«Народный мэр» Славянска Вячеслав Пономарев о происходящем: называйте киевскую власть «хунтой» или я не буду разговаривать с вами

Лобков: Скажите, сколько военнослужащих украинских вооруженных сил находится сейчас у вас в плену?

Пономарев: В плену? А почему вы не спросите, сколько у нас убитых?

Лобков: Я и это спрошу тоже.

Пономарев: Да? Ну ладно. Достаточно – десятки.

Лобков: А есть ли жертвы среди ополченцев и среди мирного населения?

Пономарев: Есть.

Лобков: Оказывается ли им помощь? Сколько их?

Пономарев: Жители все оказывают посильную помощь, сооружают препятствия на дорогах, баррикады. Мы держим оборону.

Лобков: Какова судьба военных наблюдателей ОБСЕ, которые находятся сейчас, как я понимаю, у вас, освобождением которых занимается российский спецпредставитель  Владимир Лукин? И, кстати, где Лукин?

Пономарев: Состояние здоровья нормальное, чувствуют себя хорошо. Только что пообедали и выпили за мое здоровье шампанское – у меня сегодня день рождения.

Лобков: А где находится Владимир Лукин? Ведет ли он сейчас переговоры об освобождении?

Пономарев: Мне неизвестно.

Лобков: Украинская сторона заявила, что задержано четыре ополченца, которые стреляли по вертолетам. Были ли эти люди задержаны? Сколько вертолетов сбито или подбито? И какова судьба их экипажей?

Пономарев: Сбито четыре вертолета. Один летчик, знаю точно, в плену, второй ушел через поле. Со второго вертолета один погибший, один тоже взят, наверное, в плен, и судьба двух с третьего вертолета мне неизвестна. Сбито всего три вертолета.

Лобков: Вы сказали о четырех. Четыре или три?

Пономарев: Три вертолета. Сегодня сбито три.

Лобков: Из чего, из какого оружия они были сбиты?

Пономарев: Из гранатомета.

Лобков: То есть эти гранатометы существуют у вас? Какого они происхождения, как они попали к ополченцам?

Пономарев: Мы же вооружались.

Лобков: Ну, невозможно купить на рынке вертолет.

Пономарев: Да ладно, не рассказывайте, у нас можно купить все, что хочешь. Приедете позже, я вам прайс дам на все цены, даже на танки.

Лобков: Вы хотите сказать, что у вас есть и танки?

Пономарев: Если надо – найдем.

Лобков: Какие распоряжения даются мирному населению – выходить на защиту города или сидеть по домам?

Пономарев: Мирному населению дается приказ занять укрытие, потому что возможен обстрел.

Лобков: А в домах оборудуются огневые укрепления для возможного отражения атаки противника?

Пономарев: В квартирах – нет.

Лобков: Какова роль сейчас Игоря Стрелкова в организации сопротивления?

Пономарев: Это мой друг – главнокомандующий нашими войсками.

Лобков: То есть это войска, вы не называете их больше ополченцами?

Пономарев: Это уже создается здесь народная армия Донбасса, потому что не только жители Славянска здесь, здесь и Краматорск, и Красный лиман, и Константиновка, и Дружковка, и Донецк, Горловка.

Лобков: Игорь Стрелков является высшим военным начальником на этой территории?

Пономарев: Так точно.

Лобков: Высшим гражданским начальником или, допустим, вы не властны над территорией, скажем, Краматорска или других сел и поселков, которые расположены между двумя городами?

Пономарев: Почему? Мои приказы выполняются не только здесь, но и в Горловке, и в Краматорске, и в Константиновке.

Лобков: Были отдельные сообщения о том, что десант «Правого сектора» в нашивках высадился на окраине Славянска. Подтверждаете ли вы это сообщение?

Пономарев: Да, есть такое. Нами приняты меры соответствующие. Мы ждем появления  этих негодяев у нас.

Лобков: Как ведут себя украинские военные по отношению к местным жителям?

Пономарев: Украинские военные себя ведут лояльно, а как раз «Правый сектор» расстреливает мирное население, которое помогает строить баррикады и заграждения.

Лобков: То есть вы утверждаете, что на баррикадах идет расстрел мирного населения?

Пономарев: Да.

Лобков: Но вы при этом не уточняете количество жертв.

Пономарев: Почему? Трое погибших с нашей стороны и двое погибших – это гражданские люди. На данный момент пока информация такая.

Лобков: Информационные агентства сообщают о том, что интенсивность операции и подходов техники к Славянску снизилось за последнее время. Что вы можете сказать со своей стороны?

Пономарев: Чего говорить? Не хотят украинские военные со своими братьями воевать. На нас идут одни фашисты и наемники.

Лобков: Как вы считаете, возможны ли переговоры о взаимной выдаче пленных, выдаче тех, кто погиб, об обмене телами и достижении какого-либо рода соглашения о прекращении операции?

Пономарев: Первое условие – это прекращение огня.

Лобков: Вступал ли с вами в контакт кто-либо из представителей официальных украинских властей. Я имею в виду Наливайченко или Авакова, они находятся на месте.

Пономарев: Нет. Это не власть, это хунта. Подбирайте выражения, пожалуйста. Это хунта. Озвучьте: представители хунты вступали ли с вами в контакт. Озвучьте.

Лобков: Нет, я не могу этого сказать, поскольку я спрашиваю вас о фамилиях людей, которые являются министрами киевского правительства.

Пономарев: Тогда я вам больше отвечать не могу. До свидания.