«Майдан возможен и в России, и в Белоруссии». Правозащитник Алесь Беляцкий о своем освобождении

22/06/2014 - 19:44 (по МСК) Тимур Олевский

В Белоруссии из тюрьмы освобожден вице-президент Международной федерации прав человека.  Он был арестован 4 августа 2011 года и осужден на четыре с половиной года лишения свободы в колонии усиленного режима с конфискацией имущества. Беляцкого признали виновным в неуплате налогов.

Основанием для уголовного преследования стало наличие у Алеся Беляцкого зарубежных банковских счетов, средства с которых использовались для правозащитной деятельности.

Олевский: Алесь, как вы себя чувствуете? Добрались ли вы уже до дома?

Беляцкий: Вчера меня освободили, и сегодня я уже нахожусь дома. Привыкаю к новой для меня ситуации, потому что три года я не был на свободе.

Олевский: По вашим оценкам, сколько политических заключенных сейчас остается в Беларуси?

Беляцкий: Белорусские правозащитники считают, что шесть человек сейчас находится по политическим мотивам в белорусских тюрьмах. Меня освободили, осталось еще шесть человек.

Олевский: А как вы провели очень длительное время в заключении? Кому-то может показаться, что 4,5 года – это срок небольшой, но это, наверное, только тем, кто там сам не бывал. Все это время вы находились в стране, которая, в общем-то, как мне кажется, поддерживает президента Лукашенко, вряд ли ваши сокамерники и люди, с которыми вы вместе отбывали заключение, не знали, что вы являетесь политическим заключенным. Как они относятся к политическим заключенным?

Беляцкий: Из присужденного мне срока я отбыл три года без одного месяца и освобожден был вчера по амнистии. В Белоруссии была объявлена амнистия в связи с 70-летием освобождения Белоруссии от фашистских захватчиков, и в первый же день этой амнистии меня освободили. Результат этого освобождения, мне кажется, есть как раз давление со стороны белорусского общества и со стороны международного общества, потому как достаточно большое внимание было привлечено к ситуации политических заключенных в Белоруссии. Иначе просто так мне не выйти было бы, и сидел бы я до конца срока.

Что касается самого обвинения и суда, на суде, мне кажется, было все ясно и понятно. Стало абсолютно понятным, что преследуют меня по политическим мотивам. Это подтвердили не только белорусские правозащитные организации, а также международные правозащитные организации. Были, кстати, на суде и российские правозащитники – и Валентин Гефтер, и другие приезжали и отслеживали проведение этого суда. Тем не менее, срок получился достаточно большой по этой статье, по которой меня судили.

Олевский: Вам ведь предъявили обвинение в том, что вы фактически помогали другим политическим заключенным на якобы деньги, полученные из-за рубежа.

Беляцкий: Практически да. Но мы этого никогда не скрывали. Мы ищем деньги на помощь политическим заключенным во всем мире – и в Белоруссии, и за границей Белоруссии. Если есть такая необходимость, мы оказываем эту помощь. Мы оказываем эту помощь уже практически на протяжении 18 лет.

Олевский: А вы знали, находясь в заключении, о событиях в Украине?

Беляцкий: Да, я получал белорусскую прессу, и независимую белорусскую прессу, и официальную. Кроме того, смотрел российское телевидение, которое у нас показывалось на зоне. Я имел разные точки зрения и мог делать свои выводы по поводу того, что происходило на Украине в эти месяцы.

Олевский: Много раз, когда говорили о ситуации в Белоруссии, люди, которые за ней следят, высказывалось такое мнение, что если в Белоруссии когда-нибудь будет смена власти, и президент Лукашенко перестанет быть президентом по каким-либо причинам, то произойдет это точно не в результате Майдана. А в результате каких-то других событий, вплоть до дворцовых переворотов, что называется. На ваш взгляд, похоже то, что происходило в Киеве, где многие кричали: «Беларусь, вставай! Россия, вставай!» и прочее, обращаясь к соседним странам с призывом точно так же сделать, как поступили люди на Майдане, прогоняя Виктора Януковича. Возможно ли повторение Майдана в Белоруссии или дело совсем в другом?

Беляцкий: Я думаю, что в наших странах все возможно. Это возможно и в Белоруссии, возможно и в России. Мне кажется, что эта нервная реакция российского руководства и достаточно большое внимание белорусского руководства по тому, что происходило на Украине в последние месяцы, связано, конечно, с опасением, что это может произойти и у нас. Я думаю, что люди постарше помнят ситуацию в начале 90-х – то настроение и желание перемен… 

Фото: РИА Новости/Андрей Александров

Другие выпуски