Как известно, Вторая мировая война в России не кончилась и продолжается в виде войн памяти, памятников, георгиевских ленточек и могил. «Кто продал сердце нашего города пернатым реваншистам Муссолини и позволил им растоптать под фанфары наше национальное достоинство?» — без пояснений эту фразу из письма в редакцию понять сложно. Но вот в чем тут дело: потомки итальянских альпийских стрелков, воевавших в Воронежской области, решили посмотреть на места боев их дедов. Дело по нынешним временам обычное и примирительное — так, финны ездят по бывшим семейным хуторам на советский карельский перешеек, а немецкие ветераны братаются с российскими. Но воронежские активисты считают, что братание зашло слишком далеко. Мало того, что итальянцы построили детский сад, они еще и соорудили памятник — как они заявляют, неизвестному фашисту. С воронежского фронта — Тимофей Рожанский.
На видео — кадры с военного парада альпийцев в центре Россоши в 1993 году.
Житель Россоши Николай Савченко: Вся церемония — под барабаны. Это древнеримский метод устрашения, когда идут покорять город, когда заходят — барабан, и идет это полчище.
Нет, это не Бессмертный полк. И не Италия. Все наоборот. Итальянские снайперы вернулись на Дон.
Житель Россоши Николай Савченко: Это же повторение, повторение той эпопеи, оккупации, которая была. Вот они, топчат землю. Ребята, что вы делаете? Почему строем? Почему военные шляпы?
Военный марш, боевые знамена, армейская выправка. Потомки альпийских стрелков, воевавших против СССР в годы Великой отечественной, сейчас частые гости в Россоши. 25 лет назад они подарили городу в Воронежской области детский садик, а маршем они отмечают его десятилетний юбилей.
Николай Савченко — кровельщик. Вершина карьеры — крыша штаб-квартиры «Роснефти». Но главное дело его жизни — родину защищать.
Житель Россоши Николай Савченко: Они мечтали возвеличить своих, извините, оккупантов, земляков. Садик — это как раз «троянский конь».
Операция «Улыбка» завершилась в 93-м году. Россошане получили новый детский сад на 120 мест. Его заведующая до сих пор не понимает, в чем винить итальянцев
Директор детского сада Любовь Лаптиева: Это люди, которые нам построили детский сад и которые помогают очень даже хорошо. Два раза в год приезжают представители Италии, занимаются с детьми итальянским языком. Вот у нас места уже не хватает, будем переделывать — столько мы имеем наград. Уже и родители с ним ругались. Я не знаю, что ему надо. Мне кажется, у него что-то с головой.
Но дело не в голове, а в том, что на ней носят. На том же параде случилось и еще одно событие — австрийцы поставили памятник дружбе народов в виде альпийской шляпы. Оценили не все. На Дону свои ценности и свои головные уборы.
Атаман станицы Ольховатская Александр Шмитько: Вот это — позор в нашем городе. Это захоронение. Вложены здесь кости, которые я видел, когда туда помещали. Шляпа альпийских стрелков. Наши враги, фашисты, оккупанты.
И это правда — из поездки по местам сражений альпийцы привезли несколько найденных костей убитых во время войны и заложили их в будущий памятник.
Житель Россоши Николай Савченко: В городе воинской доблести мы имеем главную достопримечательность — могила неизвестного фашиста!
Директор краеведческого музея Алим Морозов: Вот он, зал вражеской славы.
Алим Морозов — директор краеведческого музея. В первых залах все как положенв — советские ордена, каски, пулеметы. Потом — зал итальянский. Морозову 86, и он видел в Россоши не только потомков альпийских стрелков, но и их отцов.
Директор краеведческого музея Алим Морозов: Филиппо бросался. Над моей койкой висела карта СССР. Он накрывал Украину. А Альфредо своей длинной рукой его оттаскивал, брал заколку, нажимал ее вниз, перекидывал ногу, садился на него, помахивал и кричал: «Итальяшки, аванти фронто руссо!» — «Итальяшки, вперед на русский фронт!»
По его воспоминаниям, во время войны итальянцы приходили, чтобы менять лимоны на яйца, макароны на картошку и учить местную детвору языку. Расстались хорошими друзьями.
Директор краеведческого музея Алим Морозов: Я кричал: «Ура, вашим капут». Альфредо грустно смотрел на меня и говорил — «И мне капут». А я ему: «Нет, Альфредо. Ты хороший, ты сдашься в плен».
Музей ютится в подвале того самого итальянского детского сада — все залы Морозов собирал сам, в том числе и итальянский.
Директор краеведческого музея Алим Морозов: Я не уберу его. Пусть сами убирают насильно. А я лично добровольно убирать этот зал не буду. Там дружественные отношения на протяжение 25 лет в первой части. И нет ничего про восхваление бывших оккупантов.
На правом берегу Дона располагалась восьмая стрелковая итальянская дивизия, отсюда открывается прекрасный вид и, конечно, это была очень удобная точка для обстрела ближайших деревень.
Жительница Россоши Адонкина Евдокия: Четыре улицы таких было… А когда итальянцы поселилися, хаты попалили, люди поезжали кто куда, без хат, без ничего.
Деревня Журавка. Сестры Адонкины пережили войну тут, но не вся их семья дожила до победы.
От Журавки осталась заброшенная школа и полуразрушенная церковь. Сейчас в деревне одни пенсионеры. Сестры Адонкины давно перебрались в Россошь. И новой достопримечательности они совсем не рады.
Войны памяти ведутся не только за умы, но и за территории. Вторая мировая закончилась 73 лет назад, но для кого-то она только начинается. В итальянском памятнике при большом желании можно разглядеть скрытый смысл.
Житель Россоши Николай Савченко: Обрати внимание. Вот сквозь кусты колокольня. Если чуть присесть и вот снимок. И она как в мушке прицела. То есть даже здесь такая подоплека, доминировать.
' style='fill:%23c4c4c4;fill-opacity:1'%3E%3Cpath d='M93.28-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.41-11.75zM98.5-57.4h2.52L94.7-45.67h-2.6l6.4-11.75zM103.78-57.4h2.52l-6.33 11.74h-2.6l6.4-11.75z'/%3E%3C/a%3E%3C/svg%3E)
