Зампред комитета Госдумы по международным делам: «Вам что, легче станет, если узнаете, кто сбил самолет?»

17/07/2014 - 21:46 (по МСК)

Леонид Калашников, зампред комитета Госдумы по международным делам, о катастрофе малайзийского «Боинга» под Донецком, кто будет проводить  расследование и куда везут черные ящики.

Монгайт: Скажите, пожалуйста, государственная Дума как-то уже отреагировала на произошедшее в небе над Донецком? Как вы считаете, кто виноват?                                                                                                                                                                                  

Калашников: Как она может отреагировать, если она в отпуске?

Монгайт: Сегодня же собирались вроде бы, нет, на какое-то экстренное совещание?

Калашников: Нет, вы первый раз слышу. Я сейчас в командировке нахожусь, поэтому я вам о реакции не могу сказать.

Казнин: Ваша реакция, первые выводы какие у вас?

Калашников: Моя личная реакция основывается на том, что я слышал из новостей, именно то, что самолет был сбит на большой высоте, в эшелоне 9 – 10 тысяч метров, что для этого действует только определенные батареи ПВО, которые находятся на вооружении у украинских войск. ПЗРК работает на 3,5 – 4 тысячи метров, поэтому при всем желании ополченцы, которые вооружены этими ПЗРК, не могли сбить.

Монгайт: А почему вы думаете, что у ополченцев не может быть такого оружия?

Калашников: Девушка, вы не перебивайте меня, послушайте. Не нужно торопить события. Через день-два найдут ящики, и в этих ящиках все будет ясно. Почему у ополченцев, что вы спрашиваете, не может быть таких батарей?

Казнин: Да. Они заявляли о захвате «Буков», которые были в украинской части военной.

Калашников: … при всем желании и подготовке они просто физически не могли быть использованы. Это все, чем я обладаю, а фантазировать можно как угодно.

Казнин: Но все-таки от вас, как от государственного деятеля, следует ждать политической реакции. Если, например, «черные ящики» перейдут в Москву, готова ли будет российская сторона делиться этой информацией и привлечь к расследованию украинских коллег и международные силы?

Калашников: Конечно. Расследование, которое ведется с «черным ящиком», ведет не российская сторона, даже если их перевезут в Россию, а ведет его ИКАО. Международный комитет, который у нас возглавляет эта женщина. Там международные специалисты, они будут оценивать. По-любому это будет расследоваться при международном участии. Нужно будет расследовать дополнительно военных украинских, привлекут ли их.

Я просто помню в 2001 года, когда сбили на учениях, украинцы сбили самолет, летящий из Израиля в Москву, тоже в первые два дня было полное неведение, украинцы отказывались от того, что они могли сбить. Но потом были вынуждены согласить с тем, что за время учений это произошло. То, что это сейчас произошло во время военных действий… Даже вопрос не в том, кто виноват. Виновный будет ясен в ближайшие дни, может быть, даже часы. Но то, что небезопасно летать гражданским самолетам сегодня над небом Украины, это уже всем понятно.

Монгайт: Неужели вы считаете, что это неважно, кто виноват в этой ситуации?

Калашников: А вам что легче станет, если вы узнаете?

Монгайт: Легче мне не станет. Но пусть те, кто сбили, понесут ответственность за то, что они сделали.

Калашников: Вы устанавливаете, что надо наказывать. А тот, кто нажал кнопку с другого расчета, не должен быть наказан что ли? Что те, что другие должны быть наказаны. Я говорю о том, что небезопасно сегодня. Вот, что плохо. Вы сегодня пытаетесь найти того, кто кнопку нажал, а не пытаетесь понять, что конфликт надо гасить.

Монгайт: А мы как раз считаем, что его нужно гасить без сомнения.

Калашников: Неважно, кто нажал. Важно, что конфликт. Важно, что могут сбить еще. Вот, что плохо. 

Фото: kprf.ru/

Также по теме
    Другие выпуски