«Народный альянс»: мы на выборы пойдем все равно, но как самовыдвиженцы

13/05/2013 - 16:45 (по МСК) Лика Кремер
Ведущая ДОЖДЯ Лика Кремер обсудила с юристом фонда «Роспил» и членом центрального совета «Народного Альянса» Любовью Соболь приостановление регистрации партии. 
Кремер: Я очень много видела заголовков, где написано «Партии Навального отказали в регистрации», это очень красиво звучит, и все кликают. Но что на самом деле произошло?

Соболь: На самом деле это не отказ, это приостановление регистрации для устранения нарушений, которые были выявлены Минюстом. Отказа ещё не последовало, предоставлен срок для устранения нарушений, в течение которого мы будем стараться соответствовать требованиям.

Кремер: Что вы сделали не так? Какие вы допустили ошибки?

Соболь: Большинство требований являются необоснованными и незаконными. Они основаны на требовании действующего законодательства и являются надуманными, но, скорее всего, мы будем устранять все, даже эти придирки, которые нам написал Минюст, для того, чтобы не затягивать процесс регистрации. Потому что если мы сейчас будем обжаловать незаконные придирки, потребуется какое-то время, потому что судебная волокита будет и так далее.

Кремер: В чём главные претензии? Я видела, что там много претензий к опечаткам, к неправильным адресам, к неправильному количеству страниц в одном и другом месте. А вот серьёзные претензии в чём?

Соболь: Серьёзных и главных, наверное, нет. Все требования можно разделить на две группы – это требования к уставу партии и требования по документации по региональным отделениям, которые также подавались общим пакетом в Минюст.

Кремер: К уставу какие требования?

Соболь: Например, мы предоставили в соответствии с действующей практикой право региональным и местным отделениям, ячейкам партии решать вопросы о ликвидации, реорганизации их ячеек. То есть на региональном, местном уровне. Это право расширенное, которое предоставлено таким партийным ячейкам, которые находятся в составе «Единой России», КПРФ, вновь регистрируемым – партиям за права женщин России и так далее. Это требование совершенно нормальное, обусловленное требованием и закона, и современной партийной практикой. К нам придрались и сказали: «Это требование в законе чётко не прописано, соответственно, оно превышает требования действующего законодательства, просим его исключить». Но никакого грубого нарушения законодательства здесь нет. Мы просто расширили права местных ячеек на региональном уровне распоряжаться своими делами.

Кремер: Когда вы устав составляли и всё отправляли, я правильно понимаю, что вы смотрели, в том числе, как эти документы выглядят у других партий?

Соболь: Конечно, мы смотрели и требования действующего законодательства, и практику его применения у других партий: и вновь зарегистрированных по новому законодательству, по которому и мы подавали свои документы, и по …

Кремер: То есть вы копипастили кое-что у тех, у кого уже приняли документы?

Соболь: Я не сказала бы, что копипастили, но использовали опыт. Это да, обязательно.

Кремер: То если бы вы писали всё с нуля сами, есть шанс, что не допустили бы этих ошибок?

Соболь: Трудно сказать, требования законодательства являются расплывчатыми. Минюст их толкует по одному, практика – по-другому, Минюст на какие-то требования, которые уже обработаны  практикой, закрывает глаза. У нас же он придирался к каждой букве закона, иногда толковал по-другому, нежели толкует практика.

Кремер: Ну, вы же были готовы к тому, что к вам будут придираться и к вам требования будут повышенными.

Соболь: Конечно.

Кремер: Хорошо, тем не менее, я видела, что Леонид Волков писал о том, что юристы «Народного альянса» чувствуют себя виноватыми в том, что произошло, что они не усмотрели, не нашли этих ошибок, и это можно было избежать. Он говорит, что это похоже на стокгольмский синдром, если я не ошибаюсь, он примерно так пишет.

Соболь: Я, наверное, не стала бы так себя пинать, не себя, а юристов, которые занимались, потому что юридической работой занималась не я. Я участвовала в оформлении региональных документов по ячейке Московской области, в которую я вхожу. Непосредственно юридическую работу вели  другие юристы, которые занимались именно партийным оформлением. Я могу сказать, что юридически ошибок нет, есть расхождения, которые можно было при должной тщательности избежать, но некоторые придирки, которые всё равно повлекли бы приостановлении регистрации партии с точки зрения Минюста, являются надуманными и их избежать мы никак не могли.

Кремер: Это означает, что вы не можете принять участие в Едином дне голосования в сентябре как партия?

Соболь: Единственное негативное последствие – это затянутая регистрация партии.

Кремер: Какие у вас были планы на сентябрь? Что бы вы хотели сделать, если бы вас зарегистрировали?

Соболь: Единственное негативное последствие – это, скорее всего, жёстко сказать сейчас нельзя, потому что сроки дальнейшей регистрации очень условно установлены, это то, что мы в этой сентябрьской кампании не сможем принять участие, как партия, в региональных выборах. Планы были большие. У нас достаточно сильные региональные ячейки в Вологде.

Кремер: Что вы там хотели?

Соболь: Участвовать в выборах, которые проходили в Вологодской области. Участвовать в выборах, которые проходили во Владивостоке, там также сильная достаточно ячейка.

Кремер: Это значит, что в этих городах вы вообще не будете участвовать  в выборах или вы будете кого-то поддерживать?

Соболь: На данный момент трудно сказать окончательно, но я думаю, что всё равно будет участие в выборах, просто это будет не от лица партии, а как самовыдвиженцы. Естественно будут сложности в выдвижении кандидатов, но я думаю, что всё равно получится нам реализовать планы.

Кремер: Я правильно понимаю, что чтобы исправить все ошибки, которые нашёл Минюст, вам надо, в том числе, собирать новый съезд…?

Соболь: Я бы не сказала, что это ошибки.

Кремер: У меня ключевые слова – нашёл Минюст. Вам нужно собирать съезд или это необязательно нужно?

Соболь: Мы пока над этим думаем. Съезд нужен для сроков, потому что все этапы, которая должна пройти создаваемая партия в течение полугода от первого съезда, на котором будет принята программа. Он у нас был в декабре, поэтому нам нужно сейчас смотреть успеваем ли мы или нет, и судя по этим срокам будет приниматься решение о том, проводить съезд или нет. Пока я не могу чётко сказать. Съезд естественно нам неприятен, потому что это новые требования по времени, по деньгам, по организации, по людским ресурсам, которые нужно аккумулировать, настраивать. Но провести его совершенно реально. То есть это палки в колёса, но мы всё равно движемся потихоньку.

Кремер: Я видела этот список с найденными Минюстом ошибками. Что сложного в том, чтобы на бумаге исправить какие-то слова или формулировки? Что ещё нужно сделать, кроме того, что просто перечеркнуть одно и написать другое?

Соболь: Вы очень легко подходите к процессу регистрации партии. Регистрация партии – это огромные стопки бумаги с совершенно формальными текстами, если там нет одной строчки, то Минюст может всю эту пачку вернуть. Чтобы всё это переделать,  всё это нужно подшить, зарегистрировать…

Кремер: Но это так долго?

Соболь: Да, это происходит долго, это должно также тщательно подготовлено с учётом требований Минюста, которые регламентированы, расписаны по закону.

Кремер: А в ту же папку, которую вы сдавали, нельзя ли листочек с ошибкой просто поменять?

Соболь: К сожалению, нельзя, нужно переделывать. Там требования к уставу, эти придирки, всё равно мы их будем формально соблюдать, хотя с некоторыми мы не согласны, как юристы, но их необходимо соблюсти, чтобы не останавливать регистрацию и обжаловать всё это в суде. Весь устав нужно переписывать, нужно его заверять. Эти некоторые этапы нужно проходить заново. Это, конечно, большое опущение, очень забюрократизирован процесс регистрации новых партий. Кажется, что 500 членов и достаточно – это очень лёгкое представление о б этом процессе. Это достаточно сложный бюрократический процесс регистрации партии.

Кремер: У вас сейчас какой дедлайн для самих себя? Когда вы снова понесёте эту кипу бумаг в Минюст?

Соболь: Трудно сказать. Я думаю, что в ближайшие две недели будет какое-то решение принято о том, как мы будем дальше действовать, будет создаваться съезд, не будет, если будет, то в какие сроки, кто должен в нём участвовать и так далее. Сейчас идёт обработка всей этой информации.

Кремер: Если не будет съезда, в какие сроки примерно пойдете в Минюст?

Соболь: Чёткий срок сказать не могу, но я думаю, что в течение двух недель будет принято решение.

Кремер: Олег Митволь заявил, что вам отказали в регистрации, в том числе, при его активном содействии. В том смысле, что он жаловался, что вы у него украли название, и именно поэтому вам отказали. Как вы можете это прокомментировать?

Соболь: Это чушь очередная, которую говорит, я думаю, что провокатор Олег Митволь. Никакого отношения к приостановлению, ни к отказу регистрации партии «Народный альянс» Олег Митволь формально не имеет. Никаких ни придирок, ни ошибок, ни других каких-то претензий к названию партии у Минюста нет.

Кремер: Тем не менее, его партию зарегистрировали, а вашу нет.

Соболь: Очень много других партий, которые зарегистрированы, я думаю, что приостановление регистрации носит политический характер. То, что другим партиям позволялось, и Минюст никакие требования не выставляет, хотя даже сейчас к зарегистрированным партиям, как «Единая Россия», может написать точно такие же формальные претензии к их уставу, потому что некоторые положения там формально совпадают, этого не происходит. Другие партии регистрируют, потому что смотрят сквозь глаза, а к нам придираются вплоть до каждой запятой.

Кремер: Вы, с одной стороны, говорите, что это придирки и по политическим мотивам, с другой стороны, обжаловать это приостановление не собираетесь вообще.

Соболь: Нужно подумать, будем ли мы обжаловать или нет. Как только мы начинаем судебную процедуру и  не вносим принципиальную позицию, всё замораживается. Это плюс ещё минимум полгода на судебный процесс.

Кремер: А куда вы торопитесь, если до сентября всё равно не успеваете? То есть у вас следующая цель – это следующий сентябрь 2014 года.

Соболь: Партия же не живёт только выборами, партия живёт и в между выборный период, она ищет сторонников, ведёт агитацию, естественно, мы торопимся. Мы торопимся для того, чтобы у нас было уже формальное объединение, которое может формально выступать перед другими лицами, которое будет иметь счёт, на который можно будет списывать деньги на ту же агитацию.

Кремер: Допустим, вас зарегистрировали в июле, в августе. Что вы первым делом будете делать? Какие возможности открываются благодаря тому, что у вас есть регистрация? Есть какой-то план действий на дальше?

Соболь: План действий есть, я его озвучивать сейчас не хочу. План действий, я думаю, что достаточно обычный – это проведение агитации, привлечение сторонников и думать про ближайшие выборы, которые будут  перед нами стоять.

Кремер: Если возможность пройтись с Минюстом в порядке консультаций по этим ошибкам, чтобы понять, как вам действовать? Или это вообще не предусмотрено в этом формате регистрации?

Соболь: В этом формате регистрации, к сожалению, не предусмотрено. Я думаю, что каким-то партиям такое право может быть позволено.

Кремер: А вы обращались с такой просьбой?

Соболь: Я непосредственно документы не подавала, я думаю, что не обращались, потому что когда идёт взаимодействие с государственными органами, они вам будут отвечать, что не дают консультаций никаких.

Кремер: Может, попробовать? И это будет прецедент прекрасный, в том числе и для других.

Соболь: Попробовать можно, но это бесполезно. Это то же самое, что прийти в полицию и попросить получить какие-то консультации. Они не будут давать консультации, они на это не рассчитаны. Причём сдаются документы в канцелярию, в экспедицию, там сидит технический специалист, чтобы выйти на того исполнителя, который будет обрабатывать наши документы, нужно знать его телефон, фамилию, а это никто не предоставит. То есть можно предоставить, если были какие-то связи и хорошее взаимодействие, но никакого взаимодействия больше того, что предусмотрено для обычных граждан, у нас нет.

Кремер: Вы немножечко отчаянно звучите таким образом, потому что апелляцию подавать вы, скорее всего, не будете, обжаловать вы не будете, пытаться договориться с Минюстом вы тоже, скорее всего, не будете, потому что бесполезно.

Соболь: Договариваться не о чем. Они написали нам формальную бумагу, даже если о чём-то договориться сейчас, бумага есть, есть приостановление, все пункты, которые сегодня опубликованы на сайте партии, поэтому нужно устранять, даже если мы с ними не согласны.

Кремер: Но их  можно устранять, собирая съезд, тратя на это ресурсы, время…

Соболь: По-другому их… Только формально, только в соответствии с законом – это вновь переделывать документы, заверять, подавать их в Минюст и ждать нового срока, когда они будут рассматривать документы и когда они нам отдадут решение своё. Формально мы будем соблюдать все требования, делать всё в кратчайшие сроки. Всё, что от нас зависит, будем стараться проводить быстро.

Кремер: То есть отчаялись, но не совсем.

Соболь: Мы совершенно не отчаялись, мы этого ожидали. Совершенно очевидно было то, что, скорее всего, с первой попытки нас не зарегистрируют. Это, конечно, неприятно, что на это приходится тратить какие-то дополнительные усилия, но мы к этому были готовы, поэтому дальше будем действовать быстро, слаженно и вперёд.

Другие выпуски