Единоросс Кузин, проголосовавший «против» антигейского закона: «нажал не на ту кнопку»

В декабре прошлого года своим мнением о готовящемся законе с ДОЖДЕМ поделился премьер-министр Дмитрий Медведев.

Дмитрий Медведев, премьер-министр РФ: По всей вероятности, для зрителей вашего канала этот вопрос актуален, поэтому я на него отвечу. Вы доказали, что любой вопрос может быть задан, что мы находимся в прямом эфире и далеко не все вопросы обсуждаются изначально журналистами и лицом, дающем интервью. Наверное, эта тема касается не очень большого числа людей в нашей стране. Она пока на всех уровнях в Думе не обсуждается. Среди депутатов, наверное, какие-то законопроекты могут обсуждаться. Я скажу одно: далеко не все нравственные вопросы, поведенческие привычки и вопросы коммуникации между людьми нужно превращать в законодательство. Потому что не все отношения между людьми поддаются регулированию законами. Такова моя позиция.

И вот закон принят. Интересно, что фракция ЛДПР в полном составе устранилась от нажатия кнопок: лидер партии Владимир Жириновский заявил, что принятие закона только популяризирует саму тему. Оппозиционные депутаты Илья Пономарев и Дмитрий Гудков, выступавшие против закона, тоже не стали голосовать. Воздержался один депутат от КПРФ, а «против» голосовал единоросс Сергей Кузин. Он был у нас в студии.

Писпанен: Почему вы проголосовали против этого закона и пошли против своей партии?

Кузин: Спешу вас разочаровать и стать сразу вам неинтересным. Это была моя техническая ошибка. Но это вовсе не значит, что у меня нет на этот счет своего мнения.

Лобков: Вы не нажимали на кнопку?

Кузин: Я нажал на кнопку, но не на ту.

Писпанен: Вы ошиблись? Хотели «за»?

Кузин: Да. Я написал заявление потом.

Лобков: Можно всем информагентствам передать, что ни одного «против» не было?

Кузин: Вероятно, да. Это был не закон полноценный, это было изменение в Административный кодекс о правонарушениях. Это был закон о внесении одной строчки – о том, что запрещается пропаганда гомосексуализма среди несовершеннолетних.

Писпанен: Если вы голосовали, значит, вы знаете, что такое «пропаганда»?

Кузин: Нет, не знаю. Я задавал этот вопрос. Вернее, я хотел его задать, но депутаты, которые представляли этот закон, меня опередили. Они сказали, что тоже не знают, что такое «гей-пропаганда». Они не могут дать исчерпывающее определение этого понятия и обещали сделать это ко второму чтению. Пока никто никого не собирается наказывать. Закон еще не принят. Принято первое чтение, сама концепция о том, что совращение малолетних – это плохо.

Лобков: Мы задали другой вопрос Елене Мизулиной: на каких научных основаниях базируются ее убеждения, что гомосексуальность передается путем пропаганды?

Кузин: Она ответила, что у нее такие убеждения есть.

Лобков: Но не поделилась.

Кузин: Не поделилась. Сослалась на некие изыскания, в частности, на постановление Верховного суда по этому поводу. Но я откровенно скажу, что я больше в этом вопросе склонен верить Всемирной организации здравоохранения и Всемирной психологической ассоциации, которые давно исключили гомосексуальность как из разряда преступлений, так и из разряда извращений.

Писпанен: Вы голосовали, тем не менее, «за», получается?

Кузин: Я голосовал за то, чтобы детям не внушали основные принципы гомосексуализма.

Писпанен: А сейчас внушают?

Кузин: Выросло это из инициативы Новосибирской области. Вероятно, были случаи. Случаи педофилии известны. Я могу допустить, что есть зафиксированные случаи склонения к гомосексуальным отношениям среди несовершеннолетних точно так же, как есть случаи склонения к сексуальным отношениям в гетеросексуальных парах.

Лобков: Есть статья Уголовного кодекса. Единственный, кто был привлечен по статье местного петербуржского закона, - это гей-активист Алексеев. Он рассказывал о том, чтобы его приговорили именно по этой статье. Мировой судья сопротивлялся, очень не хотел ему статью применять, ему стыдно было.

Кузин: Питерский закон – полноценный закон. Там, через запятую, идет «гомосексуализм» и «педофилия». А здесь только пропаганда гомосексуализма среди несовершеннолетних.

Писпанен: Вы как народный избранник обещаете нам, что точно пропишете в законе, что такое «пропаганда»?

Кузин: Во всяком случае,  я это сегодня отчетливо услышал от госпожи Мизулиной.

Писпанен: Можно ли нам слушать Чайковского, смотреть «Харви Милк»? Сейчас в Петербурге запущены съемки фильма по биографии Рудольфа Нуреева.  

Кузин: Думаю, что можно. Сажать вас за это не будут.

Писпанен: Почему? Это ведь тоже пропаганда?

Кузин: Как  я это понял, речь идет о специальном мероприятии, направленном на внушение подростку преимуществ и прелестей гомосексуальных отношений.

Писпанен: Как это может выглядеть?

Лобков: Я знаю, что в Голландии есть специальная программа для детей, позволяющая выявлять трансгендеров, чтобы они потом всю жизнь не мучились. Помочь выявить является пропагандой?

Кузин: Не знаю. Я далек от мысли,  что я могу ответить на любой вопрос. Могу только однозначно сказать, что при выставлении этого закона на второе чтение – совершенно неочевидно, что во втором чтении он будет принят…

Писпанен: Единогласно приняли на первом и могут не принять во втором? Такого мы давненько в Госдуме не видели.

Кузин: Три дня подряд у нас идут пленарные заседания. Сегодня мы приняли 29 мини-законов о внесении изменений в такую-то статью такого-то закона. И частично там были вторые чтения, некоторые из которых были отклонены. Потому что те замечания, предложения депутатов от регионов не были полностью учтены при подготовке текста статьи или закона ко второму чтению.

Писпанен: При такой спринтерской скорости принятия первых, вторых законов вы хотя бы успеваете их прочитать?

Кузин: Это не спринтерская скорость. Все эти 29 пунктов сегодняшней повестки дня давно обсуждались в профильных комитетах. Я не могу быть одинаково компетентен о лесном кодексе, о государственной границе, о добыче угля, о космосе…

Писпанен: Вы на слово верите?

Кузин: Я верю специалистом среди депутатов и экспертов, которые с каждым этим законопроектом работали в профильном комитете, где, кстати, работают представители разных фракций. Там собраны, как правило, люди, которые в этом вопросе понимают. И если этот профильный комитет представляет законопроект в первом-втором чтении, наверное, люди разобрались в этом вопросе. Если  у меня есть вопрос, например, сегодня он возник и по поводу закона о курении, я его задаю. Но профессионально я не могу отследить и прочитать все полностью.