Первая марсианка земли русской: я открою на Марсе новостное агентство

Официально отбор участников для полета на Марс был открыт в апреле 2013 года. Разработчики проекта планируют начать колонизацию планет в 2022 году. Среди желающих таким образом, как теперь говорят, «свинтить», оказалась и россиянка Юлия Гусейнова, она была у нас в гостях.

Лобков: Как это – безвозвратно? То есть вы покинете Землю и все?

Гусейнова: Почему речь идет о безвозвратном? Потому что это целесообразно именно с экономической точки зрения. Мне очень нравится высказывание одного из авторов американской программы покорения Марса, что задача человека не может быть просто долететь, покрутиться вокруг Марса и вернутся обратно. Эта миссия должна предполагать, что человек должен закрепиться там, начать исследовать эту планету, непосредственно сам соприкасаясь со средой, для того, чтобы со временем колонизировать Марс и сделать его живой населенной планетой.

Лобков: Вашу заявку уже приняли?

Гусейнова: Все заявки, включая мою, приняты к всеобщему рассмотрению. Потом из всех этих десятков тысяч человек будет отобрано определенное количество будущих астронавтов. Для первого полета планируется 4 человека. Пытались расширить до 6, но технические возможности на сегодняшний день позволяют отправить только четырех человек.

Лобков: Вы так не любите Землю, что готовы остаток дней провести на безлюдной пустынной планете под колпаком?

Гусейнова: Процесс терраформирования Марса займет достаточно долгое время.

Лобков: Что это такое?

Гусейнова: С помощью этого процесса мы сможем прийти к той же самой атмосфере, какую имеем на Земле. Этот процесс может занять порядка 100 лет путем использования парниковых газов, будет постепенно повышаться температура, появляться атмосфера.

Лобков: Откуда вы возьмете парниковые газы? Будете жечь нефть?

Гусейнова: Можно использовать те вещества, которые на сегодняшний день есть уже в атмосфере Марса. Все, что есть в почве, воздухе, будет использоваться.

Лобков: Про Луну был проект, что у нее есть залежи гелия-3 – это очень перспективное ядерное топливо. Есть даже экономическое обоснование, что один гелиевоз может привезти топлива достаточное для того, чтобы всю Америку в течение 200 лет снабжать. У нас даже есть академик Голимов, который поддерживает эту идею. Зачем Марс-то нужен?

Гусейнова: Есть так называемый пояс жизни – там, где возможна жизнь. Марс попадает в пояс жизни. Луна, во-первых, не планета, а спутник, он не пригоден для проживания из-за, прежде всего, циклов темной-светлой стороны. А Марс уже обладает рядом каких-то веществ, которые нам просто надо довести до ума, и мы получим и нормальную атмосферу, сможем выращивать растения, появятся и леса, и реки, лед будет растапливаться.

Лобков:  Я понимаю, если бы житель Сектора Газа, где рекордная плотность населения, захотел бы полететь на Марс. У нас такая огромная страна, у нас есть такие территории не хуже Марса в смысле необитаемости. Почему все-таки Марс?

Гусейнова: Вся сложность заключается в том, что то, что на сегодняшний день мы все продолжаем жить на планете Земля, просто человеку везет, что ничего не происходит: что нет тектонических сдвигов, перед которыми мы все будем бессильны, что не падают космические тела. Человеку необходимо найти новую среду обитания. Сейчас вся яйца находятся в одной корзине. Конечно, все проекты, которые направлены на колонизацию Марса и освоение дальнего космоса, должны быть международными проектами.

Лобков: Насколько я знаю, в Нижнем Новгороде пару лет назад проводился проект «Марс-500», который выяснял, можно ли 500 дней просидеть в герметично закрытой бочке.

Гусейнова: Полет на Марс длится на сегодняшний день 6-7 месяцев. Есть возможность сократить время полета, есть возможности, как этот полет перенести: можно бодрствовать, можно находиться в состоянии гипобиоза, когда человек находится в состоянии сна при пониженной температуре. Все разработки есть. Другой вопрос, что, к сожалению, как в России, так и во всем мире они мало куда сдвинулись с момента смерти Королева. После 65 года все разработки, которыми мы сейчас пользуемся, на которые мы так надеемся для возможности полета на Марс, все относятся к этому времени.

Лобков: Вы довольно хрупкая девушка. Физические нагрузки вы перенесете, или их там нет?

Гусейнова: Что касается пребывания на Марсе, там 1/3 гравитации от земной, тело будет гораздо легче. Единственная сложность для тех, кто туда полетит: если человек захочет вернуться, он не сможет уже адаптироваться к земной гравитации. Те, кто будут рождены на Марсе, не смогут прилететь на Землю.

Лобков: Кто это все финансирует? Все это похоже на Нью-Васюки.

Гусейнова: Все программы некоммерческие. Бас Лансдорп – руководитель проекта Mars One, он изначально вкладывал в эту программу свои собственные средства, привлекал своих знакомых, таких же ученых, которые разделяли его идею. Дальше ему удалось начать вести переговоры с компаниями, которые производят какие-то части для ракет и другие вещи. Потихонечку он обрастал такими же энтузиастами, которые понимают, что это необходимые процесс, что мы должны прогрессировать и в любом случае нам придется задуматься о переселении. Роберт Зубрин предлагал программу Mars Direct. Он ее готовил сначала по запросу Буша-старшего, Конгресс эту программу завернул из-за ее дороговизны, потом он ее презентовывал второй раз по запросу Буша-младшего. И Конгресс снова завернул.

Лобков: И еще раз завернет. 25 млн американцев без медицинской страховки.

Гусейнова: Роберт Зубрин собирает таких же энтузиастов, у него есть своя компания, которая занимается разработкой альтернативного топлива. Все средства, которые они могут пустить на то, чтобы оплачивать разработки для своей программы, все вкладывают. Даже на уровне России, если вы поговорите с нашими учеными, они вам расскажут, что есть все разработки, есть технологии, но они мало какие опробованы, но техническая база есть.

Лобков: Картинка с «Протоном» из головы не выходит.

Гусейнова: По поводу ракет тоже есть прекрасная разработка «космический лифт», его придумал Юрий Арцутанов, с которым была история, что он якобы исчез, потом оказался в Москве. «Космический лифт» представляет собой трос, по которому движется капсула, по которой можно будет перемещать грузы, человека. Должна быть построена геостационарная орбита на высоте от 40 до 80 тысяч километров. Если бы мы действительно смогли запустить «космический лифт», эра ракет вообще бы закончилась, потому  что последний запуск ракеты понадобился бы только для того, чтобы поднять в космос катушку.

Лобков: Кто вы по профессии?

Гусейнова: Журналист.

Лобков: Значит, вы будете писать марсианские хроники.

Гусейнова: Я надеюсь, у меня будет первое новостное агентство прямо на Марсе.