Нет. Как только он пересекает границу, идет проверка по базе данных, и если в аэропорту Ниццы или Марселя, куда прилетает уважаемый сенатор, выходит на табло компьютера, что данный человек находится в розыске Интерпола, то полицейский или другое лицо служебное обязаны его арестовать, проводить в тюрьму.

Белоголовцев: Снова не очень понимаю, тогда почему, если было известно о местонахождении Евгения Чичваркина, почему к нему домой не пришли полицейские и точно так же не арестовали? Почему так сакрален факт пересечения границы?

Гервис: Сакрален факт, потому что он не находится на территории данного государства, когда объявлена ситуация, связанная с задержанием и выдворением.

Белоголовцев: То есть важно, где человек находится на момент объявления в розыск.

Гервис: Потом, когда Евгений дал данные о своем пребывании, когда он сообщил все остальное, он сообщил, что он уголовно преследуется, его просто вызвали в суд, взяли обязательство о явке. Английский суд решил …

Белоголовцев: Английскому правосудию и Интерполу было важно, что он здесь и никуда не денется?

Гервис: А он не мог никуда деться, потому что при нахождении там Евгений сразу же сдал паспорт, он не мог выехать. Поэтому те спекуляции, которые были в связи со смертью его мамы, с тем, что он приедет, и он должен приехать, они основывались на том, что люди не знали, что у Евгения в этот период времени были сданы документы. При всем желании, которое у него было, он это физически не мог сделать.

Белоголовцев: А может ли любая третья страна проигнорировать решение Интерпола, если она, например, считает преследование Керимова политически мотивированным?

Гервис: Да. Есть разница небольшая, связанная с тем, что есть уголовные преступления, которые в одной стране являются уголовным преступлением, в другой стране не являются. Такая ситуация была с делом «материнским», из которого вылезло «дело Евросети» в отношении Ардашникова, гражданина РФ. Его по розыску арестовали в Монако, он там находился до решения суда. Во Франции его не могли арестовать, потому что в Монако контрабанда является уголовным преступлением, и его там арестовали, а во Франции это административно наказуемое  преступление, и там его арестовать не могли. Был такой нюанс с точки зрения правоохранительных органов.

Белоголовцев: Здесь, насколько я понимаю, это о нюансах законодательной практики. Если я не ошибаюсь, Бориса Березовского, который тоже был объявлен в розыск по линии Интерпола,  несколько раз задерживали, даже под вымышленными именами, а потом отпускали. Это с чем было связано?

Гервис: В отношении Бориса Абрамовича первичное было решение лондонского суда по экстрадиции в РФ, который признал, что данное решение было мотивировано политическими и другими аспектами. Ему было выдано свидетельство беженца, и было принято это решение, после чего он уже поехал. В связи с тем, что страны, которые задерживали Березовского, смотрели на решение лондонского суда и считали его для себя более компетентным и более непредвзятым, они принимали решение об освобождении и о непрепятствовании в дальнейшем. Но вы совершенно правы, что они его сначала задерживали, а потом получали документы по этому вопросу.

Белоголовцев: В этой связи имеет ли значение сенаторский статус Керимова? Имеет ли право с точки зрения правовых коллизий, с точки зрения дипломатического этикета условная французская полиция в условной Ницце задерживать не просто гражданина Керимова, а сенатора Керимова?

Гервис: Понимаете, здесь этот нюанс международного права по логике вещей и по тем обычаям, которые есть, конечно, данные члены парламентов, которые существуют, они обладают негласной неприкосновенностью. Неприкосновенность в отношении данных лиц действует на территории государства, которому они принадлежат, но по общей практике она не распространяется. Как будет в этом случае, я сомневаюсь, что уважаемый наш сенатор попытался бы пробовать на себе, каким способом его неприкосновенность будет подтверждена  в другом государстве.

Белоголовцев: Как уйти из этой ситуации? Есть ли возможность у Сулеймана Керимова получить право ездить за рубеж, не боясь ареста?

Гервис: Дело в том, что здесь не правовая коллизия, потому что если бы это была правовая коллизия, то была бы возможность у защиты, во-первых, получить документы, в чем обвиняется Керимов. Потому что, судя по тому, что говорит белорусское телевидение, такого уголовного преступления не существует - организация превышения власти. Таким же образом защита нашего уважаемого сенатора не может это оспорить в суде, поскольку у них опять же нет документов, они не знают аргументации, по каким причинам это было сделано. Здесь нужно говорить о том, что в этой ситуации использование именно юридических норм и юридических правовых оснований ограничения передвижения лица связаны с созданием аргументов для переговоров по бизнесу.

Белоголовцев: Тут патовая ситуация, Керимов не может выехать за пределы РФ и доказать, что он преследуется неправомерно, он тоже не может. То есть белорусская сторона его чуть ли не в заложниках держит.

Гервис: Вы правы, белорусская сторона действует как действуют рейдеры. В настоящий момент она создает условия для больших переговоров, она делает аргументы для ведения бизнес-переговоров. То есть она всеми возможными способами в настоящий момент утяжеляет, усугубляет эту ситуацию. Она доводит до крайностей, чтобы сейчас Керимов не только иллюзорно мог быть привлечен к ответственности, как это было, он уже привлечен к ответственности, он уже в течение одного дня попал в списки, что тоже является совершенно феерическим движением, сколько сил нужно было к этому приложить. Поскольку Интерпол, как любая международная структура, представляет собой очень бюрократическую машину, это очень длительный процесс.

Белоголовцев: А это может быть блеф?

Гервис: Это легкопроверяемый блеф, потому что любой сотрудник любого национального бюро может выяснить, находится ли…

Белоголовцев: Сулейман Керимов законными способами может выяснить, в розыске он или нет?

Гервис: Конечно, обратившись в Интерпол.

Белоголовцев: И в Интерполе ему обязаны ответить.

Гервис: Конечно. Во-первых, есть специальный сайт Интерпола, где вывешиваются, но не все, послать туда запрос и все. Это можно даже выяснить в национальном бюро Интерпола  в России.

Белоголовцев: Есть ли какая-то опасность для активов Сулеймана Керимова? Например, шутили в интернете, что футбольный клуб «Анжи» теперь не может выезжать на международные матчи, потому что это актив Керимова, который может быть Интерполом арестован.

Гервис: Интерпол не имеет никаких юридических санкций для ареста чьего-либо имущества. Всегда арест имущества осуществляется по решению судебных властей и является только на той территории, на которой есть. Формально, если развивать логику ваших мыслей, что «Анжи» в Белоруссии, может быть, какое-то имущество арестовано, если они приедут туда с товарищеским матчем.