Глеб Павловский: «Идет усиление ядовитой массовой активности». Почему грядет новая волна протестов

31/10/2014 - 00:10 (по МСК) Павел Лобков

Московская мэрия окончательно согласовала митинг, который должен пройти в воскресенье против сокращения больниц и увольнения врачей. После длительного затишья еще не случившаяся акция уже названа крупнейшей за последние годы. Организаторы уже говорят о запугивании медиков: по их данным, начальство больниц предупредило те, кто придут на площадь, первыми попадут в списки на сокращение. К врачам собираются присоединиться и учителя, которых также оптимизируют. Игорь Севрюгин рассказал о том, как власти и протестующие готовятся к первой крупной социальной демонстрации последних лет. Эту тему обсуждаем в студии с политологом Глебом Павловским.

Лобков: Я поделюсь своей концепцией, что есть кондратьевский цикл об экономике, и есть протестные циклы, очевидно. Мы видим, что после Болотного дела, а последний подозреваемый был схвачен совсем недавно, все успокоилось, Украина, Крым все подняли под себя. И вот мы видим сейчас, когда гречка подорожала, кстати, знаете, что гречка подорожает в два раза, все запасаются уже. И вот эта гречка, все эти бюджетные сокращения, оптимизация здравоохранения приводят к появлению опять новых лидеров, которые уже будет не такими, как те лидеры, не такими, как Чирикова, Шкуматов и другие. Но все равно, в конце концов, они все сойдутся вместе. Возможно ли это?

Павловский: Существуют циклы или они не циклы, но существуют волны активности массовой, причем не только в одной стране, которые подчиняются каким-то другим законам, совсем необязательно увязаны состоянием политики и экономики. То есть, когда это уже произошло, вы можете сказать: «Да, были такие экономические и социальные причины», но с такими же причинами в другое время, за год до этого ничего не происходит. Сегодня мы находимся, скорее, на излете, возможно, или в паузе, в седле большой мировой волны, которая прошла по всему миру по очень разным странам.

Лобков: Была же акция Occupy Wall Street.

Павловский: Occupy Wall Street. Допустим, нам кажется, что мы понимаем, в чем дело, в арабском мире. А почему в Болгарии? В Болгарии было, вся София жила несколько недель на улицах, а потом разошлась. На самом деле речь идет о какой-то новой волне новой политики, политика, которая не имеет ясной программы и иногда не стремится ее иметь.

Кстати, у нас на Болотной было то же самое. Но она всегда, и это можно заметить, возникает там, где обычные формы представительства, с точки зрения какой-то части людей, не работают. Казалось бы, выборы в Америке – большое событие, но Occupy оказался более презентационен, хотя по людям несравнимо с избранием президента Обамы. Прошло 8 лет, спрашивают: «А что сделал Обама?», непонятно, там большие разногласия, а вот Occupy помнят. Эти вещи подчинены каким-то другим.

Лобков: Есть споры 84% или 79%. Большое событие было на днях – рейтинг Путина упал, по данным «Левады», по данным ФОМа и ВЦИОМа не упал, все равно это 5%. Все равно мы видим огромный рейтинг Путина. Возможно ли на фоне огромного рейтинга Путина такие акции недовольства, возможно, массовые?

Павловский: Вы не сужайте возможности, в том числе возможности Путина. Ведь он может сам прийти на какой-нибудь митинг, допустим, врачей. И окажется, что этот митинг не против, а он за, а номенклатура с другой стороны. Ведь у политиков много возможностей в таких случаях. Как раз в Болгарии было много таких вещей – политики выходили на массовые митинги и меняли шкуру.

Лобков: У нас Немцов с Рыжковым тоже выходили, их не приняла новая протестная волна абсолютно.

Павловский: Потому что есть, я думаю, свои цикли и у политиков, и они отличаются от циклов массовой активности. Я не уверен, что сейчас они на повышающем тренде. Поэтому мы останавливаемся на том, что нас ждет точно усиление массовой активности, хотя это очень не нравится Владимиру Владимировичу, он об этом говорил совсем недавно в Сочи. Но, видимо, нас ждет усиление разной, диффузной, может, распыленной, но очень локально-ядовитой активности – врачи, учителя, дома. Эти вещи ведь не существуют на самом деле изолировано.

Лобков: Причем это происходит параллельно, как я понимаю, и врачи, и учителя – это ведь разные программы.

Павловский: Разные.

Лобков: А связано ли это с тем, что… по-марксистски говоря, есть санкции, есть вполне реальные экономические последствия для банков, банки – это кровь экономики, кровь экономики начинает замедлять свое движение по жилам, бюджеты, в том числе даже такие жирные и раздутые, как московский, начинают испытывать некие сложности. И у людей становится выбор – объединиться вокруг мощного лидера, который произносит мощные речи на «Валдае», который по щучьему велению переносится в субтропики, либо все-таки подумать о подорожании гречки, о том, что ты будешь завтра работать. А это же не просто люди обычных профессий, это нейрохирургов сокращают. Нейрохирурга надо учить 20 лет, чтобы дать ему первую операцию. Это люди взвешивают – я с национальным лидером или я теперь с тем делом, которому я посвятил всю жизнь.

Павловский: Опасно создавать для лидера такую ситуацию, где надо выбирать между ним и гречкой. Правильная политика состоит в том, чтобы он оказывался с обеих сторон. Кстати, Путин это раньше умел, а сегодня у него это не получается. Но я думаю, что с гречкой действительно будет все хуже, с деньгами в системе точно будет хуже, это всем понятно, но это не значит, что у власти исчезают возможности маневров.

Лобков: Какие рычаги остаются? Валдайский рычаг использован.

Павловский: Нет, о валдайском рычаге даже не будем говорить, это не рычаг. Это, конечно, прекрасное выступление президента страны перед группой моих знакомых старых, это очень приятно, но это не влияет на состояние страны никак.

Лобков: Послание Федеральному собранию, что должно в нем содержаться, что могло бы дать новый смысл, придать осмысленность мученичеству, что это не просто ухудшение финансового положения, а это российский крест, некое мученичество? Какой смысл можно еще вложить в то, что люди реально чувствуют каждый день, чтобы подавить протестную активность? Вот если бы вы сейчас разрабатывали для Путина стратегию, как вы это когда-то делали?

Павловский: Я не хотел бы выступать консультантом в прямом эфире. Здесь возможности ограничены, возможности всех старых форматов: разговор со страной, они все использованы. Недостаток их в том, что они все уже известны. Здесь нужны какие-то новые форматы. Красивые слова могут быть сказаны, что столица «Новороссии» - Новороссийск, мы слышали. Но этого мало в этой новой ситуации. Я думаю, что речь должна идти о том, что каким-то понятным для людей группам работающих производящих что-то: услуги, как врачи, учителя, предоставляется возможность что-то делать, а не сообщается о том, что у них есть высокая цель, а пока пусть они освободят помещение, которое они занимают в центре Москвы. Это не работает уже, все. Управление словами в этом смысле уже исчерпалось. Сказать еще более сильные слова? Какие? Это движение в сторону популизма будет происходить, чем меньше денег, тем больше словесного. 

Другие выпуски