Депутат Нилов: закон о защите чувств верующих с Сурковым не обсуждали

В коротком тексте указано на то, что предложенные поправки в уголовный кодекс пересекаются с квалифицирующими признаками уже имеющихся статей, например статьи «хулиганство». Кроме того, не определены понятия «мировоззренческая символика» и «религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России». Про отсутствие понятия «религиозных убеждений и чувств граждан» в официальном отзыве правительства ничего не сказано. У нас в гостях один из тех, кто вносил законопроект в сентябре прошлого года, председатель Комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций Ярослав Нилов.

Шакина: Вы с Сурковым обсуждали законопроект?

Нилов: Давайте прекратим неправильно тиражировать то, что кто-то запустил в средства массовой информации. У Правительства нет правовых оснований возвращать законопроект на доработку. Правительство направило в Государственную Думу официальный отзыв, где указало, что в целом поддерживает данный законопроект, однако считает, что в дальнейшей работе необходимо обратить внимание на ряд положений. Это нормальная процедура. У нас у любого законопроекта есть процедура трех чтений. И практически ни один законопроект в конечном виде не проходит процедуру во втором чтении, в котором вносятся поправки. Правительство имеет право высказывать свое мнение в официальном отзыве относительно предложенных законодательных решений. Так как средства массовой информации начали неправильно тиражировать, образовался очередной ажиотаж вокруг этой темы. На прошлой неделе состоялось заседание Совета при Президенте по правам человека, где также указывались разные замечания. Мы с сентября занимались данной законодательной инициативой и также выработали ряд поправок.

Шакина: Вы обсуждали с Сурковым это лично?

Нилов: Лично с ним мы не обсуждали. Это та тема, которую мы обсуждали на разных площадках, в том числе и с представителями правительства, но лично с Сурковым мы не обсуждали.

Шакина: То есть его рекомендации родились вне диалога с вами?

Нилов: Вне диалога лично с нами, но Сурков как руководитель аппарата Правительства подписывает. Данный отзыв готовится юристами, специалистами, а с ними мы не связи. Мы согласны с тем, что надо вообще из закона убрать такие понятия как религия, составляющая неотъемлемую часть исторического наследия, надо оставить данную норму для всех религиозных организаций, которые официально действуют на территории нашей страны. У нас сегодня в Административном кодексе есть статься, где указана санкция за оскорбление религиозных чувств граждан и за осквернение мировоззренческой символики. Эта норма 6 лет находится в Административном кодексе. Когда ее вносили, Правительство никаких замечаний не высказывало. Сегодня спустя 6 лет меня удивляет, что начинают говорить о какой-то юридической неопределенности. У нас можно так очень глубоко зайти.

Шакина: Зачем переводить это все из административной ответственности в уголовную?

Нилов: Чем отличается административная от уголовного – наличием умысла в действиях определенного лица. Сегодня если есть факт правонарушения, человек может привлечься к административной овтетственности.

Шакина: Как мы юридически определим чувства?

Нилов: Понимая, что термин «оскорбление религиозных чувств» настолько изъезжен, мы выработали новую формулировку. Мы согласны с тем, чтобы не было конкуренции норм. Статья 282 УК может быть скорректирована, туда внесен тот состав, который мы предложили в нашей новой статье. Формулировку заменить на «оскорбление граждан по признакам отношения к вере», таким образом попадают туда и верующие, и неверующие».

Шакина: Фактор чувств исключается.

Нилов: Да, и не будет ненужной критики и обострения. Хотя сегодня статья 526 Административного кодекса содержит норму за оскорбление религиозных чувств граждан штраф 1000 рублей.

Шакина: Я всерьез надеюсь, что вы это делаете не для того, чтобы не было критики, а для того, чтобы закон влиял максимально корректно.

Нилов: Естественно, у нас нет зуба сажать людей.

Шакина: А в других фракциях есть такой зуб?

Нилов: У кого как. Я говорю за фракцию ЛДПР. Но мы должны понимать, что от действий, если они сделаны умышленно и имеют подоплеку  и желание посеять рознь, мы не хотим, чтобы проливалась кровь, но если людей должным образом не наказывать, порядок начнут наводить улицы. Православные организации начали срывать майки, это хулиганство. Казаки приехали на Винзавод наводить порядок, это тоже незаконно. Нельзя под собой подменять действия, которые находятся в компетенции правоохранительных органов.

Шакина: Кого в данном случае считать надлежащим исцом?

Нилов: Здесь уголовная статья подразумевает под собой некие следственные действия, либо уголовное дело будет возбуждаться по факту, либо по заявлению субъекта, и будут проводиться исследования с привлечением специалистов, религиоведов, лингвистов. Кроме этого будет состязательный процесс в суде, при котором будут установлены мотивы совершения преступления и последствия преступления. Эта статья, которая 6 лет находится в Административном кодексе, практически никогда не применялась, хотя действия тех лиц, которые ходили с изуродованным изображением иконы Божьей Матери, попадали под действие этой статьи.  Ситуация такая, что мы убеждены, простым усилением ответственности вопрос ни один решить нельзя. Должна быть и просветительская работа со стороны религиозных организаций, пропагандистская, привитие толерантного отношения друг к другу.

Шакина: Сенатор Торшин уже сегодня в твиттере поздравил всех с днем жертв Холокоста. Наверное, среди сенаторов, депутатов тоже нужно проводит просветительскую работу.

Нилов: Он, может, описался. Я только что был на памятных мероприятиях в Музее толерантности. Я рекомендую туда прийти и проникнуться той атмосферой, адом, через который вынуждены были проходить граждане.

Шакина: Мне кажется, что просветительская работа нужна именно для того, чтобы сенаторы, осознавая, что не имеют права на ошибку, так не ошибались.

Нилов: Это вопросы к тем сенаторам, которые  так высказываются.

Шакина:  По опросам у нас около 80% считают себя верующими, и всего 3% регулярно ходят в церковь, причащаются, исполняют все необходимые ритуалы. Может быть, экзамены какие-то ввести для оскорбленных?

Нилов: Если человек подаст заявление, что его чувства оскорблены и будет судебное заседание, в его рамках он будет отвечать на вопросы судьи, адвокатов, там демонстрируя свое отношение к вере, доказывая оскорбленность. Здесь нельзя перегибать палку. Как только мы внесли законопроект, спустя несколько недель в Ростове была предпринята попытка отменить оперу «Иисус Христос суперзвезда». Это тупость и глупость наших отдельных чиновников, которые иногда по недоумию и испугу и желанию выслужиться перед начальством совершают такие нелепые вещи. Запрещать эту оперу не было никаких оснований, но почему-то это было сделано. Мы посчитали, что в том числе чтобы в очередной раз подогреть тему и привлечь внимание средств массовой информации.

Шакина: И для того, чтобы сублимировать агрессию.

Нилов: Вера – это личное дело каждого. Ты можешь верить, можешь не верить. Конституция тебе гарантирует на это право.

Шакина: Может быть, поэтому и не выделять чувства верующих в отдельную категорию?

Нилов: По признакам отношения к вере попадают себя и агностики, и атеисты.

Шакина: Но 282-ая уже есть.

Нилов: Ее надо скорректировать с учетом признака принадлежности к вере и для того, чтобы распространялась норм и на неверующих. Нельзя педалировать эту тему, лишний раз подогревать.

Шакина: Она вашим законопроектом и была перепедалирована. Личное дело было выделено в отдельную юридическую историю.

Нилов: Задача законодателей – дать нужный закон, чтобы наши компетентные органы действовали адекватно ситуации, и это касалось не только РПЦ. Сегодня человек сядет у Храма Христа Спасителя и начнет коверкать икону, которую сам купил. Максимум, что ему будет, это штраф тысяча рублей. Мы знаем, какие могут быть последствия. Может пролиться кровь, могут быть беспорядки. Если к этому человеку вовремя не принять должные меры, конфликт может выйти за рамки правового поля, и начнется самосуд. Наша задача – дать нужный инструментарий, чтобы даже желания не возникало. Если мы фактом внесения этого законопроекта, несмотря на все унижения и оскорбления в наш адрес, хотя бы один крест спасли, одну жизнь, и не дали по религиозной составляющей совершать правонарушения, уже хорошо.

Шакина: Юридическая норма закона – универсальная вещь, он не должен спасать один крест.

Нилов: Если факт внесения, а то, что закон должен защищать 80% православных.

Шакина: А может быть, проводить просветительскую работу для того, чтобы люди как можно меньше оскорблялись, и будет меньше конфликтов?

Нилов: Меня некоторые действия не оскорбляют, которые, может быть, будут оскорблять вас. Здесь все зависит от того, кто как к этому относится.

Шакина: Меня мало что оскорбляет, я постоянно веду работу по минимизации поводов для оскорбления.

Нилов: Правильно, вы прагматично подходите, что в нашем неспокойном обществе лучше толерантно и снисходительно относиться к некоторым вещам. Но в законе должен быть рычаг, чтобы противопоставить желанию сделать в обществе дестабилизационные действия.