Сергей Пархоменко: 5 марта центр Москвы станет ареной очень неприятных событий

28/02/2012 - 22:18 (по МСК) Татьяна Арно, Дмитрий Казнин
Манежную площадь оппозиции не дадут. Как, впрочем, и Лубянскую. Сегодня мэрия Москвы опять отказалась согласовывать митинг оппозиции 5 марта. На Манежную их не пустят из за того, что площадь уже занята, но кем, власти не говорят. Удастся ли договориться организаторам митинга «За честные выборы» с мэрией, узнали у одного из них – журналиста Сергея Пархоменко.

Напомним: 24 февраля мэрия отказалась согласовать акцию «За честные выборы» на Лубянской площади, мотивировав это тем, что ради этого придется перекрывать движение в центре города в будний день. После чего, собственно, заявители и предложили переместиться на Манежную. Там ничего перекрывать не нужно.

Но и этот вариант власти города не устроил. Организаторам предлагают традиционные места ‑ Болотную площадь, проспект Сахарова, Фрунзенскую набережную. Завтра, 29 февраля, будет последняя возможность прийти к общему знаменателю.

Казнин: Ситуация меняется быстро достаточно.

Пархоменко: Ну да, после новостей спорта, может сложиться впечатление, что это тоже такой странный вид спорта, такой бесконечный чемпионат Москвы по занятию площадей, который происходит несколько месяцев. Кому-то это может показаться комичным, кому-то это может показаться, действительно, каким-то странным тяганием непонятно чего между московскими властями и оппозиционно настроенной публикой, как бы протестно настроенной публикой.

На самом деле, мне кажется, что это очень важная история, потому что мы ведь ведем переговоры не просто с чиновниками Мэрии, мы ведем переговоры с некоторым таким интерфейсом, с некоторым предметом, который нам протянут власти, мы можем его как-то попытаться понять, каков он. Тот редкий случай, когда мы напрямую контактируем с людьми, которые управляют политикой пока еще в России. И это, в общем, возможность понять, что они думают о себе, каково их настроение, каковы их намерения, в каком они состоянии в зависимости от выборов и так далее.

Мне кажется, что это очень информативная вещь. И по этим переговорам много, действительно, если проследить вот все вот эти странные перипетии, всю эту такую уже длинную многомесячную драматургию, мне кажется, можно многое понять что там происходит и как это развивается. Ситуация плохая: дадут - не дадут, Манежная - не Манежная. Ясно сегодня увидели, что, по всей видимости, прошла команда начинать войну.

Арно: Битва за Москву…

Пархоменко: Мы видим ясно агрессию, мы видим отчетливо такие сжатые зубы, мы видим готовность устроить мордобой. В общем, никто особенно этого не скрывает от нас. Нам все время объясняют, что вы сильно преуменьшаете количество людей, которые вам противостоят. Все это там интересным образом сочетается со всякими сведениями, которые поступают из разных мест о том, что опять собирают, только теперь собирают крепких молодых людей на Москву. И вот эта технология привоза автобусного, который мы видели во всем его ярком махровом цвете перед 23 числом и, собственно, 23 февраля, когда свезли 100 тысяч человек автобусами, можно было наблюдать эти автобусы, стоящие в 5 рядов вокруг Лужников. Но вот эта технология, видимо, признана удачной, работающей.

Но это средства, а собственно, цель-то такая? Первоначально кажется, что не очень понятно, а зачем, собственно, устраивать на выборах войну в Москве? Не знаю. Посмотрим, есть разные предположения, есть разные такие, так сказать, демократические комбинации, которые можно на этом построить, как нам кажется. Но мы пытаемся просто, так сказать, за ту сторону, вообразить, какие могут, какие дивиденды может извлечь из этого вновь, так сказать, назначаемый президент Владимир Путин. Мы полагаем, что 4 числа это произойдет.

Казнин: Болотную вы не хотите?

Пархоменко: Да, не мы не хотим, в этом вся история. Сегодня во время этих переговоров, наш визави Александр Михайлович Горбенко решил взять нас на «слабо». И сказал: «Но вы же не вывесите никогда опрос в интернете о том, пойдете вы на Болотную, или вы все равно пойдете на Лубянку?».

Арно: На согласованную Болотную, или на несогласованную Лубянку?

Пархоменко: «Но вы же этого не сделаете?», - сказал он. Я сказал: «Ну почему? Давайте я сделаю это сейчас». Благо у меня в руках был iPad, там как-то есть какая-то связь. Я потыкал кнопки, и примерно через 2 минуты один из моих приятелей повесил такой опрос в Facebook’е, но и результат немедленно стал налицо, и выяснилось, сейчас можете посмотреть, что люди говорят: «Нет, мы все равно пойдем на Лубянку». Разумеется, немедленно мне было сказано, что это все не считается, что это все неправильно, вопрос сформулирован не так, и вообще, это какие-то странные не те люди, и обще, все, не получилось.

Но штука заключается в том, что каждый раз на всех этих переговорах мы поем одну и ту же песню, что, послушайте, вы переговариваетесь не с нами, вы переговариваетесь с людьми, у которых есть свои представления о том, что правильно и что неправильно, которые куда-то идут, куда-то не идут, чего-то хотят, чего-то не хотят, что-то считают правильным или неправильным, достойным или недостойным, привлекательным или непривлекательным и так далее. Убедите их. Мне казалось, что история с «Большим белым кругом», ну уж совсем такая эталонная, когда никто никого никуда не водил. Вот она возникла из ниоткуда. Люди пришли. И нет ни одного человека на свете, который сказал бы, что это не убедительно. Но, оказывается, не убедительное и это.

Тут тоже: «Вы все устроили, вы все организовали, вы все придумали, это все ничего не означает». И замечательная, наверное, вершина аргументов, которые мы услышали: «Но вы же нас обманули один раз» - «Мы вас?! В каком смысле?» - «Вот, помните, было шествие на Якиманке?» - «Помню» - «А помните, вы нам говорили, что если мы вам не разрешим это шествие на Якиманке, будут какие-то люди, которые пойдут по Садовому кольцу, будут чего-то такое там все равно прорываться. Помните?» - «Помню» - «Никто же не пошел. (Что это?) Видите, никто не прорывался. Вы все придумываете! Никто никуда ничего не идет, все хорошо, все были на Якиманке, все были довольны. Вы все выдумываете. Нет этого ничего!».

Арно: А удалось выяснить, кому отдали Манежку?

Пархоменко: Нет. Но это такой специальный такой, что называется внаглую: «Манежку вы никогда не получите. Ею распоряжается ФСО, а ФСО ее уже кому-то отдало» - «Кому?» - «А спросите у ФСО».

Казнин: Что предлагают вам сейчас? На чем вы остановились? Какая позиция власти городской?

Пархоменко: Позиция власти - всегда на Болотной площади, вот, как-то в оцеплении.

Казнин: Теперь это ваше место?

Пархоменко: Теперь это ваше место. Знайте ваше место. Мы вам отвели место, вот в это место и ходите.

Арно: Зато это гарантия безопасности и людей, которые захотят туда идти.

Пархоменко: Это гарантия безопасности для тех, кто туда пойдет. Значит, у нас есть основание полагать, что есть много других людей, которые пойдут в другое место. Что мы должны делать? Мы должны сидеть там за оцеплением на Болотной и смотреть, как этих тут избивают? Это неправильная история. Так не бывает.

Казнин: Логика власти, они, конечно, скажут вам: «Так вы призовите придти на Болотную всех, и будете ответственны…»

Пархоменко: Вот, разумеется, вот так происходит наш разговор. На этом месте мы говорим, что есть вещи, которые нам, вероятно, не удадутся. Мы оцениваем трезво свои силы. Есть вещи, которые мы можем. Например, когда вместо похода по Садовому кольцу был поход по Якиманке - это был нормальный вариант. Мы сказали: «Нормально, мы беремся позвать людей на эту Якиманку. Нам кажется, что у нас есть аргументы, и мы эти аргументы можем людям предложить, и они им покажутся убедительными». Так и вышло. Здесь я отвечаю: «У меня нет аргументов для людей, которым я должен сказать, что они должны знать свое место». Потому что это же ведь игра все-таки не на голой поверхности, это игра вокруг реально происходящих выборов. Мы это видим, мы видим 23 число, мы видим съезд на автобусах, мы видим речь Путина, мы видим все то, что происходит вокруг нас сейчас на этапе подготовки к выборам, мы видим то, что происходит на федеральных телеканалах - это же все не на пустом месте. Это по поводу этих выборов я и мои товарищи должны сказать: «А вот знайте свое место». Я не могу, у меня нет таких слов, которые я в этой ситуации могу произнести.

Казнин: Но при этом власть после этого сможет всегда сказать, что «а мы вам предлагали, а вы безответственно вот так вот поступили».

Пархоменко: У меня есть сильное впечатление, что они хотят попробовать. Они очень верят в вещи, которые они сами создают. Они верят, что люди, которых они привезли в «Лужники» - это люди, которые оказались там сами. Они верят в то, что оппозиция состоит из 3,5 людей, это так сказать, их тезис. Вот теперь они в него сами поверили. Они верят в то, что люди вокруг боятся. Они в это верят.

Казнин: Это тревожно все, в общем-то.

Пархоменко: Это довольно мрачная картина, и я бы сказал, что у нас тут с вами много шло разных разговоров, в том числе, и в этой самой студии, о том, когда и каким образом и в каком виде произойдет завинчивание гаек, помните? Почему-то все считали, что оно должно произойти после выборов. По-моему, это оно. По-моему оно произошло.

Арно: Но еще есть у вас завтрашний день. Вы же завтра, по-моему, тоже идете переговариваться?

Пархоменко: Завтрашний день есть, но я не знаю, эти люди должны, видимо, как-то очень глубоко задуматься над своей собственной позицией сегодня вечером.

Арно: Ну, а все-таки, что остается людям, которым страшно, но которые хотят выйти? Это все-таки Болотная? Она будет согласована завтра? Как вариант она уже предложена, она может быть согласована завтра?

Пархоменко: Я думаю, что мы, мы будем обсуждать это завтра утром, еще и среди заявителей, но моя позиция заключается в том, что мы не можем создать ситуацию двух митингов, потому что два митинга - это ситуация с мордобоем: митинг разрешенный - для тех, кто боится, и зажмуриться - на митинг неразрешенный для тех, кто не боится. Вот ситуация с двумя митингами…

Арно: А неразрешенный, если Лубянку закрывают, а Манежка занята, то где он будет проходить?

Пархоменко: Не знаю. В Москве, собственно в центре, это все как бы связанная поверхность. Я думаю, что центр Москвы будет 5 числа ареной крайне неприятных событий.
Также по теме
    Другие выпуски