«Дальше грянули санкции. Период был очень тяжелый». Глава «СТС Медиа» рассказала о проблемах холдинга из-за Олимпиады и войны в Украине

Слащева: Для всех развлекательных каналов этот год был достаточно сложным. Начался он с Олимпиады. Мы все ожидали некоторого падения рейтингов, потому что аудитория, зритель наш должен был идти на спортивные соревнования. Наши исследователи, прогнозисты спланировали то падение доли, которое ожидается. Оно оказалось чуть-чуть выше планового, потому что отечественная Олимпиада оказалась более популярна и привлекала значительно больше внимания, чем Олимпиады, проводимые в других странах. Прогнозировали мы в основном на основании Лондона и Пекина и всех последних Олимпиад. Но в январе, после того как Олимпиада закончилась, мы ожидали безусловного роста наших долей — на тот уровень средней доли канала, которого мы обычно ожидаем в это время.

Тем не менее, этого не произошло, и следующий этап снижения долей уже был связан с конфликтом на Украине и с тем, что наша аудитория стала переходить на каналы с информационным вещанием. Аудитория СТС — это аудитория все 10-45 с ядром 25-40 — это самый ответственный гражданин и телевизионный зритель. Это человек, который отвечает за себя, за свою семью, за своих детей, за работу, за компанию, в которой он работает. Он должен быть информирован, у него есть потребность в момент, когда происходят такие серьезные военные события, смотреть новости. Информационные каналы очень умно перестроили свою политику: новости стали выходить каждый час, вечерние новости удлинились практические в два раза, что не могло не влиять на наше праймовое вещание — потому что именно в это время, в 8-9 вечера, мы начинаем свой праймовый показ. Это самое главное время, когда конкурируют канал СТС и другие каналы холдинга. Поэтому сегодня доля каналов ниже, чем мы хотели бы. Однако, с точки зрения рекламодателя, это компенсируется очень высоким уровнем телесмотрения, который в этом году вырос почти на 5%. Он вырос за счет Олимпиады в январе и не упал, как ожидалось, потом, а остался на таком же высоком уровне. Связано это с информационным вещанием, с новостями — аудитория хочет все больше и больше знать, что происходит. Поэтому уровень телесмотрения компенсировал нам, с точки зрения выручки, наши рекламные доходы. Но очень сложно бороться за долю — когда она падает, развлекательным каналам очень тяжело потом возвращать ее на должный уровень.

Дальше грянули санкции — сначала американские, которые мы практически на себе не почувствовали. За ними последовали встречные российские санкции, запретившие продажу в России целого ряда категорий продуктов питания. У нас большой процент составляли иностранные производители продуктов питания, которые, конечно же, были вынуждены забрать бюджеты, в третьем квартале это произошло. Мы достаточно быстро компенсировать это другими рекламодателями, но, тем не менее, период был стрессовый, очень тяжелый.

Дальше мы стали чувствовать все-таки американские санкции — им понадобилось примерно три месяца на «разгон», на то чтобы американские санкции стали так или иначе уменьшать свои бюджеты. Не только из-за санкций, а в первую очередь, наверное, из-за экономической конъюнктуры — из-за того, что снижается потребительский спрос, снижаются продажи. Расходы на рекламу напрямую взаимосвязаны с продажами компаний, производящих товары народного потребления.

Сейчас сложный период, связанный с обсуждением этого закона. Его еще нет, и мы не знаем, будет ли он принят в таком виде, но спекуляций на эту тему уже очень много, шум вокруг этого уже очень большой и серьезный, и мы думаем, что это может, конечно, усложнять нашу ситуацию. Сейчас внимательно следим за тем, как это будет развиваться. Для нас этот закон был такой же неожиданностью, как для всех остальных. Мы вообще являемся развлекательным телевидением, у нас нет ни политики, ни информационного вещания — ничего, что могло бы задеть или повлиять на общую идеологическую ситуацию, общий идеологический контур в стране.

Корреспондент Дождя: Советовались ли депутаты или люди, которые продвигают этот закон, с представителями отрасли? Были ли какие-то встречи?

Слащева: Вы знаете, я не знаю, к сожалению. Мы не участвовали в обсуждении этого закона, поэтому мне трудно сказать про остальных.