Илья Яшин: Мы сделаем всё, чтобы никто не получил дубинкой по голове

Давлетгильдеев: Рядом со мной сидит Илья Яшин, который хоть и спал всего два часа, все-таки приехал к нам в студию. Илья, приветствую. Один из лидеров движения «Солидарность» приехал в студию к нам после 15 с лишним суток, проведенных в спецприемнике. Но сперва в разного рода отделениях внутренних дел, а потом уже в спецприемнике №1, куда и был доставлен глубокой ночью с 5 на 6 декабря после акции на Чистых прудах.

Яшин: Так и было.

Давлетгильдеев: Прошло 15 дней. Нет сейчас ощущения, что за эти 15 дней вся жизнь прошла, 10 числа все вышли на Болотную, там скандал вокруг Немцова последние два дня происходит и все это где-то далеко?

Яшин: 15 суток, конечно большой срок, полмесяца, но мы прекрасно понимали, что сидим не зря и что во многом результатом акции на Чистых прудах и нашей прогулки к Центризбиркому, стал огромный и грандиозный митинг на Болотной площади. Поэтому, несмотря на то, что мы не могли физически принимать участие в этом митинге, мы чувствовали себя полноценными участниками. И кстати, в этот день мы организовали коллективную политическую забастовку прямо внутри спецприемника, отказались выполнять требования администрации, не участвовали в утренней перекличке, раз в час долбили в дверь с криками «Свободу!» и «Россия без Путина!». То есть, в общем, провели полноценно день, тоже в общем, стали полноценными участниками митинга, я считаю.

Давлетгильдеев: Нет такой легкой обиды, что все говорят о Навальном, а вас вообще там было много человек, кроме там?.. О тебе тоже не так много, как о Навальном говорят, но о многих, которые точно также 15 суток провели в спецприемниках, почему-то не пишут и не встречают.

Яшин: Да нет. Мне кажется, здесь не может быть никакого места для обиды, мы там все относимся с уважением к Алексею. Алексей Навальный сам говорит о том, что очень важно подчеркивать, что было задержано много людей, не только Навальный, не только Яшин, не только Верзилов, не только Чернозуб - десятки людей. Только в спецприемнике оказалось почти 90 человек. Всего за два дня было задержано почти тысяча человек. И, конечно, вот этот митинг на Болотной площади стал реакцией на массовые аресты не только в России, не только на фальсификацию выборов, но и на массовые аресты, которые последовали за фальсифицированными выборами, поэтому нет ощущения, что все сходится к роли Навального в истории. Навальный, конечно, действительно за последние годы сильно вырос и, надо отдать ему должное, он сал одним из видных лидеров оппозиционного движения. Это большое для него достижение и я рад, что появились какие-то новые лица, скажем так, в топе оппозиционного движения. Но, конечно, дело не только в Навальном.

Давлетгильдеев: Я был на Болотной конечно 10 числа, и по моим подсчетам, у меня не такой огромный опыт определения на глаз сколько народу, но мне кажется, тысяч 80 было точно. Конечно, даже не 50, а больше.

Яшин: У меня такая же оценка.

Давлетгильдеев: Эти 80 тысяч, они же не ради Навального, не ради Немцова, не ради Яшина, не ради Чириковой туда идут, они идут ради какой-то там своей личной идеи о том, что им хочется правды. Они всю жизнь сидели, даже на выборы не ходили, а вот пошли. А некоторые политические лидеры пытаются как-то повернуть эту историю в личный политический капитал.

Яшин: Вы знаете, у нас был такой период в истории, когда все сводилось к роли личности в истории, когда тоже были массовые митинги в конце 80-х годов, когда тоже все ненавидели партию, которая узурпировала власть и пришел Борис Николаевич Ельцин, которому подарили всю власть - приходи, правь нами, царь Борис, подари нам демократию. Чем это завершилось в итоге, мы все знаем, расхлебываем до сих пор. Поэтому мне кажется, очень хорошо, что сейчас нет зацикленности на каком-то одном человеке.

У каждой группы, у каждой прослойки людей, пришедших на Болотную площадь, есть свой лидер, на которого ориентируются. Кто-то идет за Навальным, кто-то идет за Немцовым, кто-то идет за Крыловым, кто-то просто приходит на Триумфальную площадь, потому что считает, что сейчас творится история и вот можно просто участвовать в создании новой страны. И мне кажется, в этом наше преимущество.

Если сравнивать митинг на Болотной площади, на Чистых прудах с теми акциями, которые организуют нашисты - это же даже стилистически очень разные мероприятия. У нас нет портретов вождей, там - бесконечный Медведев и Путин, Медведев, Путин, Медведев, Путин. И мне кажется, в этом наше преимущество. Да, конечно, в какой-то момент от оппозиции потребуется единый кандидат в президенты, тогда, когда мы все-таки добьемся президентских выборов, свободных выборов, настоящих честных конкурентных выборов, потребуется выработать какой-то механизм, чтобы у нас появился единый кандидат, которого мы все будем поддерживать. Но на сегодняшний день эта задача не актуальна.

Давлетгильдеев: То есть, это даже не столь про вот нынешний электоральный цикл, не вопрос нахождения кандидатов к мартовским выборам?

Яшин: Понимаете, я вообще думаю, что сейчас нет смысла рассуждать категориями электоральных циклов. Не надо далеко ходить за примерами – Египет. В ноябре, по-моему, там были выборы в парламент, партия Мубарака набрала что-то порядка 80%, в феврале Мубарак ушел в отставку. Поэтому даже если Путин триумфально обыграет Миронова, Зюганова и Жириновского на выборах в марте, это не значит, что он просидит там ближайшие шесть лет в президентском кресле. Это стремительный ход истории, его никто еще не отменял. Поэтому, фальсифицированные выборы могут привести к самым радикальным быстрым переменам. И наша задача общая не ставить телегу впереди кобылы. Сначала выборы, сначала создание института, сначала создание конкурентных механизмов, потом уже определение кандидатов, поддержка и, собственно, противостояние на этих выборах.

Давлетгильдеев: Но вот даже если брать Египет, то сейчас новые выборы начались. Люди, почувствовав, что пытается власть как-то сфальсифицировать, вышли на улицы и опять их расстреливают и опять там революция. Вот год прошел и они уже захлебнулись в этом уличном движении. Вы сколько собираетесь выходить на улицу? Ok, 24 вышли, дальше когда, 31, 16? Насколько часто должно быть это уличное движение представлено, чтобы?..

Яшин: Мы будем выходить на улицу ровно до тех пор, пока у нас не появятся легальные цивилизованные формы борьбы за власть. Пока власть не регистрирует оппозиционные партии, пока власть устраивает цензуру на телевидении, пока у нас нет честного независимого суда - необходимо выходить на улицу для того, чтобы в стране прошли глобальные серьезные фундаментальные перемены. Вот когда нам удастся выстроить хотя бы базовые элементарные механизмы демократии, институты демократии, тогда уличная политика будет терять постепенно свою актуальность. Все эти страсти будут переходить постепенно в парламент. Не вот в тот картонный парламент, который якобы мы выбрали 4 декабря, который сейчас там заседает, а в настоящий парламент. Вот тогда страсти должны уходить с улицы в парламент. Но пока парламента нет, надо идти на улицу и добиваться свободных выборов.

Давлетгильдеев: Вот по поводу «идти на улицу», «добиваться». Тебя, Навального, основной довод, так скажем, ваших противников и сторонников того, что вы 15 суток отсидели, это то, что вы устроили провокацию, устроив шествие к Избиркому от Чистых прудов, что, мол, тем самым спровоцировали ребят, которые вышли на этот митинг и вот поэтому-то и загремели. Во-первых, согласен, не согласен? А во-вторых, если бы ты, Навальный, другие ребята, были 10 числа на Болотной, пошли бы на Каменный мост, например?

Яшин: Провокатор у нас один - это Владимир Путин. Потому что провокация - это ликвидация в стране демократических институтов, что вынуждает людей выходить на улицу. Провокация - это попытка ограничить 31 статью Конституции полицейскими силами и силами армии. Вот это и есть самая настоящая провокация. Когда политика выдавливается из легального пространства, когда политика становится исключительно уличной, вот это и есть та самая провокация, которая приводит к столкновениям и так далее. Узурпация власти - это провокация.

А кто сказал, что люди, свободные люди в свободном городе не имеют право, свернув лозунги, пройти к Центризбиркому для того, чтобы посвистеть под окнами Чурова, который фальсифицировал выборы? Мы ничего не громили, мы не перекрывали дороги, мы не нападали на полицейских, мы шли мирно, организованно. Я с трибуны призывал людей не выходить на проезжую часть, мы ни на кого не нападали, мы ни одной бутылки ни в кого не кинули, не разбили ни одной витрины, мы не прыгали на машины - мы соблюдали закон. В ответ на нас напали полицейские с дубинками.

Когда меня судили, меня обвиняли в том, что я якобы перекрывал дорогу. Это очень легко по видео-хронике посмотреть, что дорогу как раз перекрывали сотрудники полиции. Их там сотни человек прибежали. Они со щитами, с дубинками, с касками выскакивали на дорогу, блокировали движение автомобилей, кидались на людей, без разбору били людей, швыряли, запихивали в автозаки. В общей сложности только за один день задержали 300 человек. Поэтому провокаторами, конечно, в этой ситуации выступает власть. А мы - свободные граждане, которые действовали в соответствии с Конституцией.

Давлетгильдеев: Но все равно, ты же понимаешь, что у нас в правоохранительных органах есть черное и белое, параллельно, перпендикулярно. Пошли, надо, значит, грести. Какой-то один человек полковник, дал команду: о! пошли - всех сгребают.

Яшин: Кто сказал, что с этим надо мириться? Мало ли, что у них там, какая картина мира.

Давлетгильдеев: Я не про примирение, про понимание того, что мы все это видим на протяжении последних 11 лет. Мы знаем, как это было.

Яшин: Вы знаете, если у власти самодуры, это не значит, что общество должно с этим мириться. Это не значит, что мы должны сидеть как стадо баранов и ждать, пока нас поведут на убой. Да, мы исповедуем тактику гражданского неповиновения. Это ненасильственная цивилизованная тактика, которая часто в мире использовалась в условиях авторитарных диктаторских режимов. Мы не собираемся там играть в наперстки с «жуликами и ворами». Мы считаем, что у нас есть право выходить на улицу, у нас есть право пройти под окна ЦИКа, посвистеть там этим ребятам, у нас есть право высказать Путину все, что мы считаем нужным, и мы будем это право реализовывать.

Давлетгильдеев: 24-го акция согласована, согласовано достаточно приличное количество людей, главное, чтобы пришли все эти люди. Не стоит ли ждать там каких-то провокаций, поводов для того, чтобы начались какие-то массовые задержания?

Яшин: Не думаю. По крайней мере, с нашей стороны, со стороны организаторов митинга мы сделаем все возможное для того, чтобы никаких задержаний не было и наша задача, чтобы мероприятие прошло мирно, цивилизованно. Главное - собрать побольше людей. Главная задача – создать такие условия, чтобы пришло людей как минимум, не меньше, чем на Болотную площадь. Конечно, лучше чтобы больше…

Давлетгильдеев: Интересней….

Яшин: Да. Поэтому мы создадим все условия, чтобы не было столкновений с полицией, хотя, конечно, в этих условиях гарантировать ничего нельзя. Потому что есть там нашисты, есть там «Молодая гвардия», есть Центр по противодействию экстремизму, который сам занимается экстремизмом, как правило, есть полковники, которые не очень соображают что происходит. Я вчера на личном опыте в этом убедился, когда меня транспортировали из спецприемника в ОВД, и отвечать за их действия, мы естественно, не можем. С нашей стороны будут предприняты все усилия для того, чтобы ни один человек не получил дубинкой по башке, как обещал Путин.

Давлетгильдеев: 30 тысяч человек записались в группе в Facebook, перед Болотной площадью было действительно больше. Сейчас нет опасений, что утихает интерес к уличному движению?

Яшин: Мне сложно сказать, потому что я буквально несколько часов назад вышел из-за решетки, мне сложно судить вот эту атмосферу. Я пока ее не очень почувствовал. Но, вот даже по тому, что происходило вчера, мне кажется, не утихает интерес, потому что очень много людей приехало нас встречать. Вы представляете, меня из спецприемника увезли на другой конец Москвы в северное Тушино. Приехало человек 50-70 со мной туда, в Северное Тушино через всю Москву. Навального увезли на другой конец Москвы, в Марьинский парк, за ним там еще человек 70 поехало. Поэтому нет, у меня нет ощущения, и в социальных сетях идет бурление. Я успел посмотреть в своих аккаунтах «ВКонтакте», и в Facebook, в ЖЖ - ощущение, что все бурлит. Там обращение деятелей культуры, под которым уже почти тысяча человек, насколько я знаю, подписалось. Такое ощущение, что действительно происходят какие-то такие сдвиги, уже даже не тектонические, а видные невооруженным глазом. Странно было бы этого не замечать. Не знаю, соберется больше людей на Болотной площади, чем на Болотной площади или меньше, но очевидно, что 24 декабря на проспекте Сахарова будет важное политическое событие, которое ни власти, ни общество не смогут игнорировать.