Демпинга не будет: грузинские вина вернутся в Россию по ценам испанских и французских

19/06/2013 - 19:56 (по МСК) Павел Лобков

В традиционную рубрику КОФЕ-БРЕЙК мы пригласили президента Грузинской ассоциации сомелье, винодела Шалву Хецуриани, чтобы поговорить о возвращении грузинских вин в российские магазины.

Лобков: Когда же возобновятся поставки грузинского вина в Россию? Насколько я понимаю, сегодня должна была первая партия торжественно пересечь границу. Так это или нет?

Хецуриани: Она уже торжественно пересекла границу и находится сейчас торжественно в стадии растаможки. Буквально в ближайшие дни она появится на прилавках.

Лобков: Я хотел бы больше спросить о том, что этому предшествовало. Дело в том, что была сначала одна комиссия, там было 25 или 30 человек, посланная Онищенко, с целью проверки 37 или 40 грузинских заводов и двух или трех коньячных. Потом то ли не понравилось, то ли очень понравилось и решили съездить еще раз. В результате все или не все марки были допущены в Россию?

Хецуриани: Во-первых, это была проверка санитарная, это не была проверка качества вина. Это были квалифицированные специалисты именно в своей отрасли.

Лобков: Что они там делали, бактерии там…?

Хецуриани: Да, загрязнение воды. В принципе, ничего такого необычного и чрезвычайного нет, есть страны, которые хотят посмотреть прежде, чем вино попадет в страну, в каких условиях они готовятся. Касательно проверки качества вина, для этого у нас была делегация ведущих винных критиков, винных журналистов, сомелье из России, конечно, это не ради проверки. Была большая выставка в Грузии, где были представлены практически все предприятия. В течение четырех дней мы перепробовали более 300 образцов. Это уже другое, понимаете, это качество. Вот это интересно, потому что друзья приехали, сегодня у нас была, кстати, совместная пресс-конференция с президентом Российской ассоциации сомелье в ИТАР-ТАСС, человек признался, что в стране нет откровенно плохих вин. Я это говорю, потому что в любую винную страну, когда въезжают журналисты, они пробуют что-то очень хорошее, хорошее, среднее и что-то откровенно плохое.

Лобков: В той же Италии есть столовые вина, которые стоят евро за литр, 40 рублей за литр. Их обычно наливают в кувшины просто глиняные и как воду за обедом употребляют со своими макаронами.

Хецуриани: Этот сегмент, конечно, у нас тоже существует, и они будут делать большие продажи. Такие известные наименования, как «Алазанская долина», как «Сапелави», «Ркацители», они будут делать большие продажи, это будут вина 250-350 рублей на полке.

Лобков: Это не евро.

Хецуриани: Я имею в виду уже здесь на полке. То, что в Италии покупается за евро, в России это стоит 6-7 евро, не меньше, это все эти пути и так далее. Эти нормальные столовые вина имеют качество, соответствующее своей цене, вино же никогда не оценивается просто качество. Вы можете выпить «Бордо» за 5 тысяч евро и «Бордо» за 5 евро, это не значит, что вино за 5 евро абсолютно некачественное. Общее впечатление было наших друзей из России, что это уже европейская винодельческая страна. Совка они не увидели, эти хозяйства, куда они ездили, кстати, большинство из них было после российского эмбарго, то есть они изначально были ориентированы на другие рынки, которые менее лояльны, которых …

Лобков: Нет этой дружбы, фильма «Мимино», всего этого нет в Венгрии. Или куда вы поставляете?

Хецуриани: Во Францию поставляем, например, в Словакию - винодельческую страну, в Англию, в Польшу.

Лобков: В Англии я видел, скромненько так представлено.

Хецуриани: Смотря где. Если вы имеете в виду легендарный магазин «Гедонист», если я правильно говорю, то там тоже есть на российскую публику.

Лобков: Я имею в виду легендарный «Harrods».

Хецуриани: Там тоже, кстати, есть. Поймите, что грузинские только недавно начали выходить на мировые рынки. Раньше это было закрытое советское пространство, не было конкуренции. Кстати, они из-за этого стали так известны внутри России. Что советскому человеку пить, кроме «Хванчкара» и «Киндзмараули»? Мы прошли очень трагические моменты после развала СССР, когда фальсификация… Представьте, что из продаваемых в России ста бутылок только 20 были произведены на территории Грузии.

Лобков: Мы понимаем, что во многом эти санкции были политически мотивированы, это же началось после задержания ГРУушников в Грузии, как я понимаю, четырех офицеров. Дальше была грузинская война, которая все усугубила. Были ли реальные основания сомневаться в качестве грузинского на 2006-2007 года?

Хецуриани: Могу сказать так: из 100 бутылок с грузинским названием только 20 производилось на территории Грузии. Остальные 80 производились либо в России, либо в Болгарии и Румынии. Например, Болгария, Румыния и другие страны Евросоюза, три года назад мы достигли соглашения, что в этих странах не будят разливаться вина с грузинскими названиями. Это огромный объем - это 150 миллионов бутылок. Меньше 50 миллионов экспортировалось из Грузии и в три раза больше делалось вне ее территории. Сейчас в Евросоюзе это невозможно, главное, чтобы в России это было невозможно.

Лобков: А эти инспекции, которые были, они были пристрастными? Они хотели докопаться и найти, за что можно …?

Хецуриани: Нет, это были очень высококвалифицированные люди в своем деле, причем не только по должности, это было видно. Я общался со многими людьми, одна госпожа, которая приезжала, это был образец очень высокого европейского стандарта в исследованиях химико-биологических вина. Это были люди, которые знают свое дело. Там был очень интересный обмен мнениями именно касательно лабораторных анализов и так далее. Надо понимать, что это люди, которые не оценивали качество вин, а оценивали санитарные состояния предприятий, которые  это делают. Качество вин - это уже другое, здесь оценки желают уже совершенно другие люди. Это, во-первых, покупатель, медиатор между покупателями и производителями.

Лобков: То есть вино может быть отвратительного вкуса, но приготовлено в соответствии с санитарными нормами. Пускай разбираются поставщики, и покупатели терпят убытки.

Хецуриани: Совершенно верно, но чтобы покупатели были спокойны, я вам расскажу, какая система контроля у нас. Она настолько жесткая и настолько современная и простая, каждое винодельческое предприятие прежде, чем производить вино, оно должно перед урожаем за один месяц сообщить Министерству сельского хозяйства про планы по урожаю. Оно указывает номер паспорта виноградника. Все виноградники Грузии паспортизированы, они имеют свой номер, и каждый винодел понимает, что если он собирает с этих виноградников, он может производить только это количество, которое тоже оговорено законом.

Лобков: Не больше?

Хецуриани: Не больше, это невозможно, поскольку это декларировано. Винные инспектора приезжают в январе месяце и проверяют то, что было заявлено. Они учитывают каждый литр вина. Как у вас есть система ЕГАИС алкогольная, у нас примерно такая же система, только на уровне производства. В Грузии нет ЕГАИС на другом уровне, да и вообще у нас все упрощено, даже производство вина не требует лицензии, я не говорю и виноторговле. Вино - это не подакцизный товар вообще. Винные инспектора проверяют, они составляют базу данных, и каждое предприятие имеет свою картотеку, где написано, что «Мукузани» у него 22 тысячи литров, «Хванчкара» - 40 тысяч и так далее.

Прежде, чем грузить на экспорт, предприятие разливает партию, приглашает инспекторов, которые забирают образцы, образцы относятся в аккредитованную лабораторию, сделанную европейцами. Там делается протокол испытания, но чисто анализ. Но этого недостаточно, потому что анализы могут быть хорошие, но органолептика, то есть вкус, может быть не такой. Поэтому есть государственная аттестационная комиссия, которая состоит из 40 винологов, которые по принципу ротации, там два раза в неделю проводятся закрытие, слепые дегустации, никто не знает, что он дегустирует, составляется дегустационный акт. С этими двумя бумагами винопроизводитель идет затем в Министерство сельского хозяйства, которое проверяет, есть ли у него это количество, и выдает единственный документ, который нужен для экспорта. Коррупция исключена и там и там.

Лобков: Почему исключена?

Хецуриани: Я вам скажу: аккредитованная лаборатория, когда дает протокол испытания, несмотря на то, что она авторитетна и так далее, Министерство сельского хозяйства достаточно часто проверяет это уже своими ресурсами.

Лобков: Сколько же людей в этом занято?

Хецуриани: Несколько. Это сейчас звучит так, но это несколько. В лаборатории буквально 5-6 человек.

Лобков: Когда я был там по совершенно другим делам, по военным в Панкисском ущелье…

Хецуриани: Дай вам Бог, чтобы вам там больше не приходилось по таким делам бывать.

Лобков: Из Гори идет дорога в Панкисское ущелье через знаменитые села Гурджаани и Цинандали.

Хецуриани: Совершенно верно.

Лобков: И в селе Цинандали, это был 2002 или 2003 год. Я спросил: «Сколько у вас в Цинандали?», - «2 тысячи саженцев».

Хецуриани: Всего в Цинандали?

Лобков: Да.

Хецуриани: Не может быть.

Лобков: Сорта Цинандали.

Хецуриани: Это не сорт - апелласьон, сорт там «Ркаципели» и «Мцване». Это, может, у той семьи было 2 тысячи.

Лобков: И в каждом ларьке продается «Цинандали». Я понял, что этого вина настоящего марочного не хватит просто, чтобы наполнить… Как раньше: приходишь в магазин, и там стоит «Цинандали». Его явно не хватит, верно я понимаю?

Хецуриани: Хорошо, что вы задали этот вопрос, потому что это самый большой миф. Я вам скажу несколько цифр. Во-первых, «Цинандали» - это несколько сот гектаров, 2 тысячи саженцев, видимо, было у этого крестьянина. «Цинандали» - это апелласьон, где два сорта - это «Ркаципели» и «Мцване». Во-вторых, сейчас у нас 48 тысяч гектаров виноградников, на которых в разные годы в зависимости от погоды и урожая от 150 до 180 тысяч тонн. Считайте, что это столько же бутылок - от 150 до 180 миллионов бутылок в Грузии сегодня можно производить. Сколько можно грузить на экспорт? Сами грузины выпивают примерно 80 миллионов бутылок, вот вам остается, что 50-80 миллионов Грузия может каждый год абсолютно спокойно экспортировать. То есть это миф, что вы сказали.

Лобков: Если говорить о ценах. Это будут те же цены, что чилийское вино или французское? То есть 400, 500, 600 рублей за бутылку?

Хецуриани: Два сегмента главных. Первое - это 250-350 рублей стоят регулярные столовые вина, не апелласьонные, апелласьонные вина - это 350- 800 рублей. Третий сегмент за 800, это микровиноделы, маленькие фамильные виноделы, как у меня, например, в Западной Грузии. Это маленький очень сегмент. Что мы сделали? Я попросил несколько крупных российских виноторговых компаний, чтобы они приехали в гости в Грузию попробовать. Я попросил одну из них, очень крупную компанию, привести несколько образцов Чили, Италии, Испании со своего портфеля примерно в двух сегментах, по которым они будут вместе на полке стоять с Грузией. Мы устроили слепую дегустацию, кто лучший - там не было такого вопроса, являются ли эти вина Чили и Грузии, например, в одной цене одного и того же класса. Ответ был – «Да», и это самое важное.

Другие выпуски