Романова. Раньше я одна знала, что ты дурак - а теперь вся Москва

Фишман: Какое у вас личное отношение к тому, что произошло сегодня, и происходило эти два дня со съездом «Правого дела», куда вас то ли звали, то ли не звали? Вы отказались? У вас есть какое-то личное отношение к этой истории, оно поменялось или нет?

Романова: У меня нет личного отношения к этой истории, кроме вполне себе снисходительного. Извините меня за такой пафос, потому что, конечно, сейчас эти 58 минут невозможно было оторваться от экрана, пока я ждала своей очереди и смотрела, что происходит в студии, что говорят гости. Это, конечно, клоунада, которая любопытна. Любопытно, как развлекаются люди. По-всякому. Личное отношение: я очень хорошо знаю Михаила Дмитриевича, мы еще учились с ним в институте, и я глубоко убеждена, в связи с тем, что я хорошо его знаю, что как Михаил Прохоров и Александр Хлопонин – два моих однокашника, однокурсника, есть целиком и полностью продукт, извините, жизнедеятельности Владимира Потанина. Они - люди не самостоятельные. Посмотрите, что стало с Хлопониным без Потанина, и я уверена, что мы очень скоро увидим, что скоро будет с Прохоровым.

Фишман: Вы хотите сказать, что в «Правом деле» за Прохоровым стоял Потанин.

Романова: Нет. Я хотела сказать, что Михаил Дмитриевич Прохоров как бизнесмен, как известная личность обязан исключительно Потанину. И без Потанина… самая популярная, наверное, цитата в последнее время среди людей, которые хорошо знали Прохорова и наблюдали сейчас события, известная цитата маменьки Саввы Морозова, когда она сказала при строительстве дома: «Раньше я одна знала, что ты – дурак, теперь вся Москва знает».

Макеева: Жестко. Борис Надеждин говорит, что у Прохорова есть президентские амбиции, этим объясняется его поведением.

Фишман: У господина Надеждина, очевидно, их нет. Видимо, можно сделать такой вывод.

Макеева: А вы как считаете?

Романова: У вас есть президентские амбиции? Извините, что я отвечаю вопросом на вопрос.

Макеева: Я не Михаил Прохоров во всех отношениях.

Романова: Я тоже. Президентские амбиции, думаю, могут простить, и премьерские амбиции могут простить – такие милые, совершенно симпатичные игры. А вот Ройзмана – нет. Потому что Ройзман – это реальное дело, Ройзман существует и уже в партии. Человек уперся, решив, что он самостоятельный, раз у него есть $18 млрд, «Норникель», «Русал» и т.д.

Фишман: Вы сочувствуете Прохорову?

Романова: Прохорову я сочувствую. Я сочувствую, скорее, не только Прохорову, но, к сожалению, и правой идее, которой опять нет. Но она не могла родиться при Прохорове. Я, конечно, читала все варианты манифеста, я думаю, как и вы, задолго до публикации. Давайте скажем друг другу в глаза – мы видели там о запрете абортов вещь, в либеральном манифесте, мы видели там очень много всего. Мы видели там слова о том, что неплохо было бы вывести деньги российского бюджета из американских ценных бумаг.

Фишман: Прохоров объяснял в своем интервью, что имелось в виду.