В свежем номере журнала Tatler вышло интервью главного редактора издания Ксении Соловьевой со старшей дочерью Рамзана Кадырова, главой модного дома Firdaws Айшат. В интервью девушка впервые рассказала, что ее муж —19-летний сын погибшего одноклассника главы Чечни. «До свадьбы ребята были знакомы две недели. Живут в своем доме, в пяти минутах от резиденции», — написала автор текста Ксения Соловьева. После поездки в Чечню главред Tatler в интервью генеральному директору «Дождя» Наталье Синдеевой рассказала подробности разговора с Айшат Кадыровой.
Полную версию интервью смотрите здесь
Синдеева: Ну, соответственно, вы уже сказали про Кадырова. Вот недавно был вот этот великосветский выезд.
Соловьева: Да, марш-бросок.
Синдеева: Марш-бросок в Чечню. И там где-то в прессе написали, что во главе с Ксенией Соловьевой отправились московские прекрасные принцессы на встречу с прекрасным творчеством дочери Кадырова. Вот опять же, когда вам поступило это предложение, что вы в этот момент подумали, какая была первая реакция?
Соловьева: Во-первых, предложение звучало как эксклюзивное большое интервью с дочерью Рамзана Кадырова и большая съемка, которая будет только у нас. Соответственно, это все происходило вместе с показами ее коллекции.
Синдеева: Это было ваше условие поездки или это?.. То есть если бы не было эксклюзивного интервью?
Соловьева: Ну, наверное, нет. Наверное, я бы не поехала, конечно. Меня интересуют только эксклюзивы, и это знают все. Да, на самом деле мне даже отчасти польстило то, что во всем этом фейсбуковском обсуждении того кто, почему и как поехал, несколько раз прозвучала фраза, что только у Tatler была причина реально туда ехать. То есть это означает, что уже там, где чем-то пахнет жареным, там, где какой-то назревает скандал, мы там, и это хорошо, потому что мы в принципе этому синонимичны. Вот Белковский в эфире Дождя, он, по-моему, меня сделал предводительницей этого кортежа, но это его право. На самом деле, понимаете, везде же важны акценты, потому что в некоторых местах это звучало так, словно редакторы глянца пропустили судьбоносный юбилейный показ в Париже Дриса Ван Нотена и поехали в Чечню на показ…
Синдеева: А на самом деле пропустили?
Соловьева: Ну, Неделя моды проходит, она длится примерно восемь дней, это уже если в такие, в частности влезать. Я, как правило езжу к концу.
Синдеева: Но всегда ездите.
Соловьева: Да, конечно. И было сказано, что мы поехали на показ к главному мировому дизайнеру, трендсеттеру и так далее, и все это еще увенчали хэштеги #чеченскаясказка, ну если вы заглянете в мой инстаграм, вы все-таки их не найдете. Поэтому для меня, я, как журналист, я не знаю, я даже вас хотела спросить, а вы Наташа, вы бы не поехали? Или ваша команда не поехала бы? Вот ваши журналисты?
Синдеева: Журналисты обязательно бы поехали, если бы была возможность получить интервью. Просто так, конечно, нет. И собственно, поэтому и была такая реакция, потому что если в журнале Tatler выйдет эксклюзивное интервью с дочерью Кадырова, это интересно, это важно, и вы, как журналист, не имеете права это пропустить. А вот если бы меня спросили, взяла бы я интервью сама у Кадырова, я бы сильно подумала. А вот вы бы взяли?
Соловьева: Я бы взяла, наверное, да. У меня точно так же, как когда я слышу про интервью с беременной Ксенией Собчак, у меня в принципе, мне интересно, я бы с удовольствием поехала к Владимиру Владимировичу Путину, если бы он меня пригласил в Ново-Огарево, или к Медведеву в Плес.
Синдеева: Нет, мы говорим про Кадырова. Про Путина да.
Соловьева: На самом деле почему нет? Ну к нему ездили мои коллеги, к нему ездили и Ксения с Ксенией, Усков…
Синдеева: Вот, правда, тогда, когда они ездили, немножко опять же была другая ситуация, и много чего произошло после этого. Вот о чем бы вы с ним говорили сейчас?
Соловьева: Ну, наверное, я сейчас спасу себя все-таки, опять же я бы обсуждала его витамины. Но так, если серьезно, то, конечно, я все-таки делала интервью с его дочерью, и Рамзан Кадыров при всех, я не собираюсь сейчас его обсуждать, по крайней мере он мне симпатичен тем, что он не делает секрета из своих детей, его дети всегда в кадре, его дети всегда занимаются спортом, потому что спортом должна заниматься вся его республика. И он довольно спокойно, вообще он был готов, что его дочь будет говорить о чем угодно, и как раз этот текст жестко не визировался. Мы убрали один кусочек, потом могу сказать, какой, но это ерунда. Я действительно с ней сидела в семейной резиденции, мы обедали, мы ели тыквенные лепешки хингалш, мы беседовали два часа. Айшат очень-очень меня боялась, как, наверное, сейчас волнуюсь я, она начала интервью, у меня материал начинается с того, что «я вас очень боюсь». Это было ее первое, естественно, интервью большое. Вот какие-то страшные столичные журналисты, вот мы снимаем, у нас получилась очень красивая съемка, такая на редкость красивая, Данилы Головкина. Поэтому я совершенно не собираюсь говорить о том, что Айшат Кадырова — это новое имя в фэшн-индустрии и конкурентка Эли Сааба или Зухаира Мурада, но, наверное, нет. Более того, Айшат довольно адекватная и умная девушка, и с очень трезвой оценкой самой себя, она знает, что она еще только в начале этого пути. Ей 18 лет, ей очень-очень много чего еще предстоит сделать. Вы вообще знаете, что такое сегодня рынок мусульманской моды? Все-таки я представительница отчасти глянцевого и модного журнала. Это 44 миллиарда долларов только сейчас, а дальше это будет больше. Вы слышали, например, что Nike выпустил линию высокотехнологичных хиджабов?
Синдеева: Я слышала. Нет, я скажу, не знаю, но я предполагаю, конечно, что это рынок, который растет.
Соловьева: Это колоссальный рынок. У Dolce & Gabbana есть их эти абаи, у Burberry есть, у Donna Karan специальная линия, выходит арабский Vogue, с Джиджи Хадид, вы видели, это было в день показа, очень символично, запускается сайт, это такой аналог прет-а-порте, специально для… Вообще эту моду называют не мусульманской, они очень осторожно пытаются всегда обойти вот такие всякие…
Синдеева: А как?
Соловьева: Ее называют Modest fashion, скромная мода, то есть это означает, что это длинное, это закрытое, это длинные рукава — это колоссальный рынок.
Синдеева: Вы считаете, эта коллекция была сделана для того, чтобы зарабатывать деньги потом?
Соловьева: Ну нет, по крайней мере эта коллекция сделана для того, чтобы вообще в Чечне узнали, что есть мода, потому что там никакой моды не было никогда. Это какие-то такие кустарные ателье и мастерицы, и там вообще женщинам не принято про это очень много думать, и особенно после войны они вообще одевались все время в черное. А эта коллекция была такая и в розовом, и в сиреневом, и в белом. В принципе это большой дом моды, я не знаю, как они сводят дебет с кредитом, равно как я не знаю это ни про одного из российских дизайнеров, это все всегда такая история, но это все равно огромный рынок. Вы были когда-нибудь в ЦУМе, вы видели вообще, кто там покупает?
Синдеева: Да, да.
Соловьева: Это очень-очень интересный рынок, перспективный, и с Net-A-Porte приходят сведения, что средний чек с Ближнего Востока в полтора раза больше, чем любой другой чек, это растущий рынок. Поэтому для меня это явление, мне было все это очень интересно посмотреть, и очень милая девушка. Если Станиславу Белковскому приятно думать, что я в этой поездке была главная, вслед за мной уже поехали Ольга Бузова и другие инстаграм-девушки, ну пусть так думает.
Фото: Саид Царнаев / РИА Новости
