«Ему угрожает американское КГБ». Как Константин Малофеев подобрал продюсера Fox News для православного рупора «Новороссии»

У нас использовать украинские названия не принято, да и не сотня их, а куда больше, групп в сетях, интернет каналов, ресурсов которые сражаются за родину, как они ее понимают. «Новороссия», «ДНР», «ЛНР». Может быть, впервые ход войны отражается  множеством альтернативных официальным, выпусками новостей, сделанных на коленке. Свои каналы есть, кажется, у всех от Кургиняна до последнего полевого командира. Некоторые из них посмотрел Тимур Олевский.

Обсудили эту тему с главным редактором «Царьград ТВ» Ильей Кузьменковым.

Лобков: У вас непростая биография, вы работали главой по связям с общественностью в АФК «Система». Известно, что Евгений Евтушенков принимал деятельное участие в Донбассе, в «Новороссии». Связано ли это как-то с тем, что вы стали возглавлять потом «Царьград ТВ»?

Кузьменков: Я думал, какая у вас гипотеза будет. Это самая главенствующая, мне она даже в голову не приходила. Я был действительно управляющим по связям с общественностью в АФК. Это было несколько лет назад, достаточно непродолжительное время – меньше года, занимался одним конкретным проектом, пришел – ушел.

Лобков: Мы наблюдали в ходе войны, что вещание становилось все более и более профессиональным. Если раньше это были такие летучки в камуфляжных костюмах, то теперь это вполне похоже на телевидение.

Кузьменков: Вы про нас?

Лобков: Я и про «Царьград ТВ», я и про другие новоросские…

Кузьменков: Мы не новоросский канал.

Лобков: Неужели вы не взаимодействуете с остальными?

Кузьменков: Нет, конечно.

Лобков: Если брать бизнесмена Константина Малофеева, тут же вы не можете сказать, что он не инвестировал в вашу структуру.

Кузьменков: Он инвестировал. Он является главным и единственным инвестором, это его канал.

Лобков: По сути дела, «Царьград ТВ» делался за деньги Константина Малофеева?

Кузьменков: Да.

Лобков: В этом смысле какова его позиция как инвестора?

Кузьменков: Идея канала возникла и начала обсуждаться два года назад. Я присоединился к проекту год назад, до этого уже работала определенная команда. Как вы правильно заметили, проект становится профессиональным, но он и был изначально профессиональным. Мы вышли в августе, так было по графику. Собственно, мы еще не вышли, мы начали размещать.

Лобков: Этого года?

Кузьменков: Да, в августе этого года.

Лобков: Как раз обострение донецких историй, бои – и вы выходите.

Кузьменков: Это циклы совпали, что называется. О проекте говорилось год назад, говорилось осенью, в сентябре-октябре прошлого года, когда украинская проблема не стояла в топе.

Лобков: А какая стояла – традиционные ценности, русский уклад?

Кузьменков: Традиционные ценности, русский уклад, скажем так, христианский взгляд на мир. Суть проекта, это информационный канал и это христианский взгляд на мир.

Лобков: Ну вы же профессиональный управленец, вы работали на достаточно циничных каналах, на таком, как РЕН ТВ, который, видел там я мистические штучки, уж чем-чем, но христианством точно не отдает.

Кузьменков: Я был главный редактор на протяжении года с 2005 по 2006 год. Фактически год с небольшим после смены собственника меня позвали как кризис-менеджера. Мне было интересно, мне хотелось реализовать то, что я делаю сейчас. Для меня это не конъюнктурная позиция, я делаю то, что мне близко.

Лобков: То есть вы хотели сделать такой православно-патриотический канал?

Кузьменков: Вообще в первый раз я хотел его делать в 1991 году, когда я пришел в Останкино. Приглашение от тогдашнего председателя с идей сделать такой канал.

Лобков: А Останкино в смысле…

Кузьменков: А не было еще тогда ни НТВ, ни ОРТ, это было РГТРК «Останкино». Тогда был Первый канал, Четвертый канал. Мы тогда с Брагиным, тогдашним председателем, обсуждали идею, конечно, о православном канале речь тогда не могла идти, но, по крайней мере, канал с патриотической и православной направленностью тогда уже формулировался.

Лобков: Вы, как представитель канала, который занимает определенную позицию в конфликте России и Украины, в конфликте, который там происходит, как вы относитесь к истории с распятым мальчиком на Первом канале или к истории с радиоуправляемым мальчиком на НТВ, который был послан куда-то разведывать? Только не говорите, что вы ничего не слышали об этих историях.

Кузьменков: В вашем заявлении есть одно утверждение и два вопроса. Утверждение я не комментирую, не готов оценивать ни профессионализм, ни правдивость этих историй. Вы говорите, что канал занимает позицию… Что значит канал занимает? Ваш канал занимает какую-то позицию, у вас есть какая-то инструкция? Если говорить о позиции канала, я бы так ответил, что в обществе есть три взгляда на то, что происходит и будет происходить с Украиной, может произойти: это война до победного конца, мир любой ценой и такое поражение правительства в войне, такой большевистский взгляд, мы его тоже видим. Людей с третьими взглядом, с этой позицией на канале, конечно, нет, я доподлинно могу утверждать. А дальше есть позиция журналистов, у кого-то такая, у кого-то другая. Это определенный градиент, у каждого есть возможность эту позицию донести. Нет позиции как канала. Есть моя позиция как главного редактора, я могу ее изложить, что я думаю, что я чувствую.

Лобков: Что вы чувствуете?

Кузьменков: Что касается ситуации границ, существования той политической реальности, в которой мы находимся, я это оцениваю как «Берлинскую стену», построенную по итогам перестроечного цикла. И воспринимаю ее как предмет личной сердечной боли.

Лобков: А если говорить об истории, связанной с тем, какое влияние медиа оказывает на поляризацию общественного мнения, мы сейчас это видим, эти линии проходят по семьям, эти линии проходят по друзьям, они рвут старые связи. Это именно влияние медиа. Как вы оцениваете влияние медиа в этом смысле?

Кузьменков: В сентябре была встреча патриарха с журналистами, я от него такую услышал фразу: «Сейте семена добра». Я услышал ее как резонирующую и рефлексирующую с моей позицией. У нас были разные истории, мы были на той стороне границы, на этой стороне границы. И каждый раз, когда журналист ехал, он говорил: «А что?», я говорил: «Что увидишь, то и увидишь». Мой любимый репортаж об украинских событиях – это репортаж о том, как один наш корреспондент, проезжая мимо сгоревшего танка, он хотел сделать стендап на этом танке, ну такая красивая картинка, драматургично.

Лобков: Как Пореченков автомат подержал.

Кузьменков: Не совсем так, автомат и сгоревший танк – это разные вещи. Повстанцы сказали: «Это же могила», - «Могила же ваших врагов». Они говорят: «Каких врагов? Давай отнесемся к ним с уважением». Это мой любимый репортаж об Украине.

Лобков: А вы какое слово используете – повстанцы, сепаратисты, самопровозглашенные республики или «ДНР» и «ЛНР»? Используете ли вы слово «Новороссия»?

Кузьменков: Слово «Новороссия» - да.

Лобков: То есть вы признаете тем самым?

Кузьменков: Наверное, процесс полного юридического оформления, завершения, признания статуса впереди. Сейчас мне не кажется важным педалировать такие формальные юридические вопросы.

Лобков: Просто сейчас в зависимости от того, какие кодовые слова употребляет человек, это определяет его политическую позицию - «пятая колонна» или демократы, повстанцы или сепаратисты, самопровозглашенная, республики или «Новороссия». Это маркирует человека совершенно точно, как элемент в таблице Менделеева.

Кузьменков: Это такое сразу упрощение, попытка занять партийную позицию.

Лобков: Хотел бы я узнать, считаете ли вы себя медийным оружием?

Кузьменков: Нет, конечно.

Лобков: То есть вы не связаны никак с властями «ДНР» и «ЛНР» или с их кураторами в Москве?

Кузьменков: Нет, ни с теми, ни с другими. А что вам дает основание такой вопрос в принципе задавать?

Лобков: Просто тем, что ваш собственник, Константин Малофеев – это один из тех людей, которые финансово готовили присоединение Крыма, и сейчас, как я понимаю, очень активен на восточной Украине.

Кузьменков: Это одна из десятка гипотез о том, как происходили эти события. Константин Малофеев на прошлой неделе дал развернутое интервью газете «Ведомости», где на все эти вопросы ответил. Я думаю, что нет смысла это повторять и пересказывать. Я знаю, что Малофеев оказывает помощь беженцам, благотворительный фонд ведет достаточно активную работу помощи людям. За год, что я взаимодействую с ним, у меня ни разу не было оснований, я не видел подобного рода активности. Я о ней слышал как об одной из гипотез в СМИ.

Лобков: Давайте покажем фрагмент одного из многочисленных выступлений на вашем канале Игоря Стрелкова, который на этом канале частый гость.

Игорь Стрелков, бывший командующий ополчением Донбасса: У «пятой колонны» тоже нет другого пути, кроме мятежа. Пока еще скрытого, но это только пока. Революция сверху, начатая Владимиром Владимировичем Путиным, не оставляет им шанса на политическое выживание. А просто выехать из страны в заработанные непосильным трудом заграничные именья им не позволяют зарубежные хозяева.

Лобков: Мне бы хотелось знать, в этой медийной войне есть канал, он возникает, Youtube канал или медиа канал, интернет канал со стороны «Новороссии», тут же возникает нечто со стороны Киева очень похожее или наоборот, чтобы информация в одной и той же оболочке подавалась совершенно противоположная. Мы вот в это постоянно попадаем, когда смотрим ссылки какого-то агентства, оказывается, там буква одна заменена.

Кузьменков: У нас пока, к сожалению, нет эпигона, было бы интересно, если это произошло, это было бы некое признание, эпигонов и апологетов у нас пока нет. А что касается этого сюжета, вы обратили внимание, там логотип Дождя не только на текущей трансляции, но и на той трансляции, которая была. Дело в том, что этот первый брифинг Стрелкова после отсутствия в пространстве, на него пригласили разных журналистов. И мы были единственными, кто начал транслировать в прямом эфире. Эта возможность была у любого канала, который там был. Первыми, кто подхватил нашу трансляцию, был Дождь. У меня вопрос, значит ли это, что Дождь является частью СМИ, которые…

Лобков: Нет, мы транслируем, думаю, что больше нас Путина транслирует только «Россия-24».

Кузьменков: А почему мы оказались единственными? Насколько я понимаю, на этот момент был определенный стоп-лист по Игорю Ивановичу в определенных СМИ. Вот так сложилось, мы с вами сделали эту новость.

Лобков: Илья, у вас есть такой сотрудник генеральный продюсер Джек Ханик.

Кузьменков: Есть такой.

Лобков: Что это за человек, расскажите, пожалуйста.

Кузьменков: Джек Ханик обрастает легендами в Москве.

Лобков: Человек из Fox News, звезда премии «Эмми» и вдруг приезжает в Россию работать на «Царьград ТВ».

Кузьменков: Опять же не вдруг – он два года в Москве. Да, он один из первых режиссеров Fox News и замечательный человек, профессионал. Мне интересно, такой ажиотаж вокруг американца, все-таки не 1985 год, когда любой иностранец – это что-то сверхъестественное.

Лобков: Американец приезжает на «Царьград ТВ» - это все-таки сильно.

Кузьменков: Мы вообще не слабые. Он христианин. Когда он начинал Fox News в 1996 году в составе команды, естественно, некоторые его называют основателем, но это не совсем точно и корректно, Fox News выходил с идеей христианского вещания, традиционного взгляда на вещи.

Лобков: Что-то я не помню, там одни «Cops» шли.

Кузьменков: Нет, Fox News – это был новостной канал и остается, просто Fox много.

Лобков: Он довольно пропагандистский, он правый считается, крайне правый.

Кузьменков: Он был крайне правым, сейчас он смешался со всей американской индустрией и мало чем отличается, по большому счету, от других каналов, по сути, он тоже либеральный. В те годы была интересная ситуация, она была похожа на ситуацию в России в какой-то период, когда 90% населения тогда называли себя христианами и были консерваторами, по сути, а 90% СМИ были либералами. И вот Fox News ворвался на этот рынок.

Лобков: А кто вам привез его?

Кузьменков: Он был в проекте раньше меня. Он был одним из тех людей, которые, вот Константин Малофеев и Джек – они меня позвали. Я был позже его, поэтому я не готов на эту тему рассуждать.

Лобков: А как он вас пригласил на работу?

Кузьменков: Мы с ним познакомились, и он меня пригласил.

Лобков: А Джека как привезли сюда?

Кузьменков: Вы меня уже во второй раз спрашиваете. Я же сказал: не знаю.

Лобков: Большой гонорар какой-то?

Кузьменков: Человек занимается своим делом, ему интересно.

Лобков: Он разделяет православные традиции?

Кузьменков: Он разделяет традиционные ценности, безусловно, с которыми достаточно тяжело жить в Штатах. На самом деле смех смехом, но за его работу на «Царьграде» и вообще в России по тематике традиционных ценностей фактически его семья находится в гонениях, и от его дочери требовали публичного отречения.

Лобков: Кто мог требовать публичного отречения - КГБ?

Кузьменков: КГБ американское, наверное. Сейчас в Штатах непросто.

Лобков: Это он рассказывал?

Кузьменков: Он человек скромный, но это рассказывали люди, которые знают ситуацию.

Лобков: То есть сначала был Малофеев с его идеями, потом появился Джен Ханик, потом появились вы, правильно я понимаю?

Кузьменков: Можно так сказать, да.

Лобков: Сейчас многие главные редакторы хвастаются, что ходят на летучки в администрацию президента, и что у них есть куратор. Вы взаимодействуете с администрацией российского президента?

Кузьменков: Нет. Не приглашали.

Лобков: А если пригласят, будете рады?

Кузьменков: Это ведь источник информации, один из, но не как руководство к действию. Вы же не ходите на летучки. Вот я был главным редактором РЕН-ТВ, я ни разу не был ни на одной летучке, у меня не было никаких стоп-листов. Мне кажется, преувеличена эта история с летучками. Я, во всяком случае, не хожу.