Владимир Жириновский о своих похоронах: колонный зал, лафет и Новодевичье

Арно: Вы, как любой человек, не лишенный чувства юмора, наверняка задумывались о своих похоронах. Кто придет, какие государственные почести?

Жириновский: Я предполагаю, что панихида будет в Колонном зале, большой портрет в черной рамке. Гроб пронесут до старого здания университета, там на автомобиле на Новодевичье кладбище. И поминки в самом большом ресторане для всего народа, и на подушечках ордена.

Арно: Кого не позовете?

Жириновский: На панихиду никого не зовут. Все, кто хочет, приходят.

Дзядко: Почему Новодевичье, а не Кремлевская стена?

Жириновский: Там плохо, там площадь радости.

Дзядко: В каком качестве вас будут хоронить?

Жириновский: Смотря какая ситуация будет в стране. Как минимум, будет связано с каким-то органом власти.

Монгайт: То есть государственные почести будут точно?

Жириновский: Да. Я бы хотел артиллерийские залпы, и слезные речи.

Монгайт: Что бы вы хотели услышать?

Жириновский: Что я в чем-то олицетворял историю России конца ХХ-начала ХХI века, сумел так объясниться с народом, что миллионы людей голосовали десятки лет за меня и возглавляемую мной партию. К тому времени я, может, буду уже 7 раз кандидат в президенты.

Монгайт: То есть вы не собираетесь останавливаться?

Жириновский: Не собираюсь.

Монгайт: А есть шанс, что вас выберут?

Жириновский: Конечно.

Дзядко: Какой шанс, вы 5 раз участвовали.

Жириновский: Вы из чего исходите?

Дзядко: Я исхожу из реальности.

Жириновский: Это не реальность ситуация может резко поменяться в ближайшие 5-6 лет.

Таратута: А вы были бы лучше президент, чем Путин?

Жириновский: Я бы по-другому многие вещи сделал. Жестче. Народ хочет закрыть страну. Сейчас все раскрыто, столько грязи, большинство людей страдает. Нужны жесткие меры, регламентация, цензура, заперты. Мы сейчас мучаемся, иметь недвижимость за рубежом или нет. прекратить вывоз капитала. С завтрашнего дня запрещено вывозить деньги за рубеж. Все, кто вывез, вернуть в Россию, иначе тюрьма.

Арно: На сегодняшний вечер можно сказать, что вы уже наработали все то, о чем вы сейчас говорили?

Жириновский: С точки зрения сказать, я все сказал. Мне осталось две ступени до Олимпа.

Таратута: То есть ваш потолок достигнут?

Жириновский: Две ступени, и я не фанат, пуская пока не я. Но ошибается Тихон, что не я. Я идеи сказал, дал оценки, а сделать еще предстоит.

Монгайт: Вы реально думаете, что через 5 лет вы будете преемником Путина?

Жириновский: Почему преемник? Закончатся его полномочия.

Монгайт: Сколько вам будет лет через 5 лет?

Жириновский: 72.

Монгайт: Нормальный возраст для президента?

Жириновский: Рейган позже пришел к власти.

Монгайт: А Римский папа уже уходит.

Жириновский: Он на 20 лет меня старше. Ему 86. А президенту Израиля под 90. У меня возраст нормальный. Раньше нельзя – не хватает опыта.

Монгайт: То есть Путин пришел слишком рано, не говоря о Медведеве.

Жириновский: В 40 лет не хватает знаний, и даже в 50. Вот Примаков мудрый, но не получилось.

Таратута: Медведев – это ошибка?

Жириновский: Они из одной команды, и Путину было удобно, надежно его включить в свою команду.

Фельгенгауэр: То есть их возраст надо просто сложить.