Адвокат Адагамова: цель обысков – сделать так, чтобы он никогда не вернулся в Россию

Адагамов отметил, что во время обыска следователи изъяли новый (еще в упаковке) жесткий диск и книгу «Азбука протеста». Это фотоальбом со снимками плакатов и акций, которые проходили в Москве и Санкт-Петербурге. С чем может быть связан визит правоохранительных органов, сам блогер не знает. Официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин отказался от комментариев, сославшись на то, что он в отпуске. 

Прояснить ситуацию ведущие ДОЖДЯ Анна Монгайт и Михаил Зыгарь попросили адвоката Адагамова Антона Жарова. 

Монгайт: Что искали, как вы думаете, следователи в квартире Адагамова?

Жаров: Я сошлюсь на человека, который прокомментировал мое сообщение обо мне в Твиттере, он сказал: «Спасибо, Кэп», когда я написал, что весь этот обыск сегодняшний в двух квартирах, связан с давлением на его семью. Собственно говоря, ничего они там не искали, ничего они там не нашли, потому что, если бы речь шла о расследовании настоящего уголовного дела, в котором подозревался бы Рустем Адагамов, и нашли бы, и искали бы что-то соответственное. Но, судя по поведению тех людей, которые пришли на обыск, они не пришли что-то забирать, забрали какие-то неважные вещи, и ушли, проведя в обществе Екатерины Макаровой больше 10 часов. Я думаю, что этим ограничивалась цель их визита.

Зыгарь: Просто моральное давление и ничего больше?

Жаров: Если мы говорим о том уголовном деле, которое предполагается по высказываниям госпожи Дельсаль, там идет речь о событиях, произошедших в значительном отдалении от нашего времени. И поэтому на сегодняшний день искать в квартире человека, который когда-то жил, сейчас он там не находится, у его гражданской жены, которая проживает там с ребенком, приводить туда Life News, опять появились следователи и появился Life News – это элемент давления, а не расследование.

Монгайт: А чего они добивались все-таки?

Жаров: А чего добиваются следователи, держа Акименкова, который вообще уже ослеп в СИЗО? Чего добиваются люди, которые держат Удальцова под домашним арестом? Те же самые причины, чтобы замолчал и чтобы оказать такое давление, чтобы он исчез из поля зрения.

Зыгарь: На какой стадии сейчас находится дело, возбужденное по требованию Татьяны Дельсаль?

Жаров: Я не знаю. Была доследственная проверка и все. Собственно говоря, после этого со мной еще связывался следователь, а на дальнейших стадиях процесса, видать, никакой необходимости связи с адвокатом главного фигуранта у следователей не возникло. Но в любом случае дело возбуждено, если бы оно было не возбуждено, то мы бы сегодня не видели бы этих двух обысков. К слову сказать, разрешение на обыск одной из квартир было получено в марте месяце. То есть они не торопились, они выбирали тот момент, когда им будет удобно прийти сразу в обе квартиры.

Я еще бы один момент отметил: казалось бы, сейчас мы бы увидели следователя, который ведет дело, ничего подобного, следователь на это мероприятие не пришел и отправил оперуполномоченных из центра «Э», которые к преступлениям на сексуальной почве имеют самые непосредственные отношения, ну, вы понимаете. Поэтому они там и книжки забирали, то, в чем они понимают, то они и забирают. Но этот десант оперуполномоченных, связан, в первую очередь, не только с тем, что найти ничего нельзя, но и с тем, что сам следователь не хотел оказаться в газетных публикациях и передачах телевидения. «Список Магнитского» работает, хоть, может быть, не в таком объеме как, казалось бы, но работает, боятся туда попасть.

Зыгарь: Что об этом думает Рустем Адагамов? В каком он состоянии и что он собирается предпринимать?

Жаров: В нашей ситуации ничего не изменилось. Давление как до этого оказывалось, и проводились следственные действия, так они и сейчас проводятся. Естественно, первое, что сделают, если Адагамов появится в поле досягаемости рук Следственного комитета, его отвезут на допрос, куда его отвезут дальше, я даже предполагать боюсь.

Зыгарь: О каких-то встречных исках речь не идет? Может обвинить Дельсаль в клевете?

Жаров: В уголовных делах встречных исков нет. Я вам скажу вот какую вещь, можно обвинять в клевете человека, который сказал что-нибудь конкретное, я про вас скажу, что вы у меня украли 10 рублей вчера в 12 часов дня, вы сможете от этого как-то оправдаться, а когда вам говорят, он делал это, это было ужасно, девочка, у нее были такие коленки… Вы послушайте эти записи опубликованные. Для меня был шок человеческий и профессиональный в том, что вообще по этим словам можно вообще о чем-то говорить, о возбуждении уголовного дела. Ну, возбудили.