Евгений Чичваркин: Путин – гомофоб, и все его окружение – гомофобы

Давлетгильдеев: Евгений, очень многие ждали вашего ответа на это заявление Ивана Охлобыстина, действующего креативного директора компании «Евросеть», основателем которой вы являетесь. Как вам предложение господина Охлобыстина?

Чичваркин: Я не являюсь, во-первых, совладельцем уже лет пять.

Давлетгильдеев: Я сказал «основателем, которой вы являетесь». Я не говорил слово «совладелец».

Чичваркин: Сорри. Это дикость абсолютная, на мой взгляд. Это так же, как не мыться неделю и зайти в общественный транспорт. Что-то средневековое в этом есть.

Давлетгильдеев: Александр Малис был у нас в эфире буквально два часа назад и сказал, что «Иван психанул». Как вам такое объяснение? «Психанул» - с кем не бывает?

Чичваркин: Вы не спросили… Нет, такое объяснение меня бы не устроило, но у компании новые владельцы, это им решать. А вы не спросили, какие у господина Малиса ассоциации с выражением «сжигать в печах»?

Давлетгильдеев: Беседовал с ним не я, а мой коллега Павел Лобков. Возможно, и спросил, просто я целиком это интервью не видел. Я надеюсь, что прозвучал такой вопрос. А у вас лично какие ассоциации с таким словосочетанием «сжигать в печах»?

Чичваркин: У меня ассоциации с Холокостом, с 6 миллионами убитых евреев.

Давлетгильдеев: Да, и как-то я думаю, господина Малиса эта тема должна волновать.

Чичваркин: Да, по идее. Но, видимо, чем-то дорог Охлобыстин. Я очень хорошо отношусь к Охлобыстину как к актеру, «Даун хаус» — смешное кино, я его с удовольствием цитирую, а это неприемлемо. Смотрите, зачастую какие-нибудь футболисты становятся рекламодателями чего-то. Мне кажется, футболисты должны играть в футбол, мы должны смотреть, когда они играют футбол, а не когда они дают интервью. Также за актерами надо наблюдать в театре, в кино.

Давлетгильдеев: Тем не менее, это человек с официальной должностью «креативный директор компании «Евросеть». Как он вам как креатор?

Чичваркин: Для «Евросети»?

Давлетгильдеев: Да.

Чичваркин: Спокойно.

Давлетгильдеев: Как вы оцениваете креативность компании «Евросеть» в раскрутке собственного бренда сейчас? Вы же в свое время отличались очень яркими, в том числе рекламными кампаниями. Как сейчас обстоят дела? Вы можете оценить это как независимый эксперт.

Чичваркин: Большинство вещей достаточно бледно. Я мало что смотрел. Мне не так, чтобы… Если бы что-то было выдающееся… Но пока, наверное, не было.

Давлетгильдеев: Вы знаете, еще дискуссия, которая развернулась сейчас везде – в Facebook, у нас на сайте, на форумах разных – сводится к тому, что, может быть, мы не имеем права его осуждать, потому что если мы уж за права человека выступаем, то давайте дадим Ивану Охлобыстину право говорить все, что он считает нужным, потому что мы-то про него все понимаем. Мракобес и мракобес, а мы не должны просто внимания обращать.

Чичваркин: Нет, естественно, он имеет право говорить все, что он считает нужным, просто как общество к этому отнесется. Гомофобия навязана государством в лице одного конкретного человека – Путина. Путин – гомофоб и вокруг него все гомофобы. Это популярная точка зрения. Хочешь понравиться властям – это такой простой прием.

Давлетгильдеев: Вам как со стороны кажется, гомофобия является важным политическим трендом в России, или нам это кажется, мы придумываем всю эту историю про то, что гомофобия – это новый политический тренд?

Чичваркин: Если бы, мне кажется, Олимпиада была не в 2014 году, а в 2018-м, то, может быть, никто и не поехал из-за такой дикости. Это дикость. Это натуральное Средневековье. Люди вправе любить, кого они любят. Это полная дикость навязывать людям, что им носить: короткие юбки, не короткие. Люди могут быть любого вероисповедания, любого цвета кожи и на добровольных началах любить, кого они хотят. Кстати, вот откуда берется гомофобия в стране, где, как кто-то пошутил, полстраны сидело, полстраны служило? Здесь можно задуматься. Может быть, у тех, кто проповедует гомофобию, был какой-то негативный или насильственный опыт.

Давлетгильдеев: Им не понравилось, и они вот так мстят? Защитная реакция.

Чичваркин: Если почитать, когда дьякова Кураева отлучили от церкви, что ему там написали, я почитал, там где насилие, гомосексуализм и насилие вместе, так это в лоне православной церкви, откуда совсем недавно Охлобыстин попросился, сославшись на татуировки и на то, что он не во Христе живет.

Давлетгильдеев: Тем не менее, эту позицию Охлобыстина поддерживает полстраны, даже у нас вроде как бы толерантная, казалось бы, аудитория, и если прочитать комментарии в твиттере или на сайте, все пишут, что не нужно его осуждать, что он прав, он молодец, «Иван, мы с тобой» - это самая популярная выдержка из наших комментариев.

Чичваркин: Я уверен был, если бы вдруг какие-нибудь власти пощадили Джордано Бруно и сказали: «Мы его не будем убивать», — то 80% людей на площади бы расстроилось тоже. Сказали бы: «Давайте, гаси его».

Давлетгильдеев: А как вам кажется, Евгений, возможно в России в ближайшем будущем построить толерантное общество, которое не будет креститься, собирать церковь при слове «гей»?

Чичваркин: Конечно, возможно. Оно все перестраивается. Интернет и соцсети в этом хорошие проводники и помощники. Так или иначе, молодежь ориентируется на развитые, толерантные, нормальные страны.