Владимир Познер: Я лишился веры в то, что Россия при мне станет демократическим государством

Лобков: Насколько я знаю, вы вчера презентовали свою книжку под названием «Прощание с иллюзиями». Я, к сожалению, на презентации не был, потому что был в эфире, поэтому придется вам рассказать, о чем?

Познер: Это сложная книга, которая была написана в конце 80-х на английском языке.

Лобков: В ы работали тогда еще в США.

Познер: Нет, я еще работал в Советском союзе на Иновещании. Эта книга, в которой я разобраться в своей потерянной вере в советский строй, в социализм, разобраться в моих очень сложных и трудных отношениях с отцом. Она была написана по-английски, потому что жизнь моя начиналась не по-русски. Вышла в Штатах в 1990 году чрезвычайно успешно.

Лобков: В 1990 году вашей карьере выход такой книги помешать не мог уже.

Познер: Нет, не мог. Более того, книга попала в список бестселлеров и была там 12 недель, было замечательно. Но я очень хотел, чтобы мог российский читатель почитать ее. Она мне далась мне очень тяжело, настолько тяжело, что я даже не мог думать о том, чтобы переводить ее. Отдать тоже не мог, потому что это очень личная книга. Поэтому я подождал, пока как-то все это устаканится.

Лобков: Вы пополняете ряды двуязычных писателей вместе с Набоковым и Бродским.

Познер: Тоже Владимир Владимирович.

Лобков: С 90-х годов вы же, наверное, еще каких-то иллюзий лишились, вы же не могли просто перевести эту книжку? Каких именно основных иллюзий вы лишились с 90-го года, с того издания книжки?

Познер: Я лишился веры в то, что Россия при мне станет демократическим государством, я лишился многих иллюзий в отношении Соединенных Штатов.

Лобков: Например?

Познер: Что демократия не та, которая была, что это уже не та страна, где любой человек может стать, кем угодно. Что она сама потеряла очень многое из того, что было изначально. Это все очень важные для меня вещи, потому что Америка для меня страна небезразличная.

Лобков: Процедура заменила дух Конституции.

Познер: В значительной степени.

Лобков: Я не могу вас не спросить о той галерее образов, которые вы создавали в программе «Познер» на федеральном канале. Мы все удивились, что с вами в беседе были такие разнообразные представители, как Тина Канделаки и, насколько я понимаю, лидер оппозиции тоже был…

Познер: Еще нет. Если считать Кудрина.

Лобков: Это как-то связано с общим ветром перемен, который, говорят, сейчас есть на федеральных каналах, или это случайное явление?

Познер: Я не могу сказать, что гости, которые у меня были пока что, свидетельствуют о каких-то особых переменах. Когда у меня будет Навальный, например…

Лобков: А хотите?

Познер: Я хочу.

Лобков: А что с Собчак Ксюшей случилось: она позвала Навального – и все.

Познер: Она позвала, и ей закрыли программу.

Лобков: А вы не хотите такую полицейскую эвтаназию: позовете Навального, и вашу программу закроют.

Познер: Я уже говорил о том, что, возможно, скоро ее и закроют, или я сам закрою. И скажу: ну же, хватит в эти игры играть. Мне все время говорят: чуть-чуть подождите, все будет, только подождите. Я очень терпеливый человек, но и терпению есть предел.

Лобков: Поскольку эти люди были, вы бы все-таки хотели с точки зрения равновесия представить и другую сторону.

Познер: Я просто считаю, что мой зритель имеет право знать, что эти люди говорят, что они думают.

Лобков: Я просто никогда не забуду, когда Ельцина не пускали в эфир, вы были первым человеком на ОРТ – 30 вопросов 30 ответов, на каждый вопрос по минуте. Вы поставили Ельцину такие условия, он справился.

Познер: Справился блистательно. Он не захотел только отвечать на вопрос о националистической организации «Память». Я и так, и сяк – он не хотел.

Лобков: А вы Навального про то же спросите, посмотрим, он согласится отвечать.

Познер: Он меня похлопал по плечу и сказал: я все понимаю, но мне нужны их голоса.

Лобков: Ого, вот как повторяется история.

Познер: Вот таким образом, да.

Лобков: Сегодня перед вашим приходом мы обсуждали новость о том, что наш с вами общий знакомый Александр Лебедев находится под мощной атакой, что его центральный офис сейчас обыскивается, жесткие диски компьютеров. Он сейчас в Брянске, там проверка Центробанком.

Познер: Почему, что он сделал?

Лобков: Он предположил, что это связано с тем, что он финансирует «Новую газету».

Познер: А не потому, что он отел выдвинуть Навального в попечительский совет «Аэрофлота»?

Лобков: Я спросил как раз, имеет ли это отношение к «Аэрофлоту».

Познер: Я бы сказал, что скорее всего.

Лобков: А «Вятка-банк», в котором держится бюджет Кировской области Никиты Белых, которого обвинили в том, что у него не все в порядке с ЖКХ? Везде в порядке, только в Вятке не в порядке. Как вы считаете, это совпадение или это часть такого тотального окружения? Генерал Ли, помните? Стратегия тотального уничтожения путем окружения.

Познер: Генерал Ли, который возглавлял южан в гражданской войне. Я не знаю. Я не люблю гадать. С одной стороны, вроде некоторые либеральные такие дуновения, а с другой стороны, вот это вот. Как это совместить – не очень понимаю.

Лобков: Есть такая наука – конспирология, она все совмещает. И, в частности, великий Госдеп.

Познер: Конечно. Наверное, имеет отношение. Вообще американский империализм, если конкретно говорить, это все так. Я вообще на самом деле не очень понимаю, что происходит.

Лобков: Даже вы не понимаете, что происходит.

Познер: Именно я не понимаю. Другие, может, понимают.