Геннадий Гудков: 70 процентов – таких результатов не бывает

Гудков: Я думаю, что при таком подходе мне и 3% нарисуют, и я буду закрывать таблицу вслед за Корнеевой, судя по художеству.

Лобков: А почему так драматически отличаются результаты выборов в Москве и Московской области? Извините, почему вы не стали подмосковным Навальным?

Гудков: Наверное, невозможно сконцентрировать два ресурса на двух регионах. Московская область всегда была в тени Москвы, и она, к сожалению, оказалась сломленной административным ресурсом. Все-таки это область, все-таки, к сожалению, она раздробленнее, у них нет единого информационного пространства, как в Москве, извините за выражение, тусовки московской. Все-таки это очень разобщенный район с разной экономикой, с разным развитием общественно-политических процессов и просто административный фактор, который чудовищным образом применялся на выборах в Московской области, он сломал людей.

Лобков: Что удивительно, явка была лучше, чем в Москве.

Гудков: Явка, не уверен, что явка лучше. На самом деле, очень небольшая явка. Всегда выборы губернатора Московской области привлекали больше половины 54-56%, 60%, 62%, они всегда были довольно большими по явке. Сейчас область проигнорировала выборы, там есть масса причин. Например, власть специально исключила из освещения главной избирательной кампании региона все муниципальные СМИ, а это 70 или 80% информационного пространства, это газеты и телестудии. Почему? Даже за деньги нельзя было туда попасть. Потому что они не сделали заявку на освещение избирательной кампании. То есть не было избирательной кампании для 70 с лишним процентов СМИ.

Лобков: А Воробьев так же, как Собянин, строит кампанию на позитиве, в основном? Открыто то, открыто это, детский сад, школа.

Гудков: Это да, плюс административный фактор. Сгонялись люди автобусами по многу раз в Коломне, Дмитрове, 7 тысяч, 13 тысяч и так далее. Все это делалось за бюджетные средства, он вел себя как хозяин. Ему удалось подавить волю. Я не верю в эти результаты до конца, потому что…

Лобков: Будете оспаривать?

Гудков: Сейчас мы получим результаты, посмотрим, сравним, но …

Лобков: Все-таки разница 77 и 5%, неужели вы думаете, что …? Невозможно технически натянуть больше 12%, так говорят самые циничные из политологов.

Гудков: Самые циничные из политологов плохо проанализировали ситуацию 4 декабря, когда по оценке всех тех же политологов и политтехнологов, «Единой России» было предписано процентов 16, если не больше. Поэтому все возможно.

Монгайт: А вы не жалеете, что пошли на эти выборы?

Гудков: Не жалею. Мое участие обнажило, по крайней мере, в Московской области всю суть и пороки этой системы. Московская область сегодня, к сожалению, напоминает, наверное, Мордовию, где было 106%. Я сейчас вижу участки в регионах, где Воробьев получает по 83-85%. Я думаю, что это, потому что мобилизовали бюджетников и больше никто не пришел. Потому что 35% явки - это чуть больше трети пришли, остальные просто проигнорировали. Это не те москвичи, которые уехали на дачи, это люди, которые просто отказались участвовать выборах, потому что они абсолютно не верят в выборы. Они были убеждены в предопределенности результата.

Монгайт: А как прошибить этих людей? Как быть дальше?

Гудков: Экономические проблемы прошибут. Я всегда говорил, что отсутствие политики будет компенсировано неадекватным, несимметричным приходом людей на улицы или какие-то протестные движения, которым просто нечего есть.

Лобков: По вашей теории, тогда должна быть серьезная разница в показателях в интернетизированных наукоградах, таких как Пущино, Протвино, Серпухов. Разница есть, или там тоже Воробьев победил с разгромным счетом?

Гудков: Он победил, но не с таким разгромным счетом. Я взял свой город, свой район - Коломну, если по Коломне порядка 12%,но еще не все просчитано, то по району этот показатель падает до 8%. И самое удивительное, за счет чего он падает. Есть избирательные участки, где число стационарий, кто голосовал, и на выезде сопоставимо или даже равно. На этих участках у меня процент падает в три раза. Поэтому я думал, что помимо административного ресурса еще используется технология выездных урн.

Лобков: То, что Воробьев уже поставил инаугурацию на вторник 14 сентября, говорит о том, что он абсолютно уверен в своей победе? Будете ли вы и ваши коллеги делать какие-то жесты, как в Америке, признаете ли вы победу? Вы признаете его победу.

Гудков: Это вопрос, на который я не могу дать сейчас ответ. Я боюсь, что эти 70 с лишним процента не оставляют нам шанса признать его победу честной и равной, потому что такого не бывает. Мы еще посмотрим, еще не все избирательные участки подсчитаны, еще не посчитаны крупные города Подмосковные, наиболее крупные участки. Мы посмотрим, что там будет, это вопрос, который мы будем со штабом обсуждать сегодня ночью и завтра утром.

Монгайт: А вы бы пошли работать в команду Воробьева, чтобы сделать хоть что-то дельное в Подмосковье?

Гудков: Я думаю, что он не будет мне предлагать, ни я не буду соглашаться по одной простой причине: у нас абсолютно разные подходы к самым ключевым принципам работы в Подмосковье. Если его команда абсолютно чужая Подмосковью, она строит свою деятельность, исходя из тех принципов, которые уже были заложены «Единой Россией» и привели к трагическому результату: территориальному расширению Подмосковья, формированию гигантских долгов, к самым громким скандалам, уничтожению среды экологической и так далее.

Лобков: Ну, это при Громове было все.

Гудков: Это было при «Единой России». Мне все равно, какая там фамилия - Громов, Воробьев, завтра еще кто-то будет, это те принципы, которые заложены системой. В этой системе я не уживусь, потому что я шел с совершенно другими принципами: принципами формирования подконтрольной власти, принципами формирования коалиционного правительства, принципами расширения полномочий муниципалитетов и парламентов. Это принципы не будут ни востребованы, ни применены, я не понимаю, что я там должен делать.

Лобков: А еще какие-то выборы есть в ближайшем будущем? В марте будут какие-то еще выборы. Вы планы уже построили, где вы еще хотите участвовать?

Гудков: Нет. С такими правилами, при таких условиях, в таких требованиях закона я больше избираться не буду.

Лобков: Вы что уходите из политики?

Гудков: Нет.

Монгайт: А что вы будете делать?

Гудков: Я предложу многим лидерам оппозиции, тем, кто уже прошел эту школу единого избирательного дня в сентябре, собраться на серьезное совещание, как оно будет называться, не знаю. Мы поставим один вопрос - об участии в выборах, о возможности участия в выборах, когда у нас главы регионов без отхода от стола с использованием всего гигантского аппарата целый год занимается своей избирательной кампанией, подымая себе рейтинг таким образом за счет бюджетных ресурсов, а потом говорят: идите с ним поборитесь. Мы, по всей вероятности, будем выдвигать пакет требований к власти по изменению правил проведения избирательной кампании в России.

Там будет много требований - и отмена запрета на блоки и платформы, и запрет на тех людей, которые баллотируются на какие-то должности, заниматься административной, хозяйственной и прочей деятельностью, там будут требования доступа к базе данных и формирование новых комиссии, там будут требования по доступу к СМИ. Если власть не будет менять избирательное законодательство и не будет исполнять эти требования, то ставится другой способ ротации власти, вы его знаете. По крайней мере, это будет честно.