«Это самый плохой год за последние 20 лет». Что будет с ценами на машины, электронику, одежду и отдых

Эта система предполагала установление Банком России границ стоимости бивалютной корзины (она в свою очередь является примерно средним значением между курсом доллара и евро). При выходе курса за нижнюю или верхнюю границы коридора Центральный банк соответственно покупал или продавал валюту. Эта система была направлена в первую очередь на сглаживание колебаний курса рубля, недопущение резких скачков, а не его удержание в определенных рамках. За минувший октябрь ЦБ, следуя этому правилу, продал на Московской бирже около 30 млрд долларов, а официальный курс американской валюты вырос с 39 до 45 рублей. На прошлой неделе, 5 ноября, ЦБ объявил об ограничении объема интервенций в сумме не более 350 млн рублей в день. Участники рынка заявляли о том, что, по сути, уже тогда Банк России «отпустил» курс рубля.
За последние несколько дней на валютном рынке наблюдались скачки курса, сравнимые с теми, что были еще 1998 году. И вот сегодня ЦБ объявил об окончательном отказе правила коридора и полностью отказался от обязательных продаж валюты. Для влияния на курс ЦБ будет использовать другие инструменты – в частности выдачу российским банкам длинных валютных кредитов под залог ценных бумаг. Кроме того, Банк России оставляет за собой право выходить на рынок и продавать валюту в тот момент и в том объеме, который посчитает нужным. На такие меры он может пойти в случае, если скачки курса станут угрожать финансовой стабильности. При этом, что именно считать угрозой и условия

Дзядко: Все четыре отрасли, все четыре сферы товаров и услуг, которыми вы занимаетесь, экспертами которых вы являетесь, очевидно, если это не так, то поправьте меня, российские потребители, российские граждане именно в этих отраслях будут испытывать сейчас сложности. Если судить даже просто по социальным сетям, у меня несколько друзей в Фейсбуке рассказывали, как видели небывалый ажиотаж, как скупали телевизоры с огромными плазмами в невероятных количествах в магазине «М-видео». Насколько это соответствует действительности, что эти опасения, которые, несомненно, в чем-то реализуются, насколько эти опасения оправданы? Насколько серьезной будет реализация этих опасений, насколько серьезный будет удар по этим отраслям?

Гаспарян: Безусловно, цены удержать на прежнем уровне, я имею в виду в рублях, безусловно, невозможно. Цены будут расти, но не соразмерно курсу. Такого никогда не бывает. Если мы говорим про рынок одежды, обуви и аксессуаров, то цены растут постепенно. Ритейлеры не могут повысить цены на 25-30%, спрос и так очень сильно упал. Может быть, ажиотаж и существует какой-то, всплеск, потому что скоро Новый год и так далее, потребители как-то суетятся на эту тему. Тем не менее, спрос очень сильно упал. Если задрать цену, то существует проблема следующая – во-первых, спрос упадет еще больше. Проблема №2 – марка, которая увеличит очень сильно цены, она очень сильно выпрыгнет за свое ценовое позиционирование, которое уже есть у потребителя своего. Конечно же, цены вырастут. Мы считали, что на 5-10%, но по факту больше.

Дзядко: Больше – это до 30%?

Гаспарян: Я не думаю, что до 30%, но в районе 20% это может случиться.

Дзядко: А когда это произойдет?

Гаспарян: Уже постепенно это происходит. На 5-10% многие ритейлеры уже увеличили, многие сети, особенно западные. Российские ритейлеры осторожнее играют с ценами,  не то что играют, а просто увеличивают, хотя бы потому что, как правило, они играют более бюджетным образом, они работают в более бюджетном ценовом сегменте. Ценовой сегмент бюджетный гораздо постепеннее увеличивает цены, потому что потребитель там гораздо более чувствительный к цене. А смелее всех в этом смысле люкс и премиальный сегмент.

Дзядко: Антон, есть ли у вас информация о каком-то ажиотаже в магазинах бытовой или компьютерной техники, электроники? И ждете ли вы его?

Гуськов: Конец года – это традиционно высокий сезон покупки электроники. Мы думаем, что пик его придется, как обычно, на декабрь. Конец декабря, чуть-чуть января – это всегда самый высокий пик, когда основные продажи делаются. Сейчас сложно планировать, насколько он будет активным. Мы надеемся, что, по крайней мере, он не будет хуже прошлого года. Это было бы уже неплохим результатом. Но если говорить о случившихся фактах, о показателях, то мы можем сказать, что, к сожалению, первое полугодие оказалось по многим сегментам, у нас очень много сегментов, много категорий, и они разные, оказалось провальным.

Дзядко: То есть люди стали покупать меньше?

Гуськов: Например, фото сегмент просел на 28-30% за первое полугодие. Это очень серьезно. Если рынок в прошлом году рос на 2,5% приблизительно, а минус 30% в первое полугодие по фото – это очень серьезный удар. Но есть такие сегменты, которые толкаются вперед, - это телеком, смартфоны, планшеты.

Дзядко: Правильно ли я понимаю, что, условно, телевизоры, которые появятся в тот момент, когда я приду в декабре покупать подарок на Новый год, как и сотни тысяч людей, эти телевизоры будут стоить уже выше, чем сегодня?

Гуськов: Не думаю. С декабря еще есть шанс застать товары по старым ценам, во-первых, потому что очень большое количество этих продуктов у нас производится, даже международными компаниями, по телевизору у нас процентов на 70-80 здесь производится. Конечно, они также зависят от колебаний валют, потому что комплектующие импортные. Тем не менее, они здесь производятся. Это процесс достаточно долгий, это не значит, что его только что произвели, скорее всего, это некий запас. Если дать совет потребителю, наверное, стоит задуматься о тех вещах, которые действительно были нужны, если вы думали, стоит покупать или не стоит, то, наверное, стоит сейчас покупать.

Дзядко: Ирина, если мы говорим про декабрь, если мы говорим про Новый год… Я прочитал где-то шутку, что практически никто ничего не планирует, за исключением новогоднего отпуска. Насколько планы эти по заграничным поездкам у людей были серьезно скорректированы, по вашей оценке, в связи с тем, что происходит?

Тюрина: У нас никакого ажиотажа нет, можете не сомневаться. У нас все кисло. Планы у людей, может, были на Новый год, но ситуация такова, что очень многие планировали, заказывали туры в компаниях, потом цену узнавали и отказывались.

Дзядко: Этот процент отказов высок или его невозможно подсчитать?

Тюрина: Процент отказов в связи с ценой… Я вам так могу сказать: у нас падение спроса на зарубежные поездки в зависимости от направления от 30 до 50%. Это очень много, сильно много. Люди зажаты между двумя огнями: с одной стороны, они вроде бы должны пораньше купить тур, заплатить за него, пока евро или доллар не подскочил снова, с другой стороны, они боятся заранее покупать, опасаясь банкротства операторов. Они летом этого нахлебались. Заранее покупать опасаются. Глубины продаж, у нас есть такое понятие, никакой. Ситуация сильно грустная на выездном рынке.

Чуть-чуть получше ситуация на внутреннем рынке, хотя тут некоторые заявляют, что резкий всплеск спроса в связи с тем, что на выезд нет спроса, теперь все по России, нет. Это тоже не так. Все чувствуют, что народ поджался, сомневается, надо ли вообще сейчас ехать за границу отдыхать или попридержать деньги. Некоторое оживление новогоднее чуть-чуть где- то почувствовалось, но только сейчас. Но вообще в октябре уже «Новый год» активно продавался. У нас самый плохой год за, наверное, последнее двадцатилетие, даже кризисный 2009 был не такой плохой, как нынешний 2014.

ом блоке правительства заявили о том, что равновесный курс рубля при нынешней цене на нефть и отсутствии новых санкций находится в диапазоне 42-44 рубля за доллар. Вместе с тем, президент Владимир Путин, выступая на саммите АТЭС в Пекине, выразил уверенность в том, что «спекулятивные прыжки курса скоро прекратятся». По его словам, фундаментальных оснований для такого резкго движения курса нет, а связаны они сиюминутной ситуация. Путин также подчеркнул, что никаких ограничений на операции с валютой сегодня вводить не планируется. 
На этих новостях российская валюта сегодня резко укрепляется. На Московской бирже курс доллара сегодня падал на полтора рубля и дважды опускался ниже отметки 45, но не смог там закрепится. Курс европейской валюты обвалился сразу на 2 рубля до отметки 56 рублей за евро. Официальные курсы на завтра 45,89 за доллар и 57,24 за евро.

Дзядко: Олег, если говорить о вашей индустрии. Мне рассказывал опять же один мой приятель, что он был в салоне BMW и видел там очереди людей, которые спешат BMW себе купить. Мне не хотелось бы в своем вопросе исключительно BMW ограничиваться. Если говорить об индустрии в целом?

Дацкив: В 2013 году началось еще снижение автомобильного бизнеса в России, он опускался примерно процентов на 10, может, 15. Все то, что происходит в этом году, действия активные руководства страны в этом направлении проводят к тому, что рынок сокращается примерно на 30%. 50% - это Москва и Питер падение, потому что достаточно много машин уже было продано, и люди не готовы так часто менять машины. И по регионам по 30%. Я послушал то, что говорит Ирина, где-то, наверное, наша целевая аудитория покупателей автомобилей, иномарок прежде всего, как-то кореллируется с туристами, которые ведут активный образ жизни, путешествуют, имеют такую возможность.

Сильно нас подводит в этом году нижний ценовой сегмент, там, где работает «АвтоВАЗ» и другие бюджетные автомобили, потому что у этих людей, к сожалению, денег нет. Надежда на то, что санкции как-то поднимут производство противогазов, ракет, автоматов, каких-то медицинских необходимых материалов, наверное, этим людям государство выделит деньги, и они смогут покупать «АвтоВАЗы» в большем количестве. Пока что без них рынок снижается на 25% по десяти месяцам. Я думаю, что где-то так он и будет продолжать снижение. Несмотря на девальвацию валюты, несмотря на программу утилизации, остановить падение, к сожалению, невозможно.

Дзядко: В какой момент, по вашей оценке, автосалоны будут менять ценники? В какой момент стоимость автомобилей пойдет вверх или не пойдет?

Дацкив: Конечно, пойдет. Она по некоторым брендам уже пошла вверх. Производитель продает автомобили дилеру. То, что он уже продал, и находится на складах дилера, есть в наличии сейчас, действительно можно купить более-менее выгодно. А так как цена рублевая недостаточно большая, то выгода может достигать больше 10 тысяч долларов или евро. Это есть. Но если вы придете в салон и захотите купить машину определенной комплектации, которой сейчас нет в наличии, то вам придется ее заказывать. Здесь вам уже пересчитают по текущему курсу, потому что такие валютные риски в районе 15-20% не выдержит ни дилер, ни производитель. То, что есть у дилера, да, можно купить, а то, что вы хотите заказать, цены будут другие.

Дзядко: Ирина, вы сказали, что  не наблюдается всплеска большого туризма внутри страны. Сегодня были какие-то заявления, что это происходит. Неужели совсем наши отдыхающие на фоне трудностей с тем, чтобы ехать за рубеж, не стремятся в другие города РФ на те же новогодние каникулы?

Тюрина: Почему? Спрос есть. Во-первых, я должна сказать, что я анализирую рынок турбизнеса, то есть продажи через турфирмы, а есть же еще достаточно большой рынок, и он резко увеличился в этом году, самостоятельных туристов, которые сами организуют себе туры. Он живет и развивается, хотя тоже совсем не так активно, как мог быть. Сейчас все-таки народ деньги сильно считает.

И потом не забывайте, что отдыхать в стране всегда было намного дороже, чем отдыхать за рубежом. Потому что на российском выездном рынке царствовал демпинг всегда, предложение всегда превышало спрос. Народ мог по стоимости авиабилета из Екатеринбурга в Сочи купить полный турпакет в Турцию из того же Екатеринбурга, «аll inclusive», хороший отель и неделю там прекрасно отдыхать.

Сейчас ситуация меняется. Если за рубеж ехать отдыхать очень дорого, что в России все равно дорого. Знаете, сколько стоит трехдневный отдых на каникулы, поездочка на одного человека в Великий Устюг?

Дзядко: Сколько?

Тюрина: 30 тысяч рублей не на троих, а на одного человека. Одного ребенка вы, наверное, в Великий Устюг не отправите, вы поедете с ним, а еще, может, с кем-то. Представляете себе, 100 тысяч рублей за три дня выложить за поездку к Деду Морозу? Это даже не Финляндия. Хотя есть, конечно, цены и попроще, например, Новый год в гостиницах три звезды на Золотом кольце. Там на человека получается тысяч 20, 19-20 со всей программой, с банкетом и так далее. Но все равно, согласитесь, это не копейки.

Дзядко: Остаемся зимовать дома, я так понимаю.

Тюрина: Да, все непросто.

Дзядко: Если наблюдать ту ситуацию, которая происходит, это бесконечные качели. Сегодня плюс два за доллар, завтра минус четыре, послезавтра плюс семь и так далее. Это придает специфику происходящему в отрасли? В ситуации волатильности как можно магазинам прогнозировать свою ценовую политику на следующий день и вообще какие-то строить планы?

Гаспарян: Обычно розничные цены задаются в начале сезона. Есть запланированные некие розничные цены,  на которые сети ориентируются, как правило. Но, безусловно, они корректируют эти цены в процессе того, что там происходит каждый день. И потихонечку эти цены розничные они поднимают. Но в ритейле в одежном и обувном есть такая хитрость – так как там ассортимент достаточно разный в магазине, есть ассортиментные группы, на которые можно достаточно смело повысить цену, а есть ассортиментные группы, на которые нельзя повышать соразмерно тому, что происходит, достаточно аккуратно надо повышать.

Дальше есть такая история, как латентное увеличение цены, когда можно ценник на определенные товары поднять достаточно неочевидно для покупателя, например, на 15-20% и проверить, как изменился спрос. Если спрос меняется, если он примерно остается на том же уровне, тогда можно играть с ценообразованием и дальше.

Дзядко: А может быть такое, что эти скачки выбьют мелких рыб из отрасли?

Гаспарян: Безусловно. Это произойдет обязательно. Я бы так сказала, что даже в этот тяжелый достаточно кризис все равно сильные игроки укрепят свои позиции, это абсолютно точно. Те, которые работают технологично, те, которые работают правильно, которые правильным образом сокращают свои накладные расходы, оптимизируют их, будут на коне.

Я бы привела в пример какие-то российские сети, как Modis, одежная сеть, которая в бюджетном сегменте работает, Gloria Jeans. Я думаю, что они очень правильно поступят и укрепят свои позиции. Но не стоит забывать, что есть международные сети, а есть российские. С международными все нормально, они же работают по всему миру. Если мы возьмем Inditex - Massimo Dutti, Bershka, Pull and Bear, Zara, Stradivarius, то они, как отрабатывали по всему миру, так и работают. Планы их практически ничем не нарушены, у них коррекция по России.

А наши сети работают только по России, ну и в странах СНГ. Соответственно, удержат позиции те, которые работают технологично, которые понимают, что они делают, и все равно развиваются. Понятно, что планы по оптимизации развития надо как-то пересматривать, но они должны развиваться как минимум в технологиях.

Гуськов: Я частично согласен, но у нас другой сегмент, есть своя специфика. Но я согласен, что никто не заинтересован в поднятии цен. Если цены начнут расти, то спрос уменьшится на не без того сокращающемся рынке, рынке, который замедляется в темпах роста. Но есть еще другие аспекты, о которых мы не говорим. Мы сейчас говорим только о валютах, конечно, колебание валют и вообще такая нестабильность – это плохо. Бизнес в условиях нестабильности плохо развивается. Но есть риски, которые возникают не только вследствие колебания валют, но и вследствие государственного регулирования. Есть вещи, которые влияют на ценообразование, - это налоги, сборы, парафискальные сборы. Есть объективные причины, по которым невозможно удерживать цену, как бы вы не оптимизировали бизнес. Есть процесс оптимизации, когда компании сокращают издержки…

Гаспарян: За счет своей маржи, по сути.

Гуськов: Может, это касается фэшна, где маржа достаточно ощутимая, а на электронике это давно не высокий маржинальный рынок. И есть вещи, которые влияют. Например, ни для кого не секрет, что у нас действует авторский сбор с пишущей электроники, что собирает Российский союз правообладателей, президентом которого является Никита Сергеевич Михалков.

Дзядко: 1%.

Гуськов: Да, 1%, но это же сбор, который ложится на всех потребителей, соответственно, ложится в цену. Сейчас активно обсуждается введение утилизационного сбора на все товары, это будет касаться и одежды, и электроники, и упаковки, бутылок, тары, чего угодно. Там ставки очень серьезные. Правда, это долгоиграющие планы, но по электронике запланировано 4,5% сбора. Вы понимаете, да, что это в цену включается. Есть предложение, как не допускать резкого роста цен, это в том числе наведение порядка в этой сфере.

Например, что касается авторского сбора, очень темная и непонятная тема. Деньги собираются огромные, это около трех миллиардов рублей, порядка нет – одни платят, другие не платят. Поэтому есть пути оптимизации, которые не всегда зависят от компании, но мы здесь ждем грамотного администрирования и государственного регулирования, которое помогло бы компаниям это время пройти.

Дзядко:  Есть ли здесь риск формирования какого-то серого рынка в ситуации, когда магазинам мелким сложно выживать в той ситуации, которая складывается?

Гуськов: Безусловно, те компании, которые в правовом поле работают, они не смогут работать по-другому, потому что это, как правило, уже публичные компании. Но нестабильность, непредсказуемость, а тем более высокие ставки налоговые, ставки пошлин, дает недобросовестное конкурентное преимущество игрокам, кто работает не совсем легально.

Дзядко: Олег, ожидаете ли вы в ближайшее время каких-то существенных мер поддержки? Вспомним, 2008-2009 год, автопробеги на желтой «Ладе» по Дальнему Востоку или где это было, я уже не очень помню. Будет ли что-то такое сейчас, чтобы того покупателя, который ориентируется на, условно, желтую «Ладу Калина», вернуть в магазины?

Дацкив: Хороший пример, Тихон. Дело в том, я думаю, что кроме желтого популизма, государство ничего не способно в данной ситуации сделать и чем-то помочь. Программа утилизации, которую Минпромторг не собирался объявлять весь год, впопыхах объявили на салоны автомобильные в конце августа, а в сентябре оказалось, что Минпромторг к этому не готов, хотя проводил это несколько раз с господином Рахмановым, который сейчас работает в судостроительной отрасли. Я думаю, что можно говорить, что мы курс поднимем, что мы нефть увеличим стоимость, что мы завтра построим сельское хозяйство, но на самом деле реальность такова, что лучшее время для покупки автомобилей, наверное, у нас уже было, лучшее время в автомобильном бизнесе у нас уже было.

Ожидает нас еще большее падение, увеличение стоимости автомобиля и, соответственно, меньший спрос. То есть никакими мерами государство помочь не сможет, разве что можно по старой доброй российской или советской даже традиции дарить автомобили того же «АвтоВАЗа» в Крыму ветеранам, на Донбассе героям войны, в Луганске, мы это делали на Кубе, в Эфиопии, в Венесуэле. Деньги за это необязательно платить. А государство может, наверное, поддержать спрос на эти машины таким образом.

Дзядко: Ирина, вы упоминали непростое положение, в котором сегодня туроператоры находятся. Сколько, на ваш взгляд, может, в процентном соотношении туроператоров эту непростую зиму не переживет, особенно после непростого лета, которое было?

Тюрина: Вы знаете, я не сторонница таких цифровых прогнозов – это очень сложно предугадать.

Дзядко: Естественно, я по ощущениям вашим.

Тюрина: Такой процесс уже пошел, у нас ситуация сложная не только с продажами, но и с организацией бизнеса с точки зрения закона. Потому страховой рынок, который должен страховать финансовую ответственность операторов, фактически объявил бойкот турбизнесу после этого лета, которое мы с трудом пережили. То есть для страховщиков страхование туроператоров стало настолько убыточным бизнесом, что они не только не хотят новых клиентов к себе брать, они даже не хотят продлевать договора страхования с действующими операторами. Если действующие договора заканчиваются, они не хотят их продлевать. А если нет договора о страховании, то туроператор не имеет права работать.

Второй вариант – это банковская гарантия, ее получить крайне сложно и нужно заморозить фактически ту сумму, на которую туроператор страхуется в банке. Это невозможно, в нынешней ситуации особенно, поэтому процесс ухода туроператоров с рынка уже идет. Не всегда это бывает так болезненно, как было нынешним летом, многие просто заканчивают свои обязательства, выполняют перед туристами и переходят, например, в категорию турагентов.

Турагентский рынок тоже активно сокращается, потому что они очень сильно попали с этими банкротствами, многие были вынуждены возмещать туристам деньги, возвращаться независимо от того, что происходит с туроператором. В общем, сокращение идет. Это, с одной стороны, чистка рынка. Мы опять же рассчитываем, что на рынке останутся только крепкие, честные и чистые. Но насколько активно пойдет этот процесс, сейчас сказать сложно. Он идет.