Николай Сванидзе: советский образ врага — «козлиная бородка и пенсне», а сегодня — либерал, который «жрет фуа-гра»

Монгайт: Если судить по вашему историческому исследованию, что происходило с врагами? Потому что сегодня вопрос о врагах – это один из самых важных вопросов современности, сейчас все ищут идеального врага.

Мостовщиков: Что с ними происходило? Борьба происходила с врагом, вводился образ врага. У нас есть в одной из книжек большая публикация страниц на 40.

Яблоков: Она называется «Чужие люди».

Мостовщиков: Она посвящается образу врага и использованию животных для создания образа врага: акулы, свиньи, змеи. Кто враг? Буржуй – враг, кулак – враг, фашист – враг.

Монгайт: Я нашла одно из описаний журнала «Крокодил», как описывается период НЭПа, кто были врагами, исходя из материалов журнала. «Осмеивались столпы международного оппортунизма, белоэмигранты, уповающие на засуху и голод в России, нэпмановская буржуазия, буржуазные интеллигенты, саботирующие мероприятия Советской власти, церковники, дурманящие народ, а также жулики, спекулянты, самогонщики и другие носители пороков». Как советский человек ориентировался в этом пантеоне врагов?

Яблоков: С помощь журнала «Крокодил».

Монгайт: А можно ли сказать, что сегодня ему тоже в этом смысле трудно, а единого органа печатного нет?

Сванидзе: Ну зачем же печатный? Есть телевидение, которое очень доходчиво. Образ врага всегда талантливыми художниками под руководством партии правительства создавался. Сейчас тоже создается. Кстати, очень интересно, скажем, старые советские фильмы, где действуют враги. Скажем, фильмы о Ленине, очень талантливые фильмы, где Владимира Ильича Ленина играл талантливый актер. И вот там образы врагов, там меньшевики и эсеры. Как правило, люди не вполне титульной внешности с бородками козлиными, в пенсне, явно чужие люди.

Монгайт: Да это же Троцкий.

Сванидзе: Это и Троцкий.

Монгайт: И Дзержинский.

Сванидзе: Нет, Дзержинский – нет.

Яблоков: Дзержинский – друг советской власти.

Сванидзе: Он не то, что друг, он – оплот.

Монгайт: Но внешне похож.

Сванидзе: Это если это окарикатурить. Кто же его окарикатурить, он же памятник? Если бы сейчас рисовали врагов, образ был бы примерно тот же. Сейчас кто враг? Это был бы такой человек с либеральной внешностью, который жрет фуа-гра или дорогие французские сыры. Примерно с той же внешностью то же самое в «Крокодиле», используются шакалы. «Бешеный лис» - был такой образ.

Когда боролись с троцкистскими вредителями, троцкистско-зиновьевскими вредителями-диверсантами, их называли бешеными лисами. Это, по-моему, формулировка Вышинского на одном из процессов. Потом была свинья. Про Пастернака говорил один из министров внутренних дел: «Он хуже свиньи, потому что свинья не гадит там, где ест». Берутся такие образы и словестные, и зрительные, скажем, свинья не вызывает позитива, хотя напрасно совершенно – замечательная зверушка, но и полезная, как говорил Шариков. Вот свинья, шакал, бешеная лиса, и потом это все талантливый художник рисует. Замечательно получается. Ненависть, злоба, страх вызывают, то, что надо.