Марк Фейгин: Горячева специально экстрадировали в пятницу, чтобы с ним все выходные работали сотрудники ФСБ

09/11/2013 - 18:32 (по МСК)

Защита Илья Горячева, которого накануне экстрадировали из Сербии в Россию, где его обвиняют в причастностях к убийствам, в том числе и адвоката Станислава Маркелова, будет ходатайствовать о суде присяжных.

Об этом сообщил адвокат Горячева Марк Фейгин. Другой защитник обвиняемого, Николай Полозов, заявил, что его клиент невиновен. Горячев просто дружил с Никитой Тихоновым, его осудили за непосредственно убийство Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой.

Не успел самолет с Ильей Горячевым приземлиться в Шереметьево, к его делу уже возникли вопросы. Дело в том, что следствие требовали его экстрадиции в качестве одного из подозреваемых в деле об убийстве Эдуарда Чувашова. И вот вчера выяснилось к этому преступлению он не причастен. Об этом заявил официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин.

Адвокат Ильи Горячева Марк Фейгин рассказал, с чем связано изменение позиции Следственного комитета.

Белоголовцев: С чем, с вашей точки зрения, связано такое изменение позиции Следственного комитета?

Фейгин: Все обвинения, предъявленные Горячеву по основным семи эпизодам, предъявлялись с самого начала с расчетом на то, чтобы утяжелить обвинения в отношении Горячева, чтобы сделать убедительным запрос генеральной прокуратуры в Сербию о выдаче Горячева и его экстрадиции. Поэтому эти эпизоды набрасывались в отношении Горячева с расчетом, чтобы произвести впечатление на юстицию сербскую, чтобы получить тот результат, который вчера имел место – выдачу Горячева в Россию.

Белоголовцев: Я правильно понимаю, Следственный комитет просто врал сербам, что Горячева все-таки экстрадировали в Россию?

Фейгин: Конечно, потому что те материалы дела – я принес несколько бумаг, которые прикладывались к материалам запроса – эпизод с убийством федерального судьи Чувашова - это чудовищное преступление, в котором обвинялся Горячев, был в качестве центрального в документах, представленных сербскому суду, министерству юстиции Сербии, чтобы обосновать необходимость выдачи Горячева. То, что мы с адвокатом Полозовым не являлись участниками процесса в Сербии, мы не имеем такого права, но наши коллеги сербские адвокаты доказывали сербскому суду то, что обвинения построены на очень зыбких основаниях – исключительно на показаниях Тихонова и осужденной Хасис, и этого недостаточно для выдачи, нужно как минимум больше времени, чтобы российская стороны представила большее количество доказательств. Тем не менее, суд принял такое решение об экстрадиции, и теперь, когда уже Горячев находится на территории Российской Федерации, некоторые эпизоды будут отпадать.

Белоголовцев: Я правильно понимаю, что сербский суд почему-то поверил российским властям, которые исключительно на основании показаний человека, находящегося сейчас в заключении, выдали Горачева России? Здесь сербский суд какую-то невероятную лояльность России проявил вдруг?

Фейгин: Хочу подчеркнуть, что сербский суд достаточно независим, тем не менее, есть определенная категория дел – для сербов это дела, связанные с Гаагой и выдачей военных преступников международному суду, и определенная категория дел, очень чувствительная для них, политического свойства, потому что Россия – старший партнер…

Белоголовцев: Даже для новой Сербии?

Фейгин: Да, потому что есть политические интересы. За полгода трижды встречались президенты Сербии и России, но надо подчеркнуть, что эта экстрадиция проходила как спецоперация, потому что кадры Первого канала, где закрывающийся курткой молодой человек представляет Горячева, по общему убеждению знающих морфологию Горячева и то, что он очень плохо видит, он никогда не снимает очки – зачем ему еще закрываться? Скорее всего, это была оперативная съемка, это был не Горячев.

Белоголовцев: Насколько я понимаю, Горячев в свое время давал показания против Тихонова. Почему Тихонов заговорил только сейчас, спустя год после того, как Горячев давал на него показания?

Фейгин: Действительно по делу убийства адвоката Маркелова и журналистки Бабуровой, под давлением, о чем сам впоследствии говорил Горячев, он дал эти показания и впоследствии от них отказался. Равно так же Тихонов сегодня дает показания против Горячева, хотя никаких других фактов, свидетельствующих о причастности Горячева к инкриминируемому эпизоду нет, потому что как исполнителя даже следствие не видит Горячева во всех этих делах.

Белоголовцев: У вас есть стопроцентная уверенность, что только показания Тихонова пока легли в основу сначала запроса об экстрадиции. Насколько я понимаю, с делом вам не удалось пока ознакомиться.

Фейгин: С делом мы ознакомимся, когда дело будет завершено. Конечно, всех материалов  мы знать не можем, но по нынешней методологии Следственного комитета, если были бы какие-то весомые доказательства, видеоматериалы, аудиозаписи,  я думаю, это бы уже давно было обнародовано, чтобы подкрепить свою позицию.

Белоголовцев: То есть пока это ваше предположение, что ничего кроме показаний Тихонова в деле нет.

Фейгин: Что вы хотите, мы защита и должны действовать в интересах обвиняемого. Другой вопрос, есть некие факты, которые свидетельствуют о том, что в показаниях Тихонова что-то не так. Человек осужден пожизненно, находился в колонии, где возбуждены дела против оперативных сотрудников, которые заставляли принимать осужденных преступления, ими не совершенные, совершать оговоры. Почему мы не можем предположить, что в отношении Тихонова не принималось  давление и каким-то образом его заставляли в размен на что-то дать показания на своего бывшего товарища Горячева. Мы этого не исключаем, хотя мотив мог быть и личный. В конце концов, это право Тихонова давать любые показания. Другое дело, что если следствие выявить основания, по которым эти показания должны быть признаны недопустимым доказательством, то, конечно, с процессуальной точки зрения они должны быть из дела удалены и не иметь законной силы.

Белоголовцев: Тихонов, который сейчас отбывает пожизненное заключение, может ли выступать в суде как свидетель, может ли быть осуществлена его очная ставка с Горячевым?

Фейгин: Точно будет очная ставка. Без очной ставки, без установления круга лиц и данных, которые вызвали конфликт интересов, устранение противоречивости этих показаний - а Горячев будет давать показания и не будет отказываться от дачи показаний, поскольку сейчас нет очевидных оснований – будут очные ставки. Что касается суда, это будет решать следствие, внесет ли оно в список показания тех лиц, которые будут опрошены со стороны обвинения, решать им. Если Тихонов будет опрашиваться в суде, высок процент вероятности, что это будет в силу публичности процесса запоминающимся событием. Будет суд присяжных – это принципиальная наша позиция.

Белоголовцев: Почему суд присяжных для вас так важен?

Фейгин: Никаких шансов у Горячева в суде, где будет единолично судья решать вопросы, нет. Надо смотреть  на вещи объективно. Ситуация очень тяжелая, ему инкриминируются серьезные статьи, поэтому суд присяжных – это единственный существенный выход.

Белоголовцев: Как сейчас строятся ваши взаимоотношения с Горячевым? Когда вы в последний раз общались, когда теперь увидитесь?

Фейгин: Я его видел в белградской тюрьме. Сейчас его специально привезли в пятницу, чтобы не дать нам возможности с ним встретиться до понедельника. Несомненно оперативное сопровождение ФСБ в этом деле – сейчас идет его обработка. Два варианта: либо он останется с нами как адвокатами, мною и Николаем Полозовым, либо от нас откажется – нас часто выводят из дела. Такое возможно, потому что не все готовы испытывать такое давление. Необязательно физическое. Внимание, которое приковано к делу, создает некий зонтик. Это психологическое давление – «тюремный развод», когда ему будут что-то обещать взамен на то, чтобы он повел себя более или менее лояльно, чтобы признавал. Такое возможно, и до понедельника с ним такая работа будет вестись.

Белоголовцев: Будут ли в выходные у Горячева представители Общественной наблюдательной комиссии?

Фейгин: Да, мы поговорили с двумя представителями. Мы надеемся, что Полозов с Куликовским и Бабушкиным туда сходят. Но не факт, что Горячев сейчас в Лефортово – мы этого не знаем.

Белоголовцев: Где он может находиться?

Фейгин: Есть несколько вариантов.

Другие выпуски