Организаторы митинга за Путина обещают привести на Поклонную 30 000 человек

Пока премьер Владимир Путин общался с молодыми юристами, в Москве впервые собрался оргкомитет митинга 4 февраля в его поддержку. Акция пройдет одновременно с шествием оппозиции, но на Поклонной горе. Именно с этим митингом связан один из ключевых скандалов последних дней: начиная с понедельника, то и дело появляются свидетельства того, что людей на митинг в поддержку Путина сгоняют по разнарядке сверху.

Сегодня Общественная палата даже учредила специальный телефон горячей линии, чтобы все, кого заставляют прийти на акцию, могли на это пожаловаться. Ее номер 8 800 700 8 800.

Первые заявления о таком давлении появились в понедельник. Учитель русского языка школы №590 Елена Артемьева рассказала нам, как Департамент образования Москвы требовал присутствия на Поклонной горе пятнадцати учителей из ее школы.

Артемьева: …Новость, что мы в субботу должны идти на Поклонную гору и хлопать в ладоши за нашу стабильность. Наш коллектив оказался прогрессивных взглядов. Я думаю, школа вообще консервативна, думаю, сейчас, наверное, построят и выведут. 15 человек от коллектива требуется.

Подтвердили факт давления и сотрудники «Почты России». Работник предприятия Дмитрий Овчинников связался с нашей редакцией и заявил, что его вместе с женой тоже заставляют посетить митинг за Путина.

Овчинников: Весь коллектив посылают на митинг 4 февраля, грузят всех в автобус организованно и везут. То есть отказ неприемлем у них. То есть грозятся и лишением премий, не выплатой, и чуть ли вплоть до увольнения. Я работаю на «Почте России», нас тоже гонят на митинг, также в приказном порядке. Я видел уже списки тех, кто отказался. Куда дальше пойдут эти списки, я не знаю.

То же самое рассказали нам и сотрудники Федеральной Сетевой Компании Единой Энергетической Системы России (бывшая РАО ЕЭС). Женщина по имени Татьяна, которая не стала называть свою фамилию, рассказала нам, что весь главный исполнительный аппарат компании, а это около тысячи человек, настойчиво попросили выйти на московский митинг:

Татьяна: Сказали, что мы все там должны быть. Сначала это пожелание, что это необязательно, но затем пошли со списком и отмечали всех, кто будет. Мое заявление о том, что я туда не планирую появиться, практически был скандал. Был приглашен мой руководитель, и отказ одного из сотрудников расценивался как нелояльность компании.

Правда, как именно угрожают и чем шантажируют, никто из связавшихся с ДОЖДЕМ людей толком не объяснил.

С нами в студии Олег Пташкин, член оргкомитета митинга на Поклонной горе 4 февраля, и Сергей Волков, член общественной палаты, учитель московской школы №57 и инициатор создания «горячей линии».

Казнин: Есть у нас, видите, свидетельства совершенно конкретные, если и не какого-то жесткого давления, но вот всем известного по советским временам такого вот добровольно-принудительного сбора на митинги.

Малыхина: Коллективного участия.

Казнин: Как это прокомментируете?

Пташкин: Во-первых, я рад, что у нас есть свобода слова, потому что мы об этом говорим, значит не стоит отрицать факт, что какие-то факты замалчиваются – это, во-первых. Во-вторых, вы правильно отметили, что непонятно, как же все-таки будут давить на сотрудников, будут ли применять к ним какие-то санкции и что с ними будет в дальнейшем, как бы тоже непонятно - это второй момент самый главный. В-третьих, я хочу просто отметить от группы инициаторов людей, которые добровольно, совершенно добровольно придут на Поклонную гору 4 февраля, что есть масса людей, которые добровольно придут туда. Они придут поддержать будущий курс, который будет намечен после выборов 4 марта, они придут высказаться за стабильное развитие России. Они придут, чтобы донести свои идеи и свои инициативы будущему президенту, в частности то, как должна развиваться страна. И поверьте мне, таких людей тоже немало в нашей стране. Вот сегодня мы провели заседание оргкомитета, было порядка 20-ти человек. Они все представляют различные инициативные группы. То есть, у кого-то 20 членов инициативной группы, у кого-то 2 тысячи человек. И мы, в принципе, все обсуждали, какие идеи доносить и о чем люди хотят говорить, что хотят донести в первую очередь с этой площади во всеуслышание и народу, и властям.

Малыхина: Олег, а кто эти люди? Сколько их числом? Они партийные, беспартийные? Вообще, кем это все организовано?

Пташкин: Честно говоря, мы сорганизовали абсолютно самостоятельно, потому что, я например, возглавляю профсоюз работников СМИ. И среди профсоюзников как бы мы решили, что давайте просто обменяемся мнением, стоит ли выходить, не стоит ли выходить. Пойдет ли мы туда на Поклонную гору. Собственно говоря, сегодня там были представители ДОСААФа, сегодня была олимпийская чемпионка по гимнастике, к сожалению, фамилию не запомнил. Сегодня на нашем оргкомитете были представители молодежных движений не прокремлевских, сразу вам отмечу. Там был парень, который возглавляет проект «ИНФО-ВУЗ», это он развивает что-то связанное с дистанционным обучением среди студентов.

Малыхина: Какие-то узнаваемые медийные лица?

Пташкин: Медийных лиц там не было.

Малыхина: А политических?

Казнин: А почему они не пришли, не поддерживают?

Пташкин: Я не знаю, я просто не могу вам сказать, кто кого обзванивал, но просто опять же, если человек не такой известный, как скажем, там в определенных кругах, где-то известный Путин, где-то известный Навальный, правильно? Поэтому, собственно говоря, мы говорим о разных сегментах людей. Поэтому…

Малыхина: Олег, я совсем запуталась. С одной стороны, мы говорим о том, что есть конкретные люди, работающие в различных ГУПах, в школах, которым почему-то рекомендовано в обязательном порядке погрузиться в автобус и прибыть. При этом вы говорите как член оргкомитета митинга, что вот вы как-то созвонились, собрались, не очень понятно кто, каким образом…

Пташкин: Нет. Все понятно кто. Во-первых, я вам говорю, - это профсоюзы…

Малыхина: Кто звонит людям в ФГУП «Почта России» и говорит прибыть на автобусах?

Пташкин: Честно говоря, не знаю. Если как бы нам сотрудник ФГУП «Почта России» расскажет кто, мы, наверное, узнаем. Потому что у меня такой информации, кто звонит сотрудникам ФГУП «Почта России»… И, кстати, представителя ФГУП «Почта России» не было на нашем оргкомитете и никто от «Почты России» не заявлялся. Поэтому, собственно говоря, я, опять же, понимаете... Сегодня был ваш корреспондент на нашем заседании, мы на все вопросы старались ответить абсолютно прозрачно, и он видел, кто собирался. Со всеми у него была возможность пообщаться. Это не какая-то конспиративная квартира, где собрались не пойми кто, и не пойми как, и не пойми зачем. За каждым человеком, еще раз говорю, есть организация, за организацией есть люди.

Малыхина: Какие партии присутствуют в вашем оргкомитете?

Пташкин: Скажем так, там есть представители, скажем так, патриотически настроенных граждан.

Малыхина: Представители «Единой России» там есть?

Пташкин: Есть представители «Единой России», есть представители, скажем, левых взглядов, так называемая группа Кургиняна. Есть представители опять же патриотически настроенных, поэтому, собственно говоря, инициативная группа открыта для всех. Поэтому приглашаем всех, ни для кого не закрыто.

Малыхина: Ваши ожидания, какое количество сочувствующих и поддерживающих вы ожидаете увидеть 4 числа на Поклонной?

Пташкин: Я думаю, минимальная цифра - это тысяч 30.

Малыхина: Тысяч 30.

Пташкин: Минимальная цифра.

Малыхина: А у вас согласовано разрешение на сколько человек?

Пташкин: Разрешение… Я не подавал разрешение. Насколько я понимаю, я просто разрешение не видел, юридический документ.

Малыхина: А кто у вас этим занимается, оргкомитет же?

Пташкин: Этим занимается оргкомитет, я просто говорю, просто визуально не видел, чтобы вы меня тоже понимали, я просто не хочу траспарировать…

Казнин: Есть информация, что у вас заявка на 30 тысяч.

Пташкин: Это заявка на 30 тысяч.

Казнин: Сергей, скажите, у вас, если эта линия уже открыта, уже поступило на нее какие-то жалобы?

Волков: Линия была открыта сегодня. На нее поступили звонки. Среди звонков вот перед эфиром я спрашивал, есть три конкретных звонка, где названы школы, округа, директора и по этим как раз трем школам мы завтра начнем работать.

Малыхина: Вы можете их уже назвать?

Волков: Номера нет, пока я не скажу, пока мы не выясним все обстоятельства. Потому что вы понимаете, что можно позвонить и сказать про любую школу что хотите.

Казнин: Хорошо. Вы слышали сейчас - из 590 школы.

Малыхина: Елена Артемьева, 590 школа.

Казнин: Не скрываясь, с фамилией.

Волков: Значит, эту школу тоже надо включить в этот список. Еще раз говорю, что идея открыть эту линию появилась после публикации вчерашней в газете «Коммерсантъ», где выступил сопредседатель независимого профсоюза учителей Всеволод Луховицкий. Сказал, что такие факты есть. И Общественная палата, собственно, и создана для того, чтобы реагировать оперативно на подобные вещи и надо при этом понимать, что Общественная палата не имеет властных полномочий. Она не имеет возможности осуществлять суд, она не имеет возможности отстранять чиновников от должности. И что может сделать Общественная палата? Общественная палата может привлечь внимание общества, она может сделать официальные запросы, на которые чиновники обязаны отвечать. Она может привлечь внимание СМИ. И вот роль СМИ в том, чтобы этим случаи придавать огласке, чрезвычайно важна. У меня сегодня просто остановилась жизнь моя профессиональная. Потому что все звонят в газету, журналы, на какие-то телеканалы, мне позвонили из Лондона. И я давал интервью BBC, которое находится в Лондоне. Правда ли, что у вас открылась горячая линия для педагогов, которых гонят на митинги? Значит, это о чем-то говорит, если за один день Общественная палата и ее пресс-центр может собрать такое внимание средств массовой информации. Я не исключаю того, что эти факты подтвердятся, но понимаете, у нас такая причудливая страна, что откуда растут ноги условных приказов, совершенно не понятно.

Малыхина: Вот как раз вопрос, как перепроверять?

Волков: Это понимаете, это может быть директор, это может быть начальник управления Образованием, это может быть кто угодно. Каким образом распространяется информация? достаточно подмигнуть, намекнуть. А ужас в том, что наши люди настолько, особенно в таких структурах как образование или медицина, они настолько задавлены, настолько привыкли подчиняться, что сам факт, что люди звонят, и не скрываясь называют не только имена тех, на кого они жалуются, но и свои имена, оставляют свои координаты, и не побоялись, например, в эфире вашему каналу. Это факты отрадные. И я вам хочу сказать одно, я не знаю, сколько будет людей на митинге на Поклонной горе. Мне кажется, что нельзя выгонять ни на какие митинги, но вот когда я был на митинге сам на Болотной площади в декабре, я испытал сильное очень эмоциональное положительное ощущение. Потому что я был окружен невиданным количеством нормальных, хороших внятных человеческих лиц.

Казнин: Сергей, давайте послушаем, у нас, кстати, сразу же звонки пошли людей, которые хотят рассказать о давлении. Причем вот, кстати, тоже характерно, человек не хочет называть свое имя, но, тем не менее, вы в эфире. Слушаем.

Малыхина: Звонок из Москвы.

Мужчина: Добрый вечер.

Казнин: Добрый. Скажите сначала, кто вас заставляет?

Мужчина: Я хотел бы уточнить. Никто никого не заставляет. Единственное, пришло такое требование, что 12 человек от нашей компании должны прибыть на этот митинг. Неважно кто.

Казнин: А что пришло требование, каким образом оно пришло?

Малыхина: Это государственная компания или частная?

Мужчина: Это государственная.

Казнин: А как, вам бумага пришла или что?

Мужчина: К нам пришел заместитель генерального директора и сообщил, что от нашего отдела должно быть не меньше 4-х человек.

Казнин: А вы можете назвать компанию?

Мужчина: А вы гарантируете, что я завтра буду работать?

Казнин: Мы не называем ни ваше имя, ни вашу фамилию, на каком основании вас могут уволить? Вы скажите, пожалуйста, вы чего боитесь?

Мужчина: Потому что после того, как я сказал, что я не приду на этот митинг, мне сказали, что эта телекомпания очень много для меня сделала. Она, действительно, очень много для меня сделала, то есть шла на какие-то уступки, были такие моменты, когда я просил, мне помогали. И когда мне сказали, точнее, когда я сказал, что я не смогу придти, мне сказали: «Телекомпания же тебе помогала».

Казнин: То есть, это телекомпания?

Мужчина: Да.

Малыхина: Государственная телекомпания.

Казнин: Вы ведь все равно можете не пойти.

Мужчина: Я могу не пойти. Но мне сказали: «Ты нехорошо поступаешь. Тебе сделают отгул в этот день»… Согласитесь, такие митинги…

Казнин: Это же суббота, действительно.

Волков: Я могу сказать, что среди тех звонков, которые поступили по горячей линии Общественной палаты, были сообщения о том, что те, кто придет, получат премии. Это в одной из школ было обещано. Очевидно, какие-то материальные стимулы задействованы, но мне кажется, что здесь должен решать каждый человек сам. Вот по моему характеру, я бы просто попробовал, чтобы меня попытались уволить. Я бы попробовал сделать из этого, но масса людей не готовы бороться. Они не хотят бороться. Я не могу понять, почему нужно устраивать, почему власти нужно устраивать таким образом, чтобы людям выкручивать руки. Мне кажется, это очень проблематично. И сейчас, на самом деле, помощь этому митингу и помощь кандидату, в пользу которого этот митинг идет, на месте этого кандидата, я всеми силами бы открестился от этого, я не знаю, сделал бы так, чтобы этого не было, и честно принял ту цифру людей, которые придут его поддерживать.

Пташкин: Если позволите, краткую ремарку. Например, со своей стороны я хочу тоже сказать, что лично, и, в принципе, меня поддерживают все участники нашего оргкомитета, мы против любого давления на граждан. Нельзя чтобы людей загоняли на митинг - это противоестественно. Если человек не хочет…

Малыхина: Согласитесь, с другой стороны, если бы сказали, что надо ходить митинг по принуждению…

Пташкин: Вы поверьте, что просто как бы, кто загоняет людей на митинг под палкой, они просто делают такую медвежью услугу всем, потому что…

Казнин: Ваша позиция понятна, но…

Волков: Вы же знаете прекрасно, что губернаторы в тех регионах, где «Единая Россия» не победила, притом, что вроде бы, какое дело…

Пташкин: На счет губернатора, нужно работать постоянно хорошо, а не перед выборами.

Волков: А что, чтобы в этом регионе приходили голосовать за «Единую Россию»…

Пташкин: Нет, хорошо, чтобы люди жили хорошо, правильно? Если люди будут жить хорошо, значит, они власть поддерживают. Если люди живут плохо, чего они ее будут поддерживать?

Казнин: А скажите, а у вас будут именно официальные представительства на митинге «Единой России», будут ли флаги, или?..

Пташкин: Я про «Единую Россию» ничего не могу сказать.

Казнин: То есть, «Единая Россия» никак не участвует во всем этом?

Пташкин: Там «Единой России» нет.

Малыхина: Но представители, вы сказали, что были на оргкомитете.

Пташкин: Были представители сторонников партии, я как понимаю, это не члены партии «Единая Россия».

Казнин: А вы согласны, кстати, что дистанцируется кандидат в президенты Владимир Путин от партии власти сейчас?

Пташкин: Не знаю, вообще-то он все-таки является лидером партии, почему дистанцируется?

Казнин: Потому что на митингах «Единой России» практически не присутствует. И вот опять же появлялась в интернете информация о том, что уже есть памятки…

Пташкин: Понимаете, мне трудно отвечать за «Единую Россию». Я готов говорить за оргкомитет, в принципе. Честно, не по адресу вопрос. Давайте просто будет корректными.

Казнин: Хорошо. К чему мы ведем, к тому, что вы же понимаете прекрасно, что да, ваша позиция такова, но есть совершенно бескомпромиссная жесткая борьба, идет она, политическая борьба, и нужно, чтобы сторонников было больше, нужно получать проценты, и есть штаб.

Пташкин: Я не знаю, смотрите, любой здравомыслящий человек понимает, что если людей будут заставлять, 4 марта человек зайдет в кабинку, и он будет один на один с собой - он вспомнит все: как его заставляли, как его унижали, как ему угрожали. Я не уверен, что он проголосует за того кандидата, за которого ему настойчиво рекомендовали голосовать.

Малыхина: Ну, тут с вами можно поспорить, потому что те 30 тысяч, которые, положим, не согласны…

Пташкин: Я хожу на выборы с 2003-го года, меня никто не заставлял, и в кабинке я нахожусь один. Я не поверю, что мою подпись кто-то подделал. Я пришел, проголосовал, пошел, опустил бюллетень.

Волков: …технология делания голосов совсем другие. От того, что эти люди поставят свои подписи там, мы в итоге можем получить совсем другое.

Пташкин: Нет, подождите. Мы сейчас обсуждаем загон людей. Я против. Я говорю, что люди, которые загоняют, они делают медвежью услугу, во-первых, кандидату, во-вторых, сами себе.

Малыхина: Мы поняли, что вы не поддерживаете методику действий.

Волков: Я просто уверен, что как только мы позвоним директорам тех школ, в которых, как только мы выйдем на Департамент образования и спросим любого начальника, он скажет, что он против. Никогда этого не было, никогда не было сказано никаких слов, что все честно и добровольно, понимаете?

Пташкин: Но есть факты, человек говорит про письма, например. Давайте, берите письма, идите, проверяйте.

Волков: Я имею в виду, что никто на словах, конечно, не будет «за». И вопрос, мне кажется, сейчас кардинальный вот какой. Мы сейчас доросли до того момента, когда каждый человек может ощутить, попытаться ощутить себя свободным. Вот когда люди пришли в первый раз на митинг на Болотную площадь после того, как были разгоны митинга вооруженные на Чистых прудах, люди шли и боялись, они шли, понимаете, шли с перспективой того, что они будут взяты. Но когда они увидели это количество людей пришедших, и поняли, что с этими людьми уже сделать ничего нельзя.

Почему такая эйфория была? Вдруг оказалось, что можно быть свободным, можно хотя бы попытаться это сделать. Поэтому мой призыв к учителям, на которых, так или иначе, оказывается давление, не поддавайтесь этому давлению, сделайте выбор свой сами. Если вы хотите пойти на Поклонную гору добровольно - идите. Хотите пойти на Болотную площадь – идите. Хотите остаться в школах – оставайтесь. Но только, никоим образом не поддавайтесь этому давлению, и попробуйте в этой попытке пойти до конца. Может быть, только тогда у нас что-то в стране произойдет.

Пташкин: Я поддержу просто коллегу, так сказать.

Малыхина: Замечательно.