«Олимпиада не может окупиться, как не может окупиться день рождения, – это праздник». Василий Уткин и Фекла Толстая из олимпийского Сочи

На связи с Михаилом Козыревым спортивный журналист и телекомментатор Василий Уткин.  

Козырев: Какие впечатления? Я прочитал твой сегодняшний пост, и я знаю, что еще вдобавок ты, наверное, посетил репетицию. Какие впечатления от Сочи? Морозно? Или просто простудился?

Уткин: Прошу прощения. На самом деле впечатления у меня очень сильные, потому что я не был в Сочи давно. В принципе, по работе, по подготовке нашей работы на Олимпиаде у меня были поводы  в течение последнего полугода сюда приехать, но я уже подумал, что раз так сложилось, раз я совершенно не наблюдал всю эту стройку в процессе, то лучше я увижу все сразу. Буквально два дня я здесь, я должен сказать, что это очень впечатляет, это очень красиво. Я бы сказал, что места, лучше приспособленного для проведения Олимпиады, чем Олимпийский парк Сочи я, пожалуй, не видел.

Козырев: Да ты что!

Уткин: Это не отменяет никаких вопросов, связанных с масштабами коррупции, была ли она, и кто за это должен отвечать, но сейчас на повестке дня стоит несколько другой вопрос. Даже если бы были потрачены на это семь копеек, и мы бы все собирали на это благотворительными фондами, все равно важнейший вопрос – удастся ли нам эту Олимпиаду провести.

Козырев: И как ты сам себе отвечаешь на этот вопрос? Надеешься на лучшее?

Уткин: Я, естественно, не могу оценить полную инженерную готовность всего. Я вчера был на церемонии открытия, на генеральной репетиции, где был показано примерно 80% того, что будет на реальной церемонии открытия. Я должен сказать, что есть определенные вопросы, но это, как минимум, красиво и совершенно не пошло. Это действительно про Россию, здорово сделано. Я должен сказать, что сами по себе спортивные объекты весьма впечатляют. Я, правда, еще не был в горном кластере, где будут проходить всякие лыжные, горнолыжные, биатлонные соревнования.

Козырев: Я так понимаю, там две зоны главных. Одна долинная и другая горная.

Уткин: Да, совершенно верно. Прибрежная и горная.

Козырев: Ты общался, например, с какими-то местными жителями? Видел, как они реагирует? Вообще, кем сейчас заполняется это пространство?

Уткин: Мы общались, конечно, с местными жителями, но в основном это люди, которые, так или иначе, заняты в сфере обслуживания. Я специально не стремился поговорить с прохожими на улице, но, разумеется, у кого-то впечатления довольно смешанные, потому что люди реально не знают и не понимают, с чем им придется столкнуться в ближайшие дни. Я бы сказал, что это для жителей таких городов, которые принимают  Олимпиады или что-то в этом роде, на мой взгляд, это типично. Если только это не Лондон, в котором, в принципе, можно даже не заметить Олимпиаду, когда она там проходит. Во всех остальных случаях это такая легкая оторопь. А работники сферы обслуживания, конечно, очень счастливы.

Козырев: Это понятно.

Уткин: У нас сегодня был поразительный по емкости разговор с таксистом, очень короткий. Я, к сожалению, не могу его привести в эфире. Мы для себя насовсем уяснили, что лично для него Олимпиада уже удалась.

Козырев: Я встречаю комментарии, что там настолько удобно и логично все построено, что практически все в прибрежном кластере находится на расстоянии пешей доступности.

Уткин: Фактически это так. Все еще должно пройти свою проверку, потому что то, что происходит сейчас, по своей интенсивности, ответственности не идет ни в какое сравнение с тем, когда начнутся соревнования. Но,  в принципе, да. У меня нет никаких оснований не доверять людям, которые много пишут, что их заселили в какие-то не до конца готовые  отели и так далее. Но здесь, по крайней мере, уже практически всех своих коллег из ближнего и дальнего зарубежья я повстречал в общем пресс-центре, и, честно говоря, среди моих знакомых ни с кем подобных оказий не происходило. Единственное, что нас привезли третьего числа, и части нашей бригады, которая будет работать в горах, пришлось прождать около трех часов, пока их заселят. Но в целом все было по-человечески. Перед ними извинились, накормили бесплатно обедом. Хотя я вполне допускаю, что у кого-то что-то отломилось от двери. У меня у самого не работала дверная ручка, когда в Турин приехал в 2006 году, но как-то мы примирились с этой проблемой.

Козырев: Как у тебя ощущения? Все-таки очень много сомнений высказывалось в связи с выбором места для проведения Олимпийских игр. Сейчас, находясь непосредственно там, какое у тебя ощущение? Правильно было выбрано место, или серьезные сомнения в том, что это был правильный выбор?

Уткин: Если исходить из реальных стандартных причин, где-либо проводить зимнюю Олимпиаду, такие места не выбираются уже очень давно. Последним классическим местом для проведения зимней Олимпиаде – небольшой городок, желательно в снегу, чтобы при этом обязательно были горы, потому что всегда был горнолыжный спорт и так далее – был норвежский Лиллехаммер  в 1994 году. Потом был Нагано в Японии, три улицы, совмещенные в сложном беспорядке между собой. Менее приспособленного места, чем Нагано я, наверное, уже никогда не встречу. Потом был большой американский горд Солт-Лейк-Сити, ничего особенно тоже. Потом были два огромных города Турин и Ванкувер, которые последовательно били рекорды по густонаселенности как столицы зимних Олимпиад. А зимняя Олимпиада – это мероприятие камерное. И Сочи – безусловно, место экстравагантное для проведения зимней Олимпиады. Но ведь мы все-то головой понимаем, что выражение, что Олимпиаду проводят в субтропиках, абсолютно ложное, потому что все то, что необходимо, это не субтропики, это Красная поляна, которая реально является уникальным кластером, с уникалньным микроклиматом. И ничего там особенного нет. Соседство теплого моря и снежных гор, конечно, удивительное. В определенном смысле оно очень хорошо подходит, в нашей стране есть практически любой климат и любые места. Мы привыкли судить огульно. Между тем, для каждого вопроса есть свое время и свой подход. Была ли коррупция, в каких масштабах, кто в этом виноват, могло ли быть иначе – это очень важный вопрос. Окупаемость – это еще один вопрос, с коррупцией напрямую не связанный. Олимпиада не может окупиться, как не может окупиться день рождения, — это праздник.

Козырев: Тот же уводящий, мне кажется, неправильно, от сути, вопрос – аргумент после использования олимпийских объектов после Олимпийских игр. Во все мире, я думаю, что нет олимпийского города, который использовал то, что было построено к Олимпиаде, на сто процентов. Мне кажется, так. Поправь меня, если я не прав.

Уткин: В общем, да. Конечно, что-то пропадает навсегда. Но я бы все-таки хотел, чтобы мы сейчас сконцентрировались в том, удастся ли нам ее провести. Я бы это сравнил с последними секундами ожидания гостей. Может быть, мама с папой поругались сегодня с утра, но они все равно будут встречать гостей улыбками. Может быть, вообще в последний момент увидели, что не хватает закусок и потратили последние деньги, заняли у соседей, чтобы донакрыть на стол, но, тем не менее, сделали. Все остальное посмотрим завтра. Сейчас они придут, мы знаем, что кто-то поднимается по лестнице. Это не отменяет того, что, возможно, мы сделали что-то глупо. Не отменяет того, что кто-то что-то украл. Наверняка, даже так оно и было. И вопросы окупаемости объектов – это же не вопрос постройки. Это вопрос дальнейшего хозяйствования. Потому что все это можно прошляпить, а можно сделать какую-то полезную и внятную красоту. Сейчас главный вопрос – что из этого получится. Будет ли соответствовать происходящее в заложенной  этой идее? А идея была – это, безусловно, экзотическое место для Олимпиады, об этом все говорят, и от этого (я с коллегами из разных стран разговаривал) они просто в восторге.

У ДОЖДЯ есть еще один собеседник – журналист Фекла Толстая.

Козырев: Дорогая моя, слышишь ли ты меня?

Толстая: Да, слышу, Миша, привет. Я, правда, уже в аэропорту. Могу показать, что вокруг меня прекрасный сочинский свежий, только что отстроенный прекрасный аэропорт.

Козырев: Больше покажи, как он выглядит. Все прямо вылизано. Все чисто и красиво.

Толстая: Да, по-европейски очень. Так выглядит сейчас весь Сочи. В городе я не была, но Адлер, Олимпийская деревня, Красная поляна, где будут основные соревнования, мне удалось вчера и сегодня посетить. Уточни вопросы, иначе я разражусь огромным монологом по поводу того, что я здесь увидела.

Козырев: Об открытии расскажи. Ты была на репетиции открытия Олимпиады. Я понимаю, что существуют ограничения, что ты не хочешь раскрывать все секреты, но, тем не менее, общие ощущения, и о чем будет открытие в первую очередь?

Толстая: Секреты, конечно, я раскрывать не хочу. Перед началом этой генеральной репетиции креативный директор открытия и закрытия Константин Эрнст, он же руководитель «Первого канала», очень по-человечески тепло обратился к зрителю с просьбой не выкладывать в интернет видео и фотофрагменты, которые мы увидим. Я, честно говоря, даже была готова к тому, что у нас вообще отнимут какую бы то ни было технику, но понятно, что для десятков тысяч зрителей это невозможно сделать. Все построенное на меня произвело очень хорошее впечатление, и что построено на истории, прежде всего, на культуре нашей страны. Это такой экскурс в основные вещи, которые иностранцы могут знать, и которые иностранцам могут быть интересны. Одна часть посвящена исконной России, русские дали, русская народная музыка, матрешки, хохлома, хороводы. Другая часть – европейская. Она открывается с того, что был создан Петербург, карта Петербурга и дальше европейская русская культура 19 века. Еще одна часть посвящена советской эстетике и эстетике революционной в искусстве, эстетике авангарда. Я надеюсь, что я ничего страшного не рассказываю. Во всяком случае, мне кажется, что это необыкновенно масштабное зрелище, которое сделано каким-то очень профессиональным режиссером, который совмещает в себе и изобразительное искусство – очень здорово сделано с помощью видеопроекции на основной сцене стадионе – и хореографии, и замечательная работа с русской музыкой. Просто ты все время узнаешь какие-то знаменитые мелодии русских композиторов.

Козырев: Ты имеешь в виду классику в первую очередь?

Толстая: Да, но классику такую – Чайковский, Свиридов. Есть и русские композиторы, и композиторы 20 века. Очень здорово. В общем, это производит сильное впечатление. Еще здорово, что весь саундтрек, огромная часть этого шоу, которое построено на том, что выходят команды, их очень много, объявляют их так, чтобы их можно было рассмотреть – это такой современный микс, там звучат самые разные мелодии. Там замиксовано и «Би-2», и Михаил Таривердиев, и группа «Кино», то есть самые разные вещи. Надеюсь, я никаких особенных секретов не раскрыла. Я уверенна, что в телевизионной съемке это будет выглядеть еще лучше, потому что здесь у тебя картинка огромная, она не может тебе позволить сосредоточиться на каких-то деталях.

Козырев: Хочу уточнить. Когда мы делали программу, посвященную тому, какая музыка и какие артисты появятся на открытии Олимпиады, самым распространенным предположением было: не дай Бог, мы явим миру какой-нибудь чудовищный шансон или крупные имена, которые не слазят с экрана телевизора. В этом отношении косяков нет?

Толстая: Я не могу тебе сказать какие-то вещи. Во-первых, я чего-то не говорю, во-вторых, мне совсем не все показали. Я уверена, что для самого открытия припасены еще секреты, которые вообще никому не раскрыты. Но в отношении классических имен, я могу тебе сказать, что все хорошо: великие имена в классическом искусстве будут.

Козырев: Я тебя прервал. Ты что-то хотела добавить не про открытие.

Толстая: Я просто хотела сказать о том, о чем я могу говорить, не прикусывая язык, - это об атмосфере Сочи перед открытием. Конечно, видно (если придираться), что все закончено буквально только что, но при этом очень-очень старательно приведено в порядок, и всюду посажены деревья, успели даже газон посадить (я не знаю, сколько он продержится, но старания видны). Построен буквально новый город, и эта часть производит замечательное впечатление, потому что мы, москвичи или петербуржцы, жители больших городов, очень соскучились по архитектуре, которая изначально запланирована (не где понатыканы точечно новые вещи, а здесь достаточно большие просторы и для улиц, и для парков). Огромное число волонтеров. Я знаю, что здесь примерно 25 тысяч волонтеров, все бесконечно в этой форме Bosco. Волонтеры очень хорошо вышколены, или, может быть, это просто их настроение, я надеюсь, что и то, и другое – они действительно любезны, действительны вежливы, действительно стараются помочь. Конечно, не все прекрасно. Я встретила, например, волонтера из Бельгии, ехала с ним в автобусе, который потратил три часа на то, чтобы получить бейджик, четыре часа на то, чтобы получить форму, и сейчас с трудом смог найти место, где он будет работать. Он будет обслуживать VIP-делегацию Монако.