Глава ВТБ24 Михаил Задорнов: через полтора месяца мы создадим систему, которая позволит проводить операции внутри России без Visa и Mastercard

Пархоменко: Первый мой вопрос касается самой животрепещущей темы, по крайней мере, для потребителей, касается платежных систем. Довольно тревожные новости приходят в последнее время, судя по прессе. Visa заявила о том, что на данном этапе она не готова работать в тех условиях, которые прописаны в новом законе о национальной платежной системе. От MasterCard пока точного ответа нет. С другой стороны, опять же судя по прессе, депутаты стали говорить о том, что, пожалуй, они готовы к 1 июля поправить немного условия, которые прописаны в этом законе. Что известно вам? Такова ли в действительности ситуация?  Чего вы ждете, как будет развиваться ситуация?

Задорнов: Что известно мне, есть объективная реальность. В России эмитированные карточки – это карточки, в основном, Visa и MasterCard, есть еще карточки «Золотой короны», но рискну сказать, что пользуются ею не так много российских граждан, хотя там эмиссия больше 10 миллионов карт. Поэтому, конечно, для российского потребителя пользование уже привычное внутри России и за ее пределами карточками Visa и MasterCard, эмитированными всеми российскими банками, это уже обыденная жизнь. Причем я подчеркну, что пользование карточками за пределами России здесь не является предметом дискуссии. Предметом дискуссии является, как мы, банкиры, говорим, внутрироссийский трафик, то есть, как карточные системы работают на территории РФ. Для нас это один из базовых сервисов для всех граждан России.

С другой стороны, для систем российский оборот, российский доход – это 2-4% их совокупного глобального дохода и глобальных транзакций. Это очень быстрорастущие рынки России, за последние три года Visa и MasterCard в тройке самых быстрорастущих рынков. Это достаточно прибыльный рынок, системы зарабатывают сотни миллионов долларов. Поэтому я исхожу из того, как гражданам России, так и системам выгодно, в конечном счете, продолжать работу, но при определенных изменениях условий.

Что говорит закон: закон говорит, что с определенного момента, с 1 июля, система регистрируется как социально значимая платежная система на территории РФ. И те, где нет контрольного пакета у собственников российских, юридических или физических лиц, эти системы должны вносить определенный депозит, который является залогом того, что когда в силу определенных санкций глобальных против того или иного российского банка, системы обязаны, я подчеркиваю, потому что не все понимают, что они обязаны это сделать. Они не могут не выполнить решение американского Минфина по санкциям против той или иной организации, банка или человека. Они не могут его не выполнить, потому что таково американское законодательство.

И американское законодательство, в отличие от российского, обладает экстратерриториальностью, то есть оно распространяется не только на территории США, но распространяется и за ее пределами, не только для России, но и для Великобритании, для Швейцарии. Сейчас в Швейцарии будет наложен штраф на «Кредит-Сьюз» в размере двух миллиардов евро, хотя граждане США открывали на территории Швейцарии, а не на территории США. Так вот эти депозиты, по идее авторов этого закона, депутатов, пойти на компенсацию потерь клиентов, потерю банков, операции которых могут быть системами приостановлены.

Рискну сказать, что это для самих систем случай беспрецедентный, и вряд ли они на него могут пойти. Почему? Потому что завтра другая сторона – Китай, Индонезия, Турция скажут: «Ребята, в России вы держите депозиты, разместите их так же в нашей стране». Это системный риск для систем, прошу прощения за тавтологию.

Вывод – надо договариваться. В чем наш интерес? Интерес в том, чтобы определенным образом гарантировать бесперебойность платежей внутри России при любых действиях американского Минфина, внутрироссийских именно платежей. Системы должны и наверняка желают сохранить свой бизнес в России. Я думаю, что компромиссную формулу найти можно.

Как раз питерская площадка Экономический форум, здесь присутствуют все основные игроки этой истории, включая Центральный банк и Минфин, сами платежные системы. Это удобная площадка для обсуждения возможных вариантов решения. Я думаю, что за следующие две недели можно найти компромисс. Но не всегда, то, что сообщается, прошу прощения, в прессе, это соответствует действительности. Я знаю позицию депутатов, ключевые депутаты против корректировок закона на сегодняшний день. Это так. Позиция Центрального банка и правительства вырабатывается. Я думаю, что как раз за ближайшие дни варианты возможных решений, безусловно, главное – не должны пострадать потребители, пользователи российских карт.

Нам, российским банкам, нужно еще буквально полтора месяца для того, чтобы мы создали систему расчетов между самими банками для снятия наличных, для расчета в банкоматах, которые не затрагивают международные платежные системы. Мы соединяемся между собой, группа ВТБ уже это сделала, объединившись с объединенной расчетной системой ОРС. У нас около 300 банков, 40 тысяч банкоматов. Фактически мы можем проводить операции по внутрироссийскому трафику без использования операционных центов Visa и MasterCard. И мы достаточно быстро распространим эту практику на другие банки. И это будет одной из гарантий бесперебойной работы карт и платежных систем внутри России при любой ситуации.

Пархоменко: Тем не менее, очень странная ситуация. В такой жесткой форме никогда не встречалось, когда принимается закон, а дальше все в старательной форме ищут способы выйти из этого положения – системы, Центральный банк, правительство, даже некоторые депутаты, видимо, не все. В чем была вообще спешка? Зачем надо было так быстро это принимать? И вообще это как-то обсуждалось с сообществом, с системами? Как мы оказались в этом положении?

Задорнов: Мое мнение, что с точки зрения ряда норм этого закона, авторы его поторопились. Справедливости говоря, так часто бывает в момент принятия политических решений. Все плюсы и минусы принятия этого закона просто не до конца были оценены. Тем не менее, мне позиция депутатов абсолютно понятна. Они говорят следующее: «Друзья, мы не можем находиться под риском принятия решений в Вашингтоне для клиентов на территории России». Это же понятная позиция. Просто сама возможная формула решения не была до конца проработана. И главное – был неправильно выбран срок. Это очень сложная система – операция расчета по платежным картам, нельзя ставить сроки два месяца, три месяца для того, чтобы изменить ее конфигурацию. Это слишком сложно, это технологически сложно, это большие инвестиции. Здесь просто не совсем правильно был выбран срок.

Пархоменко: На ваш взгляд, наиболее вероятный сценарий – перенос срока…?

Задорнов: Я не хочу обсуждать сценарий, их, возможно, будет несколько. Это предмет переговоров. Я просто еще раз подчеркиваю, что в силу заинтересованности российских граждан, российских банков, поэтому парламента, и желания систем продолжать работать не просто в России… Понимаете, для системы Россия - это в известной степени прецедент для возможного развития событий как в одну, так и в другую сторону. Уход из России – значит из каких-то других стран уход. Депозит в России – значит депозит будет также тиражироваться. Это еще и определенная развилка глобальная. Поэтому системы заинтересованы работать в России. Должны быть уступки с двух сторон и какая-то компромиссная формула.

Пархоменко: Этот запасной пожарный вариант - межхостовые соединения банков, о котором вы говорите…

Задорнов: В любом случае он, по крайней мере, всегда, если нет другого варианта. Я считаю, что к середине, к концу июня, по крайней мере, что строим мы, группа ВТБ, мы будем иметь определенный запасной вариант, когда наши клиенты смогут в банкоматах, практически большинства банков рассчитываться существующими картами Visa и MasterCard.

Пархоменко: Но это не касается использования за рубежом?

Задорнов: А за рубежом никто не ставит под сомнение. На зарубежный трафик закон, который был принят, не распространяется. За рубежом в любом случае работает. То, что сейчас обсуждается, это никак не подвергает сомнению, работу платежных карт за рубежом.

Пархоменко: Но если карт Visa и MasterCard обслуживают, условно, ВТБ24, и человек с картой ВТБ24 отправляется за рубеж, прекращает обслуживать карт ВТБ24?

Задорнов: Нет. Они не прекращают обслуживать ВТБ24. Речь идет о форме обслуживания российского трафика, то есть расчеты внутри России только внутри России. Зарубежные операции не подвергаются сейчас никакому сомнению, никакой угрозе.

Пархоменко: Еще один проблемный момент для российских банков, как говорят, по крайней мере, это потребительское кредитование. Мы с вами некоторое время назад общались на эту тему.

Задорнов: Кто вам сказал, что это проблемный момент?

Пархоменко: Опять же об этом часто пишут в прессе. Недавно крупнейшее коллекторское агентство российское «Секвойя» говорило о том, что платежеспособность россиян на трехлетнем минимуме, банки сообщают о росте просрочек по кредитам. Вы, тем не менее, сохраняете спокойствие. Никак за последний год, что мы с вами не разговаривали, ситуация не ухудшилась или, может быть, улучшилась?

Задорнов: Динамика просрочки, безусловно, негативная. Просрочка растет с опережением, увеличивается ее доля в кредитных портфелях банков. Но только по необеспеченным кредитам. Просрочка по ипотеке, просрочка по автокредитам, просрочка по кредиту среднему бизнесу, она сохраняется на очень хорошем уровне, по ипотеке и автокредитам очень низкая просрочка. Более-менее в наших ожиданиях идет просрочка по кредитным картам, тоже более-менее здоровые портфели. Я говорю про портфели ВТБ24, Банка Москвы, крупнейших банков.

По беззалоговым потребительским кредитам идет рост просрочки, он ожидаемый. Нам проще маневрировать, чем другим банкам, поскольку широкий спектр продукта, мы можем перераспределять их. Мы имеем клиентов, сотрудники предприятий которых получают заработную плату на карточки ВТБ24, поэтому мы знаем их реальное экономическое положение, их риски. В принципе, это более надежные заемщики. Рынок сокращает темпы роста кредитования, но все-таки продолжает расти, уже не тем темпом. Некоторые банки из гонки выбыли, они просто консолидируют свои портфели, больше не наращивают. Это те, кто специализировались только на потребительском кредитовании.

Если говорить о нас, то у нас за четыре месяца кредитный портфель вырос примерно на 8%, розничный кредит, это соответствует нашим планам, что-то быстрее растет, что-то – медленнее. Но игроков таких, которые продолжают развивать бизнесы, становится меньше.

Пархоменко: Ужесточение условий для выдачи необеспеченных кредитов или какие-то подобные меры по защите дальнейшего роста просрочки…

Задорнов: Они были сделаны большинством банков в середине прошлого года. Мы также это сделали осенью 2013. И мы видим, что поколения, которые выдавались после сентября-октября прошлого года, они гораздо более здоровые, у них меньше риск, чем у поколения 2012 года.

Пархоменко: То есть вы никакой угрозы в росте просрочки в необеспеченном кредитовании не видите?

Задорнов: Что значит угроза? Это заметно ударит по финансовому результату многих банков. Мы видим, что по итогам четырех месяцев по российской бухгалтерской отчетности результат у многих банков вокруг нуля колеблется. Это главное последствие. С точки зрения социальной, кризис, необеспеченные долги, народное волнение, катастрофа, ужас - ничего этого не ждите, ничего этого не будет. Просто вместе с замедлением темпа роста кредитования постепенно будут банки разбираться с этими проблемами, долгами, уменьшать новые выдачи, выдавать меньшему кругу заемщиков более надежных. Эта ситуация постепенно найдет перелом в тенденции роста просрочки. Просрочка стабилизируется, это будет.

Пархоменко: А может ли этот перелом заключаться в том, что на волне этого шума о росте просрочки активизируется Дума с законом о банкротстве физических лиц?

Задорнов: Это не совсем связанные вещи. Депутаты тоже люди грамотные, они видят реальную ситуацию на рынке. Поверьте мне, проект закона о банкротстве физлиц ничего человеку не добавляет кроме дополнительных издержек, потому что согласно закону человек может обратиться к процедуре банкротства от определенной суммы накопленного долга, не только банковского.

Это, прежде всего, долг ЖКХ, это долг перед налоговой службой, это долг перед гражданами, скажем, по алиментам. Потом он нанимает финансового управляющего, еще неизвестно где, должен будет ему заплатить 20-30 тысяч рублей за ведение этого дела. То есть он не только долг заплатит, но он еще заплатит дополнительные деньги непонятному финансовому управляющему. Поэтому рассматривать этот закон как дополнительную защиту граждан, это было бы, мягко говоря, наивно.

Пархоменко: Сообщается о некоторых проблемах в отношениях между российским бизнесом и иностранными партнерами. Ощутит ли это банковское сообщество, доступ к иностранным кредитам, к кредитным линиям, проблемы в переговорах?

Задорнов: Нам кредитные линии иностранные не нужны, поскольку ВТБ24 практически полностью фондируется депозитами наших клиентов. Если говорить о группе ВТБ шире, конечно, с марта мы наблюдаем существенное сужение доступа к так называемому «wholesale market», то есть внешним рынкам заимствованиям. Многие банки не то что закрыли, а просто не поддерживают межбанковские кредитные линии на группу ВТБ. Мы видим, что деньги подорожали, с точки зрения облигационных заимствований. Это факт, это очевидный факт.

Ситуация в апреле-мае несколько ослабевает, то есть появились первые сделки, первые возможности. Поэтому будем надеяться, что при нормальном развитии ситуации вокруг Украины мы все-таки несколько успокоим рынок. С другой стороны, в этом году мы, группа ВТБ, должны погасить 4,5 миллиарда долларов всего внешнего долга. Это очень незначительная величина. Может быть, просто многие российские банки и корпорации сократят внешнее заимствование. В конце концов, это оздоровит их баланс.

Пархоменко: Но опять же, рисков вы здесь не видите для системы?

Задорнов: Я не вижу рисков, если эта ситуация постепенно к осени успокоится. Если она будет продолжаться более года, это уже риски не только для банковской системы, это уже риски для всей экономики.

Пархоменко: Как вы считаете, удастся ли России не оказаться в рецессии к концу года?

Задорнов: Я не хочу делать какие-то прогнозы, пока мы не понимаем, как будет развиваться ситуация вокруг Украины.

Пархоменко: То есть экономический рост здесь целиком и полностью зависит…

Задорнов: Просто мы настолько колеблемся вокруг низких темпов роста, что любая порция политического негатива и, соответственно, еще оттока капитала для России будет прямо влиять на экономический рост. Пока апрельские данные очень хорошие, апрельские данные выше ожидания с точки зрения промышленного роста. Мы не можем пожаловаться на рост потребления. Розничный товарооборот растет на уровне 3,5% в год, то есть здесь ситуация абсолютно нормальная. Посмотрим, чем завершится сейчас предвыборная кампания на Украине, и разрешение именно украинского кризиса.

Пархоменко: Мы всем сегодня задаем такой вопрос. В этом году петербургский форум проходит на месяц раньше, чем обычно, потому что в июне планировалась встреча G8, саммита, который в результате не состоится. Как вы считаете, потеряли мы что-то от того, что саммит не состоится, или это не такая большая потеря?

Задорнов: Сам по себе саммит – это, может быть, небольшая потеря. И то, что на питерском форуме сегодня, очевидно, меньше иностранцев, это тоже небольшая потеря. Главное, чтобы эти потери были временными, потому что я глубокий и убежденный сторонник того, что России чрезвычайно опасен путь изоляционизма. У нас много людей плохо образованных и одновременно считающих себя патриотами, которые искренне убеждены, что Россия превыше всего, что мы сами с усами, что мы сами справимся, и вообще международный опыт ничего не значит. Это глубокое заблуждение. Россия совершала какие-либо исторические рывки в своем развитии только тогда, когда она ориентировалась на Запад и двигалась вперед, она перенимала новые технологии. Поэтому для нас отдельный случай – не проблема.

Изоляционизм - это направление чрезвычайно опасно для страны и опасно, прежде всего, не только для экономического развития, но и для мозгов. Это замыкание в таком собственном соку. Пример есть. Мы всегда можем посмотреть, до чего доводит теория Чучхе, это линия на примере КНДР и Кубы. Я думаю, что никто трезвомыслящий из людей, может, моего поколения не хочет оказаться вновь даже не в Советском союзе, а в совке, в его понятном и четком понимании.