Нюта Федермессер о детских хосписах: хотелось бы, чтобы предлагали помощь сами

Арно: Как вышло, что в Москве 8 взрослых хосписов, ни одного детского? Где сейчас лежат дети на терминальной стадии, где они будут лежать, пока хоспис не построят?

Федермессер: Вышло так вполне естественно, так происходит во всем мире. Когда паллиативная медицина начинает развиваться, сначала развивается в отношении взрослых – их умирает больше, чем детей, так устроено природой. Во всем мире сначала появляются взрослые хосписы, потом детские. В России мы идем этим же путем. Сейчас ситуация стала острой, потому что до недавнего времени, до 1 октября, в Москве было единственное отделение паллиативной помощи детям, которое, правда, просуществовало всего два года в НПЦ «Солнцево». С 1 октября оно закрылось, и ситуация стала крайне тревожной – тяжелых, уходящих детей стало некуда госпитализировать. Сегодня их берет по мере сил и возможностей, по наличию мест Первый московский хоспис. Это для него очень трудно, потому что ребенка нельзя положить в четырехместную палату, должна быть обязательно одноместная, чтобы мама была рядом. Некоторые дети находятся до конца своих дней в отделениях московских больниц, занимают дорогие койки. К сожалению, некоторые из них оказываются на койках палат интенсивной терапии, реанимации, где уходят без мамы, без близких людей рядом. И еще – в основном это происходит дома.

Лобков: Доступ к мощным препаратам в домашних условиях сильно ограничен. Это преступление.

Федермессер: Это не совсем так. Можно получить наркотические обезболивающие и дома тоже с помощью районного онколога, терапевта. Это сложнее, но мама находится с ребенком один на один. У нее не десять рук. Она не может уйти в поликлинику, выписать лекарства, отстоять в очереди. Без наличия правильной службы помощи, которая будет, надеюсь, скоро у существующего детского хосписа, это сложно. В хосписе, в первую очередь, должна быть выездная служба, которая будет помогать на дому. При организации качественной помощи любая мама хочет со своим ребенком остаться в домашних условиях. Но для этого ей надо обеспечить качественную помощь на дому.

Арно: Еще рано говорить по какому адресу построят хоспис. На что строить? Где искать деньги?

Федермессер: Думаю, правильное было принято решение о том, что земля будет передана в безвозмездную аренду благотворительному фонду помощи хосписам «Вера», и сам хоспис будет благотворительный, некоммерческий. Деньги будем искать у жертвователей, доноров. Я уверена, что мы найдем. Вопрос детского хосписа – вопрос вне политики, споров, разногласий. Здесь не может быть кого-то, кто скажет «Нас это не касается», «Мы на это давать не будем». Уверена, что мы найдем деньги, что мы построим. Это вопрос не быстрый, с учетом проекта, согласований – года на три. Я буду очень признательна, если крупные компании, у которых есть большие деньги для покупки, например, спортсменов, сами на нас будут выходить, не будут ждать, когда мы придем просить первыми.

Лобков:  К детям нужны другие врачи, чем к взрослым. Для их подготовки тоже нужны время и деньги.

Федермессер: Фонд «Подари жизнь» готов финансировать образование врачей за рубежом, готовых работать в Первом детском московском хосписе. Есть Первый московской хоспис для взрослых, который уже сейчас является учебной базой. Сейчас есть и врачи, и медсестры, и соцработники, и два психолога, которые работают с этими детьми вне медицинских учреждений в рамках благотворительных фондов. Они ездят по домам, учатся в Первом московском хосписе, они энтузиасты своего дела, работают при благотворительных фондах «Вера», «Подари жизнь», Фонд развития паллиативной помощи детям, Марфо-Мариинская обитель. Это те люди, которые будут костяком Первого детского хосписа, когда он откроется.