«Сечин вышел из политбюро 2.0 в бизнес, а Медведев умеет ждать и не обижаться». Евгений Минченко об изменениях в путинской элите

23/10/2014 - 21:31 (по МСК) Павел Лобков

Автор доклада «Политбюро 2.0. Посткрымская история» Евгений Минченко в студии Дождя рассказал о главных изменениях в элите России.

Лобков: Вы Сергея Иванова как-то совсем горячо к Путину поставили, раньше он был на отдалении. И вот в подтверждении вашего рейтинга - шесть сообщений с грифом «молния» от Сергея Иванова, последнее странноватое, я бы сказал, высказывание Иванова об авиакатастрофе во Внуково. «Дороги – это извечная проблема России, так уж повелось, наряду с другой известной проблемой, с которой мы недавно столкнулись во Внуково», кроме того, важное сообщение - Россия признает выборы в Раду Украины, которые должны состояться в ближайшее время. Это важные политические заявления, крайне важные. Почему три Сергея оказались так близко от Путина? В чем поменялся расклад с прошлого года?

Минченко: Я думаю, что внешнеполитическая ситуация такова, потому что если помните, у нас в 2007 году была гонка преемников, конкурировали Иванов и Медведев. Какое-то время даже думали, что Иванов опережает, но потом Медведев все-таки стал преемником Путина на посту президента. И вот сейчас происходит такой реванш Сергея Иванова. Почему тогда Медведев стал преемником? Потому что Путин, который изначально был прозападным политиком и человеком, который хотел выстроить дружеские отношения с Западом, он думал: «Может, личное что-то в отношении меня. Пусть Медведев попробует выстроить эту самую большую Европу», и это не получилось, к сожалению. Соответственно, сейчас, когда мы видим, что отношения с Западом напряжены, естественно, что на первый план выходят люди более силового бэкграунда, более жестко относящиеся к Западу, к перспективам такого широкого сотрудничества.

Лобков: Вы хотите сказать, что опять ситуация 2007 года?

Минченко: Реванш.

Лобков: Опять с одной стороны Медведев, с другой стороны – Иванов. Но посмотрите, что делается я в прессе. Я недаром вспомнил про дискуссии в «Правде», которые сопровождали пертурбации в политбюро 20-х годов. Сейчас мы видим невероятную публичную активность людей, которые не говорили, это и Сергей Борисович Иванов, огромное в двух частях интервью в «Комсомольской правде», там были леопарды, односолодовые виски и Эйфман, с другой стороны, и Николай Патрушев, который про ЦРУ всю конспирологию, которая до этого доверялась только политологам, с первых уст секретарь Совета безопасности. С чем это связано? У меня сложилось ощущение, что как будто они ведут предвыборную кампанию.

Минченко: Нет, я так не считаю. Я думаю, что в условиях, когда у Путина рейтинг превышает 80%, не может быть никакой предвыборной кампании сегодня. Все-таки преобладающий сценарий внутри правящей элиты – это Путин на следующий президентский срок. Что касается этих выступлений, я думаю, они ориентированы в большей степени на внешнюю аудиторию, чтобы показать, что есть единство взглядов, что правящая элита едина, что никто не собирается устраивать перевороты, брать в руки табакерку, шарфик. Помните, были же статьи, где прямым текстом в западных СМИ говорили: «Давайте вы избавьтесь от Путина, а мы откажемся от санкций».

Лобков: А ответ Володина «Есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России» - это риторический ответ на этот вопрос?

Минченко: Это на самом деле такая аргументация, что ребята, те, кто воюет против Путина, на самом деле воюет против России.

Лобков: Но он же это говорит притом, что завтра приедут люди, для которых сама формулировка является дикой. Ну можно было говорить «Нет Сталина – нет СССР», «За Родину, за Сталина». Это ведь нас к чему отсылает? Я неслучайно вспомнил эти истории сталинские, потому что фактически это признание из уст высочайшего кремлевского чиновника единовластия в стране.

Минченко: На самом деле единовластие очень относительное. Как раз один из выводов нашего доклада, что политбюро не ослабло после Крыма, а наоборот усилилось, и совокупный ресурс тех, которых мы называем членами политбюро, он вырос на самом деле, выросли их возможности. Скажем, представители бизнеса в рамках политбюро – Тимченко, Ротенберг, Ковальчук – они пострадали от санкций, они получили компенсации в виде новых контрактов.

Лобков: В виде Фонда национального благосостояния.

Минченко: Ну нет, там много чего.

Лобков: «Роснефть», удовлетворят, говорят, требование.

Минченко: Я думаю, что там все не удовлетворят – слишком большие запросы. Но действительно это люди получают какую-то компенсацию в рамках тех или иных контрактов.

Лобков: Вот Иванов высказался: «Постоянные нападки на президента Путина связаны с тем, что его не удастся свалить или пошатнуть его авторитет». Мне кажется, это какое-то заклинание, как будто они сами, знаете, человек, когда говорит: «Я не хочу украсть эту жемчужную сережку! Я не хочу украсть эту сережку! Ее не получится украсть никогда!». Такое ощущение, что они что-то заговаривают.

Минченко: Дело в том, что за последнее время мы видели большое количество государственных переворотов – и «арабская весна», и украинские перевороты, революция, можно по-разному называть, февраля этого года. И как раз мы пишем в докладе о том, что Путин и его окружение очень внимательно проанализировали те ошибки, которые делал Янукович, и ровно по этим пунктам они сейчас и двигаются. Например, у Януковича был плохой контракт с силовыми структурами, силовые структуры были слабые и нелояльные. Путин целенаправленно последние годы работает с силовиками, повышает им довольствия, расставляет на ключевые посты своих близких людей. Например, из личной охраны…

Лобков: Кстати, как у вас Виктор Золотов помещается, он же всего лишь командующий внутренних войск, первый заместитель министра МВД? То есть он зам министра.

Минченко: Но он сегодня один из двух первых замов министра. Более того, вот мы вчера написали в докладе о том, что идет резкое усиление  группы ФСО, конкретно Золотова, так сегодня вышло в свет, возможно, это было подготовлено раньше, но новое распределение обязанностей между заместителями министра внутренних дел, и полномочия Золотова очень сильно усилились. Поэтому Золотов далеко не один из.

Лобков: А почему Игорь Иванович Сечин, который верен лично был столько лет, он у вас далеко достаточно стоит на орбите?

Минченко: Потому что он долгое время был вместе с Путиным. Помните, он рассказывал: «Когда я переезжал в Москву, Сечин меня попросил взять его с собой. И я его взял». И Сечин все время был с ним. Он был сначала в администрации президента, потом был вице-премьером, а сейчас он все-таки на отдалении. Он стал бизнесменом очень крупным, наверное, с большой зарплатой, мы не знаем точно какая она, но он один из бизнесменов. Конечно, он претендует на то, чтобы управлять всем ТЭКом, но там есть такие…

Лобков: То есть, выражаясь языком бизнеса, его убрали из совета директоров ЗАО «Россия», выдав «золотой парашют»?

Минченко: Ну не совсем так. В совете директоров он остался, он же полноправный член политбюро, просто его влияние политическое именно оно несколько снизилось, снизилось, в том числе и потому, что когда мы публиковали первый доклад о политбюро в августе 2012 года, еще сохранялись какие-то остатки этой тандемной модели. Тогда Сечин внутри этой элиты был противовесом Медведеву, то есть все те, кто хотел ослабления Медведеву, они группировались вокруг Сечина. Но Медведева ослабили, тандем демонтирован, Дмитрий Анатольевич технически премьер-министр, что очень серьезно увеличивает его шансы на сохранение на этом посту. Он, кстати, умеет ждать, он умеет не обижаться. Он, возможно, в какой-то момент снова будет наращивать свой потенциал. Соответственно, другой полюс тоже не нужен.   

Другие выпуски