Игорь Коротченко: одна из задач военной полиции – контролировать призывников с Кавказа

04/12/2012 - 21:52 (по МСК) Дмитрий Казнин, Мария Макеева

Новые военные власти взялись за реформы Сердюкова. Спустя полтора месяца после отставки министра обороны и его команды – те, кто пришёл к ним на смену – рассказали о будущем армии.

От призыва пока отказываться не будут. Как рассказал новый глава генштаба Валерий Герасимов   служба в армии – дело чести и почётная обязанность гражданина. Правда, и увеличивать срок службы ­– один год – тоже не будут.

Отдельно займутся «Оборонзаказом». Для чего в Министерстве создадут специальное  подразделение по контролю за выполнением контрактов. Из того, что, скорее всего, пересмотрят   это так называемый аутсорсинг. От сотрудничества со сторонними организациями – сродни «Славянки» – всё руководство которой сейчас даёт показания о финансовых махинациях.

Как рассказал глава Генштаба «вероятно, пересмотрят и некоторые контракты с зарубежными компаниями». Вице-премьер и куратор ВПК Дмитрий Рогозин вскоре после отставки Сердюкова заявлял, что связано это решение именно с чрезмерной любовью министра к иностранным производителям вооружения.

Эту тему мы обсудили с нашим гостем Игорем Коротченко, председателем общественного совета при Минобороны.

Казнин: Получается, что никакой смены курса сердюковских реформ не будет.

Коротченко: Я бы не согласился с термином, что это реформы Сердюкова по той причине, что все важнейшие положения военной реформы, которую мы начали в 2008 году, были оформлены указами Президента России, поэтому, если кто-то думает, что переход на годичный срок службы, создание объединенных стратегических командований, курс на профессионализацию вооруженных сил были личные мотивы, которыми руководствовался Анатолий Сердюков, это не так. Были президентские директивы, Сердюков их выполнял. Что касается этих скандалов вокруг «Оборонсервиса», это отдельная песня, здесь пусть разбираются следственные органы, но принципиальные позиции меняться не будут. Я полагаю, что это правильно. Вместе с тем будут скорректированы ошибочные и непопулярные решения, в первую очередь военная медицина, здесь очень много было наворочено неправильного, система военного образования и целый ряд решений по усилению контроля над так называемым аутсорсингом. Здесь очевидно, что контрольные и проверочные мероприятия Министерство обороны должно реализовывать в полном объеме.

Казнин: До этого аутсорсинга тоже большого контроля не было за тем, как расходуются деньги. Просто не было таких скандалов.

Коротченко: Смысл аутсорсинга заключается в чем? Чтобы солдат не был бесплатной рабочей силой. Мы помним, чем раньше занимался солдат. Строительством генеральских дач, уборкой территории, рытьем канав, обеспечением продовольствием. Солдат был бесплатной рабочей силой, которая должна была обеспечивать жизнедеятельность вооруженных сил. В связи с переходом на годичный срок службы. Мы не можем позволить себе, чтобы это продолжалось, потому что за срок службы боец хотя бы должен научиться нормально воевать, поэтому принцип аутсорсинга, что непрофильные функции передаются коммерческим организациям, гражданским, а боец занимается только боевой и физической подготовкой. При этом было принято решение, что к 16 году на миллионную армию нам необходимо 425 тысяч профессиональных контрактников. Достаточно хороший слой контрактников, если мы их наберем на новые оклады, то у нас армия станет на 2/3 профессиональной, учитывая, что еще 220 тысяч офицеров, которые тоже являются военнослужащими, которые служат как минимум 20-25 лет.

Макеева:  Что касается того, что солдат был бесплатной рабочей силой, эта ситуация полностью прекращена? Сейчас в армии этого нет? Можно сказать, что Сердюков, выполняя поручение президента, с этим справился?

Коротченко: Солдаты сегодня плац не метут, не используются на хозработах, не строят генеральских дач. За это срывают погоны, по этой причине генералы бесплатную рабочую силу в виде военнослужащих срочной службы уже не используют. Солдат стали лучше кормить, переход на аутсорсинг привел к тому, что появилась в солдатских столовых нормальная гражданская пища, а не те изыски военных поваров, которые были ранее. Вместе с тем есть проблемы аутсорсинга. Это коррупция, которая сейчас выявлена, и с ней необходимо решительно бороться. И второе – как обеспечивать части в случае их участия в реальной войне. Понятно, что гражданские специалисты в бой под пули не пойдут, поэтому необходимо система тылового обеспечения на военное время предусмотреть. Я так полагаю, что новое руководство Министерства обороны будет корректировать эти отдельные направления военной реформы при сохранении общего курса на создание миллионой армии с сильным профессиональным ядром и хорошо технически оснащенной, потому что к 2020 году, если не попилят эти 20трл рублей, которые выделяют на перевооружение, мы должны увеличить долю новых образцов оружия с нынешних 10% до 70%.

Макеева: С учетом того, что вы сказали, потрясает формулировка в заявлениях нового главы Генштаба: «Российская армия научилась готовить призывника за 1 год срочной службы. Увеличение срока не требуется». А не может ли российская армия в принципе научилась бы обходиться вообще без призывников и перейти на контрактную службу? Что это за история с почетной обязанностью и т.д? Это четкая позиция, распоряжение президента? В обществе складывалось ощущение, что все-таки к этому движемся, а тут был дан четкий ответ.

Коротченко: Надо понимать, что мы создаем профессиональное ядро вооруженных сил, потому что на миллионную армию 425 тысяч бойцов срочной службы по контракту – это очень много. Полностью перейти на контрактную армию нам не позволяет экономика. Денег, которое выделяет Министерство обороны, недостаточно на стопроцентную профессионализацию вооруженных сил.

Макеева: При том, что у него самый большой бюджет из всех министерств.

Коротченко: Если мы предложим обществу тезис «пушки вместо масла», мы тогда может создать стопроцентную контрактную армию. Очевидно, общество нас не поймет, потому что мы не можем увеличивать военные расходы за счет социально не защищенных слоев населения, бюджетников.

Макеева: А мы можем обществу предложить тезис «контрактная армия вместо военной полиции»? Если нет средств на создание полностью профессиональной армии, то откуда средства на создание военной полиции? Это такая острая необходимость?

Коротченко: Цель военной полиции – подавить дедовщину, неуставные отношения, тем более мы собираемся увеличивать число призывников с Северного Кавказа. Мы знаем, как часто эти ребята там, где нет должного контроля, ведут себя в воинских коллективах.

Макеева: Военная полиция будет заниматься призывниками с Северного Кавказа?

Коротченко: Военная полиция будет заниматься поддержанием дисциплины и правопорядка в войсках.

Макеева: То есть есть ощущение, что в ближайшее время с дисциплиной возникнут проблемы, в том числе из-за того, что будет увеличиваться число призывников с Кавказа?

Коротченко: Дело в том, что любая современная армия имеет в своем составе военную полицию, потому что ей передаются функции поддержания правопорядка, розыск и задержания дезертиров, лиц, которые самовольно покинули воинские части и взяли с собой оружие.

Макеева: А кто этим сейчас занимается?

Коротченко: Сейчас занимаются все, кому не лень.

Казнин: Военная прокуратура.

Коротченко: Военная прокуратура не часть Министерства обороны, это часть Генеральной прокуратуры. Функция военной полиции будет предусматривать функции дознания, проведения следствия по наиболее очевидным и несложным уголовным делам, поддержания правопорядка, патрулирования. Это атрибут обеспечения внутренней стабильности и правопорядка в войсках. Сегодня у нас порядка 180 тысяч контрактников. К 2016 году их будет 425 тысяч. Давайте выйдем на этот параметр. Если дальше экономика будет устойчиво развиваться, если мы поборем коррупцию, в чем я сомневаюсь, если появятся дополнительные деньги в бюджете, мы можем перейти на стопроцентно контрактную армию. Но остается еще один важный момент: через срочную службу мы готовим мобилизационный резерв. То есть если вдруг возникнет большая война и нам нужна будет не миллионная армия, а полтора-два миллиона человек, за счет тех, кто прошел срочную службу, мы сможем призвать и укомплектовать части, которые будут воевать в ходе реальных боевых действий. Здесь экономика плюс безопасность. Я могу сказать, что руководство Министерства обороны хотело бы полностью иметь стопроцентно контрактную армию, потому что с ней не так болит голова, как со срочниками, но экономика не позволяет. Экономика и бюджетные ассигнования, которые выделяются на военный бюджет.

Казнин: Изменится что-то с заказом вооружений и его покупкой? Считается, что во многом из-за этого «слетел» Сердюков.

Коротченко: Главная проблема по отставке бывшего министра обороны – это скандал вокруг «Оборонсервиса». Что касается закупки импортных вооружений, корректировки будут. Вчера нас собирал Дмитрий Рогозин, поскольку я помимо Общественного совета при Министерстве обороны вхожу в состав Общественного совета при председателе военно-промышленной комиссии. Было четко заявлено, что практика масштабных закупок иностранных вооружений будет прекращена. Речь теперь может идти только о трансфере технологий. Но их, скорее всего, нам не продадут.

Казнин: У своих будем закупать? Соответствует ли качество нашего вооружения общемировому?

Коротченко: По ряду позиций соответствует. Это системы противовоздушной обороны, истребители, танки. «Уралвагонзавод» сегодня делает танк пятого поколения. Проблемы в основном в боеприпасной отрасли и в стрелковом оружии. Здесь мы отстаем, хотя наш знаменитый бренд «Калашников», но сегодня его копируют все, кому не лень, защитить пока этот бренд мы не можем, поэтому теряем позиции на рынке стрелкового оружия. В целом наша оборонная промышленность, если не будет масштабных эпизодов с воровством, способна дать армии современные образцы оружия, но не все. По ряду позиций нам надо идти на заимствование западных технологий в таких странах как Германия, Франция, которые относительно свободны от давления США. Но брать эти технологии под ключ, не отверточной сборкой заниматься, а получать полный пакет технологий. Это стоит денег, но, возможно, за это есть смысл платить.

Другие выпуски