Сенатор Лисовский: почему преследуют нас, а не чиновников, у которых, правда, есть возможность воровать

26/03/2013 - 21:33 (по МСК) Дмитрий Казнин, Татьяна Арно

Чистки рядов дошли до Совета Федерации. Сенатор Виталий Малкин сегодня сдал мандат, чтобы не оправдываться за заграничную собственность и иностранное гражданство.

Еще в начале марта глава Совета федерации Валентина Матвиенко заявила – после запрета иметь зарубежные активы, Верхнюю палату парламента покинут сразу два сенатора. Это будет их открытое решение, открытый выбор, объявила Матвиенко. И действительно, вышло так, как и обещала глава Совета федерации.

В списке на вылет Виталий Малкин все это время шел там на первом месте. У него значились 2 тыс кв. м. жилья и 220 Га земли в Италии. А на днях Алексей Навальный нашел у Малкина еще и собственность в Канаде, квартиру в Нью-Йорке, и самое главное – паспорт Израиля.

Дожидаться публичного изгнания Малкин не стал и добровольно ушел из совета федерации со словами «это травля и иностранный заказ».

Виталий Малкин, бывший сенатор от Бурятии: Это было последствие моего визита летом прошлого года в Конгресс США во главе делегации комитета по международным делам, связанна с так называемым «списком Магнитского». Ни в коем случае не говорили о том, что в смерти Магнитского невиновны врачи, которые не досмотрели, мы не говорили ничего плохого о личности Магнитского, мы говорили о том, что же случилось, исход этого дела, как оно шло, кто виноват. После этого мы считаем, что эта кампания была полностью организована фондом «Эрмитаж Кэпитал». Я стал удобной фигурой, и они организовали данную кампанию по моему преследованию.

Что касается имущества в Канаде, то оказывается, Виталий Малкин стал жертвой обмана. Он не хотел ничего покупать, но пришлось.

Виталий Малкин, бывший сенатор от Бурятии: По Канаде я задолго до Совета Федерации, вначале 1990-х годов, подал документы на вид на жительство, хотел туда переехать с семьей и заниматься там бизнесом. К сожалению, так получилось, что я связался там с нашими эмигрантами, недобросовестными людьми, которые разрушили там мой бизнес. С 1995 года я в Канаде судился не за получение резидентства, а за чистку своего имени, у меня были суды против тех, кто разрушил мой бизнес.

И, наконец, гражданство Израиля у Малкина было, но давно. Сейчас он гражданин исключительно России.

Виталий Малкин, бывший сенатор от Бурятии: Я не являлся гражданином государства Израиль, закон был принят в конце 2006 года о том, что двойное гражданство и даже резидентство недопустимо, я подал документы и, насколько я понимаю, с августа 2007 года я гражданином Израиля не являюсь.

Мы обсудили эту тему с членом Совета федерации Сергеем Лисовским.

Арно: Сегодняшний уход Виталия Малкина из Совета Федерации стал для вас или ваших коллег какой-то неожиданностью?

Лисовский: Знаете, это, по-моему, тема для Малкина. Ему задавайте эти вопросы.

Арно: Мы спрашиваем вас как его коллегу.

Лисовский: Каждый принимает сам свои решения.

Казнин: Вы считаете, что это кампания против депутатов Государственной Думы, членов Совета Федерации, которую ведут, к примеру, блоггеры, журналисты или это исполнение закона?

Лисовский: Это действительно кампания, но я не могу сказать… Точнее, я точно знаю, что это не кампания, кем-то дирижируемая, а это, знаете, всеобщая глупость, когда люди заражены какой-то идеей и пытаются азартно ее раскручивать. Дело в том, что наши-то члены Совета Федерации и депутаты Госдумы – всего лишь 650 человек. Мы по закону не можем никак воровать из бюджета.

Казнин: Сейчас?

Лисовский: Нет, я вам просто объясняю ситуацию. Надо взять Конституцию и понять, что мы законодательная власть. Меня очень удивляет, когда журналисты с таким азартом начинают искать блох у того или иного члена парламента и совершенно забывают о чиновниках, которых у нас почти 3 млн. и которые реально имеют все возможности хулиганить с бюджетом, что они, кстати, и делают. Я не говорю, что не надо говорить о чистоте рядов наших парламентариев. Но на сегодня то, что происходит, уже истерия, которая никоим образом не связана с желанием оздоровить наш парламент и придать ему какой-то статус. Поэтому я считаю наличие той или иной недвижимости у того или иного депутат не говорит ни о чем: ни о его компетентности, ни о его ангажированности. Другой вопрос: что это может быть использовано против него же. Мы видим, что происходит сейчас с Кипром. Вдруг взял Евросоюз и запретил проводить российские деньги из Кипра в Латвию. Но почему вдруг? С какого?

Казнин: А почему?

Лисовский: Это уже всеобщая кампания против русских. Почему-то все наши деньги, которые находятся не в России, ну, и в России, в том числе, у предпринимателей, признаны серыми и какими-то не очень понятными, и с этими деньгами, как считает Евросоюз,

по-видимому, можно делать все, что угодно, и, наверное, конфисковать, судя по их настрою. Я, кстати, был буквально недавно на сессии Совета Европы, я могу сказать, что уровень компетентности и знания проблемы, и глубины понимания, как ее решать, наших депутатов и европейских просто несопоставим. Мы выпускники университета, они начинающие школьники. Это действительно так. Для меня это, кстати, было открытием. Я считал, что там политики гораздо более продвинуты, понимающие ради чего они находятся в том или ином месте.

Казнин: Ведь эту кампанию начали не блоггеры-журналисты, и эту истерию, как вы называете. Это идет с самого верха, от первых лиц государства, которые и заявляют о том, что не должно быть зарубежной недвижимости и счетов.

Лисовский: Понимаете, в чем дело. Любую идею можно довести до абсурда, это не так сложно, особенно если придать этому форму «охоты за ведьмами», что и произошло. Я сказал, что надо говорить о чистоте рядов, надо опасаться давления на парламентариев – это все правильно, но не надо доводить это до абсурда.

Арно: В Совете Федерации очень много состоятельных людей. Есть даже из списка «Форбс»: Сулейман Керимов и так далее. Вы тоже не самый бедный человек…

Лисовский: Вы знаете, я слышал буквально сегодня, по-моему, на «Коммерсанте-ФМ» - это ничего, что я другую радиостанцию назвал, это не страшно?...

Арно: Мне кажется, не очень, что вы меня перебиваете, все-таки…

Лисовский: Я просто понимаю ваш вопрос. Так вот я там слышал высказывание какого-то человека, которому задали вопрос. Он считает, что в парламенте должны быть бедные люди. Я как раз так не считаю. Только обеспеченный человек, во-первых, может себе позволить тратить время на глобальные проблемы, стоящие перед страной и думать действительно о будущем. К сожалению…

Арно: Мой вопрос был немного другой. Означает ли это, что потихоньку эти люди покинут Совет Федерации, будет некая замена?

Лисовский: Может быть, так и  будет. Я не думаю, что это будет так поголовное исчезновение обеспеченных людей, потому что я в Европе реальных серьезных политиков не видел бедными. Их просто там нет. Человек начинает думать о политических амбициях в хорошем смысле, когда он уже обеспечен, когда он может позволить, или семья ему может позволить, делегировать его в политику. Богатые люди в политике останутся, и они будут ее делать. Вопрос, появятся ли там люди среднего достатка, уже другой, и он экономического характера. На сегодня зарплата моих двоих помощников в Кургане и двоих в Москве суммарно 180 тыс. рублей. Как вы думаете, на 90 тыс. рублей двух человек нормальной квалификации, которые работают с утра до вечера, с машинами, потому что нужно быть очень оперативными, можно найти?

Арно: Нет.

Лисовский: Я думаю, нельзя. Поэтому для того, чтобы люди малообеспеченные могли прийти в парламент, надо финансирование деятельности депутата и члена Совета Федерации увеличить на порядки, чтобы они могли быть обеспечены тем штатом, которые его обслуживают,  за счет бюджета. На сегодня все депутаты и члены Совета Федерации финансируют этот штат помощников самостоятельно.

Казнин: Это, кстати, мог бы быть долгий разговор, потому что, например, был первый съезд Народных депутатов, куда выбрали самых разных людей, и как раз богатство, деньги не являлись никаким критерием. Там были преподаватели институтов, которые частично сформировали затем элиту, кстати, российского государства. А затем, поняв, что это прибыльно дело – сидеть в кресле, туда пришли совсем другие люди. Это, правда, другая тема немного. Я хотел реплику: 85% граждан России, по данным «Левада-Центра», считают, что богатый человек – априори преступник. Что де теперь делать? Такое мнение людей.

Лисовский: Я знаю это, понятно, откуда это происходит. И это не пройдет завтра или послезавтра. Это процесс, который страны Европы прошли столетиями, а многие – тысячелетиями. Не надо этому удивляться, не надо делать из этого трагедию, мы должны пережить этот период. Но я могу сказать, уровень нашего парламента в сравнении с Советом Европы, политиками европейскими… За 10 лет мы, я считаю, прошли минимум 100-летний путь, который Европа проходила.

Казнин: Я и хочу спросить. Я на самом деле согласен с вами – почему человек не может иметь зарубежных счетов или квартиры где-то за границей? Почему нет, если он работал до этого и заработал? Почему тогда уходит Малкин, почему  сдает мандат?

Лисовский: Для многих людей, которые пришли туда по велению сердца, эта охота может быть оскорбительна. Ну, нашли у человека что-то. Он не преступник.

Казнин: То есть он обиделся?

Лисовский: Дело даже не в том, что обидится, просто теряется смысл нахождения в том или иной позиции. Человек стало неинтересно. Тут много обстоятельств, я не хочу это обсуждать, но я считаю, что мы должны и избиратели должны знать собственность парламентариев, согласен, должна быть правильная декларация, согласен, не должно быть счетов, согласен. Но предупредите об этом заранее. У нас же получается, что закон имеет обратную силу. Ни в одной стране мира, если мы хотим быть правовым государством, закон обратной силы не имеет. Это процесс должен быть постепенный. Вот мы придумали Кодекс поведения депутатов, вопросов нет. Давайте мы его сформулируем, введем в виде закона, опубликуем и скажем, что все вновь пришедшие должны соблюдать этот Кодекс. Или дать переходный период. Но эта «охота на ведьм», мне кажется, - дымовая завеса. Сейчас лукавые чиновники сидят и смеются над нами с вами.

Казнин: Единороссы начали эту «охоту» между прочим.

Лисовский: Минуточку, я говорю, любую идею можно довести до абсурда. И, кстати, так и происходит. Иногда хорошая идея становится глупой, потому что ее не так…Хорошо, я вас прерываю. Что вы еще хотите спросить?

Арно: Нет, нет, раз уж мы заговорили о богатых и очень богатых людях во власти, не можем не спросить вас о Борисе Березовском, которого вы знали лично в 1990-е. И хотелось бы, чтобы вы сказали какой-то небольшой некролог о нем.

Лисовский: Мне нечего сказать, то есть, возможно, мне есть, о чем вспомнить, но это тема другой…Я бы не хотел это обсуждать сегодня. Вопрос в другом: жалко, что судьба человека начинается, проходит и таким трагическим способом заканчивается. Я не говорю конкретного человека, а вообще, когда это происходит. Это, конечно, вызывает сожаление, но это говорит о том, что мы живем в достаточно жестком мире.

Казнин: Я не могу не спросить. Вы в начале разговора сказали о том, что чиновники, которых 3 млн., хулиганят с бюджетом, а из никто не трогает. Вы же, в Совете Федерации, и Дума, живете душа в душу с исполнительной властью.

Лисовский: Каким образом?

Казнин: Вы всегда законы, которые приходят от исполнительной власти, единогласно принимаете, даже если они скандальные, и даже если их скандальными считают блоггеры.

Лисовский: Вы понимаете, это внешняя сторона, поверьте, когда у нас проходят заседания комитетов и различных комиссий, там идут очень серьезные обсуждения, доходит до очень серьезных выражений. Дело в том, что когда вы видите обсуждение в парламентских слушаниях в официальном зале заседаний, то как бы пришли к какому-то консенсусу, который нет смысла нарушать. Потому что политика не бывает прямолинейной, она всегда состоит из компромиссов, и если ты будешь прямолинейно действовать, то ты будешь просто вне политики, либо это закончится революцией, а революцию следующую Россия просто не переживет. Поэтому  то, что вы видите внешнюю сторону – это все не так. Мы реально оппонируем, спорим, мы не согласны, но когда мы приходим к какому-то решению, мы соблюдаем регламент. Мы должны уже двигаться тогда вместе.

Другие выпуски