«Мы хотим нормальных экономических взаимоотношений с Россией без политического подтекста». Интервью с министром энергетики Украины Юрием Проданом

Дождь: Как вы оцениваете высказывание российского премьера Дмитрия Медведева о том, что ответственность за долги лежит на нынешнем руководстве Украины и Украина должна немедленно расплатиться? Что это означает?

Юрий Продан: Я хотел обратиться к истории вопроса. Были обязательства, договоренности. Среди этих договоренностей 2013 года были также обязательства российской стороны о предоставлении Украине кредита в размере 15 млрд долларов США. Вы знаете — первая часть кредита в декабре 2013 года в размере 3 млрд долларов была выплачена и была получена Украиной. Вторая часть обязательств наступала в феврале 2014 года. При этом российская сторона взяла обязательство также выделить Украине кредит в размере 2 млрд долларов США. Притом были договоренности, обязательства со стороны Украины — о том, что Украина эти деньги оплатит как соответствующие платежи за газ. Такие договоренности были. Сейчас мы ищем подтверждения этих договоренностей официально, письменно.

Пока не можете найти?

Такие договоренности были, об этом гудела пресса, все медиа, о том, что есть такие обязательства. Также были договоренности по цене газа. Эти договоренности определяли, что цена газа для Украины будет составлять 268,5 долларов США. Таким образом, мы исходили из того, что это экономически обоснованная цена. Мы исходим из предыдущих договоренностей. Что мы наблюдаем в этой ситуации, когда пришло наше правительство? Что кредит не предоставлен. Поэтому говорить о том, что Украина не выполняет своих обязательств… не совсем так. Все-таки есть определенные обязательства со стороны России — предоставить кредит. Если бы эти обязательства были выполнены, мы готовы были бы взять такой кредит, естественно, нести все обязательства, которые следуют из обслуживания такого кредита. На сегодняшний день мы готовы вернуться к прежним договоренностям, готовы их выполнять.

Что будет, если кредит не будет получен?

Мы пытаемся договориться. Почему была цена 268,5 долларов? Есть возможность договориться по цене. Мы считаем, что, исходя из каких-то объективных условий, есть возможность договориться по цене, и есть равноправные договоренности, которые могут быть между сторонами. Почему не вернуться к этим договоренностям, я не понимаю.

В каком коридоре цены устраивает цена на газ в Украине сейчас?

Я назвал цену. 268,5 долларов США — нормальная цена, которая была определена определенными обязательствами. Мы ее готовы исполнять.

Россия же захочет, чтобы Украина пошла на какие-то политические уступки

Я не знаю, о политических уступках мы не слышали. Мы слышали об официальных договоренностях предоставления кредита по цене в 268,5 долларов США за тысячу кубометров. Других договоренностей мы не видим.

Россия может поставить вопрос так (и это уже звучало), что не может предоставить кредит правительству, которое оно не считает легитимным. Как в этой ситуации? Какой выход из этого?

Вы говорите о сроках. Наше правительство появилось 28 февраля. Но есть вопрос — где этот кредит все-таки? Почему не произошло взаимное выполнение обязательств?

Известно, какая цена предложена российской стороной сегодня?

Я не готов об этом говорить, потому что я не знаю результатов переговоров. Делегация еще не вернулась с Москвы, мы не общались.

Фото: © biz.liga.net

Какой вариант событий может быть? Могут газ отключить? Что вы тогда будете делать?

Варианты развития могут быть самые разные. Мы видели эти варианты развития в 2013 году. Мы предпочитали бы договориться на прежних условиях. И считаем, что это были разумные нормальные договоренности, и мы предпочитали остаться в тех договоренностях, которые были. Ничего не изменилось: газ как шел по трубам, как транзитируется украинской стороной, так она и осуществляет четкий и надежный транзит. И мы готовы дальше это делать.

А возможна ситуация как, если я не путаю, в 2010 году, может, раньше, когда Украине приходилось отбирать газ из транзита, чтобы покрывать…

Не было такого.

Об этом заявлял «Газпром»

Подождите. Была соответствующая комиссия создана. Представитель «Газпрома» с представителем Еврокомиссии, которая четко определила, что объемы газа, которые Украина получала на входе в газотранспортную систему на востоке, точно такие же объемы Украина передавала, и ни одного метра кубического Украина не взяла. Это подтверждено комиссией. Других фактов я не знаю. Да, конечно, были заявления. И Россия это использовала в своих претензиях на Украине, но факт говорит сам за себя. Комиссия признала, что не было воровства, его и не могло быть. Потому что Украина четко выполняла свои обязательства по транзиту газа в Европу.

А почему вы сегодня не поехали в Москву? Почему отправили своих коллег?

Я хотел задать вам вопрос, а почему должен ехать глава Минторгэнерго договариваться с «Газпромом»? Есть ли в этом тогда элемент коррупции, если ездит глава? Если бы была встреча со стороны министерства энергетики России, я бы, конечно, поехал. На самом деле два субъекта хозяйствования поехали сегодня договариваться. Если бы была соответствующая договоренность с министром, я бы, конечно, поехал.

Какие-то директивы были?

(Они) не требуются для субъектов хозяйствования, когда они едут на обычные переговоры, предусмотренные, кстати, договором. По сути, «Нафтнефтегаз» в соответствии с тем договором, который существует на сегодняшний момент, должен был поехать в «Газпром», чтобы согласовать тот протокол, который дает цену 268,5 долларов. Тот протокол, который вводит коэффициент, и после этого коэффициента цена должна 268,5 долларов.

И никаких больше условий нет?

Со стороны кого?

Со стороны Украины.

Я рассказал логику, по которой должен действовать субъект хозяйствования Украины. Субъект видит, что есть нормальные предложения с российской стороны. Они были осуществлены. Были соответствующие обязательства с двух сторон. Поэтому мы бы не хотели, чтобы в будущем создавались такие условия. Если бы была восстановлена цена 268,5 долларов США, то эта цена должна была действовать в течение года. Почему остановлена была цена? Надо спросить у российской стороны.

Не ждете делегацию Москвы в Киев в ближайшее время?

Пока таких предложений не поступало. Мы поехали договариваться.

А европейские партнеры каким-то образом обещали оказать поддержку, если Москва не согласится на условия, которые вы сейчас озвучили, и появится необходимость доставать деньги, которых, возможно, нет?

Европа работает по рыночным принципам. Она четко соблюдает свое законодательство, то, которое есть в Европейском союзе. Естественно, мы можем купить на рынке в Европе газ на сегодняшний момент. Другой вопрос, что сегодня с некоторых стран, например, со стороны Словакии нам пока оператор не дает возможности получить необходимые объемы газа. Но мы пытаемся с ними договориться. Естественно, если (будет) возможность получения с реверса более низкой цены, мы будем использовать реверсные обязательства, но, к сожалению, они пока на сегодняшний день ограничены.

Почему пока Словакия не хочет?

Почему? Мы обращаемся напрямую к еврокомиссару, чтобы  нас допустили хотя бы на объект этой газоизмерительной станции в Капушанах на словацкой стороне, чтобы мы могли посмотреть техническую документацию, изучить вопрос возможности осуществления физического реверса прямо на месте. Мы готовы точно так же вместе со словацкими представителями, представителями еврокомиссии поехать на нашу газоизмерительную станцию, чтобы ответить на вопрос, каким образом можно осуществить реверс. Можно ли осуществить без серьезных капитальных вложений и строительства трубопровода, который сегодня предлагает строить словацкая сторона. В ответ мы получаем: «Мы дали вам меморандум, вы его подпишите». Мы считаем, что это не совсем корректная позиция: вот вам меморандум, вы подпишите. Мы хотим вместе исследовать с нашими коллегами, надеемся, друзьями, поехать и посмотреть возможности осуществления физического реверса. И считаем, что это нормальные партнерские отношения, чтобы определиться и поставить точку, надо ли строить трубопровод или нет. Если мы поедем (и на самом деле нужно), то мы, конечно, будем строить его, искать средства, чтобы получить необходимые объемы реверса. Надо посмотреть, сколько там получается. Вот и весь ответ. К сожалению, я уже сколько времени пытаюсь получить ответ на вопрос, когда мы поедем, пока мы такого ответа не получаем. Повторяюсь: «подпишите меморандум».

Все-таки у (главы «Нафтогаза Украины» Андрея) Кобалева были какие-то предложения со стороны правительства, как вести переговоры? Вы его инструктировали перед поездкой?

Конечно, мы советовались в основных тезисах, которые я вам сказал. Подходы украинской стороны: нужно разобраться, почему цена была 480 долларов, потом 265. Почему сегодня предлагается цена 385 долларов, когда есть нарушение обязательств? Давайте договариваться, давайте обсудим эту ситуацию.

Кроме того, что цена не 268 долларов, Россия также говорила, что она также отменяет скидку в 100 долларов по харьковским соглашениям. Это тоже рассматривается?

Это вопрос договоренностей. Вопрос денонсации харьковского соглашения со стороны России сейчас изучается Министерством юстиции. Чтобы изучить, нужно очень хорошо изучить те первичные документы, которые подписывались.

Кажется, что есть элементы какой-то попытки экономической блокады Украины?

Это мы посмотрим в ближайшее время.

Пока об этом рано говорить?

Когда наши предложения не будут приняты, то, что я говорю сейчас.

То есть это не война еще? Вы не знаете?

Есть риски, в том числе повторения такой газовой войны, потому что у нас есть опыт и 2005 года, и 2009 года, когда, я считаю, безосновательно было приостановлено поступление газа для Украины, а потом вообще безосновательно был прекращен транзит под какими-то обвинениями, что Украина ворует. Хотя, как я уже говорил, такого воровства — я был тогда министром, я четко говорю об этом — не было.

Вы можете предполагать, сколько дней до полномасштабного кризиса, на ваш взгляд, если договоренности не будут достигнуты?

Давайте не будем рассчитывать такие сложные арифметические подсчеты? На самом деле мы сегодня имеем и опыт Крыма, говорить, сколько дней, очень сложно. Сложно здесь что-то подсчитать. Но я повторяю: мы хотели бы иметь нормальные партнерские отношения с нормальной рыночной ценой на газ без какого-то политического подтекста.

А газа на сколько хватит, если вдруг завтра…?

Газа сегодня 7 млрд., два миллиарда с них — подъемные. То есть, исходя из режима потребления, мы можем месяц еще. Но нам нужно решить вопрос, естественно, с закачкой газа. Исходя из возможных режимов, которые можно осуществить сегодня по снижению, потреблению газа (это отключение предприятий, которые потребляют сегодня значительную часть газа, а уже потеплело, можно отключить), можно посмотреть, где можно ограничить определенные виды производства, газ заменить углем, то ситуация может быть такая…

Конечно, нам желательно и нашим российским партнерам до такой ситуации не доводить, потому что они тоже заинтересованы, чтобы Украина начала делать закачку газа и подготовку к отопительному сезону 2014-20 15 года. Мы надеемся, что это будет осуществлено без каких-либо политических нюансов. Есть возможность договориться. Мы же знаем, как в прошлом году тоже договаривались. Были долги за газ.

А когда вопрос газа не был политическим в отношениях между Украиной и Россией?

Мы хотели бы, чтобы эти отношения не были политическими. Чтобы были нормальные рыночные условия, как при формировании цены на газ, так и при формировании тарифа на транзит газа. Мы хотим перейти в такую плоскость и просим об этом российскую сторону. И еще просим выполнять те обязательства, которые были с двух сторон по 2013 году.

Можно сказать, что Украина уже входит в режим жесткой экономии газа, или пока еще нет?

Мы, конечно, сейчас бережливо расходуем газ, исходя из тех температурных режимов, которые существуют на сегодняшний день. Режим жесткой экономии, о котором вы говорите, может быть доступен в ближайшее время, если ситуация обострится.

Последний вопрос. Не знаю, ответите вы на него или нет, может, не знаете ответ. Известно ли вам, чтобы кто-нибудь из лидеров других стран поддерживал параллельный переговорный процесс, касающийся, в том числе, и газа. Оказывает ли вам помощь кто-нибудь из зарубежных лидеров, западных лидеров в урегулировании вопросов газа?

Я непосредственно не общался с лидерами государств, но я общался с еврокомиссаром. И, естественно, мы имеем поддержку еврокомиссии в тех вопросах, о которых я говорил — в вопросах, связанных с поиском других источников поступления газа. Еврокомиссия обещала нам способствовать в решении вопросов по Словакии. Мы надеемся на эту помощь.

На Москву они не выходили, не знаете?

Мне неизвестен этот факт. Но я думаю, что еврокомиссия, наверное, консультируется со всеми участниками газового рынка, который находится во взаимоотношениях с Украиной. И, конечно, еврокомиссия заинтересована  в том, чтобы и Украина получала газ по рыночным ценам, и чтобы европейский потребитель не испытывал недостатков от прекращения транзитного газа из России. Конечно, она хочет урегулировать этот вопрос.

В конечном счете все, что происходит, этот раунд переговоров — это результат Майдана?

Вы спросите, пожалуйста, об этом у российской стороны. Я еще раз повторяю: мы хотим вступить в нормальные экономические взаимоотношения. Если политический подтекст есть, то он не с украинской стороны. Мы не видим со своей стороны политического подтекста, мы видим перевод наших отношений без каких-либо политических контекстов в сугубо экономически обоснованную модель взаимоотношения.