Тимати — Ксении Собчак о дружбе с Кадыровым: «Рамзан Ахматович всегда рядом, чтобы дать мне совет в какой-то сложной ситуации»

07/01/2015 - 22:09 (по МСК) Ксения Собчак

В гостях у Ксении Собчак певец Тимати. Поговорили о расизме, о конфронтации российских и западных ценностей, о дружбе с Рамзаном Кадыровым и о том, за что ему дали заслуженного артиста Чечни.

Собчак: В эфире «Собчак живьем», и сегодня после сложных новогодних праздников мой первый гость – это Тимати. Прошли новогодние праздники, новогодние корпоративы. Скажи честно, в этом году было сложнее, чем в предыдущем с точки зрения праздников и мероприятий? Только честно, не врать. Я точно это знаю.

Тимати: Я не могу себя причислить к ряду суперкорпоративных артистов. Мой жанр более нишевый. Я выступаю не так много как, может быть, хотелось бы на корпоративных мероприятиях. Примерно процентаж - 70 на 30. 70 – у меня кассовые концерты, концерты по России и ближнему зарубежью, а процентов 30 – корпоративы. Но сейчас поменьше.

Собчак: В прошлом году мы с тобой работали вместе в Новый Год, это было в Майами: я вела новогоднее мероприятие, ты там выступал. Хочу сказать, для меня было удивлением и сюрпризом то, как на тебя реагировали люди. Если до тебя выступал другой артист, тоже известный и именитый, но именно на тебе весь зал, молодежь – все сорвались с мест в Майами. Ты произвел там фурор. Я говорю абсолютно объективно, и за это тебе, конечно, большой, как говорят у вас, у рэперов, респект. Как ты считаешь, что главное, что цепляет в тебе твою аудиторию и какое твое главное конкурентное преимущество перед другими артистами?

Тимати: Я думаю, что просто мне удалось за последние три года кардинально сломать все то, что я строил до этого. Мне удалось вырасти, переосмыслить многие вещи и не делать больше то, что делал раньше, идти дальше вперед.

Собчак: Например? Есть какие-то вещи, о которых ты жалеешь?

Тимати: Да не то, что жалею, это просто часть жизни, надо расти. Я был юным сорванцом, которому хотелось побольше тачек, девчонок, ночных клубов, понтов и так далее. Сейчас мое творчество немножко не об этом.

Собчак: А сейчас тебе этого не хочется?

Тимати: Я перерос это. Это все актуально, когда тебе 18, 20, 23. Но когда уже 30 с лишним лет, когда у тебя уже дети растут – немного о других вещах задумываешься, и сейчас я больше думаю о творчестве, о том продукте, который я могу показать людям. О том месседже или, по-русски сказать, послании, который я могу передать современной молодежи. Хочется более полезным быть для социума, нежели просто жить, как жил раньше: паразитировать, тусоваться.

Собчак: Правильно я понимаю, что ты приехал сюда на троллейбусе сейчас?

Тимати: Нет. Я неплохо зарабатываю для того, чтобы ездить на приличных машинах.

Собчак: Ты говоришь про тачки, телок, другие темы, которые тебя интересуют сейчас. Я не могу сказать, что я слушаю все твои альбомы, но ты, конечно, и у меня, и у многих людей в нашей стране ассоциируешься с определенными ценностями, в том числе, материальными. Лично я, например, не считаю, что это плохо. Это просто так – это всегда Тимати с охраной, с роскошными автомобилями, с красивыми девушками, всегда толпой, всегда вас много, всегда это такой выход в свет. Дорогие часы, девушки, машины. Разве в этом смысле что-то поменялось? Как антураж он, как я понимаю, и сейчас присутствует вокруг тебя.

Тимати: Безусловно, у меня как были спортивные автомобили – так они и остались, как были часы, образно, так и остались, только, наверное, теперь они без камней вообще в принципе.

Собчак: Стоят столько же, но без камней. Ну да, где-то тысяч 50 евро.

Тимати: Поменьше. Просто не в этом суть, не в этом смысл. Не то чтобы я стал жить хуже и не то чтобы я хочу жить как все. Я много работаю, много не сплю для того, чтобы иметь определенный комфорт вокруг себя. Просто это не на всеобщий постоянный нарочитый показ, и не в этом приоритет. Если раньше в этом был приоритет: этого не было, этого очень хотелось, хотелось всем показать: «Пацаны, я тоже крутой парень». То сейчас, когда это уже давным-давно все есть, другие совершенно какие-то мысли, идеи, и не об этом хочется писать песни, сочинять, стихи, снимать фильмы и так далее.

Собчак: Поняла. Я поясню, почему я тебя об этом спрашиваю. Духовные скрепы России – они, скорее, согласись, о чем-то другом. Это какие-то совсем другие духовные ценности, и если говорить, чем мы отличаемся от западного общества, от Америки – это как раз меньшая ставка на материальные ценности.

Тимати: И больше – на духовность.

Собчак: Да. И эта русская духовность, о которой у нас в последнее время так любят говорить, в том числе, на государственном уровне, она у нас всегда противопоставляется материальному Западу: обществу потребления и так далее. Мне, в отношении тебя, всегда было интересно: ты – абсолютное олицетворение как раз вот этого общества потребления, рэпер, роскошная жизнь, в клипах всегда американская, не русская, мечта. Почему при этом ты явно поддерживаешь и наше государство, и политику нашего государства, и вообще обласкан и любим нашей властью. Как? Для меня в этом есть противопоставление. Одно дело – когда это Кадышева с русскими песнями, там понятно, духовная скрепа и Кадышева – это где-то рядом. А другое дело – ты. Я не говорю, плохо это или хорошо, понимаешь, но ты - вообще про другое.

Тимати: Я поясню. Я детство свое провел в Америке, в США, где-то 3-4 года я прожил там, там у меня полностью произошел переворот сознания, я увидел совершенно другие схемы, увидел, как строится развлекательная индустрия, как строится там шоу-бизнес, каким образом звезды становятся верхушкой айсберга, под пулом которого уже идут и бренды одежды, и воду они выпускают, и наушники делают, и продюсируют других артистов – то есть как строится система и схема музыкального лейбла. Мне всегда хотелось это повторить и это сделать.

Но на определенном этапе я почувствовал, что мне не хватает того места, где я родился и людей, и друзей, и ментальности американского человека – она очень сильно отличается от русской. Я родился в России, вырос в России, стал более-менее сознательным человеком здесь. Я не остался в Америке по этим причинам, потому что ментальность людей там мне не столь близка, сколько в России, поэтому я вернулся в Россию, чтобы делать это здесь. Несмотря на то, что там хип-хоп музыка… urban все направление придумали Соединенные Штаты, но каждая из стран: Франция адаптирует по-своему, Италия адаптирует по-своему, Германия. Везде есть сегмент субкультуры, которая сейчас стала более массовой. Я вернулся сюда, чтобы делать это здесь.

Несмотря на то, что, безусловно, законодатели моды и большие примеры западных звезд находятся в Америке, я с ними нахожусь в тесном контакте, так как они являются законодателями этих трендов, вообще всей этой традиции, я хочу двигаться и развиваться здесь. Параллельно у меня есть западная карьера, которая тоже неплохо развивается. Меня раньше спрашивали: «Ты как дурак, потратил столько денег, сделал совместную работу со Snoop Dogg, записал песню. Зачем? На Западе не крутят, это никому не нужно. Здесь, в России, музыка на английском тоже никому не нужна. Зачем нам слушать тебя на английском, когда есть Snoop Dogg на английском?». Логично.

Но потом вышел хит «Welcome to St. Tropez», его качал и слушал весь мир, он играл по всей планете. Тема сама собой с этими вопросами немножечко отпала. Есть параллельно западное направление. Есть направление, которое непосредственно ориентированно на Россию. И мой музыкальный лейбл – он здесь, и моя база – она все равно здесь. Я искренне люблю свою страну, мне нравится здесь находиться. Здесь тяжело достаточно делать бизнес, но делать его можно.

Собчак: Я нисколько не сомневаюсь в том, что ты любишь искренне Россию. Вопрос в другом: не кажется ли тебе, что то, что ты сейчас сделаешь, здесь не совсем в тему. Поясню. Очевидно, что сейчас за всю историю нашей с тобой, как минимум, жизни, самые напряженные отношения с Соединенными Штатами Америки. Включишь любой канал, видишь, что главный враг – это Америка. Соответственно, ты – человек, который не поет русские романсы, репер, хип-хопер, ты одеваешься в американскую одежду, пропагандируешь американский образ жизни.

Тимати: Кстати, у меня полностью русская одежда. Вся одежда – моего бренда.

Собчак: Ну да, отлично. Но песни ты поешь, действительно, на вражеском языке, с вражескими исполнителями записываешь дуэты, о которых ты сам говоришь. Не кажется ли тебе, что то, что ты делаешь сейчас, в той ситуации, в которой мы находимся, международной, немножечко не в тему нашей власти, нашей политике и вообще людям, которые это все поддерживают?

Тимати: Я как год назад перестал делать совместные треки с американскими звездами, как год назад перестал делать треки на английском языке, я сейчас абсолютно весь свой материал, весь мой музыкальный лейбл буду делать на русском.

Собчак: Это твоя официальная позиция: ты не хочешь больше на этом языке ничего записывать?

Тимати: Нет, не то что я не хочу записывать на этом языке. Я до сих пор дружен с огромным количеством звезд, я бываю в Америке так же, но просто, наверное, сейчас реже, чем бывал раньше. Традиционно после Нового Года я летал в Соединенные Штаты, я не уверен в этом году, что я вообще туда полечу.

Собчак: По каким-то принципиальным соображениям?

Тимати: И по принципиальным соображениям, и исходя из того, что меня попросил Гриша Лепс остаться с ним, поддержать его на фестивале, который они делают в Сочи.

Собчак: А по принципиальным почему? Ты не одобряешь их политику?

Тимати: Не то что по принципиальным соображениям, просто внутреннего желания сейчас нет. Я не хочу углубляться в политические дебаты – это не мой род деятельности, не моя сфера. Я открыто всегда заявлял, что поддерживаю нынешний строй и с ним очень дружен. Обсуждать, комментировать я сейчас не берусь абсолютно.

Собчак: Я не хочу сейчас с тобой внедряться в политику, это вопросы другого.

Тимати: Касательно материала, я считаю, что мой таргет, моя основная фанбаза и моя некая миссия для страны… Ведь правильно же говорят, что нельзя только забирать, нужно делиться. И мне хочется максимально сделать сейчас здесь: до конца выстроить схему, структуру здесь, в стране.

Собчак: Это понятно. Мой вопрос не об этом. Есть вещи очевидные для меня и, условно, для населений нашей страны.

Тимати: Я взял схему там, в Америке, схему по стране лейбла, схему музыки, то есть, они законодатели этой истории, но я адаптирую и делаю здесь, на русском языке для России. Доходчиво?

Собчак: То есть, ты, получается, пропагандируешь здесь отчасти американскую культуру?

Тимати: Почему? Я делаю хип-хоп на русском, вот и все, он получается русским.

Собчак: Это традиционно такой американский жанр.

Тимати: Ну, хорошо. Баскетбол придумали в Америке, но тем не менее, у нас есть команда ЦСК, которая замечательно играет на европейской сцене. Шахматы придумали в Индии, но у нас есть Гарри Каспаров.

Собчак: То есть, тебя этот момент не смущает?

Тимати: Меня абсолютно не смущает этот момент. Музыка – она, в принципе, международная. Другой вопрос – что ты пропагандируешь в этой музыке, о чем ты пишешь? Для этого достаточно послушать мои последние работы, чтобы понять, что очень многое изменилось, и темы совершенно другие музыкальные.

Собчак: То есть, больше про «грязные (…) будут наказаны» ты не поешь.

Тимати: Конечно.

Собчак: Почему? То есть, они не будут наказаны?

Тимати: Просто это определенный момент жизни, который прошел. Человек должен расти и развиваться, и расти над самим собой.

Собчак: Какие песни ты поешь своему другу Рамзану Кадырову?

Тимати: Все те же, которые пою остальным людям на концертах.

Собчак: Ну, например? Какая у него любимая твоя песня?

Тимати: Я для него специально переделал трек, у нас есть с Гришей Лепсом песня «Я уеду жить в Лондон, я поменял слова, сделал ему трек «Я уеду жить в Грозный», потому что, я считаю, после Москвы – это второе место, где мне комфортно, где мне хорошо, где меня всегда ждут, где мне люди реально рады. Раньше у меня не было таких близких отношений с чеченским народом, сейчас чем больше я там бываю, чем больше я вникаю в традиции, изучаю.

Собчак: Какие твои любимые места в Грозном?

Тимати: В Грозном, я считаю – это сердце Чечни потрясающее. Я считаю, что там лучшая мечеть на сегодняшний день в России, несмотря на то, что в Казани тоже есть очень крутые мечети.

Собчак: Ты верующий человек?

Тимати: Я наполовину мусульманин, наполовину иудей. У иудеев считается национальная принадлежность по матери, у меня мать еврейка, у мусульман считается национальная принадлежность по отцу. Отец у меня татарин, мусульманин.

Собчак: С религией нельзя быть так, наполовину. Иудей – это, все-таки, национальность, а мусульманин – это религия.

Тимати: Касательно национального вопроса я вырос в непростой семье.

Собчак: У тебя есть религия, которой ты придерживаешься?

Тимати: Несмотря на совершенно разные вероисповедания, мои родители жили вместе. Соответственно, я уважаю, чту и Тору, и Коран.

Собчак: Я вообще уважаю все религии мира.

Тимати: Я ходил и в синагогу, я ходил и в мечеть. Для меня Бог един. Я верю в одного Бога.

Собчак: То есть, ты не религиозен.

Тимати: Я верю в Бога – этого достаточно. Это моя внутренняя религия.

Собчак: Я же не говорю, что это плохо или хорошо. Ты не мусульманин, ты не иудей, правильно?

Тимати: Я не приверженец трактований, я верю в Бога, для меня Бог един.

Собчак: Но приезжая в Грозный, ты всегда ходишь в эту мечеть?

Тимати: Я не всегда хожу в эту мечеть, я несколько раз ходил внутрь, смотрел, очень много сделал фотографий, но это не единственное место в Грозном, которое мне нравится.

Собчак: Какие еще тебе нравятся места?

Тимати: Потрясающее место «Ведучи» – это там, где сейчас строится Русланом Байсаровым горнолыжный курорт. Аргунское ущелье. Я очень люблю горы Чечни. Я считаю, что это сильнейшее энергетическое место, я там один из своих клипов снимал на вершинах, поднимались на вертолете.

Собчак: А из мест, каких-то ресторанов, клубов – ты куда-то ходишь в Чечне, в Грозном?

Тимати: В Грозном нет ночных клубов и не продается спиртное. К счастью, люди не курят, не тусуются.

Собчак: Ну, не обязательно пить спиртное.

Тимати: В Грозном – немного о другом.

Собчак: А куда ты ходишь там? Ты приезжаешь в Грозный, какие ты знаешь общественные места?

Тимати: Мы ездили на охоту.

Собчак: С Рамзаном?

Тимати: Да. На стрельбище.

Собчак: Расскажи, это очень интересно. Расскажи свои впечатления об охоте с Рамзаном, куда вы ездили? На кого охотились? Насколько ты и он хорошие стрелки? На самом деле, мне кажется, это очень интересно людям. Действительно, это редко про кого Рамзан Кадыров может сказать: этот человек – мой друг. Я думаю, что эти слова много чего значат. Про тебя глава Чеченской республики сказал, что ты – его друг, поэтому очень интересно, как вы проводите вместе время. Например, охота. Вы на кого охотились?

Тимати: Я даже, если честно, боюсь сказать, как называется это животное, типа горного козла. Как правильно он называется, сложно сказать. Они очень высоко забираются на скалы и находятся в сильном удалении от людей. Как только слышат, что приближаются люди, начинают тут же прятаться. Попасть в них очень сложно. Если честно, мне не удалось ни одного раза.

Собчак: А Рамзану?

Тимати: Он очень профессионально, очень здорово стреляет. Плюс, у меня сильно за последний год село зрение – от айфона, может быть, у меня такой точности нет. Именно на стрельбищах результат лучше. В реальных жизненных условиях, честно, я из винтовки ни разу не попал по горному козлу.

Собчак: А как происходит сама охота в Грозном? Как в России – понятно: собираются мужики, берут оружие, едут, водочку где-то с 5-6 вечера уже пить начинают, а кто и раньше. Там же пить нельзя. Что вы делаете?

Тимати: В Грозном нет никакой охоты. Для этого можно выехать на нейтральные территории, где можно охотиться.

Собчак: Вот вы выезжаете, где можно охотиться, как физически это происходит? Сидите у костра, едите, беседуете?

Тимати: Бросается машина, берутся винтовки и начинается путешествие по скалистой местности. Нужно выбраться, аккуратно подобраться, понять, где находится это стадо, вычислить, затаиться.

Собчак: Ну, смотри: спиртное не пьют в Грозном, соответственно, что вы делаете там помимо охоты? Перевал должен быть?

Тимати: Самое главное – это не вернуться с пустыми руками домой, вернуться с добычей, потом эту добычу разделывают и вместе готовят, пьют чай.

Собчак: А о чем вы разговариваете?

Тимати: Разные разговоры: и про религию, и про политику, и про шоу-бизнес, и про спорт. Помимо того, что мы охотимся, мы еще постоянно занимаемся спортом.

Собчак: Каким?

Тимати: Боксом.

Собчак: Ты боксировал с Рамзаном?

Тимати: Да.

Собчак: То есть, вы стояли в паре?

Тимати: Пару раз да, я в нокдаун даже ушел, он меня все время валит. Рамзан Ахматович – мастер спорта, с ним очень сложно стоять.

Собчак: Он тебя уложил в нокдаун два раза?

Тимати: Не в нокаут, а нокдаун – это когда на колено встаешь. Конечно, он дает некоторые уроки. Из-за него я стал заниматься боксом. Сейчас последние, наверное, полтора года практически не трогаю железо, в основном занимаюсь единоборствами: тайским боксом, классическим боксом, в партере борюсь. Для себя нахожу какие-то новые мужские интересные дисциплины.

Собчак: А друзья – ведь это всегда люди, которые делятся друг с другом какой-то мудростью или взглядами на жизнь. Можешь вспомнить, может быть, какой-то разговор, какую-то фразу Рамзана Кадырова, которая осталась в тебе и тебя вдохновляет? Чему он тебя научил, как твой друг?

Тимати: У нас вышел не так давно трек, не знаю, может быть, ты слышала: «У тебя есть борода – я скажу тебе «да» - на всю страну.

Собчак: Бороду ты стал носить из-за Рамзана Кадырова?

Тимати: Нет, бороду я всегда носил, если ты помнишь. Просто когда нам было по 18-19 лет, она у меня не сильно росла, какие-то пучки торчали, вот сейчас она растет гуще. Он сказал, что борода – это очень мужской признак, борода – это сунна, но настоящего мужчину делает не только борода. Настоящего мужчину красят не слова, а красят поступки. И дальше подробно разложил, как и что. Я не хочу просто рассказывать суть нашей частной беседы.

Собчак: Почему? Это очень интересно. Это же не какие-то личные вещи.

Тимати: Когда у меня какая-то есть сложная ситуация, я всегда знаю, что я могу позвонить или написать Рамзану Ахматовичу. Если у него есть время, он мне ответит, всегда посоветует, он всегда рядом, чтобы дать какой-то мне дельный совет в сложной ситуации.

Собчак: Тогда давай конкретно разберем ситуацию, которая не так давно произошла с твоим коллегой, с Димой Биланом. Я уверена, что ты посоветовался, в том числе, и с Рамзаном, как со своим другом, и с другими своими друзьями. Как ты считаешь, это мужской поступок – чуть-чуть наябедничать на коллегу? Даже который, условно, предположим, употреблял наркотики.

Тимати: Я бы не сказал, что я с кем-либо это обсуждал.

Собчак: Ты у Рамзана не спрашивал, правильный ли это с мужской точки зрения поступок?

Тимати: Это уже гораздо позже, уже после того, как все случилось, обсуждали.

Собчак: Он считает, что ты правильно поступил?

Тимати: Суть нашего обсуждения – ее можно посмотреть в его ленте, в его комментариях по этому поводу, в моей ленте и так далее. Касательно того, что я сделал. Я не строю из себя святошу, я думаю, ты этого не делаешь, все мы занимались всякой ерундой в возрасте 18-19 лет, когда ты из Питера в Москву перебралась, все мы тусовались и занимались какой-то фигней. Но просто кто-то остался в этом состоянии и стал большим артистом, который реально подает нынешней молодежи пример, на которого смотрят, который сидит в жюри Первого канала.

Собчак: Ты считаешь, что человек, который сидит в жюри Первого канала, не может себе позволить нюхать кокаин?

Тимати: Нет, пожалуйста. Дома – это его дело, за это уголовная ответственность. Это его собственный выбор. Но я считаю, что публично человек, который является ролевой моделью для молодежи, не может позволить себе выходить в нетрезвом состоянии, в состояниях аффекта на сцену.

Собчак: Но тебе не кажется, что это его дело? Я вообще далека от этого конфликта.

Тимати: Если честно, моя суть претензий была не столько к Диме, сколько к его продюсеру Яне. И к ней я обратился, это можно увидеть: во всех постах есть куча скриншотов, у меня до сих пор в ленте все это есть. Я обратился к его продюсеру и спросил…

Собчак: Тебе не кажется, что сам уровень разборки: у кого в ноздре кокаин и кто нюхает, кто не нюхает – такой, уровень, не достойный в принципе каких-то обсуждений?

Тимати: А заерзали все, у кого рыльце в пушку. Они ерзают и говорят: достойно-не достойно обсуждает. А нормальные ребята, которые за здоровую нацию – они немного другого мнения об этом. Ерзают, ерничают все те, кому есть что скрывать, есть свои какие-то грешки, кто, может быть, продолжает заниматься подобными действиями.

Собчак: Ну, даже если люди продолжают заниматься какими-то действиями…

Тимати: Пожалуйста – дома, это их собственное решение. Если ты публичный человек…

Собчак: Смотри, есть определенные вещи, какая этика в любом бизнесе. Условно, если вы коллеги, если вы работаете в шоу-бизнесе в одной сфере, нажаловаться на другого артиста, что он выходит пьяный, обкуренный, обнюханный и так далее – это называется наябедничать.

Тимати: Нет, я с этим не согласен. У меня есть свое мнение, своя позиция, я ее высказываю. Если я вижу то, что лично мне не нравится, я абсолютно свободен внутри своего микроблога, внутри своей социальной сети обсудить это со своими людьми. В принципе, не считаю это зазорным.

Собчак: Тебе не кажется, что это как-то было недостойно? Ты не жалеешь об этом?

Тимати: Нет, абсолютно. Я увидел то, что меня взволновало, то, что меня возмутило – я об этом высказался. Я считаю, что это нормально.

Собчак: Огромное количество людей и умирало от передозировки, и выступало всю жизнь в таком состоянии. Никто не говорит, хорошо это или плохо, но это факт – творческие люди часто употребляют наркотики, и это не делает их меньшими гениями. И обсуждать это, писать кляузу на Джима Моррисона или на солиста The Doors или на Эмми Уайнхаус, такое кляузничество – это пережиток советского прошлого. Я когда это прочитала в твоем блоге, почему лично мне стало неприятно, притом, что я дружу с тобой и с Димой Биланом – мне в этом почудилось что-то советское. Знаешь, такое советское, написать: «Хочу поставить вас в курс дела, товарищи, давайте разберем на партийном совете». Не кажется ли тебе, что это такая советская тема?

Тимати: Мне так абсолютно не кажется. У меня есть свое мнение, я не писал никаких доносов, я конкретно написал по факту, что считаю неприемлемым современному артисту, который является ролевой моделью для молодежи выходить в состоянии аффекта на сцену.

Собчак: Зачем?

Тимати: Это мое мнение, я так считаю, я об этом написал. Мы вольны изъясняться как мы хотим. Плюс, я говорю по факту. И, собственно, подтвердил видео-фактами все, что я увидел. Притом, это же не какой-то секрет, который я поднял. Более-менее об этом все знают, эти видео, которые я вытащил через интернет, они годовой давности, они где-то печатались, просто они мне попали на глаза, и я решил об этом поговорить.

Собчак: Тимати, ты же умный, талантливый парень, неужели ты сам не чувствуешь в этом дыхания совка – вот что меня пугает. Ты же прогрессивный человек.

Тимати: Меня пугает, что ты пытаешься меня в этом уговорить. Это моя позиция и мое мнение, я от него не отступаюсь. Мне хотелось бы видеть молодежь развивающейся, трезвой, адекватной.

Собчак: Хочу вернуться к тому, что ты сейчас имеешь звание «Заслуженный артист Чеченской республики». Являешься ли ты заслуженным артистом каких-то других республик? И как ты думаешь, почему именно Чеченской республики тебя сделали заслуженным артистом? Это твоя личная дружба помогла?

Тимати: Я могу объяснить. Я много сделал для популяризации этого региона, я дал много концертов.

Собчак: Все-таки, звание дают не за популяризацию регионов, а за талант.

Тимати: Концертов бесплатных, просто для людей. Я снял видео внутри, что показывает регион немного с другой стороны. Я там часто бываю.

Собчак: Ты же не турагент, ты – артист. Популяризировать регион – этим занимаются послы мира, туристские фирмы.

Тимати: Я объясняю, за что человеку дают «Народного артиста».

Собчак: За талантливое исполнение своих песен.

Тимати: За заслуги перед республикой, и в музыкальном жанре в том числе.

Собчак: Почему нет других у тебя таких, как ты думаешь?

Тимати: Я еще молодой, я еще успею.

Собчак: Как ты думаешь, какая будет следующая республика?

Тимати: Я не знаю, я надеюсь, Россия.

Собчак: А вот случай, всем известный, связанный с Хилари Суонк. Ты, наверняка, знаешь, когда эта артистка так же, как и ты, поехала в Чечню, после чего была вынуждена вернуть деньги, отдать их на благотворительность и извиниться публично за поездку к диктатору, как она сказала, и принести свои извинения. Как ты думаешь, почему она это сделала? Она дура? Или ее заставили? Ее вынудило американское общество? Почему она была вынуждена оправдываться?

Тимати: Я думаю, под давлением американцев, своей страны. Там не приняли. Ведь медиа-инструмент – это такое оружие, никогда не знаешь до конца, как оно сработает и как до людей дойдет подача этой информации. Мы сейчас с Соединенными Штатами находимся в состоянии информационной войны. Они про нас показывают, что мы агрессоры, диктаторы, мы про них показывали тоже не самые лучшие вещи. Сейчас не самая простая ситуация. Достаточно очевидно, что был некий прессинг, я просто не могу достаточно выразить и сказать, откуда. Не знаю, наверное, пресса подала таким образом, что общественное мнение сформировалось против нее. Что ей оставалось делать? Приносить извинения, возвращать деньги и так далее. Хотя я знаю, что все, кто приезжают в регион более, чем довольны – и Стивен Сигал.

Собчак: Неплохо платят, я знаю.

Тимати: Мне кажется, даже дело не в том, что там неплохо платят, а в том, как встречают. Ведь когда приезжаешь в Москву, по большому счету, многим пофигу на тебя. Ну, отправили машину, встретили тебя, отвезли в гостиницу. Все-таки, кавказское гостеприимство – оно немного другое, оно гораздо шире, и это чувствуется.

Собчак: Хотела тебя еще спросить, как хип-хоп исполнителя, как тебе все эти шутки про Обаму, которые сейчас популярны у нас, ты помнишь этот известный пост Родниной с фотографией с бананом, еще какие-то такие шуточки про него. У тебя какое к этому отношение? Тебе кажутся они оскорбительными или  это забавно все-таки в условиях такой конфронтации, которая сейчас есть?

Тимати: Посмотреть, улыбнуться можно. Я думаю, что и они смотрят огромное количество наших каких-то картинок. Я в этом не участвую.

Собчак: Твое отношение к Обаме какое? Он тебе кажется комичным персонажем?

Тимати: Он веселый, как президент: и станцевать может и так далее. Но, опять же, политический аспект – это немного не мой профиль. Я другим по жизни занимаюсь, я – как сторонний наблюдатель.

Собчак: Это тоже не совсем честно, Тимати, ты был доверенным лицом президента, ты не раз высказывал свою позицию и по Украине, и по многим политическим вопросам. Нельзя сказать, что ты совсем политикой-то не интересуешься.

Тимати: Я интересуюсь политикой, но касательно Барака Обамы у меня однозначного мнения нет. Мне кажется, что тот человек, который постулирует и заявляет, что он продолжает дело великого Мартина Лютера Кинга, как-то должен немного по-другому вести это дело. Я уверен лишь в одном, что он не достойный продолжатель Мартина Лютера Кинга.

Собчак: Почему?

Тимати: Потому что мало что делает, потому что имеет на сегодняшний день самый низкий рейтинг.

Собчак: Ну, конкретно, чего он не сделал для страны?

Тимати: Я не хочу углубляться в политические дебаты.

Собчак: Ну, если ты говоришь, что он мало сделал для страны, у тебя же есть…

Тимати: Это мое мнение. Недостаточно он сделал для Соединенных Штатов.

Собчак: А что должен был?

Тимати: Не хочу в это углубляться. Просто мое мнение такое, что он не достойный продолжатель, как он говорит, дела Мартина Лютера Кинга.

Собчак: Просто интересно, из чего ты исходишь? Когда человек делает такие заявления, обычно за этим что-то должно стоять. Я не могу просто сказать, что Тимати – плохой человек или глупый человек. Мне зададут вопрос: почему? Я скажу: вот так.

Тимати: Это еще на отдельную программу разговор. Просто, чтобы это подытожить…

Собчак: Ну, в двух словах. Может быть, ты недоволен системой здравоохранения, которую он реформировал, может быть, ты считаешь, что он неправильно проводит социальную политику, политику в отношении арабских государств?

Тимати: Давай я скажу очень сжато, и это будет мой исчерпывающий ответ. Я недоволен внешней политикой Барака Обамы.

Собчак: Отлично. Последний вопрос, связанный с этой темой, но чуть-чуть про другое. Ты говоришь про влияние на молодежь, и про то, что тебе стали интересны другие темы. У тебя большое влияние, действительно, в нашей стране. Если открыть интернет, я не просто так упомянула Обаму, ты увидишь огромное количество именно в молодой стране таких расистских шуток про него, связанных именно с его цветом кожи, что он, условно, похож на обезьяну и так далее. Не думал ли ты о том, чтобы призвать молодежь не шутить подобным оскорбительным образом над президентом Америки. Какой бы это ни был враг или неприятель, есть грани, которые, наверное, переходить не надо. И тебе, как человеку, рожденному в многонациональной семье, это как раз хорошо знакомо.

Тимати: Я хочу призвать молодежь России немного к другому: думать своей головой, больше читать, развиваться.

Собчак: То есть, расистские шутки – это нормально. Пусть, главное, думают своей головой.

Тимати: Заниматься образованием.

Собчак: Ну, почему бы не призвать их не шутить на расистскую тему?

Тимати: У нас многонациональная страна, Россия, и, в принципе, расизм потихонечку сам себя изживает, так же, как и националистические движения, и движения скинхедов. Призывать к толерантности – это банальщина.

Собчак: Почему? У нас ее так не хватает, мне кажется.

Тимати: Толерантность – вообще достаточно спорное понятие.

Собчак: Серьезно? В чем же его спорность?

Тимати: Призывать к толерантности – значит воззывать к терпимости. Но где грань этой терпимости?

Собчак: Тимати, я думаю, что если ты в таком виде, в своих татуировках и со своим цветом кожи поедешь сейчас куда-нибудь в район Бирюлево вечерком, я думаю, ты очень много нового узнаешь про терпимость и толерантность.

Тимати: И в Бутово, и в Бирюлево на сегодняшний день практически с любым человеком я могу найти общий язык.

Собчак: Тебе так кажется. Я думаю, что когда громили овощную базу, вряд ли бы ты там нашел с кем-то общий язык.

Тимати: Это было сколько лет назад.

Собчак: Это было совсем недавно, это было полгода, чуть больше. Овощная база, выход людей, когда люди националистических взглядов вышли громить все на своем пути.

Тимати: Мне кажется, что, особенно, все эти движения скинхедов – это просто от того, что люди не очень образованны.

Собчак: Да, но ты говоришь, что толерантность – это спорное понятие. Ты сидишь, темный человек, который, прости меня, выедем за центр, где он охраняется, и где есть какая-то милиция, и ты первый станешь жертвой этой толерантности.

Тимати: Я никогда не делю город на: это русаки, а это хачи.

Собчак: Я тоже не делю. А ты знаешь, что есть огромное количество людей, которые, как раз, из-за отсутствия толерантности в нашей стране, именно так и делят. Ты станешь первой жертвой этого деления. Даже не я, а ты.

Тимати: Я всегда готов.

Собчак: При этом все равно толерантность – это спорное понятие?

Тимати: Я не говорю так, что это плохо или хорошо, я говорю о том, что это понятие достаточно спорное.

Собчак: От тебя это слышать особенно прелестно. Я знаю, что ты не был в армии. Как пишут в интернете, тебе поставили диагноз психическая неуравновешенность. Это правда?

Тимати: Это потрясающе интересная история. У меня на момент призыва практически 60 или 65% тела было покрыто татуировками. И существовал указ на год приема медкомиссией о том, что если тело человека больше 50% покрыто татуировками – он автоматически признается психически неуравновешенным. Настолько неуравновешенным, что ему дают освобождение.

Собчак: То есть, это какой-то такой бред советской эпохи?

Тимати: Да. Видимо, раньше считалось, что, наверное, он по малолетке прошел какие-то лагеря, весь закрасился, то есть, такому человеку нельзя быть в армии. Видимо, поправку не внесли. Но интересно, что после того, как я не прошел медкомиссию, получил освобождение, буквально через несколько месяцев я об этом стал рассказывать в интервью. И буквально в этом же году эту поправку убрали, потому что огромное количество ребят сразу начали специально краситься.

Собчак: Слушай, это круто. Но, учитывая как раз этот факт, не хотел бы ты сейчас, действительно, в сложной ситуации, я читала твои высказывания про Украину, защищающие нашу российскую сторону, не думал ли ты о том, чтобы этот период армейский как-то компенсировать стране, учитывая, что ты – большой патриот, и пойти добровольцем, например?

Тимати: Вся техническая подготовка, и все те дисциплины, которые сейчас преподаются в русской армии, я прохожу частным образом: и езжу на стрельбище стрелять, и у меня есть замечательный военный учитель в роли Рамзана Ахматовича.

Собчак: Я об этом и говорю, если ты тем более имеешь такой опыт сейчас, знаешь, идет война, и огромное количество людей едут в ДНР добровольцами. Ты не думал для себя возможность поехать туда добровольцем?

Тимати: Воевать добровольцем?

Собчак: Да.

Тимати: Нет. Мне есть, чем по жизни сейчас заниматься более полезным и продуктивным, нежели идти воевать добровольцем. Если война придет в мой город, если мы окажемся в этой ситуации – естественно на 100% я не убегу в Израиль, не улечу в Америку, я останусь здесь и буду воевать.

Собчак: Но за русских в Донецке ты воевать не готов?

Тимати: Нет такой надобности. Есть специальные отряды и есть специалисты, которые под это заточены, которые всю жизнь этим занимались, профессионалы. Я считаю, что воевать должны профессионалы. Если гражданская война придет в мой город, я возьму оружие и пойду воевать за свою страну сто процентов, не думая.

Собчак: У меня последний вопрос. Мне было так интересно, когда я впервые увидела эту фотографию. Мы все помним, что на инаугурации президента облетела весь мир фотография, где вы стоите втроем: ты, Лепс и Стас Михайлов – вы втроем были приглашены на это большое государственное событие.

Тимати: И еще Розенбаум.

Собчак: Ну, и Розенбаум. Когда я это впервые увидела, я подумала: Господи, что объединяет  этих людей? Это ни плохо, ни хорошо, но это рядом помидор, клубника и кусок колбасы, условно. Вы певцы совершенно разных жанров, на разную категорию людей. Как ты сам это для себя объяснил? Почему именно эти исполнители оказались приглашены на инаугурацию?

Тимати: Потому что больше никого из представителей шоу-бизнеса там не было – это первое.

Собчак: Это я знаю. А почему пригласили именно их?

Тимати: С Гришей Лепсом у меня вообще очень близкие дружеские отношения.

Собчак: Понятно, но приглашал же не ты, приглашали вас.

Тимати: Наверное, этот вопрос надо задать не мне.

Собчак: Но ты думал об этом, почему?

Тимати: Я открыто поддерживаю президента, я участвовал в предвыборной кампании, наверное, аппарат счел меня достойным представителем для того, чтобы пригласить, чему я очень рад и чем я искренне горжусь.

Собчак: А на новогоднем приеме ты был в этом году?

Тимати: Нет. Я не бываю абсолютно там везде и всегда, но на какие-то мероприятия, куда меня приглашают, я с удовольствием хожу. Вот мы вместе на Формуле были в Сочи.

Собчак: Какая любимая песня твоя у Владимира Владимировича Путина?

Тимати: Я ни разу не выступал перед Владимиром Владимировичем.

Собчак: Ни разу? Это упущение. Я желаю, чтобы это все-таки произошло в твоей жизни.

Тимати: Когда-нибудь произойдет.

Собчак: Скажи, когда ты был в «Фабрике звезд», думал ли ты, что когда-нибудь ты станешь человеком, которого будут приглашать в Кремль, который будет на таких торжественных мероприятиях, будешь доверенным лицом президента? Мог ли ты тогда представить себе, что твоя жизнь сложится таким удивительным образом? Шел ли ты к этому? Или это получилось случайно?

Тимати: Я не особо верю в случайности. Когда я был на «Фабрике звезд», я просто был хулиганом, юнцом, который хотел жадно ворваться в шоу-бизнес и заявить громко, ярко о себе, всем сказать, что есть мое направление, есть такая музыка, есть мое собственное видение – посмотрите, страна, я здесь, Тимати – это я, обратите на меня внимание. Конечно, я не мог себе представить, как я смогу вырасти и структурировать, построить свой какой-то бизнес здесь таких масштабов, я о них мог мечтать, но представить, как по плану это воплотить – конечно, нет. Искал, учился на своих собственных ошибках. Идея была о том, что я хочу построить свой лейбл, свою структуру, заниматься молодыми артистами, быть топовым артистом в своей стране и так далее. Идея эта была, но как воплотить ее – не было ни одной мысли. Просто как-то потихонечку, методом тыка.

Собчак: И последний вопрос. Столько людей ищут на него ответ. Что, на твой взгляд, может стать национальной идеей России?

Тимати: В первую очередь, национальная идея – это и культурные ценности, и спортивный дух, это самые крутые в мире ученые, это, в принципе, вообще народ развивающийся, сильный духом, смешенный, не едино православный, у нас многокультурная и многорелигиозная страна. В России – это дух, в первую очередь, сила духа.

Собчак: Здесь русский дух, здесь духом пахнет. Я дарю тебе книгу «Маугли» - это, кстати, в том числе, о толерантности и терпимости, так что я практически угадала с выбором.

Тимати: Согласен. Я с огромным удовольствием эту книгу буду читать своей дочке, когда она подрастет.

Также по теме
    Другие выпуски